ворить.
Клавдий с показным удивлением пожал плечами:
- Тогда - что? Что нам с тобой делать?
Девчонка снова напряглась. Ощетинилась, вжимаясь лопатками в угол
дивана, и Клавдий в который раз почувствовал тугой комок ее потенци-
альных возможностей. Хотя... После инициации любая из них может стать
как выдающимся воином, так и серенькой рабочей ведьмочкой.
- Позвони, - сказал он примирительно. - Он нервничает. Он тебя
ищет... Попытайся понять. Позвони... А я, если хочешь, выйду.
И, не дожидаясь согласия, он прошел в кабинет и прикрыл за собой
двери.
Долго, очень долго в комнате было тихо. Потом тихонько зацокали
клавиши телефона, и Клав удовлетворенно кивнул, на слух распознав но-
мер. Прикрыл глаза и закинул ногу на подлокотник мягкого кресла.
- Это я.
Голос девчонки звучал глухо, но вполне прилично. Твердо звучал,
без колебания и всхлипов; Клавдий нашел в ящике стола леденцовую кон-
фету, повертел в пальцах и сунул за щеку.
- Это я... Да.
Молчание. Интересно, о чем говорит добряк-профессор, потеющий
сейчас на противоположном конце провода.
- Я понимаю, что виновата, - голос юной ведьмы сделался громче,
теперь в нем ясно слышалось сдержанное достоинство. - К сожалению, у
меня не было другого выхода.
Клав разгрыз леденец и тут же с опозданием вспомнил, что терпеть
не может ментола. Кажется, он просил домработницу покупать другие - со
вкусом, по крайней мере, барбариса...
- Я понимаю, - в голосе Ивги скользнула металлическая нотка. -
Думаю, вам надо решить. И Назару надо определиться... Нет, не беспо-
койтесь. У меня все хорошо.
Гордая провинциалка, подумал Клавдий угрюмо. После трех вокзаль-
ных ночей еще станет, пожалуй, врать про какую-то добрую подругу, у
которой можно жить в довольстве и безопасности хоть год, хоть де-
сять...
Он вдруг ощутил раздражение. Смутную злость на обоих Митецов, го-
товых поверить столь удобной для них байке... Да и ведьмочка хороша, с
эдакой подростковой болезненной гордостью...
- Я?
Голос девчонки напрягся; оттягивая, по-видимому, ответ, она пе-
респросила еще раз:
- Я?..
Пауза. Заминка; Клавдий точно знал, что и на другом конце провода
молчат тоже. Ждут ответа на поставленный вопрос.
- Я... - девчонка замялась. - Я у... господина Старжа. Да...
Вот оно что. Ивга, выходит, собиралась соврать про телефонную
будку, из которой звонит. Или, опять же, про верную подругу... Но ис-
пугалась, что Клавдий истолкует ее вранье превратно.
- Да, - повторила Ивга, и голос ее прозвучал неожиданно глухо. -
Конечно.
Клавдий неслышно встал; дверь его кабинета никогда не скрипела.
Ивга стояла у окна, к нему спиной. Витой телефонный шнур разлегся
на паласе, как огромных размеров дохлая пиявка. Ивга стояла, втянув
голову в трясущиеся плечи, и трубка в ее опущенной руке непрерывно го-
ворила - чуть напряженным, но в общем-то вполне приятельским тоном.
ОН вытащил трубку из ее судорожно сжавшихся, но сразу же ослабев-
ших пальцев. Приложил к уху - пластик был еще теплым и еле-еле пах де-
зодорантом. Недешевым, насколько мог определить искушенный Клавдий.
- ...не делается сразу. Ты ведь понимаешь меня, Ивга? Ты бы не
хотела причинять Назару... ну, лишнюю боль?.. Конечно, это не мое де-
ло, но... Такие вещи не решаются за один день. Он обижен, - в голосе
скользнул упрек, - но, я думаю, после некоторых размышлений... И, ког-
да он сам будет готов тебе сказать... м-м-м... Ивга? Ты меня слышишь?
Клавдий протянул трубку девушке. Та отворачивалась, упорно не по-
казывая лица - но голос снова был вполне тверд, когда, переведя дыха-
ние, она сказала в трубку:
- Да. Конечно, вы правы.
Клавдий перехватил ее руку, потянувшуюся к телефонному рычагу;
запястье было тонким и твердым, как ветка.
