-- Здравствуйте, мне хотелось бы видеть Иру.
Лицо качнулось в темноте и слегка подвинулось к нему.
-- Вы ее мама, я полагаю?
Лицо снова поплыло из темноты, однако ответа долго не
было, и он уже не чаял его ождаться, когда она наконец с трудом
выговорила:
-- Мама, да.
Она повернулась спиной и двинулась внутрь дома.
-- Проходите,-- услышал Алексей тихий голос.
Он двинулся следом, наощупь отыскивая дорогу. Запнулся за
ступени, их было три. Прошел одни двери, другие, и рука
ткнулась во что-то мягкое, пушистое. Оно как бы откачнулось,
едва он задел, и снова сунулось ему в руку, слегка царапнув.
Алексей постоял несколько, давая глазам привыкнуть.
Хозяйка ушла вперед и куда-то исчезла, а перед ним оказалась
стена и угол, заваленный бумажным хламом. Он понял, что нужную
дверь прошел мимо, и повернул вспять. Пальцы снова уткнулись во
что-то пушистое. Он пригляделся внимательнее и тотчас отдернул
руку. В дверном проеме на бельевом шнуре была повешена кошка.
Откуда-то сбоку, словно из стены, к нему подплывало
бледное лицо. Тихий голос скорбно и бессвязно начал пояснять.
-- Кошечка недавно совсем, вчера... Но я раньше заметила.
Рассада стала пропадать. Помидорная. Я ее высадила в ящики с
землей, две недели назад. А вчера заметила... Эта кошечка
сходила в ящик по нужде. Как уксусом полила. К вечеру рассада у
меня пожелтела... Пропала. Вот, пришлось кошечку примерно
наказать.
"Точно, крыша поехала," -- подумал про себя Алексей,
теперь уже различая хозяйку, но тем не менее стараясь не
отстать.
Она остановилась посреди комнаты, которую наверное можно
было назвать гостиной. Повернулась к нему, и Алексей смог
наконец разглядеть ее лицо. Пожалуй, они были очень похожи с
дочерью. Если бы не возраст и манера носить одежду --
совершенно двойняшки.
Она слегка коснулась лба, словно припоминая.
-- Вы хотели видеть Иру?
-- Да.
-- Она умерла.
-- Как... когда?!
-- В прошлом году,-- тихим голосом отвечала она. Ему
показалось даже, что он ослышался.
-- Простите за назойливость, но вчера я проводил Иру сам.
До калитки. Или я что-то путаю?
Она молчала, потом, поколебавшись, кивнула.
-- Идемте.
Алексей прошел вперед, в следующую дверь.
-- Вот ее комната. С тех пор... когда... ее не стало,-- с
усилием выговорила она.
Алексей огляделся. Большая и неожиданно светлая для этого
дома комната. Удобная тахта. Трельяж с косметикой. И пуф.
Платяной шкаф в углу. Стеллаж с книгами; живописной россыпью
журналы. И портрет Иры. На стене, в траурной раме. Он даже
отшатнулся, но взял себя в руки.
-- В прошлом году, вы говорите?
Женщина молчала, потупясь.
-- Вчера я сидел рядом с ней. В ресторане. Мы
разговаривали.
-- Да.
-- Что... да? -- не понял он.
Но ответа не деждался.
-- Вы были дома вчера? Когда она вернулась?
-- Я теперь редко выхожу.
-- Значит, вы не могли ее не видеть?
Не слыша ответа, он хотел повторить вопрос, но женщина
подняла голову и рассеянно невпопад улыбнулась.
-- Иногда она приходит,-- тихо прошелестело в воздухе, и
Алексей остро ощутил атмосферу безумия, царящую в этом доме.
-- Ваша фамилия... и дочери, Калетина?.
-- Калетина.
Алексей невнятно извинился за причиненное беспокойство и,
ничего не объясняя, благо что его ни о чем не спрашивали, вышел
из дому. С крыльца оглянулся еще раз: в дверном проеме маячило
бледное лицо с исплаканными глазами,-- и сел в машину.
