лый час, а все было по-прежнему тихо. Зверобой не знал, радоваться или
печалиться такому промедлению; оно, по-видимому, сулило безопасность его
спутникам, но в то же время грозило гибелью существам слабым и невинным.
Наконец, часа через полтора после того, как Зверобой расстался со
своими товарищами, до слуха его долетел звук, вызвавший у него досаду и
удивление. Дрожащий крик гагары раздался на противоположном берегу озе-
ра, очевидно неподалеку от истока. Нетрудно было распознать голос этой
птицы, знакомый всякому, кто плавал по американским озерам. Пронзи-
тельный, прерывистый, громкий и довольно продолжительный, этот крик как
будто предупреждает о чем-то. В отличие от голосов других пернатых оби-
тателей пустыни, его довольно часто можно слышать по ночам. И именно по-
этому Непоседа избрал его в качестве сигнала. Конечно, прошло столько
времени, что оба искателя приключений давно уже могли добраться по бере-
гу до того места, откуда донесся условный зов. И все же юноше это пока-
залось странным.
Если бы в лагере никого не было, они велели бы Зверобою подплыть к
берегу. Если же там оказались люди, то какой смысл пускаться в такой да-
лекий обход лишь для того, чтобы сесть в пирогу!
Что же делать дальше? Если он послушается сигнала и отплывет так да-
леко от места первоначальной высадки, жизнь людей, которые рассчитывают
на него, может оказаться в опасности. А если он не откликнется на этот
призыв, то последствия могут оказаться в равной степени гибельными. Пол-
ный нерешимости, он ждал, надеясь, что крик гагары, настоящий или подде-
ланный, снова повторится. Он не ошибся. Несколько минут спустя пронзи-
тельный и тревожный призыв опять прозвучал в той же части озера. На этот
раз Зверобой был начеку, и слух вряд ли обманывал его. Ему часто прихо-
дилось слышать изумительно искусные подражания голосу гагары, и сам он
умел воспроизводить эти вибрирующие ноты, тем не менее юноша был совер-
шенно уверен, что Непоседа никогда не сумеет так удачно следовать приро-
де. Итак, он решил не обращать внимания на этот крик и подождать друго-
го, менее совершенного, который должен был прозвучать где-нибудь гораздо
ближе.
Едва успел Зверобой прийти к этому решению, как глубокая ночная тиши-
на была нарушена воплем, таким жутким, что он прогнал всякое воспомина-
ние о заунывном крике гагары. То был вопль агонии; кричала женщина или
же мальчик-подросток. Этот зов не мог обмануть. В нем слышались и предс-
мертные муки, и леденящий душу страх.
Молодой человек выпустил из рук тростник и погрузил весла в воду. Но
он не знал, что делать, куда направить пирогу. Впрочем, нерешительность
его тотчас же исчезла. Совершенно отчетливо раздался треск ветвей, потом
хруст сучьев и топот ног. Звуки эти, видимо, приближались к берегу нес-
колько севернее того места, возле которого Зверобою ведено было дер-
жаться. Следуя этому указанию, молодой человек погнал пирогу вперед, уже
не обращая внимания на то, что его могут заметить, Он вскоре добрался
туда, где высокие берега почти отвесно поднимались вверх.
Какие-то люди, очевидно, пробирались сквозь кусты и деревья. Они бе-
жали вдоль берега, должно быть отыскивая удобное место для спуска. В
этот миг пять или шесть ружей выпалили одновременно, и, как всегда, хол-
мы на противоположном берегу ответили гулким эхом. Затем раздались кри-
ки: они вырываются при неожиданном испуге или боли даже у самых отчаян-
ных храбрецов. В кустах началась возня - очевидно, там двое вступили в
рукопашную.
- Скользкий, дьявол! - яростно воскликнул Непоседа. - У него кожа на-
мазана салом. Я не могу схватить его. Ну так вот, получай за свою хит-
рость!
