- "ПП" - подлая прилипала.
Он был уверен, что вблизи от учителей и вожатой Транзя не посме-
ет его тронуть. Но тот вдруг прыгнул и толкнул Максима в кусты. А
сам - следом. Теперь кругом были только ветки. Транзя ловко выкрутил
Максиму руку.
- Пусти!
- Говори: "Витенька, прости, я больше никогда не буду".
Максим увидел круглые Танины глаза и понял, что потеряет созна-
ние, а говорить такие слова не будет.
Но боль была нестерпимая. Транзя надавил еще сильнее, и Максим
упал коленками в траву.
- Отпусти, гадина,- сказал он сквозь слезы. И вскрикнул, ткнув-
шись лбом в корень куста. Разжал пальцы и выпустил болтик.
Уголком глаза он видел, как Таня бросилась с поднятыми кулаками
и тут же отлетела - спиной в гущу веток: это Транзя двинул плечом.
Потом он отпустил Максима и поднял его за шиворот. Болтик лежал в
траве. Максим сразу нагнулся, но Транзя наступил на болтик и отпих-
нул Максима. Он подобрал болтик сам.
- Отдавай!- сказал Максим.
- Ах какой нехороший! С железками ходишь. Чтобы драться, да?
- Хулиган паршивый, отдай сейчас же! - бесстрашно сказала Таня.
Но Транзя хихикнул, вышел из кустов и с открытого места показал
им дулю - с болтиком вместо большого пальца. Таня потемневшими гла-
зами глянула на Максима.
- Давай догоним и налупим!
- Попробуй налупи,- беспомощно сказал Максим.- Нам же и попадет.
Скажут, на школьный патруль порядка напали.
Таня промолчала и отвернулась. И Максим понял, что она догада-
лась про его страх. Он стал растирать руку: Транзя чуть не вывернул
ее из сустава.
- Пойдем тогда...- тихо сказала Таня. И они пошли, и Максим все
тер и тер руку, хотя она уже почти не болела.
- Мне домой надо, - вдруг сказала Таня. - Я пойду.
Максим растерянно остановился.
- А может... в тир?
- Нет, дома забеспокоятся, если я долго...
- Пойдем вместе.
- Тебе же нельзя. Вожатая заругает.
Это была правда.
И Максим не знал, что делать.
- Ну, пойду. До свиданья, - сказала Таня.
- До свиданья... - потерянно сказал Максим. Она повернулась и
тихо пошла, не оглядываясь, с опущенной головой. И свернула за зеле-
ный павильон, где была комната смеха.
Вертелись карусели-зонтики. Шум и смех были кругом. И солнце бы-
ло такое же яркое, как раньше. Но сразу все стало плохо. Будто Мак-
сим потерял что-то очень хорошее или обманул кого-то. А что же, так
и есть! И обманул, и потерял.
Ощущение потери мучило еще и потому, что не было болтика. Максим
за день так привык к нему, что порой забывал: носил в кулаке и не
думал о нем. Но сейчас рука не чувствовала привычной тяжести. Поте-
рял...
Максим брел боковой аллеей. Видеть никого не хотелось, а уйти
далеко от ребят было нельзя: вдруг всех позовут. Он шел и все думал,
как уходила Таня - печальная, с опущенной головой. Из-за него... И
как теперь с ней встретишься, что скажешь? Она даже не напомнила,
чтобы приходил завтра...
А Транзя, словно нарочно, решил попадаться на пути Максима! Те-
перь он опять был не один. Трое их было. Сбоку от аллеи на песчаном
пятачке они стояли на коленках и что-то разглядывали на земле, сдви-
нув головы. Низко-низко наклонились и толкали друг друга плечами и
локтями.
А рядом стоял мальчишка-первоклассник в голубой матроске. Он со
слезами повторял:
- Ну отдайте! Отдайте!
Максиму было так горько, что он уже почти не боялся. Пускай
Транзя опять привяжется, если охота. Максиму все равно. Он подошел
совсем близко и увидел, что Транзя с приятелями гоняет по песку чер-
ного рогатого жука. Мальчишки подталкивали жука лучинками, а Транзя-
Максимкиным болтиком.
- Отдайте...- безнадежно повторил первоклассник и посмотрел на
Максима. От слез его коричневые глаза были как за стеклышками.
Транзя с друзьями не видел Максима. Они спиной к нему были по-
вернуты и видели только жука.
- Не ваш же жук!- сказал первоклассник.
