цейских протоколов, поступивших в Управление, после того как сотрудники
провели беседы с кооператорами и переписали наличное население дома.
Евгения Викторовича, сами понимаете, в наличии не оказалось. Тогда
прямо спросили Ирину, проживает ли с нею муж, Евгений Викторович Демил-
ле, прописанный по этому адресу. Ирина ответила отрицательно. Милиция
поверила словам грустной женщины, что муж оставил ее с ребенком, скрылся
в неизвестном направлении и она, честно говоря, не хотела бы, чтобы он
вернулся. Эти слова Ирины и сыграли роковую роль в дальнейшей судьбе Де-
милле.
Дело в том, что он был просто-напросто вычеркнут из списка действи-
тельных жильцов дома со всеми вытекающими отсюда последствиями. Органам
охраны общественного порядка не было никакого дела до внутренних неуря-
диц в семье Демилле, до частых отлучек Евгения Викторовича, до слез Ири-
ны, до того, наконец, решающего факта, что в ночь вознесения дома Ирина
при свече перечитывала письма мужа и, обжигая пальцы, уничтожала их в
пламени, посылая тем самым прощальный привет супругу, наблюдавшему за
желтым прямоугольничком в небе с невских берегов. Именно в тот момент и
замаячило в душе Ирины решение, которое привело к тому, что утром в от-
вет на прямой вопрос милиции о муже она ответила: "Не проживает". Про
себя же подумала так: "Найдет, может быть, и пущу. Не найдет - туда ему
и дорога".
Обреченный на эту долгую дорогу, Евгений Викторович начал ее с того,
что позвонил приятелю-художнику, в мастерской которого принимал элект-
ронно-вычислительную девицу (истратил две копейки), поехал к нему домой
на трамвае (истратил еще три копейки) и отдал ключ без всяких объясне-
ний. После чего попросил взаймы десятку. Десятка была дана. Евгений Вик-
торович засунул ее за обложку записной книжки по соседству с клочком
"Фигаро" и несколько приободрился.
Поразмыслив, он решил сначала удостовериться, что ночное происшествие
не привиделось ему, а также в том, что за это время не произошло новых
происшествий. После этого Демилле задумал идти в отделение милиции. А
что делать?
Откровенно говоря, в милицию не очень хотелось. У Демилле было пред-
чувствие, что ничего он там не добьется. У нас при столкновении с госу-
дарственными учреждениями почти всегда есть такое предчувствие, иной
раз, к счастью, обманчивое.
Минут через пятьдесят Евгений Викторович был на проспекте Благодар-
ности, вышел из трамвая и двинулся к улице Кооперации тем же путем, что
вчера на такси. Не доходя метров трехсот, понял: ничего нового не прои-
зошло, пейзаж по сравнению с нынешней ночью не изменился, по сравнению
же со вчерашним утром - изменился невыносимо.
Впрочем, кое-что новенькое было. Фундамент пропавшего дома был обне-
сен глухим деревянным забором с единственной дверью, на которой висел
амбарный замок. У двери прогуливался постовой милиционер. Реакция немно-
гочисленных прохожих на пропавший дом была на удивление безразличной.
Это неприятно покоробило Евгения Викторовича, показалось даже обидным.
Демилле не стал тревожить постового, а направился в отделение мили-
ции, находившееся в трех кварталах от улицы Кооперации. Там за перего-
родкой сидел дежурный. В стороне, тоже за барьером, сидела компания из
трех помятых мужчин и раскрашенной девицы с сигаретой. Демилле подошел к
дежурному и, робко кашлянув, сказал:
- Простите, я по поводу дома...
- Какого дома? - поднял глаза дежурный.
- Номер одиннадцать по улице Кооперации.
По тому, как дрогнули брови у дежурного, да еще по хриплому смешку
раскрашенной девицы, Демилле понял, что здесь осведомлены о доме.
- Замолчи, Миляева! - прикрикнул на девицу дежурный.
- Сам заткнись! - парировала она и почти ласково обратилась к Демил-
ле: - Опоздал, братишка. Нету его. И нас замели, начали по району горяч-
ку пороть...
Она презрительно затянулась.
- Прекрати курить! - приказал дежурный, но с места не сдвинулся. - А
зачем вам? Вы кто будете? - спросил он у Демилле.
