деньги, то он скорее всего бы их заплатил судье восьмого участка, но ре-
месленник был бедным, а что беднякам остается - только идти жаловаться.
В результате Паталеев был сначала отстранен от должности, а потом по ре-
шению суда лишен всех особенных, лично и по состоянию присвоенных, прав
и преимуществ, и заключен в тюрьму, сроком на один год...
Впрочем, справедливости ради нужно отметить, что все-таки однажды к
суду было привлечено по делу о коррупции и лицо, относящееся к самым
верхам правоохранительной системы России того времени. Это знаменитое
дело товарища, то есть помощника, министра внутренних дел, камергера,
действительного статского советника Владимира Иосифовича Гурко...
А все дело упиралось опять-таки в подряды, причем в подряды хлебные -
то есть как раз в то, с чего начинал праотец питерской коррупции свет-
лейший князь Меншиков.
В начале XX в. в Петербурге жил да был шведско-подданный купец Эрик
Леонардо Иванович Лидваль. Личностью он был крайне интересной. В 1903
году Эрик Леонардо Иванович учредил в Санкт-Петербурге товарищество -
торговый дом "Лидваль и К" для содержания конторы, занимавшейся продажей
американских товаров, с уставным капиталом в полторы тысячи рублей. Сам
шведско-подданный занимался мелким бизнесом и имел маленький счет в бан-
кирском доме Вавельберга. Никакого недвижимого имущества в Санкт-Петер-
бурге у него не было, более того, в 1905-1906 годах ему вменялись мно-
жество исков и взысканий. Эрик Леонардо был неисправным должником и
контрагентом, его товары и домашняя обстановка неоднократно описывалась
по судебным решениям. Кроме того, его имя фигурировало в нескольких де-
лах, касавшихся организации в разных местах карточных игр (и не только
коммерческих)...
Но была у Лидваля хорошая знакомая - содержательница женского хора в
театре и саду "Аквариум", госпожа Сытова. А к этой самой госпоже Сытовой
в "Аквариум" любил заезжать товарищ министра внутренних дел камергер
Гурко, который частенько сиживал в 1906 году в особом кабинете "Аквариу-
ма" с самой Сытовой и с одной из ее певиц Диной Духовской. Чем занимался
камергер в особом кабинете с содержательницей хора и певицей, следствие
позже не установило - видимо, они там пели... Как-то раз заглянул в "Ак-
вариум", где находился чиновник МВД, и шведско-подданный Лидваль (инте-
ресно, что в свое время певице Духовской Сытова представляла Лидваля как
"американца Никитина"). Состоялось приятное знакомство, а надо сказать,
что во многих российских губерниях в ту пору случился неурожай и на ми-
нистерство внутренних дел были возложены обязанности поиска путей закуп-
ки продовольствия для голодавшего населения... В конце августа 1996 года
товарищ министра Гурко получил письменное предложение о поставке десяти
миллионов пудов ржи от шведского купца Эрика Леонардо Ивановича Лидваля,
(кстати говоря, позже, на суде камергер Гурко заявит, что раньше, то
есть до этого предложения, он никогда не знал и не видел Леонардо Ивано-
вича). Шведскоподданный настолько очаровал Гурко, произвел на него такое
хорошее впечатление, что контракт (который, кстати, по инструкции должен
был бы рассматриваться на особом совещании в МВД), был заключен - Лид-
валь-то заверял, что 5 миллионов пудов ржи у него на руках и более того,
он, Эрик Леонардо, не какой-нибудь шаромыжник, а работает в доле с самим
владельцем мельницы в станице Урюпино. Судя по всему, именно упоминание
урюпинского мельника и заставило Гурко полностью поверить Лидвалю... Ну,
а если серьезно - то в этой истории товарищ министра внутренних дел
предстает либо полным идиотом, либо, что все-таки, видимо, более вероят-
но, он что-то имел с подряда, данного Лидвалю. Когда подошла осень 1906
года (а Лидваль уже получил от МВД аванс в 800 тысяч рублей), выясни-
лось, что поставки ржи в голодающие губернии фактически не идут, а ведь
Гурко 7 сентября распорядятся выслать телеграммы десяти губернаторам о
приостановлении всяких покупок ржи на местах. Когда стало ясно, что со
шведско-подданного хлеба не получишь, губернаторам полетели новые телег-
раммы - чтобы они все-таки закупали хлеб, но при этом цены на закупки в
губерниях были уже существенно выше.
