смерти. Что ж, будем продолжать-подальше в том же духе. Она пони-
мала, что снова, как всегда, ей придется решать все самой-супруг ее
лишь напряженно вслушивался в разговор между нею и этим мерзким
толстяком. Что поделаешь! Приходится мириться с неизбежным. Главное
сейчас-предвидеть все возможные осложнения.
- А эта деталь от машины, которая, как вы говорите, попала в руки
полиции, - спросила она под влиянием вдруг пришедшей в голову мыс-
ли, - как она называется?
- Обод от фары.
- И по нему можно найти машину?
Огилви утвердительно кивнул.
- В полиции легко могут определить, от какой он машины, марку,
модель, год выпуска-все установят, более или менее точно. То же мож-
но сказать и про стекло. Правда, машина у вас иностранной марки, так
что на это может уйти несколько дней.
- Ну, а потом? - допытывалась герцогиня. - В полиции поймут, что
надо искать оягуарп?
- Думаю, что да.
Сегодня вторник. Судя по тому, что говорит этот человек, у них есть
время до пятницы, а возможно, и до субботы. Итак, хладнокровно рассуж-
дала герцогиня, все сводится к одному. Предположим, этого детектива
удастся подкупить, тогда их единственная надежда на спасение-надеж-
да весьма слабая-как можно быстрее угнать отсюда машину. Если ее
можно было бы перебросить на север, в один из больших городов, где
никто не знает о трагедии, случившейся в Новом Орлеане, и никто их не
ищет, ее можно будет спокойно отремонтировать и уничтожить следы пре-
ступления. Тогда, даже если со временем на герцога и герцогиню Крой-
донских и падет подозрение, доказать все равно уже ничего будет нельзя.
Но как угнать отсюда машину?
По всей вероятности, этот неотесанный детектив говорит правду: не
только в Луизиане, но и во всех других штатах, через которые машине
придется проезжать, полиция предупреждена и поднята на ноги. Каждый
полицейский пост на шоссе знает, что ищут машину с поврежденной фа-
рой и утерянным ободом. Не исключено, что на дорогах будут даже вы-
ставлены заставы. И наверняка найдется какой-нибудь остроглазый поли-
цейский, от которого не уйдешь.
И тем не менее машину можно угнать. Если ехать только ночью, а
днем затаиться где-нибудь. По дороге достаточно таких мест, где можно
съехать с шоссе и спрятаться до темноты. Спору нет, это опасно, но не
опаснее, чем сидеть в Новом Орлеане и ждать, ибо здесь машину навер-
няка найдут. Есть и боковые дороги. Можно выбрать наиболее затерянную
и проехать по ней, не привлекая внимания.
Но есть и другие сложности... о них тоже нужно подумать. Ехать
окольными дорогами трудно без знания местности. А ни герцог, ни гер-
цогиня ее не знают. И картами не умеют пользоваться. К тому же, если
они остановятся для заправки, - а останавливаться придется, - акцент и
манеры наверняка выдадут их, они попадут под подозрение. И все же...
надо рисковать.
А может быть, не надо?
Герцогиня повернулась к Огилви.
- Сколько вы хотите?
Внезапность вопроса застала детектива врасплох.
- Ну... Я думаю, вы люди неплохо обеспеченные...
- Я спрашиваю: сколько? - холодно повторила герцогиня.
Поросячьи глазки моргнули.
- Десять тысяч долларов.
Хотя сумма вдвое превышала то, что ожидала услышать герцогиня,
в лице ее ни одна жилка не дрогнула.
- Допустим, мы дадим вам эту немыслимую сумму. Что мы получим
взамен?
Толстяк даже растерялся.
- Я уже сказал вам: буду молчать про то, что знаю.
- А если мы откажемся?
Огилви пожал плечами.
- Тогда я спущусь в вестибюль и сниму телефонную трубку.
- Нет. - Слово прозвучало, как приговор. - Мы не станем вам
платить.
Герцог Кройдонский заерзал на стуле, одутловатая физиономия де-
тектива побагровела.
- Но послушайте, леди...
Властным жестом она оборвала его.
- Ничего я не желаю слушать. Это вы будете слушать меня. - Она
смотрела в упор на детектива, ее красивое, с высокими скулами лицо за-
стыло в надменности. - Мы ничего не выгадаем, если заплатим вам эти
деньги, - разве что оттяжку на несколько дней. Вы сами достаточно ясно
нам это объяснили.
- Но ведь это даст вам все-таки шанс...
- Молчать! - голос герцогини разрезал воздух, как хлыст. Глаза бу-
равили детектива. Проглотив обиду, Огилви подчинился.
Герцогиня знала: сейчас может произойти самое важное в ее жизни.
Действовать надо безошибочно, без колебаний, не отвлекаясь на пустяки.
Когда играешь ва-банк, нужно и ставить по-крупному. И она решила ис-
пользовать жадность толстяка. Но сделать надо так, чтобы исход не остав-
лял сомнений.
- Нет, десять тысяч мы не дадим, - решительно заявила герцогиня. -
Мы дадим двадцать пять.
Глаза детектива чуть не вылезли из орбит.
- Но за это, - ровным тоном продолжала герцогиня, - вы угоните
нашу машину на север.
Огилви не мигая смотрел на нее.
- Итак, двадцать пять тысяч долларов, - повторила она. - Десять ты-
сяч сейчас. Остальные пятнадцать при встрече в Чикаго.
Толстяк по-прежнему молчал-лишь облизнул пересохшие губы.
Глазки его недоверчиво смотрели на герцогиню. В комнате стояла тишина.
Наконец под пристальным взглядом герцогини Огилви едва заметно
кивнул .
Никто по-прежнему не нарушал молчания.
- Эта сигара раздражает вас, герцогиня? - вдруг спросил Огилви.
Она кивнула, и он тут же затушил сигару.
- Странная штука, - сказала Кристина, откладывая в сторону огром-
ное, красочное меню. - У меня всю эту неделю такое чувство, будто долж-
но случиться что-то очень серьезное.
Питер сидел напротив нее за освещенным свечами столом, накрытым
крахмальной скатертью, на которой сверкало серебро.
- А может, это уже случилось? - улыбнулся он.
- Нет, - сказала Кристина. - Во всяком случае, это не то, о чем вы
думаете. Это неприятное чувство. И мне бы очень хотелось от него из-
бав итьс я .
- Вино и хороший ужин делают чудеса.
Она рассмеялась, поддаваясь его настроению, и закрыла меню.
- Тогда заказывайте сами.
Они сидели в оРесторане Бреннанап во Французском квартале. Час
назад, взяв напрокат машину в отделении компании оГерцп, находящемся
в вестибюле оСент-Грегорип, Питер заехал за Кристиной домой. Машину
они оставили в Ибервилле, на самой границе Французского квартала, и
прошлись по Ройял-стрит, заглядывая в витрины антикварных магазинов,
где подлинные произведения искусства соседствовали с заморскими без-
делушками и оружием конфедератов-оЛюбая сабля в этом ящике-
десять долларовп. Был теплый душный вечер; вокруг шумел Новый Ор-
леан: глухо урчали автобусы, на узких улицах стучали копыта, позвякива-
ла сбруя лошадей, впряженных в фиакры, уныло завывало отходящее гру-
зовое судно на Миссисипи.
оРесторан Бреннанап, как и положено лучшему в городе ресторану,
был переполнен. В ожидании, пока освободится столик, Питер и Кристи-
на уселись в тихом, освещенном мягким рассеянным светом внутреннем
дворике и неторопливо потягивали приготовленную по старым рецептам,
душистую травяную настойку.
Питеру было удивительно хорошо и радостно оттого, что рядом нахо-
дилась Кристина. Через некоторое время их провели к столику в про-
хладный зал ресторана на первом этаже. И он жестом подозвал офи-
цианта .
Для них обоих он заказал по полдюжины устриц-здесь подавали
комбинацию из устриц трех сортов: оРокфеллерп, обьенвильп и ороффинь-
якп, рыбу по-новоорлеански, фаршированную крабами в пикантном соусе,
цветную капусту по-польски, печеные яблоки и бутылку омонтрашеп.
- Как приятно, когда самой не нужно задумываться над выбором, -
заметила Кристина. Она твердо решила отделаться от чувства беспокой-
ства, о котором только что упоминала. В конце концов, это всего лишь
что-то интуитивное и объяснить все можно тем, что накануне она меньше
обычного спала.
- При такой прекрасной кухне, как здесь, - заметил Питер, - что бы
ни выбрал, не ошибешься. Все одинаково вкусно.
- Сразу видно, что вы работаете в отеле, - поддразнила его Кри-
стина.
- Простите. Боюсь, это проявляется слишком часто.
- Нет, не очень. И если хотите знать, мне это даже нравится. Хотя
иногда я задумываюсь над тем, что могло привести вас на этот путь.
- На службу в отеле? Очень просто. Мальчик-посыльный, у которого
развилось честолюбие.
- И все?
- Пожалуй, нет. Мне еще и повезло. Я жил в Бруклине и летом, во
время каникул, подрабатывал на Манхэттене в качестве посыльного. Од-
нажды ночью-это было на второй год моей работы - я помог какому-то
подвыпившему человеку подняться в номер, надел на него пижаму и уло-
жил в постель.
- Это что же, всем посыльным приходится оказывать еще и такие
услуги?
- Нет. Просто выдалась спокойная ночь, и, кроме того, у меня в этом
деле была большая практика. Мне часто приходилось проделывать то же
самое дома - с отцом. - На мгновение глаза у Питера стали грустными.
Помолчав немного, он продолжал: - Словом, тот человек, которого я уло-
жил в постель, оказался журналистом из оНью-йоркерап. И через неде-
лю-две там появилась статья о том, что с ним произошло. Если не оши-
баюсь, он написал, что у нас в отеле обходятся с постояльцами онежнее,
чем родная матьп. Мы здорово тогда посмеялись, но отель от этого толь-
ко выиграл.
- И вас повысили?
- В какой-то мере. Вернее сказать, меня заметили.
- А вот и устрицы, - сказала Кристина.
Перед ними на стол умело поставили два душистых, подогретых блю-
да с печеными раковинами, уложенными на слое каменной соли.
Питер попробовал и одобрил омонтрашеп.
- Чем объяснить, что в Луизиане устриц можно есть круглый год?
А не только с сентября по апрель, то есть в те месяцы, в названиях ко-
торых есть буква орп?
- Да устриц можно есть везде и в любое время, - горячо возразил
он. - Эта блажь насчет месяцев с буквой орп была выдумана лет четыре-
ста тому назад одним английским провинциальным викарием. Звали его,
кажется, Батлер. Ученые высмеяли эту выдумку, правительство США на-
звало ее нелепой, но люди все равно в нее верят.
Кристина попробовала устрицу обьенвильп.
- Я всегда думала, это оттого, что устрицы летом размножаются.
- Так оно и есть - в Новой Англии и в Нью-Йорке. Но не в Чеса-
пикском заливе, крупнейшем в мире обиталище устриц. Здесь и на Юге
они могут размножаться в любое время года. Поэтому нет никаких при-
чин, мешающих северянам есть устриц круглый год, как это делаем мы
здесь, в Луизиане.
Немного помолчав, Кристина спросила:
- Когда вы что-нибудь узнаете, вы всегда это помните потом?
- Чаще всего, как мне кажется, помню. У меня довольно странный
вид памяти, ко мне все прилипает, как мухи на липкую бумагу, которая
в свое время была в ходу. С этого в известной степени и началось мое
везение. - Он поддел вилочкой устрицу оРокфеллерп и стал смаковать ее
нежный горьковатый аромат.
- Каким образом?
- Дело в том, что тем же летом, о котором мы только что гово-
рили, мне предложили попробовать свои силы и на других участках, до-
верили помогать в баре. У меня уже пробудился тогда интерес к работе
в отеле. Я стал почитывать специальные книжки. В одной рассказывалось,
как сбивать коктейли. - Питер замолчал, перебирая в памяти полузабытые
уже события. - Как-то я был в баре один. Заходит клиент, которого я ни-
когда раньше не видел, и спрашивает: оТы и есть тот герой, о котором
писали в оНью-йоркереп? А можешь ты приготовить мне коктейль оржа-
вый гвоздьп?
- Он что, шутил? - спросила Кристина.
- Нет. Но я тоже так бы подумал, если б часа за два до того не
прочитал рецепта приготовления этого коктейля. Вот это я и считаю везе-
нием. Словом, смешал я ему коктейль - одрамбуйип с виски, а он через
некоторое время и говорит мне: оВсе правильно, только таким путем ты
гостиничному делу не научишься. Многое изменилось с того времени, ко-
торое описано в оПроизведении искусствап. Я сказал, что даже и не меч-
таю стать Майроном Уиглом, но не возражал бы походить на Ивлина Ор-
чэма. Он расхохотался: должно быть, он тоже читал Арнольда Беннетта.
Затем он дал мне свою визитную карточку и сказал, чтобы я зашел к не-
