решилась пустить пулю во врага, рискуя попасть в друга, имя "Длинный Ка-
рабин" вырвалось одновременно из всех уст. В ответ на это донеслось
громкое восклицание из небольшого перелеска, в котором неосторожные ди-
кари сложили все свое оружие. В следующее мгновение показался Соколиный
Глаз. Он не успел зарядить вновь свое излюбленное ружье, а просто дви-
нулся на гуронов, потрясая им, как дубиной, и быстро приближаясь к оше-
ломленным краснокожим. Но, как ни проворны были его шаги, легкая,
сильная фигура опередила разведчика, с невероятной смелостью кинулась в
самую середину толпы гуронов и остановилась подле Коры, размахивая в
воздухе томагавком и потрясая сверкающим ножом. Раньше чем гуроны успели
опомниться, другая фигура очутилась среди них - фигура, походившая на
воплощение смерти. Она проскользнула мимо остолбеневших индейцев и с
грозным видом стала по другую сторону Коры. Дикие мучители белых не-
вольно отступили перед этими воинственными пришельцами. Прозвучали удив-
ленные восклицания, потом послышались имена, страшные для гуронов:
- Быстроногий Олень! Великий Змей!
Только осторожный и бдительный Магуа не смутился. Зорким взглядом он
окинул маленькую площадку, сразу понял, с какой стороны было произведено
нападение, и, ободряя товарищей голосом, а также собственным примером,
обнажил свой длинный острый нож, потом с протяжным криком кинулся на
Чингачгука.
Это движение послужило знаком для начала общей схватки.
Ни та, ни другая сторона не были вооружены огнестрельным оружием, и
борьба велась врукопашную.
Ункас, ответив на клич врага, кинулся на одного из гуронов и метким
ударом томагавка разбил ему череп. Хейворд выхватил из ствола томагавк
Магуа и тоже вступил в бой. Теперь число сражающихся с обеих сторон было
одинаково, а потому каждый боролся один на один со своим противником.
Удары сыпались с быстротой молнии и с яростью урагана. Скоро разведчик
ударил второго гурона, свалил его на землю.
Хейворд не стал ждать минуты встречи с врагом и с размаху кинул свой
томагавк в противника. Оружие попало в лоб индейца, но тупым концом и
только на мгновение ошеломило его. Ободренный такой удачей, молодой офи-
цер без оружия бросился к своему врагу, но в то же мгновение понял всю
необдуманность этого смелого поступка: ему пришлось защищаться от ударов
ножа, сверкавшего в руке свирепого гурона. К счастью, Дункану удалось
обхватить своего противника; железным объятием он прижал ему руки к гру-
ди, отстраняя от себя обнаженный клинок. Но силы стали покидать его.
Юноша почувствовал, что ему не удастся надолго удержать индейца. В этот
миг Дункан услышал громкое восклицание:
- Убивайте бездельников! Не щадите проклятых мингов!
В следующее мгновение приклад Соколиного Глаза с силой опустился на
обнаженную голову противника Хейворда; мышцы гурона сразу обмякли, и он
замертво упал на землю.
Убив первого противника, Ункас с яростью голодного льва обратился к
новой жертве. Пятый гурон, не принимавший участия в первой схватке, пос-
тоял мгновение и, увидев, что все другом него ожесточенно дерутся, решил
довершить прерванное дело мести. С громким криком он бросился к безза-
щитной Коре и издали кинул в нее острый топор. Томагавк задел только
плечо молодой девушки, разрезал ивовые прутья, которыми Кора была привя-
зана к дереву, и освободил ее. Ей удалось ускользнуть из рук дикаря; за-
быв о собственной опасности, она кинулась к Алисе; поспешно, дрожащими
пальцами старалась она разорвать прутья, которые держали ее сестру в
плену. Такая великодушная преданность тронула бы всякого, но в груди гу-
рона не было и признака сострадания. Он схватил Кору за ее густые рас-
пустившиеся волосы, оторвал девушку от Алисы и жестоким рывком швырнул
на колени. Дикарь намотал на свою руку черные пряди кудрей Коры и, про-
тянув руку, со злобным хохотом поднял их. Лезвие его ножа скользнуло
вокруг ее прелестной головки. Однако ему пришлось расплатиться за это
свирепое удовольствие, он потерял удобный случай выполнить задуманное
злодеяние. Его увидел зоркий Ункас. Молодой могиканин точно взвился в
воздух; он пулей упал на грудь врага, откинул его на далекое расстояние
от девушки и свалил на землю. Усилие заставило и самого Ункаса упасть
рядом со своим врагом. Оба противника сразу вскочили на ноги, засверкали
ножи, и тот и другой обливались кровью. Но скоро поединок окончился. То-
магавк Хейворда и приклад Соколиного Глаза опустились на череп гурона в
ту самую минуту, когда острый нож Ункаса вонзился в его сердце.
