мертвым. Мне показалось, что для простого совпадения тут много
подозрительных деталей.
-- И ты сразу решил, что этот человек убийца?
-- Исходя из вышесказанного... исполнитель заказного
убийства. Будем говорить так. И очень опасный свидетель,
которого позаботились немедленно убрать. Даже рискуя навлечь
подозрения. Дальше возникает естественный вопрос: кому до такой
степени мог насолить Виталий Шуляк... следователь Шуляк, что
его решили замочить с помощью наемного убийцы? Спустя полтора
месяца, когда начальственный пыл иссяк, я затребовал из архива
все дела, которые Шуляк в последнее время вел. вкратце одно
дело я тебе сейчас доложу, оно вполне типичное, не хуже и не
лучше других, но в ряду других дел наводит на весьма любопытные
размышления.
В июле прошлого года работники ОБХСС обнаружили в магазине
номер четырнадцать горпромторга сто штук неучтенного листового
железа. Так появилось на свет уголовное дело. Расследование
поручили Шуляку. На первоначальном допросе заведующая магазином
показала, что железо привез на машине некий Козлов. Они
договорились, что заведующая реализует железо через магазин, а
затем вырученные деньги они разделят. Козлова оперативники
установили. Им оказался шофер автобазы намер один, а до этого
он работал шофером же в совхозе "Северный", откуда и было
похищено листовое железо. Витя с ним хорошо поработал, и Козлов
назвал ему своих сообщников: рабочего совхоза Вартаняна и
шофера Бабкина. Оба в совершении кражи в конце концов
признались. Казалось, на этом дело можно закрывать? Но витя
ставит на разрешение следующие вопросы. Первое. Откуда и каким
образом железо похищено? Второе. В течение какого времени
совершалось хищение? Третье. Кто еще, кроме установленных лиц,
принимал участие в хищении?
Он установил, что заведующая магазинам работает в этой
должности всего год, что при приеме материальных ценностей
бывшая заведующая Балабанова передала ей восемьдесят
килограммов неучтенного железа, столько-то гвоздей,
пиломатериалов и шифера. Тоже для реализации через магазин.
Через Балабанову всплыла еще одна фигура -- техник-строитель
совхоза "Северный" Лузгин.
Первый допрос Лузгина ничего не дал. От участия в хищениях
он наотрез отказался. На вопрос, откуда совхоз получает
листовое железо, показал, что поставщик -- местный
электромеханический завод. Но по результатам проверки
оказалось: получив на заводе пять тысяч килограммов листового
железа, в совхозе Лузгин оприходовал всего четыреста шестьдесят
килограммов. Остальные пошли налево. С учетом результатов
проверки Витя допросил Лузгина еще и еще раз, и тот признал,
что часть железа отвез в магазин номер четырнадцать, часть в
магазин номер двадцать четыре, а остальное с помощью шоферов
Козлова, Рабкина и рабочего Вартаняна распродал в северных
районах области.
Казалось, на этом дело можно закрывать, но Витя отправился
с проверкой по северным районам области, а в совхозе в это
время приступила к работе ревизия. Во время поездки Витя выявил
десятка два покупателей и установил, что коробейники из совхоза
"Северный" гастролируют по северным районам области уже в
течение пяти лет. Ведут бартерные сделки. Причем торгуют не
только стройматериалами, но также пшеницей. Понятно, что к
пшенице техник-строитель Лузгин отношения иметь не мог, и Витя
снова навалился на коробейников. Из их показаний были выявлены
новые участники хищений: заведующий зернотоком Аюпов, главный
агроном Урванцев и директор совхоза Гирев.
Гирев и Урванцев категорически отрицали свою причастность
к хищению пшеницы. Но заведующий зернотоком заявил, что
неоднократно получал от Урванцева и Гирева устные распоряжения:
отпуск пшеницы в документах не отражать, накладные уничтожить,
а пшеницу списать на посев. Его показания подтверждались
отсутствием в бухгалтерии документов об отпуске пшеницы. В
конце концов, и Гирев, и Урванцев что называется под тяжестью
улик тоже признались.
