Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Demon's Souls |#13| Storm King
Demon's Souls |#11| Мaneater part 2
Demon's Souls |#10| Мaneater (part 1)
Demon's Souls |#9| Heart of surprises

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Фэнтези - Виталий Каплан Весь текст 575.5 Kb

Рассказы

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 35 36 37 38 39 40 41  42 43 44 45 46 47 48 ... 50
метод  на  допросах  -  за  такое он как минимум схлопотал бы выговор.
Правда,  лишь в случае если официальная жалоба будет.  А вряд ли испу-
ганный пацансемиклассник на такое отважится. Да, разумеется, в Столице
ему, отправляя в изолятор, вслух зачитают бумагу о его правах, но нуж-
но  иметь очень уж ясную голову и крепкие нервы,  чтобы хоть что-то из
той бумаги запомнить.
     А если уж во время следствия всякое может получиться,  то в спец-
монастыре тем более. Там, если разобраться, пиши - не пиши эти жалобы,
вся почта так или иначе на стол к коменданту попадает.  А уж каков ко-
мендант, можно только загадывать. Владыка, конечно, раз в месяц приез-
жает.  Но...  Я вспомнил свои интернатские времена. У нас, если кто-то
из ребят рыпался, таких в преддверии всяких комиссий в изолятор клали,
во избежание. А как комиссия подпишет акт об идеальном порядке и всес-
торонней заботе,  отбудет, накормленная сытным обедом, восвояси, так и
начнётся.  Со всех сторон о наглеце позаботятся. Хотелось бы, конечно,
верить,  что это время ушло,  что в спецмонастырях не так.  Но слишком
часто я устремлялся взором за облака - и плюхался носом в грязь.  Жир-
ную и чавкающую.  Мне всё-таки не шестнадцать лет,  восторженной наив-
ности поубавилось.  Да и слышал я краем уха какие-то разговоры об этих
монастырях.  Сейчас уже и не вспомнить точно, не интересовали они меня
тогда, но кажется, о чём-то гадком шла речь.
     И всё-таки это неизбежно.  Уж лучше и Серёгинские допросы,  и мо-
настырская гниль, чем то, что рано или поздно случилось бы здесь. Сце-
нарий стандартный, за годы работы в Управлении уже и на зубах навязло.
Гадания продолжаются, растёт клиентура, благодарные идиоты рекомендуют
ясновидящего мальчика своим знакомым,  и в конце концов Мишкой  обяза-
тельно заинтересуются взрослые оккультисты.  В самом деле, способности
редкие, ценный кадр. Ну, а подъехать они умеют. Юноша, вы - гений, ваш
дар надо развивать. Мы вам поможем. Или вдруг непонятная болезнь пора-
жает маму.  Нет, лучше братишку. Медицина, как водится, бессильна, оно
и понятно, куда ей, медицине, если это - мастерски наведённая порча. В
самый драматический момент,  конечно, появляется добрый дяденька-цели-
тель, но, естественно, ему нужна Мишкина помощь для усиления энергети-
ческого потока,  давай объединим наши поля - вот и пожалуйста,  в под-
сознание  занесён код.  Дальше программа будет раскручиваться сама со-
бой,  и пацан уже "добровольно" пойдёт в ученики к упомянутому дядень-
ке.  Тот впоследствии окажется не только целителем,  но и магом, Мишке
захочется того же,  и он сам не заметит, как пройдёт мистерию Посвяще-
ния Бездне,  и принесёт обеты жертвы своему новому Хозяину, и дальше -
утоптанная дорога к вожделенным глубинам.
     В лучшем случае всё кончится арестом,  и тут - пожизненный срок в
специзоляторе или, если следствие докажет факт принесения человеческих
жертв - петля.  И это - действительно лучший случай, потому что сохра-
няется  ещё некая надежда на покаяние.  А вот если мы его не выловим -
рано или поздно свои же отправят его в это,  как у них называется, Вы-
сокое Странствие. Проще говоря, заколют бронзовым ножом на базальтовом
столе,  и,  умирая,  он будет счастлив - те несколько секунд,  пока не
окажется там,  за гранью, где уже ничто не сможет спасти его от вечно-
го,  надрывного отчаяния.  Сюда стоит ещё приплюсовать тех,  кого  он,
став Рыцарем, Адептом или Солдатом, потянет за собой.
     Но, слава Богу,  этого ничего уже не случится.  Болезнь пресечена
вовремя. Да, теперь - неизбежные издержки нашей профессии, слёзы, боль
и разлука с родными, годы неволи, но зато он избежал худшего.
     А перед глазами у меня то и дело вставал тёмный,  залитый скучным
дождиком лес,  замершие фигуры ребят из отделения,  и звучала в голове
странная,  ни на что не похожая музыка,  вотвот готовая оборваться - и
тогда в замершей ватной тишине прозвучат слова, которые я всё никак не
мог вспомнить.