При этих словах что-то тяжелое упало на мелкие кустарники, растущие
на берегу, и Зверобой понял, что его товарищ-великан отшвырнул от себя
врага самым бесцеремонным способом. Потом юноша увидел, как кто-то поя-
вился на склоне холма и, пробежав несколько ярдов вниз, с шумом бросился
в воду. Очевидно, человек заметил пирогу, которая в этот решительный мо-
мент находилась уже недалеко от берега. Чувствуя, что если он встретит
когда-нибудь своих товарищей, то здесь или нигде. Зверобой погнал лодку
вперед, на выручку. Но не успел он сделать и двух взмахов весла, как
послышался голос Непоседы и раздались страшнейшие ругательства; это Не-
поседа скатился на узкую полоску берега, буквально облепленный со всех
сторон индейцами. Уже лежа на земле и почти задушенный своими врагами,
силач издал крик гагары, и так неумело, что при менее опасных обстоя-
тельствах это могло бы вызвать смех. Человек, спустившийся в воду, каза-
лось, устыдился своего малодушия и повернул обратно к берегу, на помощь
товарищу, но шесть новых преследователей, которые тут же прыгнули на
прибрежный песок, набросили на него и тотчас же скрутили.
- Пустите, размалеванные гадины, пустите! - кричал Непоседа, попавший
в слишком серьезную переделку, чтобы выбирать свои выражения. - Мало то-
го, что я свалился, как подпиленное дерево, так вы еще душите меня!
Зверобой понял из этих слов, что друзья его взяты в плен и что выйти
на берег - значит разделить их участь.
Он находился не далее ста футов от берега. Несколько своевременных
взмахов веслом в шесть или восемь раз увеличили расстояние, отделявшее
его от неприятеля.
- Зверобой не смог бы отступить так безнаказанно, если бы индейцы, на
его счастье, не побросали свои ружья во время преследования; впрочем, в
разгаре схватки никто из них не заметил пироги.
- Держись подальше от берега, парень! - крикнул Хаттер. - Девочкам
теперь не на кого рассчитывать, кроме тебя. Понадобится вся твоя лов-
кость, чтобы спастись от этих дикарей. Плыви! И пусть бог поможет тебе,
как ты поможешь моим детям.
Между Хаттером и молодым человеком не было особой симпатии, но физи-
ческая и душевная боль, прозвучавшая в этом крике, в один миг заставила
Зверобоя позабыть о неприятных качествах старика. Он видел только стра-
дающего отца и решил немедленно дать торжественное обещание позаботиться
об его интересах и, разумеется, сдержать свое слово.
- Не горюйте, Хаттер! - крикнул он. - Я позабочусь о ваших девочках и
о замке. Неприятель захватил берег, этого отрицать нельзя, но он еще не
захватил воду. Никто не знает, что с нами случится, но я сделаю все, что
могу.
- Эх, Зверобой, - подхватил Непоседа громовым голосом, потерявшим,
впрочем, обычную веселость, - эх, Зверобой, намерения у тебя благие, но
что ты можешь сделать? Даже в лучшие времена от тебя было немного проку,
и такой человек, как ты, вряд ли совершит чудо.
Здесь, на берегу, по крайней мере четыре десятка дикарей, и с таким
войском тебе не управиться. По-моему, лучше возвращайся прямо к замку,
посади девчонок в пирогу, захвати немного провизии и плыви от того угол-
ка озера, где мы были, прямо на Мохок. В течение ближайших часов эти
черти не будут знать, где искать тебя, а если и догадаются, им придется
бежать вокруг озера, чтобы добраться до тебя. Таково мое мнение, и если
старый Том хочет составить завещание и выразить последнюю волю в пользу
своих дочек, то он должен сказать то же самое.
- Не делай этого, молодой человек, - возразил Хаттер. - Неприятель
повсюду разослал разведчиков на поиски пирог, тебя сразу увидят и
возьмут в плен. Отсиживайся в замке и ни под каким видом не приближайся
к земле. Продержись только одну неделю, и солдаты из форта прогонят ди-
карей...
