"Кайне бевегунг!" А то эта штучка, которая у меня в руке - очень быстро
стреляет. А теперь, детки, начнем передачу "В гостях у сказки". Ты, жлоб
с деревянной мордой...
Алик навел пистолет на Лысого:
- Я тебе что сказал, болван? Чтобы ты даже не притрагивался к оружию.
А ты?.. Вот теперь осторожно и аккуратненько возьми там у себя в кармане
свой пистолетик за ствол двумя пальцами... За ствол, а не за рукоятку!
Только двумя пальцами - большим и указательным. Понял, дубина? И по моей
команде будешь тихохонько вытаскивать его из кармана. И даже не мечтай,
что ты сможешь выстрелить раньше меня. Ясно?
- Да... - в ужасе выдохнул Лысый.
- Тогда прекрасно, - улыбнулся Алик и подмигнул моему Водиле. - Вот
видишь, какой он у нас понятливый?
Водила молчал, со спокойным интересом переводил взгляд то на Лысого,
то на Алика. Но я чувствовал, что в его голове сейчас творится черт зна-
ет что!..
Я перепрыгнул с крыши кабины на фургон и, будто ни в чем не бывало,
неторопливо прошел по нему к задней части фуры - поближе к Алику. Когда
Алик со своим пистолетом оказался почти подо мной, я уселся и стал (с
понтом) умываться. А сам весь напружинился, приготовившись к прыжку. Кто
его знает, а вдруг он начнет целиться в моего Водилу?
- Так ты все понял? - переспросил Алик и двумя руками поднял пистолет
до уровня лба Лысого. - За ствол двумя пальцами... А теперь вынимай эту
бяку, детка. И не трясись. Вынимай, вынимай...
Лысый медленно вытащил свой пистолет из кармана куртки так, как ему
приказал Алик - за ствол и только двумя пальцами.
- Умничка, - похвалил его Алик, продолжая держать Лысого на мушке. -
А теперь сделай два шага назад, подними крышечку мусорного бака и брось
туда эту гадость. Вот так... Молодец! И отойди от бака к чертовой мате-
ри.
Алик перевал ствол пистолета в сторону моего Водилы, а я в свою оче-
редь присел на задние лапы и свесил голову вниз с фургона, чтобы в одно
мгновение влететь когтями всех четырех лап в физиономию Алика.
Есть у нас, у Котов, такой специальный приемчик. В обычных драках он
практически никогда не применяется. Им пользуются только тогда, когда
бой идет уже не на жизнь, а на смерть: ты прыгаешь на противника, выста-
вив вперед все четыре лапы с выпущенными на всю длину когтями. Передними
лапами вцепляешься во что угодно - в голову, в грудь, в глотку противни-
ка. И вплотную притягиваешь его к себе. А когтями задних лап, нескольки-
ми мощными ударами, разрываешь врага до внутренностей!
Это, как говорится, Последний Шанс, - у нас, у Тигров, у Пантер, у
Леопардов... Короче, у всех Котово-Кошачьих!
- А ты, не торопясь, расшнуровывай фуру, - сказал Алик моему Водиле.
- Там одна пачечка у тебя в накладной не числится.
- Что еще за "пачечка"? - чуть напряженно спросил Водила.
- Много будешь знать - не успеешь состарится. Не станешь задавать
глупые вопросы - получишь пять штук зеленых и предложение на дальнейшее
сотрудничество. Каждый рейс - на тех же условиях. Так я говорю? - пос-
мотрел Алик на Лысого.
- Так, так!.. - в испуге Лысый мелко закивал головой и вытащил из
кармана джинсов пачечку в пять тысяч долларов.
- Устраивает? - спросил Алик у Водилы.
"Соглашайся, Водила!!! - мысленно завопил я всеми своими мозговыми
извилинами. - Тяни время!.. Что-то должно произойти! Миленький Водила,
подожми хвост, не показывай зубы - соглашайся на все! Сам же говорил -
против лома нет приема... А "козу" мы им потом все равно обязательно за-
делаем! Соглашайся!"
"Не гони картину, Кыся... - ответил мне по доктору Шелдрейсу мой Во-
дила. - Чем быстрее сдамся - тем меньше мне будет веры!"
Водила недоверчиво посмотрел на доллары, спросил у Алика:
- Где гарантия, что это не фальшак?