- Я живу в этом доме, - ответил тот неуверенно.
- Паспорт, - коротко потребовал дежурный.
- Нету... Остался дома.
- Фамилия, имя, отчество, - так же коротко потребовал милиционер.
Демилле назвал требуемое, дежурный записал и вышел в другое помеще-
ние, плотно притворив за собой дверь.
- Вы... ты не знаешь, куда он делся? - стараясь быть развязным, обра-
тился Демилле к девице.
- Почем я знаю! Да мне на этот вшивый дом тысячу раз плевать! Меня-то
за что?! Я там не жила и не живу! Во, жлобы!
Алкоголики солидарно закивали.
Дежурный в это время, как вы догадываетесь, связывался с городским
Управлением и передавал туда для справки фамилию Демилле.
К этому моменту, то есть спустя примерно четырнадцать часов после со-
бытия, были не только приняты меры по успокоению жильцов и сбору сведе-
ний о перелете, но и начал проводиться в жизнь определенный план по пре-
дотвращению нежелательных слухов, могущих распространиться по городу.
План этот включал несколько основных пунктов.
1. Обнаруженные в доме и прописанные жильцы были зарегистрированы, и
им было настоятельно предложено не упоминать о перемещении дома в разго-
ворах со знакомыми, родственниками, сослуживцами и проч.
2. Прописанные, но отсутствующие по уважительной причине жильцы были
также зарегистрированы. Им было немедленно и конфиденциально сообщено о
случившемся по соответствующим каналам с тем же предупреждением о не-
разглашении, а также дан новый адрес дома, дабы они могли вернуться туда
из командировки (отпуска, больницы, дежурства и т. п.).
3. Непрописанные лица, обнаруженные в доме, зарегистрированы не были,
однако им тоже было предложено держать язык за зубами.
4. Жителям окружающих домов по обеим улицам Кооперации и Безымянной
-было разъяснено то же самое.
5. Новое местонахождение дома было объявлено секретным для посторон-
них, то есть всех, кто не попал в первые четыре пункта. Любопытствующим
соседям по улице Кооперации сообщали версию о срочном аварийном выселе-
нии и сносе дома 1 11 в связи с обнаруженным подземным плывуном.
Как видим, налицо была возможная изоляция источников информации для
предотвращения нежелательных слухов.
Жильцам нашего дома посоветовали, правда, уже не так настойчиво, не
посещать группами и поодиночке улицу Кооперации.
- А что они там забыли?
- Любопытство, знаете... Вы бы разве не съездили посмотреть?
- Хм... Пожалуй. Но почему нельзя?
- Можно, но не рекомендуется...
...А поскольку Евгений Викторович по милости жены был единственным
прописанным и притом незарегистрированным жильцом, то на него распрост-
ранялся п. 5. Об этом и передали из Управления дежурному, не обнаружив
Демилле в списках.
Дежурный вернулся на свое место и сообщил Евгению Викторовичу, что он
в доме 1 11 не проживает.
- Конечно, не проживаю! - воскликнул наш герой. - Его ведь нету.
- Вы там и не проживали. Жена заявила, - парировал дежурный.
- Как?! - у Евгения Викторовича было чувство, будто его ножом ударили
в спину.
- А вот так.
- Но где он? Где дом? - сразу сникнув, спросил Демилле.
Милиционер устало изложил заведомую ложь: дом снесли, жителей эвакуи-
ровали, аварийная ситуация, никто не пострадал, место расчистили, плы-
вун...
- Но где же они, жители? Где моя жена, сын? - в отчаянии вскричал Де-
милле, чуть не со слезами на глазах.
- Не могу знать.
- А кто может?
Дежурный молча указал большим пальцем правой руки в потолок. Демилле,
круто повернувшись на каблуках, выбежал из помещения. Он понял, что
дальнейший разговор бессмыслен.
Ошеломленный случившимся, он снова, в какой-то странной надежде, отп-
равился к родному фундаменту. "Наврали! Про жену наврали!" - твердил он
про себя. Демилле попытался представить себе молниеносную эвакуацию дома
- Егорка плакал, наверное, - Евгений Викторович был доверчив, поверил в
этот мифический плывун, рисовавшийся в его воображении этакой подземной
медузой, плывущей в глубинах земли. Нет, нонсенс!.. Но куда же пересели-
ли? За какое время можно убрать с земли девятиэтажный дом? Ведь надо
сначала сломать? Чем?.. Чепуха! Плывун - чепуха!
