ния в отношении того или иного чиновника.
Как-то раз Романов позвонил начальнику отдела БХСС ГУВД Ленинграда и
попросил обратить внимание на деятельность одного из крупнейших предпри-
ятий Ленинграда. Необходимо было проверить сведения из анонимки, касаю-
щиеся совершаемых руководителями предприятия хищений.
В течение нескольких дней оперативники наблюдали за автомашинами, вы-
возившими продукцию предприятия, а затем и проверили одну из них. Внешне
и по документам все было, вроде бы, в полном порядке. Однако внима-
тельный осмотр позволил выявить пересортицу. Вместо указанных в докумен-
тах товаров третьего сорта, в кузове автомашины находились и товары пер-
вого сорта.
Следующий этап расследования был поручен молодому сотруднику, которо-
го на этом предприятии никто не знал. Именно поэтому ему удалось совер-
шенно спокойно взять со стола директора его ежедневник с подробной ин-
формацией обо всех махинациях. В результате оперативных мероприятий были
выявлены все участники преступной цепочки: организаторы, сбытчики, а
также те, кто опекал и прикрывал деятельность преступников - партийные
деятели районного звена. Вместе с оперативниками во всех следственных
действиях участвовал и специально присланный Романовым инструктор обко-
ма.
Несмотря на собранные доказательства, в том числе личные признания
подследственных, никто из подозреваемых к уголовной ответственности при-
влечен не был. Во время передачи дела в суд вновь позвонил Романов и
приказал прекратить дело, а материалы следствия направить в обком. Что с
ними стало в дальнейшем - неизвестно.
Милиционеры полагали, что Романов использовал материалы расследования
для шантажа партийцев из районных организаций. Прекратились ли хищения
на предприятии - сотрудникам УБХСС установить уже не позволили.
Как же вообще тогда возникали уголовные дела по коррупции и взяточни-
честву? Известно, что их возбуждали по заявлениям отдельных граждан. Од-
нако о том, как это происходило в действительности, следователи, рабо-
тавшие в те годы, предпочитают умалчивать. Дело не в том, что они все
еще кого-то боятся. Страха уже нет. Вопрос в том, что получить заявление
от гражданина удавалось лишь после многочасовых бесед в прокуратуре, пе-
ремежавшихся намеками и на гражданский долг советского человека, и на
возможные "хорошие и нехорошие" последствия, и прочими вариациями кнута
и пряника. На многих подобная тактика оказывала свое воздействие, но го-
раздо больше было тех, кто по-настоящему опасался мести начальственных
лихоимцев. В любом случае такой подход, по мнению самих следователей, не
вполне был в ладах как с законом, так и с моралью. Увы, все, кто знаком
с процессуальными нормами, знают, что представляет собой выбивание приз-
нания (заявления) от будущих свидетелей или обвиняемых. Интересно другое
- данную тактику работы советских следователей, берущую свое начало в
1917 году, взяли на вооружение и безусловно честные люди ради достижения
единственной цели - усадить взяточника за решетку.
А фактов коррупции становилось все больше. Общество развитого социа-
лизма поставило все на свои места - чего стоила одна только выплата го-
сударству небольшой суммы, после которой советский еврей мог спокойно
отъехать на свою историческую родину! Трудно квалифицировать это иначе,
нежели завуалированную форму вымогательства взятки за выполнение целым
государством общепринятых правовых норм. В 1972 году в одном из районных
судов Ленинграда слушалось дело сотрудника Пулковской таможни. Сметливый
таможенник ловко использовал сложное положение отъезжавших на историчес-
кую родину советских евреев. Чтобы беспрепятственно вывезти честно нажи-
тое с собой, им приходилось делиться с таможенником частью добра. Страж
государственных интересов даже не утруждал себя внешним осмотром вывози-
мого багажа. Просто брал свою десятину. Поборы на границе завершились
для него лагерным сроком и вынужденным отъездом в Сибирь.