     - Ну что,  нагулялся? - кивнул мне хлопотавший у плиты Никитич. -
Садись,  пожуй маленько, я вот тут картошки отварил, да ещё макароны с
утра остались, если хочешь, разогрей.
     - Макароны - это дело, - согласился я, притулив сумку возле дива-
на.  По правде говоря, есть мне не хотелось, но не обижать же заботли-
вого старика.  Переживает, небось, из-за вчерашнего ночного разговора.
Непонятно вот только,  в какую сторону переживает.  Похоже, не удалось
мне тогда его убедить. Ну и ладно. С собой бы разобраться.
     - И чайку я поставлю, - добавил Никитич, не обернувшись. - По та-
кой жаре самое оно, чайку горяченького. Квасу бы ещё неплохо, да вишь,
старуха моя ещё когда приедет.  У неё,  знаешь,  такие квасы,  пока не
выпьешь,  не поверишь.  А у меня вот всё никак руки  не  доходят.  Где
был-то сегодня?
     - Да дурью маялся,  дядя Федя. В парке сидел, читал, потом по го-
роду бродил. Думал.
     - Ну,  и надумал чего? - с плохо изображаемым равнодушием осведо-
мился Никитич.
     - Надумал, что надоело мне это Барсовское сидение как зубу дупло.
Ладно, последняя ночь осталась, завтра спозоранку снимаюсь с якоря - и
всё, к тётке в деревню, в глушь.
     - Отдохнёшь, значит, - прищурился Никитич. - Бог с тобой, отдыхай
от трудов праведных.
     Нет, ни в чём я не смог его поколебать.  Надо же,  какой  упёртый
дед.
     - Я тебе ещё чего должен, Фёдор Никитич?
     - Это в каком смысле?
     - Ну,  за еду, туда-сюда. Те не стесняйся, мне же всё равно потом
вернут как командировочные, а тебе прямая выгода.
     - В расчёте мы,  - отвернулся Никитич к плите,  точно у него  там
что-то подгорало. - Как тогда условились, так ты и заплатил, какие ещё
дела?
     - Ну,  в расчёте так в расчёте,  - я решил не настаивать. - Тебе,
дядя, виднее.
     - Мне много чего виднее,  - хмуро кивнул Никитич.  - Ты это...  Я
отойду часика на два, на три. Дело тут, понимаешь, у меня.
     - Культурный отдых? - понимающе усмехнулся я.
     - А то! Воскресенье же, как-никак.
     - Ну, успехов! Домой-то без проблем дойдёшь?
     - Я,  Лёша, не то что некоторые, - с сожалением оглядев меня, со-
общил Никитич. - Я пить умею. Ну ладно, не скучай тут.
     Он плотно затворил дверь и,  удаляясь, мелькнул пару раз в окне -
сухонький,  напряжённый.  Отойдя подальше, оглянулся вдруг - вороватым
каким-то движением.  И быстро зашагал к перекрёстку, где Старопетровс-
кая вливается в Аллею маршала Овчинникова.
     Почему-то шёл он налегке.  Видно,  ждало его где-то в  Барсовских
дебрях даровое угощение. А может, заранее с мужиками скинулись.
     Скоро он растаял в густом, цвета спелого апельсина, пламени зака-
та.  А закат был потрясающий. В полнеба раскинулось рыжее зарево, тон-
кие сверкающие нити уходили от него в жидкую синеву, редкие клочья об-
лаков то и дело вспыхивали вдруг снизу, точно к ним поднесли плюющуюся
искрами спичку,  вспыхивали - и минуту спустя осторожно гасли, раство-
ряясь в тёплом ещё, жидко-сиреневом воздухе.
     Я долго стоял у окна,  ни о чём не думая,  ни на что не надеясь -
просто прислушивался к деловитому звону кузнечиков,  к далёким петуши-
ным выкрикам,  к еле заметному ветерку - и почему-то не  мог  оторвать
глаз от стынущей синевы, которую уже кое-где пробуравили острыми свои-
ми лучиками первые, самые нетерпеливые звезды.
     Негромкий стук в дверь застал меня врасплох.  Я дёрнулся так, что
чуть было язык не прикусил, и сердце вдруг ухнуло куда-то вниз, в нео-
жиданно открывшуюся гулкую пустоту.
     Впрочем, всё это длилось не больше секунды.  В самом деле, что же
я так? Словно мне три года, а там, с той стороны - ждёт меня Кробастл.
Было у меня в детстве такое страшилище.
     Сейчас и не вспомнить,  сам ли я его выдумал,  или напугал кто-то
из старших,  в воспитательных целях. Мол, если не доешь манной каши...