Не опуская пистолет, Алик симпатично и весело рассмеялся:
- Вот это уже деловой разговор! Тут ты прав - когда имеешь дело с ва-
шими сегодняшними россиянами - гарантий никаких. Но если в этой пачке
хоть одна бумажка окажется липовой, я тебе сам заменю ее на любую валю-
ту. Естественно, по курсу на день обмена.
- Ну, смотри. Ты сказал!.. - и Водила стал расшнуровывать задний кла-
пан фургона.
Но в эту секунду я - первый, с крыши фургона, а мгновением позже и
все трое внизу - Алик, Лысый и Водила увидали, как в "Зону отдыха" прямо
с автобана неторопливо стали вкатываться две ослепительные фары "дальне-
го света", а выше фар режущим, тревожным посверкиванием крутились два
синих проблесковых полицейских фонаря!
Алик моментально засунул пистолет под брючный ремень, запахнул куртку
и тихо сказал Водиле:
- Ставь запаску... Разговаривать буду я. Кто пикнет - покойник.
С телепатическим криком: "Вот видишь, Водила! Я же говорил, что
что-то должно произойти!" - я промчался по всей крыше фургона, перепрыг-
нул на кабину нашего грузовика и уселся как раз над своим Водилой, кото-
рый уже позвякивал инструментами у простреленного переднего колеса.
Неожиданно на боку надвигающейся на нас полицейской машины - выше
фар, но ниже синих проблесковых фонарей - вспыхнул мощный прожектор и
залил белым слепящим светом всю "зону отдыха", наши три машины, Алика,
Лысого, Водилу и меня.
Полиция подъехала совсем близко, поразглядывала нас, выключила про-
жектор, поменяла "дальний" свет на "ближний" (про это мне уже Водила все
объяснял) и заглушила свой двигатель.
Теперь, когда их сильный свет не бил по глазам, сразу стало видно,
что полиция приехала на зелено-бежевом автобусике, чуть побольше Алико-
вой "Тойоты".
Их было четверо - трое совсем еще мальчишки лет двадцати-двадцати
трех, а четвертый - возраста моего Водилы. Он держал в руке длинный со-
бачий поводок и с трудом вытаскивал из машины сонную упирающуюся овчар-
ку, которой все было до лампочки. Ей хотелось спать, и она не собиралась
вылезать из теплой машины, пока ее художественный руководитель не дога-
дался показать ей на меня, сидящего на крыше кабины, и сказать ей:
- Гляди, Рэкс! Кошка, кошка!..
Тут Рэкс проявил ко мне некоторый слабый интерес и для порядку пару
раз на меня гавкнул.
- Заткнись! - сказал я ей по-нашему, по-животному.
Овчарка тут же заткнулась, села и, склонив голову набок, стала удив-
ленно маня разглядывать.
Тут я вынужден кое-что объяснить. Обычно, когда Собака склоняет голо-
ву набок и, якобы, внимательно смотрит и слушает, Люди приходят в такой
умилительный восторг, что готовы ей лапы целовать! Людям всегда кажется,
что склоненная набок голова Собаки - это признак ее мудрого и доброго
внимания.
На самом деле, все категорически наоборот! Это первый признак Со-
бачьего идиотизма. Когда "Собачка склоняет головку набок", значит, она
ни хрена не понимает и находится в состоянии полной и беспросветной де-
бильной растерянности!
Не верите? Почитайте Конрада Лоренца - "Человек находит друга". Пре-
восходная книжка! Когда мы с Шурой Плоткиным читали в этой книге про
"склоненную набок собачью головку" (вернее, когда Шура мне это читал) мы
так хохотали, так веселились, так полюбили эту книгу, что долгое время
она была у нас просто настольной, как и книга доктора Ричарда Шелдрейса.
Шура потом признался, что, прочитав Конрада Лоренца, он стал с гораз-
до меньшим почтением относиться к Собакам, и с неизмеримо большим - к
Котам.
Все, все! Я прошу прощения... Сейчас и немедленно я вернусь к основ-
ному сюжету. Помню, еще мой Плоткин говорил, что криминальный сюжет дол-
жен развиваться стремительно, а любые отклонения от основной линии идут
только во вред рассказываемой истории. Но, когда я вижу Собаку, склонив-
шую голову набок, я не могу удержаться от того, чтобы не вспомнить Кон-
рада Лоренца и его книгу - "Человек находит друга"!
- Добрый вечер, - по-немецки сказал один из молодых полицейских и
спросил моего Водилу: - Почему мотор не выключен?
- Батарея - капут, - ответил Водила, не прекращая работы.
