адмиралтейства. Господа ратманы целиком полагаются на магическое слово
"нейтралитет" и рассчитывают на благосклонность французских корсаров -
ведь Гамбург не выдал тогда "Дюнкерк" бранденбуржцам.
- Время покажет, насколько оправданы их предположения, - вставил Ми-
хель Шредер.
- Безусловно, - подтвердил Карфангер, - поэтому прикажите держаться
лучше поближе к английскому берегу, чем к французскому.
На траверзе Брайтона каравану пришлось лавировать из-за неутихающего
западного ветра; в конце концов он вынужден был взять курс на Нормандию
и уже оттуда вновь направиться к мысу Старт на побережье Англии.
Солнечным июльским утром вдалеке показался французский берег. Карфан-
гер собрался отдать приказ поворачивать на северо-запад, но в этот мо-
мент из "вороньего гнезда" донесся крик:
- Паруса справа на траверзе!
На мачтах трех быстро приближавшихся парусников Карфангер разглядел в
подзорную трубу голландские флаги.
- Может, это авангард эскадры де Рюйтера, которая возвращается в Ни-
дерланды? - предположил Михель Шредер.
Гамбуржцы удивились еще больше, обнаружив на топах мачт голландских
парусников длинные черные вымпелы.
Траур на корабле! Карфангер немедленно отдал приказание почтить па-
мять покойного - кем бы он ни был, - как этого требовал морской обычай.
Караван привели к ветру, убрали брамсели и приспустили флаги. Тем време-
нем готлангеры выкатывали пушки, готовясь дать траурный салют, когда
голландцы подойдут ближе. Карфангер спустился в свою каюту и переоделся
в парадный мундир, надел почетную золотую цепь и опоясался серебряной
шпагой. Вновь поднявшись на шканцы, он приказал спустить на воду шлюпку,
намереваясь немедленно отправиться на голландский корабль.
На встречных кораблях уже поняли, кто командует караваном под гам-
бургскими флагами: голландцы тоже легли в дрейф. Под залпы траурного са-
люта батарей "Леопольда Первого" Карфангер в сопровождении Венцеля фон
Стурзы и Михеля Шредера сел в шлюпку и приказал грести к флагману гол-
ландцев - пятидесятичетырехпушечному двухпалубнику, внешний вид которого
позволял заключить, что корабль недавно побывал в жестоком сражении.
Флагман назывался "Согласие"; вместе со шлюпкой с "Леопольда" к его фал-
репу подошла и шлюпка с "Дельфина", в которой прибыл Ян Янсен.
На палубе голландского корабля гостей встретил капитан Жан де Рюйтер
и молча проводил их в адмиральскую каюту. Там стоял матово поблескивав-
ший гроб с телом старого друга и учителя Карфангера и Янсена. Сняв широ-
кополые черные шляпы, гамбуржцы в скорбном молчании склонили головы. Жан
де Рюйтер тихим голосом начал рассказывать о том, что произошло.
В конце апреля объединенная флотилия голландцев и испанцев повстреча-
ла в Мессинском заливе французский флот под командованием адмирала Дюке-
на. Поначалу сражение складывалось для союзников успешно, но затем ис-
панская эскадра неожиданно вышла из боя. Численный перевес французов
сразу стал подавляющим. Однако адмирал де Рюйтер не собирался признавать
свое поражение, надеясь все же склонить чашу весов в пользу голландцев,
одолев флагманский корабль французов. Между "Согласием" и трехпалубным
флагманом адмирала Дюкена разгорелась ожесточенная артиллерийская дуэль,
и как раз в тот момент, когда адмирал де Рюйтер хотел отдать приказ идти
на абордаж, шальное ядро раздробило ему правую ступню, и он рухнул на
палубу. Собрав последние силы, голландцы сумели вывести из боя флагман с
остатками флота. У Палермо они вновь соединились с испанской эскадрой.
Адмирал де Рюйтер составил рапорт о сражении и отослал его генеральным
штатам Нидерландов. В нем он выражал надежду, что сможет скоро опра-
виться от раны. Однако 29 апреля он скончался.
