гат "Берлин" имел на борту всего шестнадцать орудий, из которых самые
тяжелые были четырехфунтовыми. О "Принце Людвиге" с его восемью двухи
трехфунтовыми стволами и говорить нечего. Однако они посчитали, что ока-
жут адмиралу Карфангеру медвежью услугу, угостив бранденбуржцев парочкой
хороших бортовых залпов или послав на их палубы неутомимого Венцеля с
десятком-другим крепких ребят. В конце Янсен выражал надежду, что все
обойдется и корабли Карфангера вскоре смогут вернуться в Гамбург.
Адмирал сложил письмо и проговорил с горькой усмешкой:
- Вот до чего дошли немцы: лишь благодаря хладнокровию и осмотритель-
ности капитана Янсена удалось предотвратить кровопролитие. Бог свидетель
- мне и в дурном сне вряд ли привиделось бы, что такое может произойти с
гамбургскими торговыми кораблями.
- Поговаривали, будто бы Гамбург задолжал курфюрсту сто пятьдесят ты-
сяч талеров и отказывается...
- Да-да, я знаю. Сам не раз предупреждал совет, сенат и парламент.
После того как французы напали на нас у самого устья Эльбы, отказ от
выплаты субсидий начинал уже походить на игру с огнем.
- Я слыхал об этом, - отозвался Петер Эркенс. - Значит, теперь за
гамбургскими судами охотятся еще и бранденбуржцы. Помимо "Берлина" и
"Принца Людвига" в море крейсируют еще четыре фрегата, капитанам которых
приказано захватывать гамбургские корабли. Обычно они поджидают добычу у
самого входа в Английский канал. У Шетландских островов находятся "Нас-
ледный принц" и "Леопард", в районе Гельголанда - "Красный лев" и "Прин-
цесса Мария".
Эркенс вскоре попрощался; Карфангер еще долго смотрел вслед удаляв-
шейся шлюпке, пока ее очертания не растворились в призрачном лунном све-
те. Посвежело; адмирал поплотнее закутался в плащ и повернулся в сторону
города. Внезапно его охватило какое-то странное чувство: ему стало ка-
заться, будто он не то изгой, не то чужак, которому приходится дожи-
даться утра, когда откроют городские ворота. Кого в этом городе он мог
еще назвать своим другом? Там жили Анна и дети, но это совсем другое.
Может быть, секретаря адмиралтейства Рихарда Шредера? Дидерих Моллер,
Иоахим Анкельман и старый шкипер Клаус Кольбранд в лучшем случае неплохо
к нему относились, не более того... Зато завистников и противников во
главе с Томасом Утенхольтом и Лоренцом Ворденхоффом - хоть пруд пруди.
О каком-либо возмещении убытков за потерю кораблей не стоило даже и
заикаться. Эти господа не упустили бы случая язвительно спросить, какое
отношение ко всему этому имеют городские власти? Пусть адмирал Карфангер
обращается в морскую страховую контору. Там сразу же примутся озабоченно
вертеть так и сяк статьи договора и, конечно же, не обнаружат в них ни
слова насчет обязанности страховой кассы уплатить ему хоть талер. Ведь
его корабли не погибли в шторм, не попали в руки берберийских пиратов,
не наскочили в тумане на мель и не стали добычей ни французских корса-
ров, ни шведских каперов. А от нападения бранденбургских каперов они не
были застрахованы.
Или может быть, они наконец оторвутся хоть на минуту от своих счетов,
гроссбухов и сундуков с талерами? Может быть, почувствуют, что пора за-
нять твердую позицию в борьбе за общее дело всех немцев, всей империи?
Но где она, эта империя! Во что превратилась война, которую она ведет?
Франции удалось расчленить коалицию своих противников: в августе францу-
зы подписали в Нимвегене мир с Нидерландами, в декабре - с Испанией.
Совсем недавно Австрия тоже нашла общий язык с Францией, начались пере-
говоры и с Бранденбургом. Опять получалось, что каждый заботился лишь о
своей выгоде.
Бранденбург все еще воевал со Швецией и успел отбить у нее все кре-
пости в Восточной Померании, а этой зимой шведы были выбиты и из Прус-
сии. Неужели отцы города снова рассчитывают на торговлю с Францией,
сильной теперь, как никогда?
