чег.
Тут раздался приглушенный крик, потом веселый смех. Девушка, которую
вначале испугали отчаянные усилия преследователей, смеялась над их явной
неудачей. Баржа скользила по глубокой воде с быстротой, делавшей тщетны-
ми все покушения врагов. Стены каюты мешали мужчинам видеть, что твори-
лось за кормой. Они были вынуждены по-прежнему обращаться с вопросами к
девушкам.
- Ну что же, Джудит? Что же дальше? Минги все еще гонятся за нами или
мы и на этот раз отделались от них? - спросил Зверобой, услышав испуган-
ное восклицание и радостный смех девушки.
- Они исчезли. Последний только что юркнул в кусты. Вот-вот он скро-
ется в тени деревьев. Вы встретились с вашим другом, и теперь мы в безо-
пасности.
Друзья сделали еще одно усилие, подтянули ковчег и подняли якорь. А
когда баржа, проплыв еще некоторое расстояние, остановилась, они вторич-
но забросили якорь. Тут впервые после встречи они позволили себе немного
отдохнуть. Плавучий дом находился теперь в нескольких сотнях футов от
берега и служил такой надежной защитой от пуль, что уже не было нужны
надрываться попрежнему.
Обмен приветствиями, последовавший между друзьями, был весьма харак-
терен для обоих. Чингачгук, высокий, красивый, богатырски сложенный ин-
дейский воин, сперва заботливо осмотрел карабин и, убедившись, что порох
на полке не отсырел, бросил беглый, но внимательный взгляд по сторонам -
на оригинальное жилище и на обеих девушек. Он не промолвил при этом ни
слова и постарался не обнаружить недостойного мужчины любопытства, зада-
вая какие-либо вопросы.
- Джудит и Хетти, - сказал Зверобой со свойственной ему непринужден-
ной вежливостью, - это могиканский вождь, вы слышали о нем от меня. Его
зовут Чингачгук, что означает "Великий Змей". Так его прозвали за муд-
рость, осмотрительность и хитрость. Это мой самый старый и самый близкий
друг. Я узнал его по соколиному перу, которое он носит возле левого уха,
тогда как другие воины носят его на темени.
И Зверобой рассмеялся добродушным смехом, радуясь, что благополучно
встретился с другом при таких опасных обстоятельствах. Чингачгук хорошо
понимал и довольно свободно говорил по-английски, но, подобно
большинству индейцев, неохотно изъяснялся на этом языке. Ответив с подо-
бающей вождю учтивостью на сердечное рукопожатие Джудит и на ласковый
кивок Хетти, он отошел в сторону, видимо поджидая минуты, когда друг
сочтет нужным поделиться с ним своими планами и рассказать обо всем, что
произошло за время их разлуки. Зверобой ронял, чего он хочет, и обратил-
ся к девушкам.
- Как только зайдет солнце, ветер утихнет, - сказал он, - поэтому не
стоит сейчас грести против него. Через полчаса, самое большее, наступит
полночный штиль или же ветер подует с южного берега. Тогда мы и пустимся
в обратный путь к замку. А теперь мы с делаваром хотим потолковать о на-
ших делах и условимся о том, что предпринять дальше.
Никто не возражал, и девушки, удалились в каюту, чтобы приготовить
ужин, а молодые люди уселись на носу баржи и начали беседовать. Они го-
ворили на языке делаваров. Но это наречие мало известно даже людям уче-
ным, и мы передадим этот разговор по-английски.
Не стоит, впрочем, излагать со всеми подробностями начало этой бесе-
ды, так как Зверобой рассказал о событиях, уже известных читателю. Отме-
тим лишь, что он ни единым словом не обмолвился о своей победе над иро-
кезом. Когда Зверобой кончил, заговорил делавар. Он выражался внуши-
тельно и с большим достоинством.
Рассказ его был ясен и короток и не прерывался никакими случайными
отступлениями. Покинув вигвамы своего племени, он направился прямо в до-
лину Саскуиханны. Он достиг берегов этой реки всего на одну милю южнее
ее истока и вскоре заметил след, указывавший на близость брагой. Подго-
товленный к подобной случайности, ибо цель его экспедиции в том и заклю-
чалась, чтобы выследить ирокезов, он обрадовался своему открытию и при-
нял необходимые меры предосторожности. Пройдя вверх по реке до истока и
заметив местоположение утеса, он обнаружил другой след и несколько часов
подряд наблюдал за врагами, подстерегая удобный случай встретиться со
своей любезной или же добыть вражеский скальп; и неизвестно еще, к чему
он больше стремился. Все время он держался возле озера и несколько раз
подходил так близко к берегу, что мог видеть все, что там происходило.