Поскольку деятельность Гурко и Лидваля вызвала существенные сокраще-
ния пайков голодающего населения, дело это не могло не дойти до суда, к
которому было приковано внимание всего высшего света. Лидваль на суде
говорил, что поставкам ржи воспрепятствовал бардак на российских желез-
ных дорогах, Гурко и вовсе нес какую-то околесицу, заявляя, что промашка
вышла исключительно из-за того, что он, Гурко, всю жизнь боролся против
"трясины формализма". В защиту Гурко выступил даже могущественный ми-
нистр внутренних дел Столыпин - но и это не помогло. Хорошие слова ска-
зал на суде обер-прокурор: "Чем выше должностное лицо, тем больше вреда
оно приносит, совершая незаконные проступки. Нельзя при этом забывать,
что все эти поступки были совершены господином Гурко в годину бедствия
нашего народа, переживавшего ужасы неурожая, изнемогавшая от голода ро-
дина вправе была ожидать от товарища министра внутренних дел помощи, при
высочайшей осторожности и полном напряжении сил". (Ах, как хорошо было
бы, чтобы слова эти да были услышаны теми чиновниками, которые оказались
у больших и маленьких кормил нашего отечества в нынешнее время, которое
очень походит на "годину бедствий").
Правительственный сенат, где рассматривалось дело камергера Гурко,
посчитал однако, что действия помощника министра имели важные, а не осо-
бо важные, как настаивал прокурор, последствия... (То есть, когда народ
голодает по милости чиновника, заключившего весьма дурно пахнущий подряд
- это важно, но не особо). В результате Владимир Иосифович Гурко был от-
решен от должности - и только...
Но если кто-то полагает, что после показательного отстранения от
должности помощника министра внутренних дел подрядные аферы прекратились
- он жестоко ошибается. Несмотря на попытки честных чиновников правоох-
ранительной системы (не нужно считать, что таковых в России не было),
развернуть в 1908 году кампанию по разоблачению взяточничества - почти
все их усилия завязали в бездонной трясине круговой поруки. Брат
премьера Столыпина писал тогда на страницах "Нового времени": "Бесплод-
ные попытки хоть как-нибудь сокрушить разбойничьи гнезда, хоть как-ни-
будь распутаться в море хищничества, заставляют предполагать, наводят на
мысль об очень сильной и непобедимой организации. По-видимому, воровство
имеет союзников везде, имеет сильную руку в таких местах, что громы от-
водятся в сторону и негодующие крики застывают на устах" (сильно сказа-
но, не правда ли, уважаемый читатель, хоть сейчас в любой газете печа-
тай, никто и не подумает, что написаны эти слова были в начале века).
По мере погружения России в социально-экономические кризисы коррупция
крепчала, мутировала и все лучше и лучше училась защищаться от преследо-
вания. Те же подряды, государственные заказы выдавались уже разным сом-
нительным лицам под "политическими соусами", то есть от принципа полити-
ческой и идеологической целесообразности. 12 января 1910 года в органе
Союза Русского Народа газете "Русское знамя" появилась интереснейшая
статья доктора черносотенной магии господина Дубровина. В этой статье
маэстро Дубровин без тени смущения заявляет о том, что власти со-
чувственно относятся к предоставлению интендантских заказов патриотичес-
кому Союзу Русского Народа: "Было бы крайне желательно, чтобы отделы Со-
юза повсеместно приступили к предварительной подготовке взятия на себя
интендантских подрядов... насколько нам известно, главный интендант ге-
нерал Шувалов, крайне благосклонно относится к подобным начинаниям...