Однажды ночью французы, воспользовавшись благоприятным для них вет-
ром, прокрались на внутренний рейд палермской гавани и атаковали стояв-
шие там на якоре голландские и испанские корабли брандерами. В адском
пламени погибли большая часть голландского военного флота, множество
"купцов", сгорел и город Палермо. Спастись удалось только нескольким
фрегатам и флагману, на борту которого находился гроб с набальзамирован-
ным телом адмирала де Рюйтера.
Карфангер и его спутники молча отсалютовали покойному адмиралу, защи-
щавшему свою республику в более чем тридцати морских сражениях. С болью
в сердце покинули они голландский фрегат и возвратились на свои корабли.
Непривычно тихими голосами офицеры "Леопольда" отдавали приказы, и
команда почти бесшумно управлялась с такелажем и парусами. Вскоре гам-
бургский караван продолжил свой путь по волнам.
Когда голландские фрегаты скрылись за горизонтом, на шканцах вновь
появился Карфангер в своем обычном платье, привычно обвел взглядом таке-
лаж, глянул на компас и вполголоса отдал несколько приказаний относи-
тельно курса штурману и рулевому. Все опять шло своим чередом, и только
горькая складка у губ адмирала свидетельствовала о том, что творилось в
его душе.
ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ
Едва Карфангер успел вернуться из Испании, как получил приказ сопро-
вождать китобойную флотилию в Северном море. В августе "Леопольд Первый"
благополучно привел китобойцев в родной порт; Карфангера ожидал новый
приказ: еще в сентябре отплыть с караваном "купцов" в Испанию. В марте
следующего года он вернулся - и снова китобойная флотилия подняла пару-
са. Оказывается, китобойцы ждали только возвращения Карфангера, так как
Мартин Хольсте ушел на "Гербе Гамбурга" с караваном в Испанию.
Три недели ушло на ремонт и подготовку "Леопольда" к плаванию; снова
встал вопрос о замене попорченного такелажа, и на этот раз не обошлось
без препирательств с прижимистыми господами из казначейства.
С женой и детьми Карфангер виделся, как всегда, лишь урывками. В Гам-
бург пришла весть о том, что курфюрст занял Штеттин и готовит осаду
Штральзунда. Гамбург по-прежнему задерживал выплату очередных субсидий и
отказывался выслать из города французского посланника. Отто фон Герике
посоветовал Карфангеру остерегаться французов: для них он такое же
бельмо на глазу, как и для совета города. И французы, и гамбургские рат-
маны с раздражением реагировали на настойчивые требования адмирала
встать наконец на сторону империи и покончить с двуличной политикой.
Карфангер поблагодарил бранденбургского посланника за доверие и, сер-
дечно простившись с Анной и детьми, вновь отправился на свой фрегат.
Убедившись, что "Леопольд Первый" в полном порядке, он отплыл с пятьюде-
сятью китобойцами к берегам Шпицбергена.
В этом году было крайне важно заблаговременно прибыть в район промыс-
ла, в те места, где водилось особенно много китов, - ведь шотландцы, ба-
ски и голландцы тоже не дремали. Добыча оказалась богатой: более пятиде-
сяти китов удалось загарпунить и разделать. А поскольку в этих заполяр-
ных широтах летом солнце не уходит за горизонт, гамбургские китобои ста-
рались тратить как можно меньше времени на сон и отдых. В конце августа
были задраены последние люки доотказа набитых трюмов, и китобойная фло-
тилия стала собираться в обратный путь.
За время их отсутствия ситуация успела обостриться. Под давлением им-
ператора и курфюрста Бранденбургского Гамбург был вынужден выслать фран-
цузского посланника, правда, отцы города при этом выразили ему свое глу-
бочайшее сожаление и принесли искренние извинения, ссылаясь на необходи-
мость подчиниться высочайшему соизволению. Посланник, в свою очередь,
дал понять, что Гамбургу в скором времени придется, возможно, раскаи-
ваться в этом решении. Тогда владельцы китобойных судов и некоторые из
старейшин капитанской гильдии потребовали от адмиралтейства выслать
навстречу "Леопольду Первому" и китобойной флотилии подмогу. Но где ее
взять? "Герб Гамбурга" еще не вернулся из Испании, а Томас Утенхольт
лишь разводил руками: его конвойный фрегат "Пророк Даниил" ушел с "рос-
сиянами" в Архангельск, остальные стояли на ремонте, который в лучшем
случае потребует нескольких недель. Утенхольт посоветовал обратиться за
помощью к бранденбуржцам.