Бой окончился, только между Хитрой Лисицей и Великим Змеем еще проис-
ходила борьба. Оба воина доказали, что они достойны своих красноречивых
прозвищ. Перед поединком они несколько времени стояли молча и неподвиж-
но, потом каждый из них пустил в противника свой томагавк, и каждый лов-
ко уклонился от вражеского удара; наконец они внезапно бросились друг на
друга и в тесных объятиях упали на землю, извиваясь, точно змеи. Когда
победители избавились от своих врагов, только туча пыли и листьев видна
была на том месте, где боролись Великий Змей и Хитрая Лисица. Туча эта
двигалась от центра маленькой площадки и, будто от дыхания вихря, нес-
лась к одному из ее краев. Хейворд, Соколиный Глаз и Ункас сразу кину-
лись к облаку пыли. Но напрасно Ункас старался пронизать взглядом этот
густой покров, чтобы поразить ножом давнишнего врага своего отца; гроз-
ное ружье Соколиного Глаза тщетно целилось, бесплодно силился Дункан
схватить гурона своими мускулистыми руками. Покрытые пылью и кровью,
противники продолжали душить друг друга в ужасных объятиях, извиваясь
так, как будто это было одно тело. Похожая на скелет фигура старого мо-
гиканина и темное тело гурона так быстро мелькали, что друзья Чингачгука
не могли выбрать подходящего момента, чтобы нанести удар врагу. На мгно-
вение мелькали огненные глаза Магуа, как фантастический взгляд василис-
ка. Лисица, казалось, читал на лицах врагов предсказание исхода этой
борьбы; однако, раньше чем рука кого-нибудь из его противников успевала
опуститься на его голову, вместо нее появлялось хмурое лицо Чингачгука.
От центра площадки на вершине холма двое врагов скатились к самому ее
краю. Вдруг могиканин нашел возможность нанести гурону сильный удар но-
жом; руки Магуа внезапно ослабели, и он, по-видимому мертвый, упал на
спину. Одним прыжком Чингачгук поднялся на ноги, и под сводами леса про-
несся его торжествующий клич.
- Молодцы, делавары! Победа за могиканином! - крикнул Соколиный Глаз,
снова подняв приклад своего смертоносного ружья. - Мой последний удар не
отнимет у победителя чести победы и не лишит его законных прав на скальп
побежденного.
Но в то самое мгновение, когда приклад засвистел, разрезая воздух,
хитрый гурон ускользнул, перекинулся через край площадки, покатился по
крутому склону, потом вскочил среди зарослей низких кустов и через се-
кунду скрылся. Делавары считали его мертвым; увидев же свою ошибку, они
вскрикнули от удивления и с громкими воплями кинулись за ним, точно со-
баки вслед за оленем. Но пронзительное восклицание Соколиного Глаза ос-
тановило их и заставило вернуться обратно на вершину холма.
- Это похоже на него, - сказал разведчик. - Лживый обманщик, низкий
хитрец! Честный делавар, побежденный в равной борьбе, остался бы на зем-
ле, его убили бы ударом по голове, но эти хитрые макуасы цепляются за
жизнь с остервенением дикой кошки. Бросьте его, пусть бежит - ведь у не-
го нет ни ружья, ни лука, и его французские товарищи далеко. Он, как
гремучая змея без ядовитых клыков, уже безвреден. Смотри, Ункас, - на
делаварском наречии прибавил охотник, - твой отец уже снимает скальпы.
Недурно осмотреть всех бездельников, лежащих на земле, не то, пожалуй,
кто-нибудь из них вскочит и скроется в лесу с громким криком и карканьем
сойки.