Но если бы с Ириной и Егором что-нибудь случилось, неужели в милиции
не сочли бы возможным сообщить ему? Значит, живы...
Евгений Викторович добрался до глухого забора, вдоль которого все так
же совершал прогулки постовой, и, стараясь не обратить на себя внимание,
обошел огороженный фундамент. Как вдруг он узрел вышагивающую ему
навстречу сплоченную пару -старика и старуху - оба были в голубых одина-
ковых плащах - шли они маршеобразно. Демилле узнал их тут же, ибо эта
военизированная походка была известна всему микрорайону.
Это были Светики, Светозар Петрович и Светозара Петровна Ментихины,
направлявшиеся домой после закрытия "Универсама".
Утром они, дав подписку о неразглашении и выслушав совет не появ-
ляться на улице Кооперации, все же сочли свои долгом поехать в контроли-
руемый ими "Универсам", чтобы провести прощальную проверку и предупре-
дить дирекцию, что они слагают... Они потрудились до закрытия, составив
ряд актов на похищение майонеза и сардин атлантических в масле, а теперь
возвращались на Безымянную - и все же не удержались, решили пройти мимо
места, где еще давеча жили. Как бы не специально, а по пути.
Светики были на редкость дисциплинированны.
Евгений Викторович, размахивая руками, устремился к Ментихиным. В
другое время он, по всей вероятности, перешел бы на другую сторону, что-
бы лишний раз не поздороваться со старичками, которых недолюбливал имен-
но за их дисциплинированность, -здоровался лишь в лифте, когда деваться
некуда. Но сейчас он бросился к ним, как к родным. Примерно так бросают-
ся друг к другу наши соотечественники где-нибудь в Новой Зеландии после
годичного отсутствия на Родине.
Завидев Демилле, Ментихины разом остановились.
- Светозар Петрович! Светозара Петровна! - лепетал Демилле на бегу,
изображая радостную улыбку.
Светики вели себя по-английски, милорд. Кажется, у вас есть выражение
"держать жесткой верхнюю губу", то есть ничем не выдавать своего волне-
ния?
- Да, это признак истинных джентльменов и леди.
- Так я должен вам сказать, что у Светиков осталась жесткой не только
верхняя губа, но и нижняя, а также щеки, брови, нос -короче, вся физио-
номия. Глаза были непроницаемы.
Светики испугались, что сосед, увидевший их в запретном месте, может
донести (у них с юности было такое мышление), и на всякий случай приняли
неприступный вид. Конечно, они знать не знали о том, что Демилле чуть ли
не сутки находится в блудном состоянии.
- Какая встреча! - фальшиво воскликнул Евгений Викторович, добежав
наконец до Светиков и неловко дернув рукой, будто хотел обменяться руко-
пожатием. Все четыре руки Ментихиных не выразили ни малейшего на это же-
лания.
- Прогуливаетесь? - заискивающе спросил Демилле.
Светики молчали.
- А я вот тоже... Ну, и где вы теперь? - совсем ослабевшим голосом
продолжал Евгений Викторович и поспешно поправился, задав вопрос, испор-
тивший все дело:
- Куда вас... эвакуировали?
- Я не понимаю, - тихо сказала Светозара Петровна, не глядя на бывше-
го соседа.
- Ну как же! - несколько осмелел Демилле. - Вас же переселили? Куда,
хотелось бы знать? Нас, например, в Смольнинский район с семьей, -соврал
он.
Ментихины мигом сообразили, что Демилле не в курсе. Почему он не в
курсе - его личное дело, но вводить его в этот курс Светики отнюдь не
собирались.
- Извините, мы вас не понимаем. Вы, вероятно, нас с кем-то путаете, -
ледяным тоном произнесла Светозара Петровна.
- Как это путаю? Вы мои соседи! Я ваш сосед!.. Светозара Петровна,
Господь с вами!
- Я не Светозара Петровна, - сказала старуха.
