Management Science 1, щ 1. Spring, 1970, p. 113--123.]
Убедительность примера с использованием предельных издержек как базы для
ценообразования бесспорна, так как в противном случае он не привлек бы столь
многих способных экономистов. Логическую основу этого казуса легко объяснить.
Издержки вовлечения ресурсов в определенное производство измеряются ценностью
того, что можно было бы произвести с их участием при альтернативном
использовании. Пока цены не равны издержкам, спрос потребителей на данный
продукт далеко не гарантирован, даже если его ценность для них будет выше, чем
можно было бы получить в другом случае от тех же ресурсов. Поскольку
потребителям приходится решать не только что потреблять, но и сколько, цена
должна быть равна издержкам на производство дополнительной единицы продукта,
иначе говоря, предельным издержкам. Как сформулировал это Самуэльсон: "Только
когда цены благ равны предельным издержкам, экономика выжимает максимум
возможного из наличных ограниченных ресурсов и технологических знаний...
Поскольку предельным издержкам свойственна такая оптимальность, они могут быть
с известной осторожностью использованы для выявления неэффективности в любой
институциональной среде" [Samuelson Paul A., Economics: An Introductory
Analysis, 6th ed., N. Y.: McGraw-Hill, 1964, p. 461]. Это натолкнуло многих
экономистов на мысль, что все цены должны быть равны предельным издержкам.
Цена, равная предельным издержкам, обеспечит доход, достаточный для покрытия
всех издержек, если средние издержки производителя растут вместе с ростом
производства. В такой ситуации и в самом деле конкуренция обычно обеспечивает
равенство цен и предельных издержек безо всякого вмешательства правительства.
Но если при росте производства средние издержки уменьшаются, а в результате
предельные издержки оказываются меньшими, чем средние издержки, тогда цена,
равная предельным издержкам, не обеспечит достаточной для покрытия всех
издержек выручки от потребителей. Для преодоления этой трудности было
предложено, чтобы правительство предоставляло предприятиям субсидии, равные
величине, на которую платежи потребителей меньше величины всех издержек, а
деньги на субсидии правительство получало бы от налоговых сборов. Целью статьи
"Спор о предельных издержках" было вскрыть недостатки такой политики.
Поскольку существует бесчисленное множество продуктов и услуг, для которых
средние издержки сокращаются при росте производства, и далеко не все они
подлежат субсидированию, правительству придется решать, какие из них
заслуживают поддержки. Сторонники идеи использования предельных издержек как
базы для ценообразования предложили для разрешения этой проблемы следующую
процедуру: правительство (или администрация предприятий) должно подсчитать
цену, которую потребители захотят уплатить за то количество, спрос на которое
был бы предъявлен при цене, равной предельным издержкам, и если окажется, что
потребители готовы уплатить сумму, покрывающую все издержки, тогда
правительству следует выдать предприятию разницу между полной величиной
издержек и реальными поступлениями от потребителей.
Эта процедура мне представляется эксцентричной и ведущей к громадной
неэффективности. Она эксцентрична постольку, поскольку, раз уж решено, что
потребители захотят уплатить сумму, покрывающую все издержки, им все-таки не
предложили это сделать. Она приведет к неэффективности потому, что, раз уж
потребителям не приходится платить, у нас оказывается очень мало информации
для оценки того, действительно ли они захотели бы платить. Более того, без
соответствующей рыночной проверки точности сделанных оценок оценщики будут
делать свою работу более небрежно (не говоря уже о политических влияниях,
которые вовлекутся в игру и будут влиять на решение правительства о
субсидировании определенных услуг). Это предложение представляет собой рецепт
широкомасштабного разбазаривания средств. Такая политика будет также означать
перераспределение дохода в пользу потребителей благ, производимых в условиях
сокращающихся средних издержек. Более того, политика предполагает
дополнительное налогообложение, а значит, поведет к росту цен выше уровня
предельных издержек для тех продуктов и услуг, которые являются предметом
налогообложения. А значит, чтобы для некоторых продуктов сохранить цены на
уровне предельных издержек, придется для всех остальных поднимать цены выше
уровня предельных издержек. Чистая выгода от такой политики для меня далеко не
очевидна.
Эти моменты я подчеркнул в статье "Спор о предельных издержках". Уже после я
осознал важность замечания, высказанного Томом Вильсоном в дебатах в "Экономик
джорнэл" [Wilson Tom, Price and Output Policy of State Enterprise: A Comment
// Economic Journal, 55, 1945, p. 254--261]. Он привлек внимание к тесной
связи между финансовой независимостью и административной структурой. При
наличии субсидии правительство будет озабочено сокращением ее величины и,
следовательно, захочет, по крайней мере, до известной степени, участвовать в
управлении субсидированным производством. Использование предельных издержек
как базы ценообразования, следовательно, создаст тенденцию к замещению
частного предприятия государственным и децентрализованного функционирования
централизованным. Неэффективность, возникающая в результате неподходящей во
многих других случаях структуры управления, может быть, является самым
серьезным недостатком использования предельных издержек как основы
ценообразования. Если частное предприятие и децентрализованность управления
благоприятны для эффективности, то финансовая независимость необходима. А
финансовая независимость несовместима с использованием предельных издержек как
базы ценообразования.
Политика ценообразования по предельным издержкам большей частью бессмысленна.