Итак, преступная группа, годами расхищавшая зерно и
строительные материалы, была разоблачена. Но Витя по
открывшимся обстоятельствам ставит перед собой новые вопросы.
Каким образом совершались хищения строительных материалов? Как
создавались резервы для хищения?
Работу ревизоров по проверке финансово-хозяйственной
деятельности совхоза он направляет по трем параллельным
версиям. Первая -- хищения за счет неоприходования строительных
материалов. Вторая -- путем списания материалов на строительные
объекты по завышенным нормам. Третья -- за счет завышения в
нарядах объемов работ. Не буду утомлять тебя подробностями,
скажу сразу: из выводов ревизии и приобщенных документов все
три версии блестяще подтвердились. Плюс приписки к нарядам,
переплаты шабашникам, подставные и вымышленные лица в платежных
ведомостях, работа на левых объектах, поборы, исправления в
бухгалтерских документах и так далее, до бесконечности.
К уголовному делу Витя приобщил список обескровленных
совхозных объектов. Так называемого долгостроя: гараж на
тридцать семь машин, овчарня, столовая, склад запасных частей,
детский сад, жилье. Рядом -- список левых объектов, на которых
работали шабашники, используя совхозные стройматериалы и
технику.
-- Очень любопытно! И кто же владельцы этих объектов?
-- Да уж, любопытнее некуда. К сожалению, список левых
объектов из дела был благоразумно изъят.
-- Он, действительно, был?
-- Шуляк, сам понимаешь, работал не в одиночку.
Сушествование списка мне подтвердили несколько человек.
Категорически.
-- Стало быть, список ты восстановил?
-- Частично.
-- Скажи,-- Алексей потер лоб.-- Шабашники, о которых ты
то и дело упоминал, лица кавказской национальности?
-- До одного. Бригадиром у них тот самый рабочий совхоза
Вартанян. Якобы рабочий совхоза.
Алексей заметил, что Бортников смотрит на него с
выжидательной усмешкой. Видимо, пытается подвести к какой-то
мысли.
-- Так вот, Леша, как я уже сказал, в ряду других дел это
все наводит на весьма любопытные размышления. Что такое
несколько листов неучтенного железа? Казалось бы, мелочь.
Возьми за горло непосредственного исполнителя, состряпай на
него дело и -- точка. То же самое торговля списанным товаром с
лотков. Нарушения в отпуске пива. Перерасход бензина в
каком-нибудь гараже... Но витя шаг за шагам по каждому факту
разматывает клубок до упора. То есть, до самых первых лиц.
Поэтому над Витиными делами до того, как я получил их на руки,
кто-то хорошо посидел. Многих документов в папках недостает,
особенно к концу. Много насовано бумажного хлама, дурацких
справок, выписок, так что суть иной раз совершенно исчезает. Но
при этом не настолько, чтобы при сопоставлении ничего нельзя
было разобрать. Особенно когда знаешь, что искать. Так вот,
если отдельные имена первых лиц фигурируют в делах два-три...
от силы четыре раза, то одно имя сквозит по всем двадцати,
которые он вел.
-- Хлыбов?! -- выдохнул Алексей.
Бортников при упоминании с досадой поморщился и разлил по
стаканам коньяк.
-- Но это бессмысленно.
-- Лбом о шлагбаум всегда бессмысленно.
Алексей качнул головой.
-- Я не о том.
-- А, понял. Насчет расправы, не так ли?
-- Нейтрализовать Шуляка можно было без мокрухи. Особенно
Хлыбову.
-- Можно,-- охотно согласился Бортников.-- Если бы в этом
деле не была замешана Анна.
-- Хлыбова... Анна?! Это каким образом?
Лицо у приятеля, по-видимому, имело забавный вид, потому
что Бортников резко и коротко рассмеялся.
-- Еще не знаешь, выходит?
-- Наверно, нет. Не успел.