- А с колесом что? - спросил другой.
- На гвоздь напоролся, - беспечно проговорил Алик и сочувственно
рассмеялся. - Наверное, только русский грузовик может найти гвоздь на
немецком автобане!..
- Нет, почему же? - возразил третий. - Это случается довольно часто.
Странно только, что лопнуло переднее колесо. Обычно, переднее колесо
поднимает гвоздь, а пропарывается уже заднее.
- Рихтиг, - сказал мой Водила, - дескать, "правильно".
- Говорите по-немецки? - спросил Водилу руководитель Рэкса.
- Айн бисхен. Немного... Майне фройнд гуте дойче шпрахен, - и Водила
кивнул на Алика. - Поговори с ними, Алик, по-ихнему...
Я заметил, что Водила ускорил темп работы и понял, что он хочет пос-
тавить запасное колесо именно в присутствии полиции. Чтобы, когда поли-
ция уедет, наша машина была бы уже на ходу. Что он придумал, я не мог
разобрать - в голове у Водилы была какая-то лихорадочная каша. Но я по-
нял единственное - мы обязаны быть на колесах!
Лысый стоял в паническом перепуге, словно дерьма в рот набрал.
- Приготовьте, пожалуйста, ваши бумаги, - сказал молоденький поли-
цейский.
Он именно так и сказал - "пожалуйста" и "бумаги". А не "Па-а-апрашу
документики!", как у нас. Я совершенно не собираюсь идеализировать не-
мецкую полицию, и это будет отчетливо видно из дальнейшего, но вот это
"пожалуйста" мне у них очень понравилось.
- Возьми у меня в верхнем кармане куртки, - сказал Водила Лысому. -
Рукавицы худые, руки все равно грязные...
И пока Лысый предъявлял свои документы, пока доставал документы моего
Водилы, а совершенно не теряющий присутствия духа Алик весело показывал
свои "бумаги" и непрерывно болтал с полицейскими о том, как он встретил
своих бывших земляков в Ганновере, как взялся помочь им с немецким, если
возникнут в дороге какие-нибудь затруднения, - я напрямую сказал этому
задроченному Рэксу:
- Рэкс! Не рычи и не скалься. Хоть на минуту забудь о вековом антого-
низме! Не смотри на меня сейчас как на КОТА. Считай, что в эту секунду,
я для тебя источник очень важной служебной информации!
- Пошел ты, знаешь куда.... - ответил мне этот хам. - Тоже мне - "ис-
точник информации"! Шайзе...
Но я решил, что вытерплю все! И постарался сказать самым мирным то-
ном:
- Рэкс, дорогой!.. Да подавись ты своей Собачьей фонаберией! Будь
проще. У нас в машине сто килограмм кокаина, понял, немецкое твое рыло?!
А этот худенький Алик - убийца! Как говорят в России - "Исполнитель"!
Как только вы уедете - он сразу же застрелит моего и вон того - Лысого.
Тоже, кстати, бандюга. Неужели ты сам не чувствуешь, как от этого Алика
разит оружием?!
- У моих у всех тоже оружие. Я не могу принюхиваться к каждому
встречному и поперечному. Будет приказ - понюхаю.
- Ты милицейская Собака или нет?! - заорал я на Рэкса.
- Нет. Я - Собака полицейская.
- Один черт! А раз ты полицейская Собака, ты обязана...
- Без приказа я не имею права.
- Идиот безмозглый! Чиновничья твоя морда!.. Какой тебе еще нужен
приказ?! Вот - ты, а вот - преступник! Хватай его!
- А где приказ? - тупо спросил Рэкс и, конечно же, "склонил головку
набок". - Существуют определенные инструкции...
- Рэкс, браток!.. Плюнь ты на инструкции! Ты же представитель такой
страны, с такими дорогами, с такими "Хунде-барами"!..
Я уже не знал, как еще польстить этому тупице!
- Хоть раз в жизни прояви инициативу, дубина! Тебя же будут потом на
руках носить! На всех углах расхваливать...
- Я никому и никогда не позволяю носить себя на руках, - с досто-
инством ответил Рэкс. - И хвалить меня тоже не надо. Мне достаточно,
чтобы меня не ругали и не уволили.
Я думал, что я сейчас лопну от бессилия и злости! Я спустился с крыши
по открытой двери в кабину, а уже оттуда спрыгнул на землю и сел прямо
напротив Рэкса, чем несколько ошарашил и его, и всех вокруг.