"...В границы здравого смысл происходящее никак не
укладывается, но мыслить иначе я, кажется, не умею",-- с
некоторым даже ожесточением думал он, чувствуя, что выбит из
колеи напрочь.
Минут пять небыстрой езды несколько его успокоили, и он
начал прикидывать варианты.
...Сходство матери с умершей Ирой было просто
поразительно. Бросалось в глаза, но почему, собственно, он
решил, что провожал вчера Иру, а не ее мать? Только потому, что
она назвалась Ирой? Не отсюда ли проистекает их поразительное
сходство, что Калетину-младшую он сравнивает с
Калетиной-старшей? Тем более, что дочь Иру впервые он увидел на
стене в траурной раме.
Допустим, вчера Калетина выглядела моложе. Ну и что?
Шестидесятилетние травести иногда недурно играют
двенадцати-четырнадцатилетних золушек и джульетт. При свете
софитов, а не в ресторане при цветомузыке. И не в майских
сумерках по дороге домой.
Наконец, если все так, значит ли это, что маскарад
понадобился ради мести? Быть может, безумие, замкнутое на одной
навязчивой идее, подсказало этот нестандартный, даже изощренный
ход? Он сам имел возможность убедиться вчера в ужасной силе
избранного средства. Чераневу вывели, почти вынесли из зала на
руках в припадке истерики. Даже сегодня, стоило упомянуть имя
жертвы, как припадок повторился. На старые что называется
дрожжи. Еще несколько подобных сеансов, и устойчивый
истерический синдром закрепится навсегда.
В итоге... Золотарев мертв, и, кажется, не без участия
какой-то женщины. Второй преступник, Суходеев, пропал без
вести, и надежда, что он еще жив, ничтожна. Осталась Черанева
из всей компании, и если она в скором времени не погибнет, то
обязательно отправится в сумасшедший дом.
13
Во второй половине дня оперативно-следственная группа
прибыла в Волковку. Старенький локомотивчик, сопя и вздыхая,
затащил пассажирские вагоны на запасной путь и там затих.
Алексей и эксперт-криминалист Дьяконов, оглядевшись по
сторонам, двинулись в гору мимо осевших, полуразрушенных
бараков. Впереди с хмурым, отчужденным видом шагал Андрей
Ходырев, приглашенный в качестве свидетеля и хозяина
домостроения.
Эксперт Дьяконов закатал намокшие штанины до колен,
недовольно буркнул:
-- Дождь был, черт бы его...
Алексей промолчал, хотя эксперт был прав. После такого
дождя часть следов на открытой местности окажется смытой. Он
обернулся. Их догонял участковый инспектор Суслов.
-- Договорился?
Участковый подмигнул.
-- Час-полтора нам гарантировано.
-- В самый раз. Минут пять пусть погалдят, успокоятся.
Потом можно просить.
В молчании, озираясь по сторонам, добрались до подворья.
Затем Алексей, один, обошел поселок по периметру, прикинул
рельеф местности и направился к поезду. Пестрая, голосистая
толпа человек сорок разбрелась по насыпи, обмахиваясь
сломленными ветками от овода и комаров.
-- Что случилось, люди? -- нарочито громко спросил он,
обращаясь ко всем разом.
-- Грибы собирам, не видишь? -- отозвался из толпы бойкий
женский голос.-- Сморчки, харчки... прям на шпалах высыпали. И
сама же засмеялась. Алексей широко улыбнулся.
-- А я думал, случилось чего?
-- Слушай ее, сороку. Одни сморчки на уме. Вон керосинка
наша гробанулась, не едет.
-- И надолго?
-- А кто знает?
Алексей подошел к машинисту локомотива, который с
недовольным видом копался в железных, промасленных
внутренностях. Переговорил, потам вернулся назад.
-- Граждане пассажиры! Работы, примерно, на час, от силы
полтора. Сменить шкив. Досадно, конечно, но разрешите
воспользоваться вашим бедственным положением. Дело в том, что
здесь, на территории поселка, по нашим данным, находится
пропавший во время майских праздников подросток...