Лишь только появился в виду ковчег, как он начал следить за ним, хотя и
не знал, что на борту этого странного сооружения ему предстоит встре-
титься с другом. Заметив, как ковчег лавирует то в одну, то в другую
сторону, делавар решил, что судном управляют белые; это позволило ему
угадать истину. Когда солнце склонилось к горизонту, он вернулся к утесу
и, к своему удовольствию, снова увидел ковчег, который, видимо, поджидал
его.
Хотя Чингачгук в течение нескольких часов внимательно наблюдал за
врагами, их внезапное нападение в тот момент, когда он переправился на
баржу, было для него такой же неожиданностью, как и для Зверобоя. Он мог
объяснить это лишь тем, что врагов гораздо больше, чем он первоначально
предполагал, и что по берегу бродят другие партии индейцев, о существо-
вании которых ему ничего не было известно. Их постоянный лагерь - если
Слово "постоянный" можно применить к становищу, где бродячая орда наме-
ревалась провести самое большее несколько недель, - находился невдалеке
от того места, где Хаттер и Непоседа попали в плен, и, само собой разу-
меется, по соседству с родником.
- Хорошо, Змей, - промолвил Зверобой, когда индеец закончил свой не-
долгий, но полный воодушевления рассказ, - хорошо, Змей. Ты бродил вок-
руг становища мингов и, может быть, расскажешь нам что-нибудь о пленни-
ках: об отце этих молодых женщин и о молодом парне, который, как я пола-
гаю, приходится одной из них женихом.
- Чингачгук их видел. Старик и молодой воин - поникший хемлок и высо-
кая сосна.
- Ну, не совсем так, делавар: старик Хаттер, правда, клонится книзу,
но еще много прочных бревен можно вытесать из такого ствола. Что касает-
ся Гарри Непоседы, то по росту, силе и красоте он и впрямь украшение че-
ловеческого леса. Скажи, однако: они были связаны, их подвергали пыткам?
Я спрашиваю от имени молодых женщин, которым, смею сказать, очень хочет-
ся обо всем знать.
- Нет, Зверобой, мингов слишком много, им нет нужды сажать дичь в
клетку. Одни караулят, другие спят, третьи ходят на разведку, иные охо-
тятся. Сегодня бледнолицых принимают как братьев, завтра с них снимут
скальпы.
- Джудит и Хетти, утешительная новость для вас: делавар говорит, что
вашему отцу и Гарри Непоседе индейцы не сделали ничего худого. Они, ко-
нечно, в неволе, но, вообще говоря, чувствуют себя не хуже, чем мы.
- Рада слышать это, Зверобой, - ответила Джудит. - И так как теперь к
нам присоединился ваш друг, то я нисколько не сомневаюсь, что нам скоро
удастся выкупить пленников. Если в лагере есть женщины, то у меня най-
дутся наряды, от которых у них разгорятся глаза, а на худой конец мы
откроем сундук, там, я думаю, хранятся вещи, способные соблазнить даже
вождей.
- Джудит, - улыбаясь, сказал молодой человек, глядя на нее с выраже-
нием живого любопытства, которое, несмотря "а вечерний сумрак, не ус-
кользнуло от проницательных взоров девушки, - Джудит, хватит ли у вас
духу отказаться от нарядов, чтобы освободить пленников, даже если один
из них ваш отец, а другой добивается вашей руки?
- Зверобой, - отвечала Джудит после минутной заминки, - я буду с вами
откровенна. Признаюсь, было время, когда наряды были мне дороже всего на
свете.
Но с некоторых пор я чувствую в себе перемену. Хотя Гарри Непоседа
ничто для меня, я бы все отдала, чтобы его освободить. И, если я готова
это сделать для хвастуна, забияки, болтуна Непоседы, в котором, кроме
красивой внешности, ничего нет хорошего, можете представить себе, на что
я готова ради моего отца.
