строений в бывшем поселке Волковка, а также визуальный осмотр
прилегающей местности. Местонахождение пропавшего без вести
Суходеева В.Г. установить не удалось.
В домовладении, принадлежащем Ходыреву А.Д., в ограде,
мной обнаружен тайник и разобранные ня запчасти три мотоцикла,
два "Восхода" и "Ява". Сохранились номерные знаки. По данным
учета все три находятся в розыске, начиная с сентября 198...
года.
По существу заявлений, сделанных Ходыревым А.Д. в райотдел
милиции от 22 августа 1989 года и от 23 мая 1990, дополнительно
сообщаю: факты, указанные в заявлениях, при осмотре в основном
подтвердились. Имели место неоднократные кражи со взломом, о
чем свидетельствуют сбитые замки и поврежденные, изрубленные
двери, бессмысленная порча имущества, а также следы взрыва,
произведенного в печи и др.
@SIG=Участковый инспектор, старший лейтенант Суслов.
Кратко, но содержательно. Алексей удовлетворенно хмыкнул.
Предстоящий разговор с "олигойреном" сразу обретал жесткую
направленность. .
Едва ли хозяин домовладения в Волковке, Ходырев, имеет
отношение к тайнику. По крайней мере, один из мотоциклов, если
верить рапорту, находится в розыске с сентября 198... то есть,
был угнан почти за год до того времени, когда Ходырев приобрел
усадьбу в частное пользование. И кроме того, от Ходырева
поступило два заявления, что тоже свидетельствует в его пользу.
Вряд ли кому придет в голову обращаться в милицию, имея у себя
во дворе три украденных мотоцикла. Пусть даже в разобранном
виде. Скорее всего, не знал.
Алексей вошел в кабинет.
Для начала он предупредил свидетеля об ответственности за
дачу ложных показаний. Произошла, по всей вероятности,
трагедия, и сейчас в его силах помочь следствию разобраться. Но
"олигофрен" набычился и после нескольких односложных ответов
перестал реагировать на вопросы совсем. Однако молчание,
Алексей это чувствовал, стоило ему усилий -- мешала все та же
стая, которая незримо стояла у парня за спиной даже здесь, в
кабинете следователя.
Тогда Алексей решил помочь. Небрежным тоном, как бы не
придавая своему вопросу особого значения, сказал:
-- А чего ты скрытничаешь? Ваш тайничок, в Волковке, мы
раскопали. Три мотоцикла, и все краденые. Ну?
-- Че наш-то? -- разом вскинулся "олигофрен".-- Никакой он
не наш. Гнилой там хозяйничал.
-- А угонял?
-- Тоже он.
-- И ты будто бы не при чем? Почему тогда молчал?
-- Че я дурак, что ли?
-- Дурак, можешь в этом не сомневаться. Я тебя предупредил
об ответственности, и еще раз предупреждаю: или ты говоришь мне
правду, или я сделаю из тебя соучастника в угоне мотоциклов.
Два из них, так и быть, повесим на гнилого. Третий будет висеть
на тебе.
-- Не докажете,-- подумав, буркнул "олигофрен".
Алексей улыбнулся.
-- Еще как. Тебя я возьму сейчас под стражу, назначим
техническую экспертизу, и, я уверен, на твоем мотоцикле
обнаружатся снятые запчасти. Он же у тебя разноцветный.
"Олигофрен" смотрел в угол и затравленно шмыгал носом.
Алексей тоже молчал, давая ему время вполне прочувствовать
положение. Потом, как о решенном уже вопросе, сказал:
-- Значит, Суходеев подбрасывал вам запчасти. За так?..
Парень мотнул головой.
-- За бабки, по черной цене.
-- Понятно. Но в Волковке теперь хозяин появился, сосед.
Что же вы сразу не перепрятали?
-- Пусть у Гнилого голова болит. Это его хаза была.
парень помолчал, потом нехотя признал:
-- Вообще-то, говорили ему ребята.
-- А он?
-- Выкурю, говорит, как таракана. Больше не сунется.
-- Это соседа, что ли? Ходырева?
-- Ну.
-- Понятно.
Алексей еще некоторое время поработал с "олигофреном" в
разных режимах, но тот явно иссяк. Разговор пошел вхолостую, по
кругу. Он предложил свидетелю подписать протокол допроса и
отпустил.