Карфангер даже поежился, и причиной тому была не только утренняя све-
жесть. Небо на востоке начинало алеть. Посвистывая крыльями, над Эльбой
проносились дикие утки. Пронзительно кричали чайки, ссорясь из-за добы-
чи. Утренний ветерок доносил запахи ворвани, сельди и разогретой смолы.
Клочья тумана медленно относило в сторону города, откуда уже доносился
звон колокола на сторожевой башне. Каким станет этот новый день, начало
которого он возвещает?
Карфангер кликнул караульного и приказал спустить на воду шлюпку.
Прежде чем рассказать о ночном визите Михелю Шредеру и Бернду Дрееру, он
хотел сам услыхать, что говорят обо всем этом в Гамбурге, а заодно и по-
советоваться с Анной.
День прошел, наступил вечер. Когда городская стража уже запирала во-
рота, капитан "Леопольда Первого" возвратился на свой корабль и собрал
всех офицеров в капитанской каюте. Серьезное выражение лица адмирала по-
зволяло догадываться, что речь пойдет не о повседневных делах.
Карфангер разъяснил офицерам намерения отцов города. В целях защиты
от бранденбургских фрегатов "Леопольд Первый" будет сопровождать кито-
бойную флотилию только до Шетландских островов, затем вернется обратно,
чтобы крейсировать между устьем Эльбы и входом в Ла-Манш, охраняя торго-
вые караваны, идущие в Англию и Голландию. Помимо "Леопольда Первого" на
днях выйдут в море два частных конвойных фрегата под командованием Пете-
ра Поймана и Иоханна Кестера со ста пятьюдесятью солдатами на борту каж-
дый. Кроме того, совет города намеревался отозвать из Испании "Герб Гам-
бурга", отправив, туда вместо него частный конвойный корабль.
Адмирал не сказал ни слова о своих собственных заботах.
- Теперь-то мы посчитаемся с Бранденбургом! - воскликнул Михель Шре-
дер.
- Ни в коем случае! Я сделаю все, чтобы пушки не заговорили, - возра-
зил Карфангер.
- Но ведь мы получили приказ оборонять наших "купцов" от бранденбург-
ских каперов, - вмешался Бернд Дреер. - Как же заставить их считаться с
нами, если не пустить в дело пушки?
- Если пастух силен и полон решимости защитить свое стадо, то к нему
не сунется ни один волк, - отвечал Карфангер. - Поэтому давайте постара-
емся не разжигать войну, а уладить дело мирным путем во имя достоинства
и благополучия всей страны.
Он подозвал корабельного священника и попросил его подготовить к сле-
дующему дню проповедь и прочесть ее перед всей командой, прежде чем ко-
рабль выйдет в море.
- А что будет с "Дельфином" и "Малышом Иоханном"? - спросил Михель
Шредер. - Есть ли надежда вернуть их обратно?
- Это волновало бы меня менее всего, если бы не их команды, оставшие-
ся без куска хлеба, - ответил Карфангер и пожелал своему лейтенанту спо-
койной ночи. Михель Шредер понял, что адмирал хочет остаться один, подо-
звал боцмана, велел ему взять фонарь, и они вдвоем отправились осматри-
вать корабль, проверять, везде ли погашены лампы и свечи, не балуется ли
кто-нибудь в носовом кубрике трубочкой виргинского табаку на ночь. Одна-
ко повсюду царили тишина и покой: на баке, на батарейных палубах между
орудиями, в подвесных койках крепко спали матросы и солдаты.
Еще два дня простоял "Леопольд Первый" у бастионов Гамбурга. Наконец
все было готово к отплытию. Напоследок Карфангер посовещался с капитана-
ми Иоханном Кестером и Петером Нойманом - и конвойный фрегат снялся с
якоря и вместе с китобойной флотилией ушел вниз по течению Эльбы.
ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ
Несколько недель подряд крейсировали они между устьем Эльбы, Гельго-
ландом и Ла-Маншем, однако за все это время им не попался ни один бран-
денбургский фрегат. Зато ветер и бурное море так потрепали корабли, что
Карфангер в конце концов принял решение идти в Ритцебюттель, чтобы почи-
нить там поврежденные бурей рангоут и такелаж.
Совет города воспринял это решение неодобрительно. "Леопольду Перво-
му" надлежало оставаться в море и быть готовым в любую минуту дать отпор
бранденбуржцам.
- Через два дня опять отплываем, - сказал Карфангер Михелю Шредеру.