- Это звучит прекрасно и вполне соответствует женской натуре. Такие
чувства встречаются даже среди делаварских девушек. Мне часто, очень
часто приходилось видеть, как они жертвовали своим тщеславием ради сер-
дечной привязанности. Женщины и с красной и с белой кожей созданы для
того, чтобы чувствовать и повиноваться чувствам.
- А отпустят ли дикари нашего отца, если мы с Джудит отдадим им все
наши платья? - спросила Хетти своим невинным, кротким голосом.
- В это дело могут вмешаться женщины, милая Хетти, да, могут вме-
шаться женщины... Но скажи мне, Змей, много ли скво среди этих негодяев?
Делавар слушал и понимал все, что при нем говорили, хотя с обычной
индейской степенностью и замкнутостью сидел, отвернувшись и как будто
ничуть не интересуясь разговором, который его не касался. Однако на воп-
рос друга он сразу ответил со свойственной ему отрывистой манерой.
- Шесть, - сказал он, протягивая вперед все пальцы левой руки и
большой палец правой. - И еще одна. - Тут он выразительно прижал руку к
сердцу, намекая этим поэтическим и вместе с тем естественным жестом на
свою возлюбленную.
- Значит, ты видел ее, вождь? Быть может, тебе удалось рассмотреть ее
хорошенькое личико или близко подойти к ней, чтобы спеть ей на ухо одну
из тех песен, которые она так любит?
- Нет, Зверобой, там слишком много деревьев, и ветви их покрыты лист-
вой, как небо облаками вовремя грозы. Но (тут молодой воин повернулся к
другу, и улыбка внезапно озарила его свирепое, раскрашенное, да и от
природы сумрачное, смуглое лицо ясным светом теплого человеческого
чувства) Чингачгук слышал смех Уа-та-Уа, он узнал его среди смеха иро-
кезских женщин. Он прозвучал в его ушах как щебетание малиновки.
- Ну, я могу довериться уху влюбленного, а делаварское ухо различает
все звуки, которые оно когдалибо слышало в лесах... Не знаю, почему это
так, Джудит, но, когда молодые люди - я разумею и юношей и девушек - на-
чинают испытывать нежные чувства друг к другу, просто удивительно, каким
приятным кажется им смех или голос любимой. Мне приходилось видеть, как
суровые воины прислушивались к болтовне и смеху молодых девушек, словно
к музыке, которую можно услышать, в старой голландской церкви на главной
улице в Олбани, где я бывал не раз, продавая меха и дичь.
- А вы. Зверобой, - сказала Джудит быстро и с несвойственной ей
серьезностью, - неужели вы никогда не чувствовали, как приятно слушать
смех любимой девушки!
- Господи помилуй, Джудит! Да ведь я никогда не жил среди людей моего
цвета кожи так долго, чтобы испытывать подобные чувства. Вероятно, они
естественны и законны, но для меня нет музыки слаще пения ветра в лесных
вершинах или журчания искрящегося, холодного, прозрачного ручья. Пожа-
луй, - продолжал он с задумчивым видом, опустив голову, - мне приятно
еще слушать заливистый лай хорошей гончей, когда нападешь на след жирно-
го оленя. А вот голос собаки, не имеющей нюха, меня нисколько не трево-
жит. Ведь такая тявкает без толку, ей все равно, бежит ли впереди олень
или вовсе нет.
Джудит встала и, о чем-то размышляя, медленно отошла в сторону. Лег-
кий дрожащий вздох вырвался из ее груди, но это не было ее обычное, тон-
ко рассчитанное кокетство.
Хетти, как всегда, слушала с простодушным вниманием, хотя ей казалось
странным, что молодой человек предпочитает мелодию лесов песням девушек
или их невинному смеху. Привыкнув, однако, во всем подражать примеру
сестры, она вскоре последовала за Джудит в каюту, там села и начала
упорно обдумывать какую-то затаенную мысль.
Оставшись одни. Зверобой и Чингачгук продолжали беседу.
- Давно ли молодой бледнолицый охотник пришел на это озеро? - спросил
делавар, вежливо подождав сначала, чтобы его друг заговорил первым.
- Только вчера в полдень, Змей, хотя за это время успел достаточно