Алексей в двух словах обрисовал ситуацию и объяснил, в чем
должна состоять помощь: необходимо построиться цепью и
прочесать поселок с прилегающей к нему местностью. Особое
внимание при этом следует обращать на естественные впадины,
углубления, лесные завалы, кучи хвороста, на свежевскопанНую
землю или поврежденный дерн. Труднодоступные места, вроде
чердаков, подвалов, колодцев, трогать не надо. Лучше
предупредить. Следственная группа займется ими особо.
Переждав шум, вызванный сообщением, Алексей предложил всем
разойтись вдоль железнодорожной насыпи с интервалом в десять
метров один от другого. Цепочка получилась внушительная, не
менее полукилометра, и флангами захватывала опушки леса по обе
стороны поселка. Он дал знак начать продвижение, а сам с двумя
понятыми отправился в усадьбу Ходырева, где занялся осмотром и
составлением описи предметов, изымаемых из тайника. Хозяин, как
он и предполагал, про тайник ничего не знал. Ни разу, по его
словам, в курятник не заглядывал, не доходили руки. На вопрос,
кому мог принадлежать этот тайник, пожал плечами.
-- Не знаю.
-- А предположения есть?
-- Он же, чего тут... Его захоронка.
-- Кто он?
Андрей Ходырев усмехнулся.
-- Имя, что ли? Тогда я и без вас разобрался бы. Без
заявлений,-- он повернулся и ушел в избу. Но в избе
обстоятельно и по-хозяйски расположился эксперт-криминалист
Дьяконов, производил осмотр, и Ходырев отправился на улицу.
В неприязненном отношении хозяина резон был, Алексей это
понимал. Правоохранительные органы в данном случае сработали
задним числом, когда человек исчез. Наверняка, Ходырев знает,
что исчез не безымянный человек, а сосед Суходеев, догадаться
теперь нетрудно. И он знает также, что из свидетеля в случае
смерти Суходеева вполне может превратиться в подозреваемого,
хотя оба его заявления в свое время были оставлены без
внимания.
Прошло около получаса, когда неподалеку от усадьбы
раздались оживленные выкрики, и цепочка с обоих флангов вся
собралась вокруг одного из бараков. Алексей вышел за ворота,
мимоходом спросил Ходырева:
-- Что там у них?
-- Нашли чего-то,-- равнодушно отозвался тот и остался
сидеть на обочине у поваленного плетня.
Алексей пошел взглянуть, протиснулся через толпу ко входу
в барак. Навстречу с кривой усмешкой появился участковый.
Мотнул головой.-- Нашли, да не того.
Под одной из сгнивших половиц возле стены, едва
присыпанные землей, белели голой костью человеческие останки.
На лицевой части черепа даже сейчас был виден длинный,
рубленный след, скорее всего, от удара топором.
Вслед за Алексеем в барак хлынули любопытные, и скуластый,
худой мужчина, явно коми по национальности, уже в который раз
рассказывал, как он вошел, как наступил на половицу, она
хрястнула у него под ногой и перевернулась, и что он потом
увидел. Кто-то из пожилых вслух по памяти прикидывал, кого и за
какие грехи могли здесь угробить. Набиралось человека
три-четыре возможных кандидатов, но, кажется, это был еще не
предел. Список дополняли другие. Участковый решительно
прекратил начавшуюся дискуссию и взялся восстанавливать
цепочку.
Однако дальнейшие поиски результатов не дали. Цепочка
прочесала поселок до конца, углубилась в лес и лесом же,
разделившись надвое, возвратилась на железнодорожную насыпь.
Алексей поблагодарил людей за оказанную помощь и просил
двоих доброхотов, если такие найдутся, остаться с группой до
конца поисков. Вызвался коми по фамилии Веремеев. Сказал, что
он в отпуске и дома ему все равно делать нечего. Вторым к
следователю подошел пенсионер из местных старожилов Кропачев и
ткНул пальцем в барак, в котором вырос и откуда его призвали в
армию.
...Эксперт-криминалист Дьяконов с недовольным видом
продолжал возиться теперь уже во дворе. Результаты были
малоутешительные. Найдено несколько отпечатков пальцев, которые
после сравнения с образцами предположительно были