- И не твой "жежук". Общественный, - ответил Транзя. - Он в пар-
ке живет, значит, государственный. А ты поймал и мучаешь.
- Это вы мучаете! А я домой возьму, он у меня жить будет!
- Значит, ты браконьер, - сказал Транзя и хихикнул. Потом он так
щелкнул по жуку, что бедный рогач отлетел на полметра.
Максим опять посмотрел на блестящие глаза первоклассника, потом
на Транзю. Он видел его спину с шевелящимися под рубашкой лопатками
и туго натянутые джинсы с задним карманом. На кармане была клеенча-
тая нашивка в виде футбольного мяча.
Транзя прицелился и занес над жуком болтик - словно печать, ко-
торую хотел пришлепнуть с размаху.
В Максиме, видно, сгорел предохранитель. Ужасаясь тому, что де-
лает, он отвел назад ногу и врезал сандалией по карману.
Транзя икнул и ткнулся головой в песок. Максим прыгнул ему на
спину и замолотил кулаками по шее! За себя, за Таню, за жука, за
первоклассника! За болтик! За страх и слезы!
Это было всего секунду. Потом все замелькало, перевернулось, и
Максим оказался припечатанным к песку. От сильного удара почти оне-
мело плечо, а Транзя навалился и кормил, кормил его песком... И улы-
бался.
Но он сбоку навалился, и ноги у Максима были свободны. Максим
отчаянно рванул вверх правую ногу - трахнул врага коленом. По носу.
Колено было твердое, а нос мягкий. Транзя пискнул. Максим излов-
чился и трахнул снова. На этот раз попал Транзе по скуле. На колено
ему упали теплые тяжелые капли. Транзя отвалился в сторону.
Максим вскочил. Первое, что он увидел, - жука и болтик. Жук был
живой: лежал на спине и дрыгал лапками. Первоклассник схватил его и
побежал по аллее.
А Максим схватил болтик и приготовился отбиваться от разъяренно-
го Транзи.
Но Транзя поднимался медленно. Из носа у него текли две тёмнок-
расных струйки, а скула была голубая.
- Эт-то что?
По аллее спешила Римма Васильевна.
- Эт-то кто?
- Это он, - размазывая кровь по щекам, простонал Транзистор и
локтем показал на Максима: - Псих! Кинулся со спины как бешеный...
- Та-ак! - сказала Римма Васильевна. - Рыбкин!
- Чего? - плюясь песком, дерзко сказал Максим. Он пучком травы
оттер с колена красные Транзины капли. Потом выпрямился, отряхнул и
надел пилотку. Он был победитель. Он все отстоял: и "Гнездо ласточ-
ки", и болтик, и себя самого. А Транзя - гад, это все знают. И пер-
воклассник в матроске подтвердит.
- Это ты устроил драку?- замороженным голосом спросила Римма Ва-
сильевна.
- Я! - сказал Максим.- Потому что он сам! Он ко всем первый ле-
зет! Еще патруль...
- Я лез? - яростно крикнул Транзя.
- Он не лез!- сказали хором его приятели. Они наконец пришли в
себя. Сбегались на шум ребята. Подошла Роза Михаиловна.
- Не думала я, что Рыбкин такой фрукт,- сказала Римма Васильев-
на. И велела приятелям Транзи: - Отведите Витю, пусть умоется. -
Транзя, шмыгая носом, пошел. Но через два шага оглянулся.
- Он железкой дрался! Поглядите у него в кулаке!
- Врешь!- крикнул Максим.
Римма Васильевна крепкими пальцами разжала его кулак и взяла
болтик.
- Ах, вот оно что, Рыбкин...
- Но он врет! Он его сам отобрал!- отчаянно сказал Максим.
- А почему ты кричишь? Что это за разговор?! Что он у тебя отоб-
рал?
Ты до крови избил железным винтом члена нашего школьного патру-
ля.
- Да неправда!
- Что еще неправда? Ладно, в школе разберемся.
Роза Михаиловна взяла вожатую под руку:
- Знаете, этот Транзин тоже не сахар...
- Разберемся, разберемся...
Они отошли на несколько метров, но Максим услышал, как вожатая
говорит:
- Я с таким трудом привлекла Транзина к общественной работе, и
если сейчас...
Максима обступили ребята.