- Вы полагаете, что к тому времени шторм утихнет? - спросил тот и с
сомнением покачал головой. - В такую погоду легкие бранденбургские фре-
гаты обычно предпочитают не покидать гавани.
- Не они причина моей поспешности, - возразил адмирал. - Уж лучше я
буду сражаться с ветром и волнами, чем с этими канцелярскими крысами.
- Тут я целиком разделяю ваше мнение, - заверил его лейтенант.
И опять "Леопольд Первый" бороздил бурное море, держа курс на Гельго-
ланд. Время от времени на горизонте появлялись частные конвойные фрегаты
Кестера или Ноймана, сопровождавшие возвращавшихся домой "англичан" или
"голландцев". Но по-прежнему нигде не показывались мачты, увенчанные
флагами с бранденбургским орлом. Карфангер начал уже понемногу скло-
няться к мысли, что каперы получили от курфюрста приказ не трогать гам-
бургские корабли. Прошло уже три дня с тех пор, как шторм наконец стих.
И лишь на четвертый день из "вороньего гнезда" на фок-мачте донеслось:
- На траверзе справа три бранденбуржца!
- Ого! Может выйти недурной перепляс! - обрадовался Михель Шредер.
- Предпочел бы обойтись без него, - возразил Карфангер. - Давайте-ка
лучше разглядим их как следует.
Адмирал долго не опускал подзорную трубу, досконально изучая каждый
из трех кораблей, их парусность и вооружение. Затем обернулся к лейте-
нанту и сказал, протягивая ему подзорную трубу:
- Если не ошибаюсь, первым идет тридцатидвухпушечный "Наследный
принц", за ним - двадцатидвухпушечный "Красный лев", а замыкает строй
"Берлин", на котором всего шестнадцать орудий. Итого получается семь де-
сятков стволов против наших пятидесяти четырех.
- Однако залп "Леопольда" весит чуть ли не вдвое больше. Не забывайте
о калибре наших орудий...
- Полно, лейтенант, - прервал его Карфангер. - Или вы запамятовали
как двухпалубники де Рюйтера расправились с трехпалубными монстрами анг-
личан? Этим бранденбургскими фрегатами командуют голландские капитаны,
поэтому боюсь, что ваши расчеты слишком прямолинейны.
Некоторое время бранденбуржцы шли параллельным курсом, затем внезапно
повернули на встречный. Орудийные порты их фрегатов открылись, из них
показались жерла пушек.
- Понятно! Они задумали проскочить у нас за кормой и занять наветрен-
ную сторону, - определил Михель Шредер.
Карфангер тоже отдал приказ поворачивать; одновременно с маневром на
мачте заполоскался сигнал "К бою!", канониры и готлангеры бросились вы-
катывать пушки. "Леопольд Первый" вновь оказался на наветренной стороне,
чего бранденбуржцы явно не ожидали. Карфангер приказал держать на реях
ровно столько парусов, чтобы в любом случае не дать противнику опередить
себя и всякий раз оставлять его на подветренной стороне. Бранденбуржцы
очень быстро поняли тщетность любых попыток занять выгодное для атаки
положение, привели фрегаты к ветру и отправили к "Леопольду" шлюпку с
двумя офицерами и несколькими солдатами.
Карфангер облачился в парадный мундир, опоясался серебряной шпагой и
надел на шею золотую цепь испанского короля. Когда он вновь появился на
палубе, шлюпка с бранденбуржцами уже подошла к фалрепу фрегата.
- Лейтенант, идите встречать гостей, - приказал адмирал, - и передай-
те господам офицерам, что я рад приветствовать их на борту моего кораб-
ля. Солдаты же пусть лучше остаются в шлюпке.
На борт "Леопольда Первого" поднялись Корнелис Реерс, капитан "Берли-
на" и одновременно вице-адмирал эскадры, которой командовал Корнелис
Клаас ван Беверн, и лейтенант Мартин Форс. В полном соответствии с морс-
ким уставом они передали гамбургскому адмиралу приветствие от командую-
щего бранденбургской эскадрой.
- Весьма сожалею, господин адмирал, что наша встреча произошла при
столь фатальных обстоятельствах, - добавил капитан Реерс. - Я никогда не
забуду усилий, которые вы приложили к тому, чтобы воспрепятствовать
бегству каперского фрегата "Дюнкерк" в альстерскую гавань.
