но надо сделать гостям приятное. Да вынеси мне пижаму. Все-таки здесь не
пещера.
За обедом, уписывая тушеное мясо, приодетый в золотистую пижаму Глав-
ный мудрец проповедовал закон высшей мудрости:
- Истина познается на опыте, путем сравнения, в борьбе двух основных
начал: низменного телесного и благородного духовного. Поев жирной бара-
нины, я убеждаюсь в том, что набитый желудок отрицательно влияет на спо-
собность мыслить. Стены, оклеенные голубыми обоями, отгораживают меня от
мира, превращают жизнь в тягостное заточение. Когда я ложусь на мягкий
диван, тело блаженствует, но дух замирает в сонном отупении. Хорошо ли
это?
Мы молчали, не в силах решить.
- Это отвратительно! - решил за нас Главный. - И я встаю с дивана,
иду в пещеру, проникаюсь счастьем полноценной жизни и учу жителей высшей
мудрости. Теперь, Миша, ты понял, что я все испытал, знание далось мне
не понаслышке, а тяжелым трудом и напряжением всех моральных сил?!
Я проникся глубоким уважением к Главному мудрецу. Нет, он не досужие
выдумки проповедует, сам все испытал, все проверил!.. Значит, мы и в са-
мом деле такие тупые, неразвитые и ужасно немудрые... Закосневшая в не-
развитости Лидка толкнула меня в бок:
- Знал бы Петя, какой здесь пир идет!
Мне стало противно, что она ничего не поняла и не почувствовала, ду-
мает только о мясе и апельсинах. Разве в них счастье?..
Когда допили компот и сели на мягкий диван, который так и звал, чтобы
забраться с ногами, Главный мудрец сказал:
- Идея группирует жителей и становится позвоночным хребтом порядка...
Вот только в шахматы поиграть не с кем при таком порядке. Доктор, вы не
любитель?
- Я все больше в камешки с жителями играю, - сказал доктор.
- Я умею. Давайте сыграем, - предложил я Главному.
В прошлом году я играл в школьном турнире, обыграл многих и заработал
пятую категорию. Я надеялся проиграть Главному не слишком быстро. Ему по
жребию вышли черные.
После первых же ходов я понял, что в теории дебютов он слаб, но вооб-
ще соображает прилично. Лидка болела за меня, а доктор за Главного. Ко-
роль сперва бродил по комнате, с печальным выражением на лице разгляды-
вал эстампы и ковырял обои. Но вскоре и он заинтересовался, для чего мы
переставляем по квадратикам фигуры и какое нам от этого удовольствие. К
концу партии Мур навалился животом на мои плечи и хрипло дышал в заты-
лок. Партия сводилась на ничью, но Главный в одном месте прохлопал, и я
провел пешку в ферзи. Конечно, он сдался. Сыграли еще, и белыми Главный
выиграл. Я потерял бдительность и по-глупому пожертвовал коня. Сыграли
контровую. Я играл осторожнее и выиграл. Потом выиграл Главный. Мы уста-
ли, сложили фигуры и согласились, что равны по силам.
Главный мудрец сказал мне:
- Оставайся у меня на острове. Под елкой жить не будешь, комнату тебе
устрою не хуже этой. Только чтобы мудрецы мои не пронюхали, а то пойдут
разговоры, брожение умов... Давай, а?
Отвечать отказом на такое радушное предложение было неудобно. Я за-
мялся, стал что-то бормотать, но выручил король Мур:
- Миша мне самому пригодится! Откровенно говоря, в стране мудрецов не
так уж много мудрых жителей...
Главный мудрец только усмехнулся.
- Он качели изобрел! - сказал король.
- Поменьше бы вы там изобретали, - буркнул Главный. - Впрочем, качели
- это невредно. Миша, если захочешь, переезжай ко мне!
- Спасибо, подумаю, - сказал я.
Главный снял пижаму, растрепал бороду, натыкал в нее сучков и пошел
провожать нас до берега. Солнце садилось. Косматые мудрецы вооружились
удочками и разложили костры. Капитан Прунамель и матросы резались в кар-
ты. Петька лежал на старом месте пузом кверху. Когда я пихнул его ногой,
Петька спросил:
- Ну, понял, в чем высшая мудрость жизни?
Я не мог ему ответить. В голове все перемешалось.
Матросы отвязали канат. Паруса наполнились свежим морским ветром.
"Диоген" резво поплыл обратно в Мурлындию.
На песчаном берегу острова Высшей Мудрости стоял Главный мудрец и ма-
хал нам рукой... Может, ему тоже хотелось куда-нибудь съездить, да меша-
ли дела.
ТЕТРАДЬ ДЕСЯТАЯ
Несколько дней я ходил совершенно растерянный, сочинял безумные пла-
ны, пытался даже уговорить Петьку с Лидкой бросить дом и уйти жить к мо-
рю. Мы один раз попробовали, замерзли и на следующую ночь пришли спать
под крышу. Слова Главного мудреца не давали мне покоя. В самом деле, ка-
кая же это свобода, если над собой ты не властен? Тебе и поесть хочется
повкуснее, и надеть на себя что покрасивее, и поиграть в интересную иг-
ру, и сделать что-нибудь, чтобы люди удивились и похвалили тебя... От
всех этих желаний ты целиком зависишь, им подчинена твоя воля, они зас-
тавляют беспокоиться, трудиться, искать... А вдруг если я освобожусь от
этих приземленных потребностей, то смогу взлететь к звездам и свободно
парить по пространствам вселенной?..
Надо было как-то отвлечься. Я стал делать кровать, Лидка ушла за яго-
дами, а Петьку Митька-папуас куда-то увел. Я сколачивал кровать, понем-
ножку успокаивался и думал о том, что в домах у жителей нет печек и что
с ними будет, когда наступят холода?
Работа не клеилась, топор выпадал из моих рук. Я воткнул его в чурбан
и пошел навестить Степана Кузьмича.
Старик все еще не вставал с постели.
- Мне вот что не понятно, - сказал я, согрев самовар и налив по круж-
ке чаю. - Сейчас лето, погода теплая, дожди редко идут. А наступит
осень, потом зима. Что жители будут делать? Ведь у них дома ветерком
насквозь продуваются, печек нет, одежда легкая и вся в дырах. Замерзнут
небось жители?
Степан Кузьмич покачал головой и сказал:
- Жители на зиму спать ложатся, наподобие медведей. Закапываются в
сено и засыпают. Спят таким образом до самой весны, когда солнышко сыз-
нова тепло греть начнет и желтые муравьи из муравейников повылезут. Жи-
тели просыпаются, отощав, налавливают муравьев и бегут в Лабаз.
- Не может такого быть! - воскликнул я в удивлении.
- Именно так, - сказал Степан Кузьмич. - Сейчас август кончается. Ме-
сяц-полтора жители побегают, попляшут, а там станут к зиме готовиться,
сено в дома носить. В ноябре никого уже не встретишь на улице.
- И вы... спать будете? - спросил я, сомневаясь.
- Где-нибудь и я спать буду, - сказал Степан Кузьмич с тяжелым вздо-
хом. - Что-то худо мне Миша...
Зашел Федя, зампотех, и кинул на меня подозрительный взгляд.
- Вот ты где, - сказал Федя. - А я ищу!
- Зачем?
- Король завет. Что ты там еще придумал?
- Пока ничего не придумал, - сказал я.
- Если придумаешь, помни наш уговор! - сказал Федя и ушел.
- Сходить к нему, что ли...
Ведь в Мурлындии король существует для формы, просьбы его не обяза-
тельны, каждый волен поступать, как ему заблагорассудится.
- Сходи, - сказал Степан Кузьмич. - У меня будет поручение личного
характера... Передай Муру, что здоровьишко мое очень уж плохо. Пора наз-
начить нового Главного коменданта. Эти хлопоты уже не по мне. Пусть док-
тора поставит или Федю. Они в курсе дела, что и как. Могут исполнять
должность.
- Хорошо, передам, - сказал я. - Только вы не унывайте, Степан
Кузьмич. Выздоравливайте скорее.
Король Мур сидел в печальной позе, сунув ногу под кресло и вытянув
вперед другую. Волосы его растрепались, а золотая корона валялась на по-
лу самым непристойным образом. Я поднял корону, положил на столик и
спросил:
- Что с вами, ваше величество? Не случилось ли несчастья?
- Всю ночь заснуть не мог, - пожаловался король. - Шахматы мне вспом-
нились. До утра рассказывал королеве, какая это мудрая игра. Миша, научи
меня трать в шахматы!
Я развел руками:
- Как же можно научить, если шахмат нету?
- Ты их сделай! Долго ли умеючи? Скажи, что для этого нужно, - я велю
зампотеху добыть материалы и инструмент.
- Ладно, ваше величество, - согласился я. - Мне самому интересно.
Предоставьте мне квадратную доску, длинный брусок и две краски: черную и
желтую. Остальное есть.
Вскоре Федя принес мне краски, доску и брусок. Вид у зампотеха был
расстроенный.
- Что за новую потеху придумал? - спросил Федя.
- Шахматы. Это не я придумал - король сам попросил.
- А для чего они, эти... шахматы? - спросил Федя.
- Игра такая, - объяснил я. - Индийского происхождения.
- Ах, индийского! - сказал Федя. - Ну, тогда делай шахматы.
Зампотех немного посмотрел, как я режу деревяшки, но скоро ему надое-
ло, и он пошел прочь.
Фигуры я мастерил часа четыре. Потом час чертил на доске клетки и
красил. Пришел сонный часовой Кирюха и начал ругаться:
- Одна с тобой морока и трепка нервов. То на новоселье к тебе иди, то
посылают... Скоро ты эти пешки королю представишь? Он мается, места не
находит. Весь компот еще горячим выпил!
- Через полчаса принесу, - заверил я Кирюху. - А компот пусть короле-
ва другой сварит и поставит в ведро с водой, чтоб остыл.
- А ты и в самом деле мудрый малый, - похвалил меня Кирюха.
Он зевнул и поплелся обратно в будку. А я подождал часок, пока под-
сохла краска, и понес шахматы во дворец.
Мур довольно быстро запомнил, какая фигура как ходит. Только с конем
долго путал, ему казалось странным, что конь ходит углом. Король недо-
верчиво спрашивал, не ошибаюсь ли я. А все остальное, даже рокировки, он
понял сразу.
Пришла королева Дылда и сказала, что пора обедать.
Мур пробовал от нее отмахнуться, но Дылда надвинула ему на лоб коро-
ну, приподняла за ухо и повела на кухню. Мы вкусно пообедали и пили ком-
пот, который она по моему совету сварила снова и остудила в ведре с во-
дой. Я спросил королеву:
- Помните, ваше величество, вы обещали мне рассказать, почему вы му-
равьев не ловите, а все имеете от Лабаза?
- Можно рассказать, - кивнула королева. - Мы с Муром напоминаем жите-
лям, чтобы они не тратили сил на другие занятия, а только пользовались
волшебной пещерой и благодарили волшебника. У иного жителя порой появля-
ется склонность к какой-нибудь работе. Зачем это нужно, когда в Мурлын-
дии есть волшебная пещера?
- Теперь понятно, - сказал я.
- Главный комендант тоже не ловит муравьев, - добавил король. - И
доктор. И зампотех Федя. И наш сторож Кирюха. И капитан.
- И Митька, - напомнил я. - Его доктор питает.
- Митька - это досадное исключение, - определил нашего друга король
Мур. - И почему доктор за него, совершенно непонятно.
- Ваше величество, у меня к вам поручение от Главного коменданта.
Степан Кузьмич просил передать, что со здоровьем у него плохо. Надо бы
назначить другого, - сказал я королю.
- Кого же я назначу... - задумался король Мур. - Дураков нет рабо-
тать. Каждый хочет делать, что ему нравится, а не по должности управ-
ляться.
- Можно доктора назначить, - сказал я.
- Нельзя доктора, - помотал головой король Мур. - Он у нас единствен-
ный в вопросах медпомощи разбирается. Ему работы хватает.
- А зампотеха Федю?
Король махнул рукой:
- Совсем необразованный! Только и умеет, что патефон крутить. А для
того чтобы исполнять важнейшую в стране должность, надо хоть до ста
уметь считать.
- Так поищите такого, - сказал я. - Кто-нибудь в Мурлындии умеет до
ста считать!
- Таких шустрых у нас, к счастью, мало... Даже не могу сейчас сообра-
зить кого можно приспособить...
Король стал перечислять жителей и после каждого имени отрицательно
мотал головой. Наконец, устав вспоминать, он сказал мне:
- Я подумаю на досуге. Завтра сообщу!
Я пошел домой. Там была только Лидка. Она вернулась из лесу, развела
огонь и варила черничное варенье.
- Ты где пропадаешь? - спросила Лидка. - И кровать не кончил.
- Пришлось шахматы королю сделать, - сказал я. - Подарил ему и научил
играть. Мур доволен, будто сто сорок подстрелил.
- А я варенье варю, - похвасталась Лидка. - Попробуй!