Скрепя сердце, Рихард Шредер и Дидерих Моллер послали за господином
фон Герике. Однако тот отнесся к просьбам о поддержке весьма холодно.
"При всем желании Бранденбург в настоящее время не имеет возможности
оказать вам помощь, - сказал фон Герике, - поскольку его милость кур-
фюрст сам нуждается сейчас в военных кораблях, даже в тех, что в настоя-
щее время крейсируют возле Штральзунда."
Тем временем китобойная флотилия в сопровождении "Леопольда Первого"
шла вдоль норвежского и датского побережья, держа курс зюйд. Над морем
висело серое, пасмурное небо. Крутой норд-вест гнал волну в устье Эльбы.
Корабли китобойной флотилии шли сомкнутым кильватерным строем; справа по
борту вздымались крутые гранитные скалы Гельголанда, как бы прикрывавше-
го караван с запада. Пенные гребни волн перехлестывали через фальшборты
и растекались по просмоленным доскам палубного настила. Хотя гамбуржцы и
промокли до нитки, это обстоятельство не портило им настроения: в Север-
ном море погода была похуже. Все предвкушали близкое завершение плава-
ния, еще более приятно было возвращаться домой с полными трюмами. Завтра
они смогут забыть холод, шторм и льды полярных широт, получат причитаю-
щееся им жалованье и неплохие премиальные. Уже сегодня ночью, идя с при-
ливом в фордевинд, они увидят фарватерные огни Эльбы.
На следующее утро фор-марсовый прокричал: "Прямо по курсу башня ново-
го бастиона!"
Спустя несколько минут раздался новый крик:
- Парус прямо по курсу!
Вскоре с палубы "Леопольда Первого" можно было разглядеть пять парус-
ников, лавировавших против ветра возле самого входа в устье Эльбы на
большом расстоянии друг от друга. Карфангер разглядел в подзорную трубу
флаги с лилиями на топах мачт. До сих пор конвойный фрегат шел только
под малыми парусами: иначе неповоротливым и медлительным китобойцам было
бы за ним не угнаться. Теперь Карфангер приказал поднять все паруса, и
фрегат, вспенивая форштевнем воду, помчался навстречу противнику. Под
напором ветра корабль сильно кренился, волны то и дело захлестывали его
бак. Из темноты орудийных портов грозно глядели жерла пушек. Мачты,
стеньги и реи гнулись и скрипели.
Все ближе французские корсары. Их корабли размерами уступали гам-
бургскому фрегату, однако вполне могли состязаться с ним в маневренности
и мощи орудийного залпа. Самый крупный из пяти парусников нес не менее
тридцати шести пушек. Карфангер внимательно следил за тем, как французы,
лавируя длинными галсами, борются с ветром и течением.
Он задумал атаковать корсарские фрегаты поодиночке, чтобы не дать им
объединить силы: в этом случае их перевес по корабельной артиллерии был
бы подавляющим. Канониры "Леопольда" уже стояли возле пушек наготове;
готлангеры раздували мехи горнов, в которых докрасна калили ядра. Таке-
лажный мастер собрал своих подручных на главной палубе и давал им пос-
ледние наставления:
- Ребята, не подкачайте! От вас зависит, насколько хорошо "Леопольд"
сможет маневрировать.
- Ясно, мастер! - дружно гаркнули в ответ подручные.
Карфангер отдавал последние приказания своим офицерам, готовясь к
предстоящему сражению:
- Таранить - только в самом крайнем случае! Фрегат должен оставаться
боеспособным до тех пор, пока последний китобоец не войдет в устье
Эльбы.
Тем временем два корсарских фрегата, описав широкую дугу, вышли на
траверз "Леопольда Первого" и теперь неслись в фордевинд. Над круто выг-
нутыми парусами реяли белые флаги с золотыми лилиями Бурбонов. Из борта
шедшего первым метнулся сноп пламени, облачко порохового дыма пронеслось
вдоль корабля. Перед самым форштевнем конвойного фрегата ударилось об