По городу ползли слухи и об иных злоупотреблениях. В брежневские вре-
мена широкое распространение получила система торговли на сертификаты.
Эти заветные бумажки (а на самом деле - просто настоящие деньги,
действительно обеспеченные необходимой товарной массой) позволяли их
счастливым обладателям вне очереди приобрести кооперативную квартиру,
обзавестись импортным магнитофоном и модной одеждой. Столь неуклюжим об-
разом (однако весьма выгодным для государства) отчасти решалась проблема
тотального дефицита товаров и услуг - купить сертификаты, конечно, с
рук, мог каждый, а к оплате их принимали не только в вожделенных для
обывателей "Березках", но и во многих других магазинах города Ленингра-
да.
Одеждой на сертификаты торговали в ДЛТ, а модные тогда румынские гар-
нитуры можно было приобрести в Доме мебели на проспекте Маршала Говоро-
ва. Безусловно, этой исключительно выгодной ситуацией не могли не вос-
пользоваться люди, через руки которых ежедневно проходили дефицитная ме-
бель и сертификаты. В 1969 году с поличным взяли директрису Дома мебели,
весьма импозантную даму с крайней степенью уверенности в себе. За деньги
она прокручивала определенные манипуляции с сертификатами, часть которых
шла мимо государственного кармана прямиком в карманы к желающим эти сер-
тификаты приобрести. Во время обыска у нее дома, сразу же после задержа-
ния, работники прокуратуры и понятые были поражены обилием ценностей,
львиную долю которых составляли золото и бриллианты.
На первом же допросе (все в тот же злополучный для дамы день - умели
же работать правоохранительные органы!) директриса, то ли ошеломленная
крахом своего беспечного житья и потерей несметных сокровищ, то ли под
воздействием проникновенной беседы со следователем, призналась во всех
грехах и подписала свои показания. Расчувствовался и следователь - дело
почти готово! - и на радостях отпустил бедную женщину домой к больному
ребенку до утра следующего дня, несмотря на имевшееся у него постановле-
ние об аресте, подписанное прокурором Кировского района. Как и следовало
ожидать, коварная дама утром в прокуратуру не явилась. Зато ее муж отп-
равился в горпрокуратуру с заявлением, что путем шантажа и угроз следо-
ватель вынудил его жену признаться Бог знает в чем. Благодаря этому трю-
ку эпизоды почти состоявшегося дела уже не могли являться предметом су-
дебного разбирательства деяний ловкой работницы прилавка. Следствию
пришлось все начинать заново. Ситуация повторилась спустя всего нес-
колько месяцев, но следователи уже были готовы к возможным проявлениям
коварства со стороны ушлой дамочки. На этот раз ее задержание прошло без
сучка и задоринки.
К моменту передачи дела в суд подозреваемая нашла общий язык со сле-
дователями и даже принесла свои извинения за прошлый инцидент. Директри-
су приговорили к внушительному сроку и запретили занимать в дальнейшем
материально-ответственные должности в системе торговли. По оглашении
приговора дама благополучно отбыла в один из вологодских лагерей и вер-
нулась оттуда спустя пять лет. Но и ранее ошеломленные работники право-
охранительных органов сталкивались с ней на ленинградских проспектах -
властью начальника лагеря ей предоставлялись отпуска, скажем, чтобы на-
вестить вновь захворавшего сына... То ли в лагере она стала "агнцем
Божьим", то ли не все сокровища подверглись конфискации, то ли еще по
какой причине, но этой поблажкой она пользовалась достаточно регулярно.
Так или иначе, в ее карьере директора торгового предприятия была постав-
лена жирная точка.
В конце шестидесятых годов сотрудники ленинградского УБХСС занимались
еще одним делом, связанным с предметами дефицита. Из агентурных источни-
ков поступила информация о том, что в Ленинграде действует организован-
ная группа, занимающаяся хищениями "фондов" в особо крупных размерах.