- Не пройдет и двадцати четырех часов, старик, как эти лисицы уже
поплывут на плотах штурмовать твой замок! - пережил Непоседа с такой за-
пальчивостью, какую вряд ли можно было ожидать от человека, взятого в
плен и связанного так, что на свободе у него остался только язык. - Со-
вет твой звучит разумно, но приведет к беде. Если бы мы с тобой остались
дома, пожалуй, еще можно было продержаться несколько дней. Но вспомни,
что этот парень до сегодняшнего вечера никогда не видел врага, и ты сам
говорил, что он неженка, которому следовало б жить в городе. Хотя я ду-
маю, что в городах и в наших поселениях совесть у людей не лучше, чем в
лесу... Зверобой, дикари знаками приказывают мне подозвать тебя поближе
вместе с твоей пирогой, но это не пройдет. Что касается меня и старого
Тома, то никто, кроме самого дьявола, не знает, снимут ли они с нас
скальпы сегодня ночью, или пощадят, чтобы сжечь на костре завтра, или же
уведут в Канаду. У меня такая здоровенная косматая шевелюра, что дикари,
вероятно, захотят сделать из нее два скальпа. Премии - вещь соблазни-
тельная, иначе мы со старым Томом не попали бы в беду... Ага, они снова
делают мне знаки, но, если я посоветую тебе плыть к берегу, пусть они не
только зажарят, но и съедят меня. Нет, нет, Зверобой, держись подальше,
а когда рассветет, ни в коем случае не подплывай к берегу ближе чем на
двести ярдов...
Восклицание Непоседы было прервано чьей-то рукой, грубо ударившей его
по губам; какой-то индеец, очевидно, немного понимал по-английски и на-
конец догадался, к чему ведут все эти речи. Потом все дикари скрылись в
лесу, а Хаттер и Непоседа, видимо, не оказывали никакого сопротивления.
Однако, когда треск ветвей стих, снова послышался голос отца.
"Береги моих детей, и да поможет бог тебе, молодой человек!" - были
последние слова, долетевшие до ушей Зверобоя.
Он остался один и понял, что ему придется самому решать, как действо-
вать дальше.
Несколько минут прошло в мертвом молчании. До берега было более двух-
сот ярдов, и в ночной темноте Зверобой едва-едва различал фигуры дика-
рей, но даже их смутные очертания несколько оживляли пейзаж и служили
контрастом наступившему затем полному одиночеству. Молодой человек вытя-
нулся вперед, затаил дыхание и весь превратился в слух, но до него не
донеслось больше ни единого звука, говорящего о близости человека. Каза-
лось, никто никогда не нарушал царившую кругом тишину; в этот миг даже
страшный вопль, недавно огласивший молчание лесов, или проклятия Марча
были бы утешением для охотника. Им овладело чувство полной заброшеннос-
ти.
Однако человек с таким душевным и физическим складом, как Зверобой,
не мог долго оставаться в оцепенении. Погрузив весло в воду, он повернул
пирогу и медленно, в глубокой задумчивости направился к центру озера.
Достигнув места, где он пустил по течению вторую пирогу, найденную в ле-
су, Зверобой круто повернул к северу, стараясь, чтобы легкий ветерок дул
ему в спину. Пройдя на веслах около четверти мили в эту сторону, он за-
метил немного справа от себя какой-то темный предмет и, сделав поворот,
привязал плававшую в воде пирогу к своему суденышку. Затем Зверобой пос-
мотрел на небо, определил направление ветра и выяснил положение обеих
пирог. Не заметив нигде ничего, что могло бы заставить его изменить свои
планы, он лег и решил несколько часов поспать.
Хотя люди смелые и сильно утомленные спят крепко даже среди опаснос-
тей, прошло немало времени, прежде чем Зверобою удалось забыться. Собы-
тия этой ночи были еще свежи в его памяти, и, не переставая в полуза-
бытьи думать о них, он словно грезил наяву. Внезапно он совсем пробудил-
ся: ему почудилось, будто Непоседа дает сигнал подойти к берегу. Но сно-
ва все стало тихо, как в могиле. Пирога медленно дрейфовала к северу,
задумчивые звезды в кротком величии мерцали на небе, и водная ширь, со
всех сторон окаймленная лесом, покоилась между горами так тихо и пе-
чально, как будто ее никогда не волновали ветры и не озаряло полуденное
солнце. Прозвучал еще раз дрожащий крик гагары, и Зверобой понял, что
заставило его внезапно проснуться. Он поправил свое жесткое изголовье,
вытянулся на дне пироги и уснул.
Глава VII
Леман! Как сладок мир твой для поэта,
Изведавшего горечь бытия!