Полученная информация представлялась достаточно ценной.
Кажется, впервые дело начало принимать конкретные очертания.
Так называемая "хаза" в бывшем поселке Волковка и обнаруженный
тайник свидетельствовали, что в этом месте Суходеев имел или
имеет определенный устойчивый интерес. Вовторых, угроза
выкурить хозяина, которая вполне подтвердилась двумя
заявлениями Ходырева. В-третьих, насколько он уяснил из
разговора с женой Ходырева, последний акт "терроризма" -- взрыв
в печи, порча имущества, произошел совсем недавно. Уже в мае,
накануне исчезновения. Пожалуй, дату следует уточнить, но сам
факт налицо: в конце апреля, в мае Суходеев там был. Готовил
акт.
Что против?.. Участковый инспектор в Волковке Суходеева не
обнаружил. Не исключены два варианта. Если это несчастный
случай дорожно-транспортного характера, то скорее он произошел
по дороге в Волковку. Или обратно. Красного цвета "восход" --
приметная деталь в пейзаже. Значит, следует проверить дороги,
тропы, которыми возможно добраться в поселок из города.
В случае насильственной смерти убийца наверняка
позаботился труп спрятать. Достаточно надежно. Поэтому
инспектор его не обнаружил, хотя... если судить по найденному
тайнику, усердие проявил. Очевидно, потребуется более детальный
осмотр местности и обыск в "хазе", в домовладении,
принадлежащем Ходыреву, где обнаружен тайник.
Алексей взялся за телефон, набрал номер.
-- Участковый инспектор, слушаю?
-- здравствуйте, Анатолий Степанович, это Валяев из
прокуратуры. Получил рапорт. Очень толково, оперативно и,
главное, ко времени. Но кое-что желательно обсудить.
-- Через двадцать минут я к вам... Черанева, сядь на
место! -- голос участкового внезапно отдалился, потом вновь
зазвучал в трубке.-- Алле?.. Через двадцать минут я к вам
подойду. Надо тут с гражданкой закончить.
Алексей насторожился.
-- Минуту, Анатолий Степанович. Как вы назвали фамилию
гражданки?
-- Черанева. Татьяна Дмитриевна.-- четко, без ненужных
расспросов ответил тот.
-- Понятно. Меня эта дама тоже интересует, так что не
спешите. Я выхожу.
-- Комната восемь.
Через несколько минут Алексей входил в комнату участкового
инспектора на первом этаже. В Чераневой он сразу узнал
вчерашнюю истеричку из ресторана. Кажется, она до сих пор
окончательно не протрезвела. Марафет на лице был смазан. Взгляд
плавал по сторонам, ни на чем не фиксируясь, и она, похоже, не
заметила появления в комнате нового человека, хотя Алексей сел
напротив нее спиной к окну.
-- Что произошло?
-- Вчера в одиннадцатом часу ночи была задержана на
дискотеке. В невменяемом состоянии. При задержании оказала
сопротивление работникам милиции, употребляла в их адрес
нецензурные выражения. Доставлена в вытрезвитель.
Слог, каким изъяснялся старший лейтенант Суслов, напоминал
его рапорт. Прямолинейный и исполнительный малый, решил
Алексей. Любопытно, как они находят с гражданкой Чераневой
общий язык?
-- И часто она так?
-- Регулярно. Особенно в последнее время. Хотя по сути
школьница. Недавно исполнилось семнадцать.
Черанева никак не реагировала, как будто разговор шел не о
ней. Пепел с сигареты сыпался ей на кофточку, на руки, на стол,
она не обращала на это внимания и не стряхивала, хотя
пепельница стояла рддом. Выглядела она много старше своих
семнадцати. Рискованно короткая юбка, белые рыхлые ноги, без
чулок, в заметных синяках. Когда она закинула ногу на ногу,
Алексей с изумлением отметил, что под юбкой у нее ничего нет,
голое тело.
-- Почему на даме нет нижнего белья?
-- Мода такая. На танцы они ходят теперь без трусов.
Некоторые даже бреют лобок.
-- Товар лицом?
-- Говорят, для остроты ощущений. Так, Черанева?