- Он теперь тебе проходу не даст, - сообщил Мишка Стременко. Ве-
ра Ковальчук сказала:
- У тебя песок на спине. Постой, отряхну. Тыликов пообещал:
- Я Ваське, брату своему, скажу. Если Траизя еще полезет, он ему
вделает.
- У меня тоже есть брат,- сказал Максим. - Да я и сам, если один
на один... Подумаешь, Транзя...
Римма Васильевна встала поодаль.
- Все сюда! Все ко мне! Едем домой!-громко восклицала она и хло-
пала над головой ладонями. Хлопки звучали, как выстрелы пистонного
пистолета. На локте у вожатой висела желтая сумочка.
В ней лежал Максимкин болтик.
Бой. Продолжение
Когда автобус остановился у школы и третьеклассники высыпали на
тротуар, Римма Васильевна велела встать в круг.
- В школу никто не заходит! Там идут занятия, нечего шуметь! Все
отправляются по домам. Не забывайте, что послезавтра сбор! Особенно
те, кого принимают в пионеры! Готовьтесь! Имейте в виду: у кого не
будет белых гольфов и синих пилоток, на сбор может не приходить. Все
разошлись! Рыбкин - за мной!
У Максима защемило сердце. Послезавтра - сбор. Все у него гото-
во, и отглаженный галстук висит на специальных плечиках с круглой
перекладинкой, чтобы не осталось складок. Да все это, видно, зря.
Вожатая маршировала по притихшим коридорам, а Максим с повисшей
головой двигался следом. Они вошли в пионерскую комнату. Там было
очень солнечно. Светился желтый лакированный стол, сверкали на тум-
бочке фанфары, сияли обручи на барабанах. Горячая искра горела на
остром наконечнике знамени. Огненным светом полыхало это знамя и от-
рядные флажки. Настоящий праздник солнца и пламени!
Но это был не его, не Максимкин праздник. И Максим остановился в
дверях, тоскливо обводя глазами солнечные стены.
Римма Васильевна дернула от стены пластмассовую табуретку и села
у блестящего стола, спиной к окну. Положила перед собой сумочку.
- Что встал в дверях? Иди ближе.
Максим сделал несколько шагов.
- Не отворачивайся и смотри мне в лицо, когда я с тобой разгова-
риваю.
Максим, чувствуя близкие слезы, поднял глаза. Он все-таки под-
нял. Но лица Риммы Васильевны не увидел. На фоне горящего солнцем
окошка лишь темнел силуэт ее головы с кудряшками и острой пилоткой.
А маленькие уши просвечивали темно-розовой краской.
- Я жду!- сказала Римма Васильевна.
- Что?- сипловато от подступивших слез спросил Максим.
- Ах, что! Ты не знаешь? Я жду целых пять минут, когда ты соиз-
волишь объяснить свою дикую выходку.
- Он же первый полез, честное слово, - сказал Максим кудряшкам и
прозрачным ушам.
- Не лги! Все видели, как ты петухом налетел на него! Сзади!
- Он тоже всегда сзади... Вы ведь самого начала не видели...
Спросите у ребят.
- Ты меня не учи! Мне известно, кого и как спрашивать, и я спра-
шиваю тебя. А за ребят нечего пря...
В этот миг стукнула дверь, и в комнату из-за спины Максима шаг-
нул учитель.
Максим знал, что это учитель физики, а имени его не знал. Он
только слышал от Андрея, что это хороший учитель - веселый и спра-
ведливый. Но Андрей дома называл его просто "Физик".
Физик был молодой, коренастый, светловолосый. Максиму казалось
почему-то, что раньше этот учитель служил на флоте. Ему очень подош-
ла бы штормовая куртка с тельняшкой вместо серого костюма и галсту-
ка. Правда, ходил Физик без морской раскачки, прямо и легко, даже
строго как-то. Но лицо его, скуластое и толстогубое, никогда не было
строгим.
Итак, учитель физики шагнул в комнату и встал сбоку от стола. А
на стол мягко положил большую блестящую пластину.
- Добрый день, уважаемая Римма Васильевна.
- Что это?- слегка удивилась Римма Васильевна, отразившись, как
в зеркале, в никелированной жести.
- Это от глянцевателя, - вкрадчиво сказал Физик. - Полюбуйтесь,
что сделали ваши "фотографы" из штаба друзей природы, которых, по
вашей просьбе, я пустил в фотолабораторию.
- Что именно? - недовольно поинтересовалась Римма Васильевна.
- Они изуродовали поверхность. Как прикажете глянцевать на этих