Фонды представляли собой определенные количества дефицитных материалов,
направляемых по строго определенным адресам.
Группа занималась вывозом выделенных в фонды материалов из Ленинграда
в Краснодарский край. Руководил группой бывший сотрудник Комитета госу-
дарственной безопасности. Не являясь работником партаппарата или руково-
дителем какого-либо предприятия, он пользовался своими связями и наладил
поставки остродефицитных запчастей и стройматериалов в районные центры и
станицы Краснодарского края. Желающих получить фондируемые изделия было
так много, что в специальном поиске покупателей не было необходимости.
Руководители районных и областных центров платили крупные суммы денег
только за то, что "фонды" поступали именно к ним, одновременно, впрочем,
оплачивая и сами товары по завышенным ценам.
Оперативники выявили участников группы, действовавших в Ленинграде, и
их связи в Краснодарском крае. Вставала задача получения документов,
подтверждающих известные следствию факты хищений. Это можно было сделать
только в тех районных центрах и станицах, куда поступали дефицитные то-
вары. Двое бывалых оперов выехали в Краснодарский край. Из показаний ос-
новного подозреваемого (чиновника, распоряжавшегося "фондами") им было
известно о хорошо организованном прикрытии деятельности преступников со
стороны не только партийных органов, но и местных теневых деятелей и во-
ровских элементов. Однако обэхаэсэсовцы тогда еще не осознавали всей
опасности предстоящей поездки.
Направившихся в Краснодарский край милиционеров там уже ждали. Нужные
люди были заранее оповещены о приезде оперов из Ленинграда, хотя инфор-
мация об этой поездке хранилась в глубокой тайне. Преступники полагали,
что смогут договориться с ленинградской милицией полюбовно, и поэтому не
предприняли никаких мер по сокрытию следов своих преступлений. Операм
удалось изъять необходимые документы и вывезти их в надежное место. На
встречу с ценным для следствия свидетелем они выехали в одну из станиц.
Для возвращения в город им пришлось воспользоваться "Волгой" одного из
районных руководителей. В машине же находились преступники, предполагав-
шие, что изъятые документы опера возят с собой. Только чудом милиционе-
рам удалось добраться до города и вылететь затем в Ленинград. Подс-
ледственные удивлялись тому, что оперативники сумели выбраться из Крас-
нодарского края живыми, с документами и показаниями свидетелей.
Собранные материалы были переданы руководству БХСС, которое готови-
лось отчитаться по результатам расследования. Обратно в отдел дело уже
не вернулось. Оперативники, занимавшиеся этим делом, припоминают, что
никто из подследственных не был привлечен к уголовной ответственности.
Вероятно, проявило заинтересованность к личности руководителя преступной
группы то ведомство, в котором до этого он работал.
Сами милиционеры высказывали такое мнение об этом деле. Без налажен-
ных преступниками поставок фондируемых материалов из Ленинграда в колхо-
зы и совхозы Краснодарского края могли возникнуть серьезные проблемы со
сбором урожая и, тем самым, пострадали бы государственные интересы. По-
лучателями "фондов" руководило не стремление к личной выгоде, а своеоб-
разно понимаемый долг перед государством и обществом.
Основой для следующего дела эпохи развитого социализма (1970-е годы)
вновь послужили деяния ленинградских стражей порядка. В очередной раз
"органы оказались не правы". На скамью подсудимых попали три представи-
теля славной ленинградской милиции. Возглавлял группу майор, секретарь
парторганизации 7-го отделения милиции. Вместе с ним по делу проходили
старший оперуполномоченный и просто оперуполномоченный из того же отде-
ления. Уже позже, когда настоящая эпопея борьбы следователя прокуратуры
со всесильными тогда органами закончилась отъездом группы в места весьма
отдаленные, выяснилось, что и причины-то настоящей для этого нашумевшего
тогда дела никакой не было. Завязка была проста. Некий гражданин, возв-
