изведении русского митрополита XII в. Климента Смолятича изображается
современный ему русский человек, добивающийся славы, знатности: он при-
лагает дом к дому, село к селу, набирает себе бортей и пожен, "изгоев и
сябров", подневольных людей*. Таким образом, экономическое благосостоя-
ние и успехи общежития Киевской Руси куплены были црною порабощения низ-
ших к
лассов; привольная жизнь общественных вершин держалась на юридическом
принижении масс простого народа. Эта приниженность обострялась еще рез-
ким имущественным неравенством между классами русского общества по
большим городам XI и XII вв. Начальная летопись вскрывает перед нами эту
социальную черту, обычную особенность быта, строящегося усиленной рабо-
той торгово-промышленного капитала. В 1018 г. новгородцы решили
на вече сложиться, чтобы нанять за морем варягов на помощь Ярославу в
борьбе его с киевским братом Святопол-ком. По общественной раскладке
постановили собрать с простых людей по 4 куны, а с бояр по 18 гривен
кун. Кун в гривне считалось 25: значит, высший класс общества был обло-
жен в сто двенадцать с половиной раз тяжелее сравнительно с простыми
гражданами. Это приниженное юридическое и экономическое положение рабо-
чих классов и было одним из условий, колебавших общественный порядок и
благосостояние Киевской Руси. Порядок этот не имел опоры в низших клас-
сах населения, которым он давал себя чувствовать только своими невыгод-
ными последствиями.
КНЯЖЕСКИЕ УСОБИЦЫ. Князья своими владельческими отношениями сообщали
усиленное действие этому неблагоприятному условию. Очередной порядок
княжеского владения сопровождаются крайне бедственными следствиями для
народного хозяйства. В постоянных своих усобицах князья мало думали о
земельных приобретениях, о территориальном расширении своих областей, в
которых они являлись временными владельцами; но, тяготясь малона-
селенностью своих частных имений, они старались заселить их искусствен-
но. Лучшим средством для этого был полон. Поэтому их общей военной при-
вычкой было, вторгнувшись во враждебную страну, разорить ее и набрать
как можно больше пленных. Пленники по тогдашнему русскому праву обраща-
лись в рабство и селились на частных землях князя и его дружины, с кото-
рой князь делился своей добычей. Ослепленный князь Васильке в горе своем
вспоминал, как некогда он имел намерение захватить болгар дунайских и
посадить их в своем Теребовльском княжестве. Поговорка, ходившая о князе
конца XII в. Романе волынском ("худым живеши, литвою ореши"), показыва-
ет, что он сажал литовских пленников на свои княжеские земли как кре-
постных или обязанных работников. Эти колонизаторские заботы насчет ино-
земных соседей были неудобны только тем, что вызывали и с противной сто-
роны соответственную отместку. Гораздо хуже было то, что подобные приемы
войны князья во время усобиц применяли и к своим. Первым делом их было,
вступив в княжество соперника-родича, пожечь его села и забрать или ист-
ребить его "жизнь", т.е. его хозяйственные запасы, хлеб, скот, челядь.
Владимир Мономах был самый добрый и умный из Ярославичей XI-XII вв., но
и он не чужд был этого хищничества. В
ЛЕКЦИЯ XVI
В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
своем Поучении детям он рассказывает, как, напавши раз врасплох на
Минск, он не оставил там "ни челядина, ни скотины" \ В другой раз сын
его Ярополк (1116 г.) захватил Друцк в том же Минском княжестве и всех
жителей этого города перевел в свою Переяславскую волость, построивши
для них новый город при впадении Суды в Днепр. Летописец XII в., расска-
зывая об удачном вторжении князя в чужую волость, иногда заканчивает
рассказ замечанием, что победители воротились, "ополонившись челядью и
скотом". Обращали в рабство и пленных соотечественников: после неудачно-
го нападения рати Андрея Боголюбского на Новгород в 1169 г. там продава-
ли пленных суздальцев по 2 ногаты за человека. Так же поступали с плен-
ною Русью половцы, которых князья русские в своих усобицах не стыдились
наводить на Русскую землю. Превратившись в хищническую борьбу за рабочие
руки, сопровождавшуюся уменьшением свободного населения, княжеские усо-
бицы еще более увеличивали тяжесть положения низших классов, и без того
приниженных аристократическим законодательством XI-XII вв.