Но очень скоро я уже верил в Кробастла безоговорочно, и как ни убежда-
ла меня мама, как ни подшучивал надо мной отец, я знал - во тьме зата-
ился Кробастл, и он очень хочет забрать меня. Я почти видел его - при-
земистого, необъятно-широкого, в издевательски строгом чёрном костюме.
А из рукавов торчат зелёные,  в склизкой чешуе, болотом пахнущие лапы.
На каждом пальце, изогнутый хитрым рыболовным крючком, бурый коготь. А
головы и вовсе нет - лишь какой-то расплывшийся нарост поверх плеч,  и
из этого нароста смотрят тухлым взглядом узенькие, едва заметные глаз-
ки.
     Он заберёт меня,  уведёт к себе,  во тьму,  а там... Я боялся ду-
мать, что же там, но воображение не больно слушалось мозгов, оно упря-
мо рождало картины.  Вернее, лишь кусочки картин, но кусочки складыва-
лись  во  что-то  столь  гадкое,  что  я захлёбывался отчаянным рёвом.
Взрослые чаще всего не понимали,  что же со мной случилось. А я сперва
было доверчиво объяснял, кто стоит за дверью, а потом понял, что самое
правильное - молчать.  Именно тогда сделал я страшное открытие -  есть
на свете такие вещи, от которых мама с папой не защитят. Вещи, с кото-
рыми приходится воевать самому.
     А воевать пришлось,  потому что Кробастл совсем уж  обнаглел.  Он
снился едва ли не каждую ночь,  он,  чуть только темнело,  прятался за
сиреневую ткань штор,  он глядел на меня ночью с потолка,  по которому
проплывали нервные блики машин с улицы. Я понял, - а ведь мне тогда не
было и пяти, - что дальше так продолжаться не может. Или он очень ско-
ро просочится сквозь хлипкую,  стоящую между нами дверь и, сдавив ког-
тистыми пальцами мой локоть,  уведёт туда,  или... Мне ужасно не хоте-
лось делать или,  но чем больше я размазывал слёзы по щекам, тем яснее
становилось - другого пути нет.
     И когда родители,  уверенные,  что посмотрев вечерний мультфильм,
их  сын  видит  безмятежные сны,  глядели в соседней комнате очередной
скучный сериал про вредных тёток и дядек,  я вылез из постели, щёлкнул
кнопочкой ночника.  Его свет,  хоть и мутновато-тусклый, всё же придал
мне уверенности.  Да и Топтыжка, плюшевый медвежонок, ободряюще глядел
из угла жёлтыми пуговками глаз.  И я, на цыпочках подобравшись к двери
кладовки, рывком распахнул её.
     Оттуда на меня пялился Кробастл.
     Войди сейчас встревоженная  мама,  она  бы,  конечно,  обнаружила
только  груду  коробок  и пыльные банки с огурцами,  но у меня-то было
совсем иное зрение,  и я видел его - пристально,  с нехорошим весельем
щурившегося на меня, и жуткие пальцы медленно сжимались и разжимались,
и из невидимой щели рта исходило гнилое, мёртвое дыхание.
     - Уходи,  Кробастл! - сумев всё же не заплакать, прошептал я. - Я
тебя больше не боюсь,  вот!  Даже если ты меня съешь, всё равно не бо-
юсь. Потому что ты - злой, и вообще тебя нет. Потому что, - тут я сде-
лал  напряжённую  паузу,  удивившись,  как  это Кробастл до сих пор не
схватил меня за горло,  и докончил прерывистым, хриплым, точно бы и не
своим голосом, - потому что тебя не должно быть!
     И тут  он  еле заметно кивнул мне,  будто соглашаясь,  а потом...
Чёрный костюм его вдруг расплылся,  стал нечётким - а может,  причиной
тому  послужили  выступившие не к месту слёзы - и грязным облаком утя-
нулся в незаметную какую-то щель.  Зелёные чешуйчатые руки  высохли  и
вмиг оказались безобидной пластмассовой вешалкой.  Дольше всех остава-
лись глаза - злость уже испарилась из  них,  и  теперь  там  светилось
странное, безнадёжное и вместе с тем привычное понимание. Потом и гла-
за растаяли в пыльной полутьме кладовки.
     И тогда я наконец понял, что Кробастла в моей жизни больше нет. И
что прогнал его - я сам. Не Илья-Муромец с мечом-кладенцом, не милици-
онер с чёрным пистолетом,  а всего лишь я - пятилетний  мальчик  Лёша,
который до сих пор ещё, стыдно сказать, иногда писается ночью.
     И мне  сделалось чуть ли не до слёз грустно - зачем же я так дол-
го, так уныло и бесполезно боялся?
     Я отогнал не к месту хлынувшие воспоминания.  Да и  не  нравилась
мне эта страница биографии.  Хотелось верить, что кроме буйной детской
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 35 36 37 38 39 40 41  42 43 44 45 46 47 48 ... 50
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама