разбитое зеркало русского права XI-XII вв. '
Обращаемся^ к изучению гражданского общества по Русской Правде. Одним
из следствий очередного порядка княжеского владения мы признали извест-
ное обобщение житейских отношений в разных частях Руси XI и XII вв. Зна-
чит, изучая гражданский быт Руси того времени. мы наблюдаем один из эле-
ментов земского или народного единства, какие вносил в русское общество
этот порядок княжеского владения.
ПАМЯТНИКИ ПРАВА В ИСТОРИЧЕСКОМ ИЗУЧЕНИИ. Гражданское общество склады-
вается из очень сложных отношений юридических, экономических, семейных,
нравственных. Эти отношения строятся и приводятся в движение личными ин-
тересами, чувствами и понятиями. Это по преимуществу область личности.
Если, однако, при всем разнообразии движущих пружин эти отношения сохра-
няют гармонию и складываются в порядок, это значит, что в личных интере-
сах, чувствах и понятиях известного времени есть нечто общее, их прими-
ряющее и слаживающее, что всеми признается за общеобязательное. Из этого
вырабатываются рамки, которыми сдерживаются частные отношения, правила,
коими регулируется игра и борьба личных интересов, чувств и понятий. Со-
вокупность этих рамок и правил составляет право; охраняет общие интересы
и выражает общественные отношения, отливая те и другие в требования и
положения, обычай или закон. Личные стремления обыкновенно произвольны,
личные чувства и понятия всегда случайны, те и другие неуловимы; по ним
нельзя определить общего
ЛЕКЦИЯ XIV
В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
настроения, уровня общественного развития. Мерилом для этого могут
быть только отношения, признаваемые нормальными и общеобязательными, а
они формулируются в праве и через то становятся доступны изучению. Такие
отношения создаются и поддерживаются господствующими побуждениями и ин-
тересами времени, а в этих побуждениях и интересах выражаются его мате-
риальное положение и нравственное содержание. Таким образом, памятники
права дают изучающему нить к самым глубоким основам изучаемой жизни ^
СИСТЕМА НАКАЗАНИЙ ПО РУССКОЙ ПРАВДЕ. С такими предварительными сооб-
ражениями обратимся к разбору содержания Русской Правды. Впрочем, я не
воспроизведу его во всей полноте, но коснусь лишь настолько, чтобы вы
могли уловить в нем основные житейские мотивы и интересы, действовавшие
тогда в русском обществе. Главное содержание памятника составляет юриди-
ческое определение деяний, коими одно лицо причиняет другому матери-
альный вред, физический или хозяйственный. За некоторые из этих деяний
закон полагает лишь частное вознаграждение в пользу потерпевшего, за
другие сверх того и правительственную кару со стороны князя. Очевидно,
Русская Правда различает право уголовное и гражданское; деяния первого
рода она признает гражданскими правонарушениями, деяния второго рода-
уголовными преступлениями. Это"* одно есть уже важное данное для харак-
теристики русского общества того времени. Граница между уголовным и
гражданским правом вообще недостаточно ясна: трудно выделить элемент
преступности в составе гражданского правонарушения, уловить то, что не-
мецкие юристы называют Schuidmoment; это дело легче поддается нравствен-
ному чутью, чем юридическому анализу. Поэтому и способы возмездия за
преступное деяние или за момент и степень виновности в древнем праве бы-
ли различны. По договору Олега с греками вор, застигнутый на месте прес-
тупления и сдавшийся без сопротивления, подвергается утроенному возмез-
дию, возвращает украденную вещь с приплатой двойной ее стоимости; вор не
пойманный, а только уличенный подлежит по договору Игоря удвоенному воз-
мездию, в случае продажи украденного "вдасть цену его сугубо". По Русс-
кой Правде господин холопа, совершившего кражу, платит потерпевшему
двойную стоимость украденного в виде кары за попустительство или небреж-
ный надзор. Даже в чисто гражданских правонарушениях требовалось кратное
возме-
щение убытков со значением пени за произвольное нарушение сделки^.
Чертой, какую Русская Правда проводит между уголовным преступлением и
гражданским правонарушением, служит денежное взыскание в пользу князя за
первое. Значит, если Русская Правда и понимала ответственность за прес-
тупление и даже не только перед потерпевшим, но и перед обществом в лице
князя, то ответственность только внешнюю, материальную, без участия
нравственного мотива^*. Правде, впрочем, не чужды и нравственные моти-
вы: она отличает убийство неумышленное, "в сваде" или "в обиду", от со-
вершенного с заранее обдуманным намерением, "в разбое", преступление,
обличающее злую волю, от правонарушения, совершенного по неведению,
действие, причиняющее физический вред или угрожающее жизни, например от-
сечение пальца, удар мечом, не сопровождавшийся смертью, хотя и причи-
нивший рану, отличает от действия менее опасного, но оскорбительного для
чести: от удара палкой, жердью, ладонью или если вырвут усы или бороду,
и за последние действия наказывает пеней вчетверо дороже, чем за первые;
она, наконец, совсем не вменяет действий, опасных для жизни, но совер-
шенных в случае необходимой обороны или в раздражении оскорбленной чес-
ти, например удара мечом, нанесенного в ответ на удар палкой, "не терпя
противу тому". Здесь прежде всего закон дает понять, что оказывает уси-
ленное внимание к чести людей, постоянно имеющих при себе наготове меч,
т.е. военнослужилого класса, так что это внимание является не правом
всех, а привилегией лишь некоторых.
ДРЕВНЯЯ ОСНОВА И ПОЗДНЕЙШИЕ НАСЛОЕНИЯ. Потом, эти тонкие различения
оскорблений по их нравственному действию едва ли не внесены в Правду
позднее, так как другая статья ее назначает за удар жердью и по лицу
(рукой) простую, не четверную пеню. Это - новый слой юридических понятий,
ложившийся на древнюю основу права, воспроизводимого Правдой, и можно
заметить, с какой стороны наносился этот слой. К тому же новому слою от-
носится и осложненная кара за наиболее тяжкие преступления: за разбой,
поджог и конокрадство преступник подвергался не определенной денежной
пене в пользу князя, а потере всего имущества с лишением свободы. Мы уже
знаем, что еще при князе Владимире за разбой взималась денежная пеня,
как за простое убийство, замененное, по совету епископов, "казнью", т.
е. потоком и разграблением.
В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
ЛЕКЦИЯ XIV
Эта древняя основа обличается тем, что пеня за татьбу в случае несос-
тоятельности татя заменялась повешением: гривна кун служила единственной
понятной меркой не только чувства чести, но и самой жизни человека^. За
все остальные преступные деяния, кроме трех упомянутых, закон наказывал
определенной денежной пеней в пользу князя и денежным вознаграждением в
пользу потерпевшего. Княжеские пени и частные вознаграждения представля-
ют в Русской Правде целую систему; они высчитывались на гривны кун. Мы
не можем определить тогдашнюю рыночную стоимость серебра, а можем оце-
нить лишь стоимость весовую. В XII в. серебро было гораздо дороже, чем
теперь. Политико-экономы рассчитывают, что теперь нужно, по крайней ме-
ре, вчетверо больше серебра, чем до открытия Америки, чтобы купить то же
самое. Если фунт серебра оценить, скажем, рублей в 20, то гривна кун в
XI и в начале XII в. по весу металла стоила около 10 рублей, а в конце
XII в. - около 5 рублей. За убийство взималась денежная пеня в пользу кня-
зя, называвшаяся вирой, и вознаграждение в пользу родственников убитого,
называвшееся голов-ничеством. Вира была троякая: двойная в 80 гривен кун
за убийство княжего мужа или члена старшей княжеской дружины, простая в
40 гривен за убийство простого свободного человека, половинная или полу-
вирье в 20 гривен за убийство женщины и тяжкие увечья, за отсечение ру-
ки, ноги, носа, за порчу глаза. Головничество было гораздо разнообраз-
нее, смотря по общественному значению убитого. Так головничество за
убийство княжего мужа равнялось двойной вире, головничестпо за свободно-
го крестьянина 5 гривнам. За все прочие преступные деяния закон наказы-
вал продажею в пользу князя и уроком за обиду в пользу потерпевшего. Та-
кова была система наказаний по Русской Правде. Легко заметить взгляд, на
котором основывалась эта система. Русская Правда отличала личное оскорб-
ление, обиду, нанесенную действием лицу, от ущерба, причиненного его
имуществу; но и личная обида, т.е. вред физический, рассматривалась за-
коном преимущественно с точки зрения ущерба хозяйственного. О
и строже наказывал за отсечение руки, чем за отсечение пальца, потому
что в первом случае потерпевший становился менее способным к труду, т.
е. к приобретению имущества. Смотря на преступления преимущественно как
на хозяйственный вред. Правда и карала за них возмездием, соответствую-
щим тому материальному ущербу, какой они причиняли. Когда господствовала
родовая месть, возмездие держалось на правиле: жизнь за жизнь, зуб за
зуб. Потом возмездие перенесено было на
другое основание, которое можно выразить словами: гривна за гривну,
рубль за рубль. Это основание и было последовательно проведено в системе
наказаний по Русской Правде. Правда не заботится ни о предупреждении
преступлений, ни об исправлении преступной воли. Она имеет в виду лишь
непосредственные материальные последствия преступления и карает за них
преступника материальным же, имущественным убытком. Закон как будто го-
ворит преступнику: бей, воруй, сколько хочешь, только за все плати исп-
равно по таксе. Далее этого не простирался взгляд первобытного права,
лежащего в основе Русской Правды.
ИМУЩЕСТВО И ЛИЧНОСТЬ. Любопытно сопоставить некоторые статьи Правды о
продажах или пенях в пользу князя, как и о частных вознаграждениях или
уроках. В Правде отразился быт торговый, охотничий и земледельческий.
Одинаковая пеня в 12 гривен грозит и за похищение бобра из ловища, и за
уничтожение полевой межи, за выбитие зуба, и за убийство чужого холопа.
Одинаковой пеней в 3 гривны и одинаковым уроком в одну гривну наказыва-
ются и отсечение пальца, и удар по лицу или мечом не насмерть, и порча
веревки в перевесе (птичьем лове), и похищение охотничьего пса с места
лова, и самоуправное "мучение" (лишение свободы) свободного крестьянина
без приговора судьи ^ Поджог и конокрадство наказывается самой тяжкой
карой, гораздо тяжелее, чем тяжкие увечья и даже убийство. Значит, иму-
щество человека в Правде ценится не дешевле, а даже дороже самого чело-
века, его здоровья, личной безопасности. Произведение труда для закона
важнее живого орудия труда-рабочей силы человека. Тот же взгляд на лицо
и имущество проводится и в другом ряду постановлений Правды. Замеча-
тельно, что имущественная безопасность, целость капитала, неприкосновен-
ность собственности обеспечивается в законе личностью человека. Купец,
торговавший в кредит и ставший несостоятельным по своей вине, мог быть
продан кредиторами в рабство. Наемный сельский рабочий, получивший при
найме от хозяина ссуду с обязательством за нее работать, терял личную
свободу и превращался в полного холопа за попытку убежать or хозяина, не
расплатившись. Значит, безопасность капитала закон ценил дороже и обес-
печивал заботливее личной свободы человека. Личность человека рассматри-
вается как простая ценность и идет взамен имущества. Мало того: даже об-
щественное значение лица определялось его имущественной состоя-
тельностью. Это можно заметить, изучая
ЛЕКЦИЯ XIV
В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
по Русской Правде состав общества (светского, не церковного).
ДВОЯКОЕ ДЕЛЕНИЕ ОБЩЕСТВА. В Правде обозначается двоякое деление об-
щества, политическое и экономическое. Политически, по отношению к князю,
лица делятся на два сословия, на людей служилых и неслужилых, на княжих
мужей и людей, или простых людей ". Первые лично служили князю, состав-
ляли его дружину, высшее привилегированное и военно-правительственное
сословие, посредством которого князья правили своими княжествами, оборо-
няли их от врагов; жизнь княжа мужа оберегалась двойною вирою. Люди,