ПОЛОВЕЦКИЕ НАПАДЕНИЯ. Внешние отношения Киевской Руси прибавляли к
указанным условиям еще новое, наиболее гибельно действовавшее на ее об-
щественный порядок и благосостояние. Изучая жизнь этой Руси, ни на мину-
ту не следует забывать, что она основалась на окраине культурно-христи-
анского мира, на берегу Европы, за которым простиралось безбрежное море
степей, служивших преддверием Азии. Эти степи со своим кочевым населени-
ем и были историческим бичом для Древней Руси. После поражения, на-
несенного Ярославом печенегам в 1036 г., русская степь на некоторое вре-
мя очистилась; но вслед за смертью Ярослава с 1061 г. начались непрерыв-
ные нападения на Русь новых степных ее соседей половцев (куман)". С эти-
ми половцами Русь боролась упорно в XI и XII столетиях. Эта борьба-
главный предмет летописного рассказа и богатырской былины ". Половецкие
нападения оставляли по себе страшные следы на Руси. Читая летопись того
времени, мы найдем в ней сколько угодно ярких красок для изображения
бедствий, какие испытывала Русь со степной стороны '". Нивы забрасыва-
лись, зарастали травою и лесом; где паслись стада, там водворялись зве-
ри. Половцы умели подкрадываться к самому Киеву: в 1096 г. хан Боняк
"шелудивый" чуть не въехал в самый город, ворвался в Печерский монас-
тырь, когда монахи спали после заутрени,
ограбил и зажег его. Города, даже целые области пустели. В XI в. По-
росье (край по реке Роси, западному притоку Днепра ниже Киева) с Яросла-
вова времени является хорошо заселенной страной. Здесь жило смешанное
население: рядом с пленниками ляхами, которых сажал здесь Ярослав, сели-
лись русские выходцы и мирные кочевники, торки, берендеи, даже печенеги,
спасшиеся от половцев и примкнувшие к Руси для борьбы с ними ". Эти мир-
ные инородцы вели полукочевой образ жизни; летом они бродили по соседним
степям со своими стадами и вежами (шатрами или кибитками), а зимой или
на время опасности укрывались в свои укрепленные становища и города по
Роси, составлявшие сторожевые военные поселения по степной границе.
Русские в отличие от диких половцев звали их "своими погаными". В конце
XI столетия Поросье стало особой епархией, кафедра которой находилась в
Юрьеве на Роси, городе, построенном Ярославом и названном по его христи-
анскому имени (Ярослав-Георгий или Юрий)". Обитатели Поросья жили в пос-
тоянной тревоге от нападения из степи. В 1095 г. юрьевцы подверглись но-
вому нападению и, наскучив постоянными опасностями от половцев, все ушли
в Киев, а половцы сожгли опустелый город. Великий князь Святополк пост-
роил для переселенцев новый город на Днепре ниже Киева Святополч; скоро
к ним присоединились другие беглецы со степной границы. Еще большие
опасности переживала также соседняя со степью Переяславская земля: по
тамошним рекам Трубежу, Супою, Суле, Хоролю происходили чуть не ежегод-
ные, в иные годы неоднократные встречи Руси с половцами; в продолжение
XII в. эта область постепенно пустела. Под" гнетом этих тревог и опас-
ностей, при возраставших усобицах князей почва общественного порядка в
Киевской Руси становилась зыбкой, ежеминутно грозившей погромом: возни-
кало сомнение в возможности жить при таких условиях. В 1069 г., когда
Изяслав, изгнанный киевлянами за нерешительность в борьбе с половцами,
шел на Киев с польской помощью, киевское вече просило его братьев Свя-
тослава и Всеволода защитить город своего отца: "а не хотите, - прибави
ли киевляне, - нам ничего больше не остается делать-зажжем свой город и
уйдем в Греческую землю". Русь истощалась в средствах борьбы с варвара-
ми. Никакими мирами и договорами нельзя было сдержать их хищничества,
бывшего их привычным промыслом. Мономах заключил с ними 19 миров, пере-
давал им множество платья и скота, - и все напрасно. С той же целью князья
женились на ханских дочерях; но тесть по-прежнему грабил
В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
ЛЕКЦИЯ XVI
область своего русского зятя без всякого внимания к свойству. Русь
окапывала свои степные границы валами, огораживала цепью острожков и во-
енных поселений, предпринимала походы в самые степи; дружинам в погра-
ничных со степью областях приходилось чуть не постоянно держать своих
коней за повод в ожидании похода. Этой изнурительной борьбой был вырабо-
тан особого типа богатырь, - не тот богатырь, о котором поет богатырская
былина, а его исторический подлинник, каким является в летописи Демьян
Куденевич, живший в Переяславле Русском в половине XII в. Он со слугой и
пятью молодцами выезжал на целое войско и обращал его в бегство, раз вы-
ехал на половецкую рать совсем один, даже одетый по-домашнему, без шлема
и панциря, перебил множество половцев, но сам был исстрелян неприятелями
и чуть живой воротился в город. Таких "храбров" звали тогда людьми
божьими. Это были ближайшие преемники варяжских витязей, пересевшие с
речной лодки на степного коня, и отдаленные предшественники днепровского
казачества, воевавшего с крымскими татарами и турками и на коне и на
лодке. Таких богатырей много подвизалось и полегло в смежных со степью
русских областях XI и XII вв. Одно старинное географическое описание
юго-западной Руси XVI в. изображает одну местность на пути между Пере-
яс-лавлем Русским и Киевом в виде богатырского кладбища: "... а тут бога-
тыри кладутся русские" ". До смерти Мономахова сына Мстислава (1 132 г.)
Русь еще с успехом отбивала половцев от границ своих и даже иногда удач-
но проникала в самую глубь половецких степей; но со смертью этого дея-
тельного Мономаховича ей, очевидно, становилось не под силу сдерживать
напор кочевников, и она начинала отступать перед ними. От этих нападе-
ний, разумеется, всего более страдало сельское пограничное население, не
прикрытое от врагов городскими стенами ". На княжеском съезде в 1 103 г.
Владимир Мономах живо изобразил великому князю Святополку тревожную
жизнь крестьян в пограничных со степью областях. "Весною, - говорил
князь, - выедет смерд в поле пахать на лошади и приедет половчин, ударит
смерд
а стрелою и возьмет его лошадь, потом приедет в село, заберет его же-
ну, детей и все имущество, да и гумно его зажжет" '°. Эта ' почти двух-
вековая борьба Руси с половцами имеет свое значение в европейской исто-
рии. В то время как Западная Европа крестовыми походами предприняла нас-
тупательную борьбу на азиатский Восток, когда и на Пиренейском полуост-
рове началось такое же движение против мавров, Русь своей степной
борьбой прикрывала
левый фланг европейского наступления. Но эта историческая заслуга Ру-
си стоила ей очень дорого: борьба сдвинула ее с насиженных днепровских
мест и круто изменила направление ее дальнейшей жизни '".
ЗАПУСТЕНИЕ КИЕВСКОЙ РУСИ. Под давлением этих трех неблагоприятных ус-
ловий, юридического и экономического принижения низших классов, княжес-
ких усобиц и половецких нападений, с половины XII в. становятся заметны
признаки запустения Киевской Руси, Поднепровья". Речная полоса по сред-
нему Днепру с притоками, издавна так хорошо заселенная, с этого времени
пустеет, население ее исчезает куда-то. Самым выразительным указанием на
это служит один эпизод из истории княжеских усобиц. В 1157 г. умер си-
девший в Киеве Мономахович, великий князь Юрий Долгорукий; место его на
великокняжеском столе занял старший из черниговских князей Изяслав Дави-
дович. Этот Изяслав по очереди старшинства должен был уступить черни-
говский стол с областью своему младшему родичу двоюродному брату Святос-
лаву Ольговичу, княжившему в Новгороде Север-ском. Но Изяслав отдал Свя-
тославу не всю Черниговскую область, а только старший город Чернигов с
семью другими городами. В 1159 г. Изяслав собрался в поход на недругов
