масшедший, под ударами электрического тока. Мысль, что Синди Может ока-
заться в этой комнате...
Он принялся лихорадочно прислушиваться, но ничего не услышал. Морри-
сон сказал себе, что надо всего-навсего подойти к стенному шкафу и отк-
рыть дверцу. Ему стало страшно только при одной мысли, что может там
оказаться. Он лег в постель, но сон еще долго не приходил.
Несмотря на то что с утра он чувствовал себя отвратительно, завтрак
пришелся Моррисону по вкусу. Поколебавшись секунду, после традиционной
тарелки кукурузных хлопьев Моррисон съел еще яичницу. Он с раздраженным
видом мыл сковородку, когда сверху спустилась Синди в халате:
- Ричард Моррисон! Ты в последний раз ел с утра яйца, когда наш пес
Гектор был щенком.
Моррисон что-то недовольно проворчал. Выражение жены "когда наш пес
Гектор был щенком" он считал по глупости равным другой ее фразе: "Все
надо делать с улыбкой".
- Закурил уже? - спросила она, наливая себе апельсинового соку.
- Нет.
- К полудню закуришь, - весело заявила Синди.
- Хорошенькая из тебя помощница, нечего сказать, - обрушился он на
жену. - Все вы, некурящие, считаете... а, ладно, чего тут.
Моррисон решил, что Синди сейчас рассердится, но она, похоже, смотре-
ла на него с большим удивлением:
- Ты серьезно хочешь бросить курить, честное слово, серьезно?
- Конечно. Надеюсь, ты никогда не узнаешь, насколько серьезно.
- Бедняжка, - сказала она, подойдя к нему. - Ты стал сейчас похож на
живого мертвеца.
Моррисон крепко обнял ее.
Сцены из жизни Ричарда Моррисона, октябрь - ноябрь: Моррисон с прия-
телем, который работает на "Ларкин студиос", в баре Джека Демпси. Прия-
тель предлагает Моррисону сигарету, тот крепче сжимает в руке стакан:
- Я бросил.
Приятель смеется:
- Больше недели не продержишься.
Моррисон ждет утреннюю электричку, поверх газеты "Нью-Йорк таймс"
наблюдает за молодым человеком в синем костюме. Он видит его практически
каждое утро, встречает и в других местах; в баре Онди, где Моррисон
беседует с клиентом, в магазине грампластинок Сэма Гуди, когда Моррисон
ищет альбом Сэма Кука. Однажды Дик видел этого молодого человека на
местном поле для гольфа, где сам играет.
Моррисон выпивает в гостях - как же хочется закурить! - но он недос-
таточно выпил, чтобы решиться на это.
Он приезжает проведать сына, привозит ему большой мяч, который пищит,
если его сжать. Слюнявые восторженные поцелуи Элвина сейчас почему-то не
так противны, как раньше. Моррисон прижимает сына к себе и понимает, что
Донатти и компания поняли раньше него: любовь - самый сильный из всех
наркотиков. Это пусть романтики спорят, существует ли она. Люди практич-
ные уверены в этом и используют ее в своих целях.
Мало-помалу Моррисон утрачивает физическую потребность в курении, но
избавиться от психологической тяги не может, как и от привычки держать
что-то во рту: таблетки от кашля, леденцы, зубочистку. Все это слабо за-
меняет сигарету.
И вот Моррисон попадает в гигантскую автомобильную пробку в туннеле
"Мидтаун". Темно. Ревут клаксоны, вонь выхлопных газов, безнадежное ры-
чание неподвижных машин. Внезапно Моррисон открывает перчаточный ящик,
видит полуоткрытую пачку сигарет, секунду смотрит на них, хватает одну,
прикуривает от автомобильной зажигалки. Если что-то случится, Синди сама
виновата, дерзко говорит он себе. Черт побери, я же сказал ей выкинуть
все сигареты.
Первая затяжка - его начинает раздирать страшный кашель. От второй у
него слезятся глаза, третья - кружится голова. Он вот-вот потеряет соз-
нание. Какой гадкий вкус, думает Моррисон.
И сразу же эту мысль сменяет другая: боже мой, что я делаю?
Сзади нетерпеливо загудели клаксоны. Впереди машины поехали. Он
гасит сигарету в пепельнице, открывает оба передних окна и начинает
руками разгонять дым - беспомощно, как мальчишка, только что спустивший
в унитаз свой первый окурок.
Рывками он выбрался из пробки и поехал домой.
- Синди, это я, - позвал он.
Молчание.
- Синди? Дорогая, где ты?
Зазвонил телефон, Моррисон поспешно схватил трубку:
- Синди? Ты где?
- Здравствуйте, мистер Моррисон, - сказал Донатти приятным, бодрым,
деловым голосом. - Мне кажется, нам надо обсудить один вопрос. Вы сможе-
те зайти к нам в пять?
- Моя жена у вас?
- Разумеется, - снисходительно ответил Донатти.
- Послушайте, отпустите ее, - сбивчиво забормотал Моррисон, - это
больше не повторится. Я просто сорвался - и все. Затянулся всего три ра-
за. Клянусь богом, м н е д а ж е б ы л о п р о т и в н о...
- Очень жаль. Значит, я могу рассчитывать, что вы придете в пять?
- Прошу вас, - произнес Моррисон. Он готов был расплакаться, - умо-
ляю...
Но Донатти уже повесил трубку.
В пять часов в приемной никого не было, кроме секретарши, которая ос-
лепительно улыбнулась Моррисону, не обращая внимания на его бледное лицо
и растрепанный вид.
- Мистер Донатти? - спросила она по селектору. - К вам пришел мистер
Моррисон. - Она кивнула ему. - Проходите.
Донатти ждал его перед дверью без номера и таблички вместе с горилло-
образным мужчиной в майке с надписью "Улыбайтесь" и револьвером 38-го
калибра.
- Послушайте, - сказал Моррисон, - мы же можем договориться. Я запла-
чу вам. Я...
- Заткнись, - отрезал мужчина в майке.
- Рад вас видеть, - произнес Донатти. - Жаль, что это происходит при
столь печальных обстоятельствах. Будьте любезны, пройдемте со мной. Сде-
лаем все как можно быстрее. Будьте спокойны: с вашей женой ничего страш-
ного не случится... на этот раз.
Моррисон напрягся, приготовился броситься на Донатти.
- Не вздумайте, - обеспокоенно сказал тот. - Если вы это сделаете,
костолом изобьет вас рукояткой револьвера, а жену вашу все равно тряхнут
током. Какая в этом выгода?
- Чтоб ты сдох, - бросил Моррисон Донатти. Тот вздохнул:
- Если б я получал по пять центов за каждое такое пожелание, то давно
мог бы уйти на заслуженный отдых. Пусть это будет вам уроком, мистер
Моррисон. Когда романтик пытается сделать доброе дело и у него это не
получается, его награждают медалью. Когда же практичный человек добива-
ется успеха, ему желают смерти. Пойдемте.
Костолом револьвером показал куда.
Моррисон первым вошел в комнату и словно онемел. Маленькая зеленая
занавеска отодвинута. Костолом подтолкнул его стволом револьвера. Навер-
но, то же самое испытывает свидетель казни в газовой камере, подумал
Моррисон, заглянул в окошко и увидел ошеломленно оглядывавшуюся Синди.
- Синди, - жалобно позвал он, - Синди, они...
- Она не видит и не слышит вас, - разъяснил Донатти. - Это зеркальное
стекло. Ладно, давайте побыстрее закончим. Провинность небольшая - пола-
гаю, тридцати секунд будет достаточно. Костолом!
Одной рукой тот нажал на кнопку, другой упер дуло револьвера в спину
Моррисона.
Это были самые долгие тридцать секунд в его жизни. Когда все закончи-
лось, Донатти положил руку на плечо Моррисону и сказал:
- Вас не стошнит?
- Нет, не думаю, - слабым голосом ответил тот и прижался лбом к стек-
лу - ноги его не держали. - Моррисон обернулся. - Костолома не было.
- Пойдемте со мной, - предложил Донатти.
- Куда? - безразлично спросил Моррисон.
- Мне кажется, вы кое-что должны объяснить своей жене?
- Как я смогу посмотреть ей в глаза? Как скажу, что я... я...
- Думаю, вас ожидает сюрприз.
В комнате, кроме дивана, ничего не было. На нем, беспомощно всхлипы-
вая, лежала Синди.
- Синди, - ласково позвал он.
Она подняла на него глаза с расширенными от слез зрачками.
- Дик, - прошептала Синди, - Дик? Господи... Господи... - Он крепко
обнял ее. - Двое... В нашем доме... Сначала я подумала - это грабители,
потом решила, что они меня изнасилуют, а они отвезли меня куда-то с за-
вязанными глазами и... и... это было У-УЖАСНО...