Как же объяснить, что она завоевала такую поддержку среди экономистов? Я
полагаю, что это достижение тех, кто использует подход, который я называю
"экономической теорией классной доски". Рассматриваемая политика относится к
разряду тех, которые осуществимы на классной доске. Вся необходимая информация
предполагается доступной, а учитель играет за всех участников сразу. Он
определяет цены, устанавливает налоги и распределяет субсидии (на грифельной
доске) для повышения общего благосостояния. Но в реальной экономической
системе нет никакого учителя. Нет никого, кому были бы доверены задачи,
решаемые на классной доске. В глубине учительского сознания (а иногда и на
поверхности), без сомнения, существует мысль, что в реальном мире
правительство должно выполнять ту же роль, что и он. Но в правительстве нет
единого органа, который бы детально регулировал экономическую деятельность,
устанавливая соответствие между тем, что делается в одном месте и в другом. В
реальной жизни есть множество различных фирм и правительственных агентств,
каждое из которых имеет собственные интересы, политику и полномочия.
Правительство проводит свою политику, учреждая (или устраняя)
правительственные агентства, изменяя законы об ответственности, либо иным
путем -- вводя лицензионные установления, предоставляя в некоторых вопросах
власть судам, национализируя (или приватизируя) отрасли, и т. п. Правительство
делает свое дело, выбирая среди социальных институтов, выполняющих функции
экономической системы. "Экономическая теория классной доски", несомненно,
требует незаурядных интеллектуальных способностей и может быть полезна при
обучении экономистов, но она уводит нас в ложном направлении в делах
экономической политики. Чтобы избежать этого, нам следовало бы рассмотреть,
как работала бы экономическая система при иной институциональной структуре. А
это требует не того подхода, который используют большинство современных
экономистов.
VI. Современный экономический анализ и наследие Пигу
ЭКОНОМИКА благосостояния -- часть экономической теории, посвященная, помимо
всего прочего, роли правительства в деле регулирования экономики, -- в очень
большой степени базируется на работе Пигу "Экономическая теория
благосостояния", впервые опубликованной в 1921 г., хотя последняя большей
частью повторяет аргументы, высказанные уже в его работе "Богатство и
благосостояние", опубликованной в 1912 г.
В статье "Проблема социальных издержек" я говорил, что основная идея Пигу та,
что, коль скоро обнаружены дефекты в работе экономической системы, нужны
действия правительства, чтобы исправить положение. Это воззрение высказано с
массой оговорок, но отражает при этом основную склонность его мысли. Были
предположения, что я слишком суров к Пигу, но я полагаю, тем не менее, что
сказанное мною в основе своей верно. Я продемонстрирую особенности подхода
Пигу, проаналазировав часть его работы, не подвергшейся исследованию в статье
"Проблема социальных издержек", -- главу 20 части II "Экономической теории
благосостояния", которая названа "Вмешательство государства" [Pigou A. C., The
Economics of Welfare. 5th ed., London: Macmillan & Co., 1952, p. 329--335
(Пигу А. Экономическая теория благосостояния, М.: Прогресс, 1984, гл. 19, с.
403--409)].
Пигу озабочен вопросом: можно ли увеличить национальный доход с помощью
какого-либо государственного вмешательства? Он говорит: "Для любой отрасли, в
отношении которой есть основания полагать, что в результате беспрепятственной
реализации корыстного интереса ресурсы будут инвестированы не в том объеме,
который требуется с точки зрения увеличения национального дивиденда, prima
facie существует основание для государственного вмешательства" [Ibid., p. 331
(там же, с. 406)]. Он добавляет, что это, конечно, только для случаев prima
facie: "Недостаточно сопоставить несовершенный регулирующий механизм никем не
сдерживаемых частных предприятий с наилучшим регулирующим механизмом, который
могут вообразить экономисты в своих исследованиях. Ведь нельзя ожидать, что
любое государственное учреждение достигнет идеала или даже будет всеми силами
стремиться к нему. Деятели таких учреждений в равной мере подвержены
невежеству, групповому давлению и коррупции во имя личных интересов" [Ibid.,
p. 332 (там же)].
При этом Пигу доказывает, что эти недостатки правительственного вмешательства
не всегда и не везде проявляются с равной силой. В Англии, и здесь он цитирует
Маршалла, сейчас больше честности и бескорыстия, чем было прежде, а
современные избиратели способны остановить злоупотребления властью и
привилегиями. "Эти важные изменения означают возрастание вероятности того, что
любая форма вмешательства со стороны любого государственного учреждения
окажется ныне более благотворной, чем в прежние времена" [Ibid., p. 333 (там
же, с. 407)]. Он также добавляет, что наравне с "улучшениями в существующих
формах государственной власти необходимо учитывать и появление ее
усовершенствованных форм" [Ibid. (там же, с. 408)]. Когда дело касается
управления или контроля над бизнесом, муниципалитеты и другие органы
представительной власти проявляют четыре недостатка:
1) они выбраны преимущественно совсем для других дел, а не для вмешательства в
промышленность;
2) персональный состав их постоянно меняется;
3) в общем случае их сфера действия подчинена далеко не коммерческим
интересам;
4) они подвергаются нежелательному давлению со стороны избирателей. Однако,
согласно Пигу, эти "четыре недостатка можно преодолеть ... с помощью недавно
изобретенных комиссий...
Членов таких комиссий можно подбирать с учетом их познаний в данной области,
их можно назначать на длительные сроки, сферу их компетенции можно подогнать
соответствующим образом, а условия назначения позволяют в основном избавить их
от давления со стороны избирателей" [Ibid., p. 334 (там же, с. 409)]. В
качестве примера такой комиссии он указывает на Межштатную комиссию по
торговле США. Пигу кажется оправданным заключение: "В общем виде вывод
заключается в том, что современные усовершенствования структуры и методов
работы правительственных учреждений позволяют последним осуществлять