Сказав это, честный, но неумолимый разведчик обошел всех убитых гуро-
нов, вонзая в грудь каждого свой длинный нож с таким спокойствием, слов-
но перед ним лежали жестяные каркасы.
Между тем Чингачгук успел снять с неподвижных голов эмблемы победы -
скальпы.
Ункас же бросился к девушкам и быстро освободил Алису.
Встав с колен, Алиса кинулась на грудь Коры и, рыдая, произнесла
вслух имя своего отца; в то же время в ее кротких, как у голубки, глазах
засверкали лучи ожившей надежды.
- Мы спасены, спасены! - шептала она. - Мы можем вернуться в объятия
дорогого отца. Какое счастье! Его сердце не разобьется от горя... И ты
тоже, Кора, моя дорогая сестра... ты тоже спасена... а также и Дункан...
- прибавила молодая девушка, взглянув на Хейворда с ясной улыбкой. - Наш
храбрый и благородный Дункан остался жив!
Кора не отвечала на эти пылкие, бессвязные слова; прижав Алису к сво-
ему сердцу, она только нагнулась к ней и осыпала ее ласками. Мужествен-
ный Дункан, не стыдясь, плакал, глядя на радость сестер. Покрытый
кровью, Ункас казался равнодушным зрителем этой сцены, но его глаза,
глаза невозмутимого могиканина, сияли радостью и сочувствием.
Между тем Соколиный Глаз настороженно осматривал убитых; убедившись,
что все враги мертвы, он подошел к Давиду и разрезал его путы. Бедный
псалмопевец не двигался до последней минуты и стоял, терпеливо ожидая
освобождения.
- Вот, - заметил разведчик, отбрасывая последний ивовый прут, - вы
снова свободны, хотя, по-видимому, даже теперь можете пользоваться вашей
свободой не лучше, чем в те минуты, когда впервые появились на свет. Ес-
ли совет человека, прожившего большую часть своей жизни в диких местах,
не обидит вас, я с искренним удовольствием выскажу вам свои мысли. Итак,
советую вам расстаться с инструментиком, который вы прячете в кармане
жилета. Продайте его первому встречному глупцу и на вырученные деньги
купите какое-нибудь полезное оружие, хотя бы самый обыкновенный кавале-
рийский пистолет.
- Бряцание оружием, трубные звуки сопутствуют битве; хвалебные и бла-
годарственные гимны - победе, - ответил освобожденный Давид. - Друг, -
прибавил он и ласково протянул свою тонкую, худую руку охотнику, между
тем как его веки стали быстро моргать, а глаза увлажнились, - я благода-
рен тебе за то, что мои волосы остались там, куда их поместила природа.
Конечно, волосы других людей, может быть, мягче, шелковистее и вьются
более красивыми кудрями, однако я всегда находил, что мои волосы вполне
пригодны для той головы, которую они покрывают. Я не вступал в борьбу
нестолько вследствие врожденного отвращения к сражениям, сколько по при-
чине пут, наложенных на меня язычниками. Отважным и искусным оказался ты
в борьбе, и я хочу поблагодарить тебя, раньше чем приступить к исполне-
нию других, более важных обязанностей. Я делаю это, ибо ты доказал, что
достоин похвалы христианина.
- Моя услуга - пустяк, о котором не стоит упоминать. Если вы Остане-
тесь с нами, то увидите много таких же кровавых стычек, - ответил охот-
ник, смягчившийся при виде искреннего выражения благодарности со стороны
псалмопевца. - Я вернул себе моего старого товарища и спутника. Вот он,
верный "оленебой", - прибавил Соколиный Глаз, поглаживая приклад своего
ружья, - и это одно уже - победа! Ирокезы хитры, но они перемудрили, по-
ложив ружья так далеко от места своего отдыха. Если бы только Ункас и
его отец обладали обычным терпением индейцев, мы успели бы взять оружие
и дружным залпом покончили бы со всей стаей и с мошенником, который убе-
жал от нас.
Разведчик сел на камень и с вниманием принялся обследовать свое
ружье.
Гамут тоже опустился на землю и вынул из кармана маленькую книжку, а
также очки в железной оправе. Возведя глаза к небу, он произнес:
- Предлагаю вам, друзья мои, вместе со мной вознести хвалы за наше