- Успокойся, успокойся.
- Но почему? - спросила жена, посмотрев на него. - Зачем они...
- Все из-за меня. Я должен тебе кое-что рассказать, Синди. Он закон-
чил рассказ, немного помолчал и сказал:
- Наверно, ты меня ненавидишь.
Моррисон смотрел в пол, когда Синди прижала свои ладони к его лицу и
повернула к себе:
- Нет. Я не испытываю к тебе ненависти.
В немом изумлении он посмотрел на нее.
- Все в порядке. Да благословит господь этих людей. Они освободили
тебя, Дик.
- Ты что, серьезно?
- Да, - ответила она и поцеловала его. - Поедем домой. Мне гораздо
лучше. Не помню, когда мне было так хорошо.
Когда через неделю как-то вечером зазвонил телефон и Моррисон узнал
голос Донатти, он сказал:
- Ваши люди ошиблись. Я даже в руки сигарету не брал.
- Нам это известно. Надо обсудить последний вопрос. Можете зайти
завтра вечером?
- Это...
- Ничего серьезного. Просто для отчетности. Кстати, поздравляю с по-
вышением по службе.
- Откуда вы это знаете?
- Учет ведем, - небрежно бросил Донатти и повесил трубку.
Когда они вошли в ту же комнату, Донатти сказал:
- Что вы так нервничаете? Никто вас не укусит. Подойдите сюда.
Моррисон подошел и увидел обычные напольные весы.
- Послушайте, я немного растолстел, но...
- Да-да. Это происходит с семьюдесятью тремя процентами наших клиен-
тов. Пожалуйста, встаньте на весы.
Моррисон встал, весы показали семьдесят девять килограммов.
- Прекрасно, можете сойти с весов. Какой у вас рост, мистер Моррисон?
- Метр семьдесят девять сантиметров.
- Посмотрим. - Донатти достал из нагрудного кармана небольшую карточ-
ку, закатанную в прозрачную пластмассу. - Совсем неплохо. Сейчас я выпи-
шу вам рецепт на получение незаконных таблеток для диеты. Принимайте их
редко и в соответствии с инструкцией. Ваш максимальный вес будет... - Он
еще раз взглянул на карточку. - Восемьдесят три килограмма. Сегодня пер-
вое декабря, значит, первого числа каждого месяца жду вас на взвешива-
ние. Не сможете прийти - ничего страшного, если, конечно, заранее пре-
дупредите.
- Что случится, если я буду весить больше восьмидесяти трех килограм-
мов?
Донатти улыбнулся:
- Кто-то из наших людей придет к вам в дом и отрежет вашей жене мизи-
нец. Счастливо, мистер Моррисон. Выйдете через эту дверь.
Прошло восемь месяцев.
Моррисон встречает в баре Джека Демпси, своего приятеля с "Ларкин
студиос". Моррисон, как гордо говорит Синди, в своей весовой категории -
он весит семьдесят пять килограммов, три раза в неделю занимается спор-
том и великолепно выглядит. Приятель же похож черт знает на кого.
Приятель:
- Боже мой, как тебе удалось бросить курить? Я курю даже больше своей
жены. - С этими словами он с настоящим отвращением гасит сигарету и до-
пивает виски.
Моррисон оценивающе смотрит на него, достает из бумажника белую ви-
зитную карточку, кладет ее на стойку.
- Знаешь, - говорит он, - эти люди изменили мою жизнь.
Прошел год.
Моррисон получает по почте счет:
КОРПОРАЦИЯ "БРОСАЙТЕ КУРИТЬ"
237 Ист, Сорок шестая улица,
Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, 10017
Курс лечения 2500 долларов
Услуги специалиста
(Виктор Донатти) 2500 долларов
Электричество 50 центов
ВСЕГО (просим заплатить)
5000 долларов 50 центов
- Сукины дети! - взрывается он. - Включили в счет электричество, ко-
торым...
- Заплати, - говорит жена и целует его.
Прошло еще восемь месяцев.
Совершенно случайно Моррисон и Синди встречают в театре "Хелен Хэйс"
Джимми Маккэнна с женой. Они знакомятся. Джимми выглядит так же, как и в
аэропорту, если не лучше. Моррисон никогда раньше не встречался с его
женой. Она красива, как бывают красивы ничем не примечательные женщины,
когда они очень и очень счастливы.