-- Ну да, ну да...-- Бортников рассеянно покивал.--
Насколько я Витю знаю, для него это была не просто интрижка, и
он пустился во все тяжкие -- начал обкладывать Хлыбова, как
медведя.
Алексей задумался. Отдельные эпизоды последних дней,
словно при игре в кубики, складывались теперь перед его
мысленным взором в целостную картину. Двухэтажный коттедж
посреди соснового бора, на окраине -- это, конечно, свадебный
подарок дорогой Анне. Ради самого себя Хлыбов стараться бы не
стал. Строили этот левый объект шабашники из бригады Вартаняна
в прошлом году, используя совхозные стройматериалы и технику.
Однажды после рабочего дня несколько членов бригады, "лица
кавказской национальности", изнасиловали семидесятилетнюю
бабку, которая собирала по кустам пустые бутылки. Вот почему
уже на следующий день преступники были прокуратурой
установлены. Коттедж к тому времени, наверняка, достроить не
успели, поэтому Хлыбов так легко позволил бабке забрать
заявление. Но не исключено, что он сам посоветовал своим
незадачливым подрядчикам откупиться от потерпевшей деньгами.
Разумеется, Хлыбову известно, что бригада из года в год
квартирует в общежитии училища номер тринадцать и платит за
постой лично коменданту. Так что, письменное предписание по
училищу, которое он составил, наверняка, отправится в корзину.
Наконец, сделалась яснее причина ночного визита к нему
Анны. Если Бортников прав, то начавшийся запой у Хлыбова, и тот
факт, что в день запоя он был совершенно "не-вы-но-сим", вещи
вполне объяснимые. После возможной семейной разборки Анна
почувствовала себя "ужасно тяжело" и не знала куда деваться.
Она порядочно выпила, может быть, с Хлыбовым, но скорее
напилась в одиночку, и тотда в подавленном состоянии, в душе не
веря случившемуся, набрала знакомый номер. Она не хотела верить
в случившееся и тогда, когда неожиданно услышала в трубке
незнакомый мужской голос. Впрочем, голос в телефонной трубке,
даже хорошо знакомый, не всегда узнаваем. И она страшно
взволновалась. Ей хотелось верить, что все по-прежнему, и с ним
ничего не случилось. Возможно, какие-то нотки в голосе даже
показались ей знакомыми. Она набрала номер еще раз, второй
звонок, но вновь ничего для себя не выяснила.
Дверь в квартиру, несомненно, была заперта. Но Анна
открыла ее как обычно -- своим ключом, который сдублировал для
нее Шуляк.
Разумеется, к ее визиту Алексей не имел никакого
отношения. Когда он неожиданно вошел в комнату и включил свет,
она обернула к нему заплаканное лицо и уставилась
недоумевающим, изумленным взглядом. Ему сделалось почти
неловко, как будто это он пробрался ночью в чужую квартиру, а
не набборот. Не сразу, но Анна поняла свою оплошность и
виновато опустила голову. Для нее это тоже была не просто
интрижка. Только поцелуй, нетерпеливый, страстный, под влиянием
минуты, предназначенный конечно же не ему, убедил ее
окончательно, после этого она исчезла...
Бортников лениво крутил на столе апельсин, но оказалось,
он тоже думал об Анне.
-- За красивой женщиной, словно за редким драгоценным
камнем, как правило, тянется кровавый след. В данном конкретном
случае это так и есть.
-- Кто-то еще?
-- Первый муж Анны. Заправлял трестом. В свое время Хлыбов
точно так же обложил его со всех сторон. Но это было страшнее,
потому что Витя, не в обиду ему будь сказано, опрометчиво
плевал вверх. Слушай, Леша, давай дернем с тобой за красивых
женщин, а?
-- Трупы которых мы будем потом расчленять ночью на кухне,
обливаясь горькими слезами!
Бортников расхохетался.
-- Не знаю, не знаю. В данном конкретном случае все
обстоит как раз наоборот.