Черанева ответила не сразу, вялым, словно спросонья,
голосом.
-- Дурак... где ты купишь приличные трусы? Чтобы носить не
стыдно?
-- Давай без дураков, Черанева! -- повысил голос
участковый. Помолчав, продолжал: -- Допустим, приличного белья
в продаже нет. Но бриться тоже не обязательно.
-- Для эстетики! -- Черанева вдруг визгливо рассмеялась, и
Алексей сразу вспомнил ее вчерашнюю истерику. Пожалуй, она была
не столько пьяна, как показалось вначале, а скорее не в себе.
Невменяема, как правильно отметил старший лейтенант Суслов.
"Если с ней что-то произойдет,-- подумал Алексей,-- как с
теми двумя, это никого особенно не удивит. Удивительнее будет
другое -- если ничего не произойдет".
-- Таня, вы помните меня? Вчера... вы были в ресторане?
Обращение по имени здесь, в стенах милиции, было
непривычно, и Черанева наконец его заметила. Но упоминание о
ресторане заставило ее вздрогнуть. Ее глаза вдруг расширились,
на лице появилось выражение страха. Спустя мгновение она вся
сжалась, словно затравленный зверек, готовый вот-вот сорваться
с места и бежать.
Такой реакции Алексей не ожидал. Участковый, судя по
всему, тоже. Они переглянулись, и, стараясь говорить по
возможности мягко, Алексей спросил:
-- Вы знакомы с Ирой?.. Она отдела со мной за одним
столиком?
-- Нет! -- истерически взвизгнула Черанева. Губы, а затем
все лицо у нее исказилось мучительной гримасой. Руки бесцельно
метались по одежде, по волосам. Лейтенант поднялся к ней из-за
стола со стаканам воды и окончательно спровоцировал истерику.
На хлопоты вокруг Чераневой ушло около часу. Пришлось даже
вызывать врача. Разумеется, о продолжении разговора с ней не
могло быть и речи.
Оставшись вдвоем с участковым инспектором, Алексей кое-как
уточнил предстоящие следственные действия и в смятенных
чувствах вышел из отделения. В его голове давно брезжила
ужасная догадка, но он раз за разом упорно гнал ее от себя,
хотя косвенных доказательств набиралось предостаточно. Однако
теперь впервые, кажется, появилась реальная возможность
получить прямое свидетельство, что он действительно напал на
след, ради чего, собственно, сюда приехал.
Возле прокуратуры Алексей увидел стоящий "УАЗ". Похоже,
Хлыбов был на месте. Он вошел в приемную.
-- Шеф у себя?
-- Нет... в отгуле,-- замялась Людмила Васильевна.
-- Мне нужна машина. На полчаса.
-- К заму, Алексей Иванович.
Через некоторое время, выправив кой-какие бумаги, в том
числе постановление на обыск в бывшем поселке Волковка, Алексей
сел за руль.
Дорогу скюа он запомнил неплохо. Наверное, потому, что
ночью пришлось изрядно проплутать. Вскоре "УАЗ" остановился
возле одноэтажного дома, утонувшего среди старых черемух.
Алексей отворил калитку и взошел на высокое крыльцо с
деревянными резными кружевами и перильцами. Несомненно, дом
знавал лучшие времена, но с тех пор осел, сделался темен, и
деревянный узор местами выкрошился. Запах гнили, едва уловимый,
подсказывал, что где-то начала течь крыша. Дом умирал.
Оглядевшись по сторонам, Алексей пошарил рукой возле
двери. Кнопки звонка, кажется, не было. Он позвякал скобой, еще
и еще раз. Дом молчал.
Алексей собрался было пойти к соседям, узнать, где
хозяева, но случайно нажал на дверь, и она легко, без скрипа
отворилась. Из глубины дверного проема на него неподвижно
смотрели глаза. Бледным пятном маячило лицо. Это была женщина
лет тридцати пяти-сорока с темными волосами, одетая в темное
платье и темную, вязаную кофту. Темнота дверного проема
совершенно съедала силуэт, и ее худое, бледное лицо поэтому,
казалось, висит в воздухе.
Зрелище было неприятным. Тем более, что Алексей не услышал
за дверью ее шагов, когда стучал, или хотя бы шороха.