Было бы полезным присылать в редакцию "Русского знамени" сообщения о хо-
де дел по принятию на себя исполнения подрядов и о тех препятствиях, ко-
торые встречаются... на пути этого благого начинания, вполне отвечающего
желаниям правительства, дабы со своевременными сношениями помочь преодо-
леть преграды". Прелесть, да и только! За громкое черносотенное поведе-
ние, за лубочный и ломовой "патриотизм" огромные подряды отдавались гор-
лопанам, которые, если и зарекомендовали себя чем-то, кроме погромов, то
уж, конечно, не подвигами на поприще экономической деятельности...
Ржавчина коррупции подтачивала институт российской монархии со всех
сторон. И во многом предопределила ее падение. Чудовищная фигура старца
Распутина, занимавшегося при дворе не только шаманством и блудом, но и
корыстным устроением нужных людей на нужные должности - окончательно
дискредитировала самодержавие и унизила все более-менее здоровые силы в
российском обществе. У тех, кто еще пытался хоть что-то сделать, хоть
как-то остановить наступление коррупции и взяточничества - опускались
руки. Во время Первой мировой войны шеф всей русской артиллерии Великий
князь Сергей Михайлович с помощью балерины Матильды Кшесинской, которая
была любовницей некоторых заметных членов царской семьи, за баснословные
взятки раздавал заказы на поставку снарядов для действующей армии на
фронте. Но это еще полбеды - лично императрица прилагала все усилия для
освобождения изпод стражи банкира Дмитрия Рубинштейна - а его обвиняли
не в чем-нибудь, а в шпионаже. Но - Рубинштейн пользовался покрови-
тельством Распутина. И что же? В своих мемуарах секретарь Распутина гос-
подин Симонович не стесняясь пишет, что он вместе с женой Рубинштейна
отправился к министру юстиции Добровольскому и положил ему на лапу сто
тысяч рублей. Добровольский деньги взял, но освободить Рубинштейна-таки
не решился, а всего лишь постановил перевести его из тюрьмы в санаторий
строгого режима... Интересно, что сам Арон Симонович был все-таки арес-
тован, но уже во время февральской революции. Собственное освобождение
обошлось советнику Распутина уже в 200 тысяч рублей, которые упали в
карман министра Переверзева. Единственное условие, которое поставили Си-
моновичу, немедленно выехать из Питера. Отмена этого условия обошлась
взяточнику еще в 40 тысяч рублей...
Общество бредило революцией, поскольку вся государственная система
просто прогнила насквозь. И многим в том страшном для России 1917 году
казалось, что накатывавшаяся на страну революция принесет избавление от
многих социальных болезней - в том числе уж, конечно, и от коррупции,
казнокрадства и мздоимства. Увы, ожиданиям этим не суждено было
сбыться...
Часть II.
ТОВАРИЩИ В ЗАКОНЕ
"Взяточники должны трепетать, если они наворовали сколько нужно для
них самих. Когда они награбши достаточно для того, чтобы поделиться с
другими, им нечего бояться".
Цицерон
События 1917 года круто изменили весь общественный уклад жизни рос-
сийского общества. В прошлое, казалось, навсегда должны были кануть
мздоимцы и лихоимцы, герои едкой сатиры Гоголя и Салтыкова-Щедрина, "ро-
димые пятна" царского режима, на которые достаточно справедливо указыва-
ли многие, а не только теоретики революции, чья деятельность обяза-
тельным и непременным элементом включала в себя гневное обличение про-
дажности властей.
Советский период истории лихоимства в городе на Неве начался уже в
сам исторический момент штурма Зимнего. В шестидесятые годы в ленинг-
радских скупках появились различные драгоценности, бронзовая утварь, хо-
зяева которой прямо признавались продавцам, что вещицы достались им по
наследству от дедов, штурмовавших оплот Временного правительства.
Сразу же после Октябрьского переворота лихоимство в Петрограде приня-
ло такие размеры, что Ленин видел выход лишь в массовом крестовом походе
"для вооруженного уничтожения спекуляции, взяточничества и неряшливос-