- Да, Юль, - небрежно бросил он, снова завладев трубкой. - Как
видишь, я свое обещание выполнил... Могу я узнать, о чем вы договори-
лись?
Пауза. По-видимому, профессор Митец не ожидал столь быстрой смены
собеседников.
- Н-ну, Клав... Я не знал, что... Короче говоря, мы договорились
дать Назару время на размышление. А потом, когда он придет в себя...
- Потом - это когда? - вкрадчиво осведомился Клавдий.
Митец заколебался:
- Ну, неделя... Может быть, две...
- Юль, - Клавдий сам ощутил, как изменился, наполняясь железными
нотками, его ровный голос. - Девочка очутилась в дрянной ситуации. Ей
некуда идти, она не зарегистрирована. Ведьмы, не прошедшие регистрацию
в течение двадцати четырех часов с момента подписания последнего ука-
за, - он мельком глянул на часы, - подлежат принудительной изоляции.
Скажи мне внятно, берете ли вы с Назаром Ивгу под опеку? СЕЙЧАС? Или
мне вызывать наряд, чтобы тащить ее в приемник-распределитель?..
Девчонка затрепыхалась; не глядя, он поймал ее за плечо. Попросил
растерянно молчащую трубку:
- Юль, дай мне на секундочку Назара.
- Он спит, - глухо отозвался профессор Митец. - Мальчик трое су-
ток на снотворном. Если ты думаешь, что он не переживает... что ему не
больно... в конце концов, ведь именно ты...
Митец заводил себя; Клавдий прикрыл глаза, усилием воли придавая
своему голосу спокойствие и мягкость:
- Я все понимаю, Юль. Мы, к сожалению, живем в мире, где, кроме
ведьм, есть еще множество неприятных вещей... Я ни в чем никого не уп-
рекаю. Скажи мне спокойно, как другу: вы можете сейчас взять девчон-
ку... вроде как на поруки? Нет?
- Клав, - голос Митеца сделался усталым и просительным. - Ты
ведь... можешь что-нибудь придумать. Я умоляю тебя, Клав... Как друга.
Придумай что-нибудь...
Клавдий помолчал, слушая, как тяжело, неровно дышит на том конце
провода профессор Юлиан Митец.
А Юль-то не в форме. Раненькая старость, никакого спорта, ника-
ких прогулок, даром что загородний дом... Или его действительно так
крепко шарахнуло? По нервам?..
- Хорошо, Юль, - сказал Клавдий почти что весело. - Только думайте
быстрее, ладно?
Митец на том конце провода наверняка закивал. Забыв, что его не
видят.
- Да, Клав, конечно... Спасибо тебе, Клав, тут такое дело... Ще-
котливое... Спасибо... Ты уж там... присмотри...
- Ага, - Клавдий не выдержал и тоже кивнул. - Ну, будь здоров.
- Будь здоров, дружище...
Он отнес телефон на место и пинками загнал под столик кольца ви-
того шнура.
- Вы отправите меня в изолятор? - глухо спросила Ивга.
- Не знаю, - честно признался Клавдий. - Мне кажется, тебе там не
понравится.
Губы девчонки вызывающе искривились:
- Я не стану ТАК жить... Собственно, не знаю, зачем я к вам приш-
ла. И на что...
Она хотела сказать - "на что надеялась", но говорить плачущим го-
лосом ей явно не нравилось, и потому фраза осталась без конца.
Клавдий вздохнул:
- Видишь ли... Еще неделю назад я со спокойной совестью устроил
бы тебя... к знакомым, к приятелям, к друзьям приятелей, к знакомым
друзей, письмоводительницей в какую-нибудь неплохую контору, уборщицей
в чистенький офис... Да запросто. В этом городе полным-полно людей,
которые с удовольствием оказали бы мне эту услугу... Но не теперь. Те-
перь я не могу тебя просто так отпустить... Ты же знаешь, что происхо-
дит... с ведьмами, вокруг ведьм. Да?..
- Да, - сказала Ивга шепотом. Клавдий удовлетворенно кивнул:
- Я рад, что ты понимаешь.
Ивга подняла на него глаза.
Вот теперь они были затравленные. По всем правилам лисьей охоты -
отчаянные глаза зверька, которому некуда отступать.
(ДЮНКА. АПРЕЛЬ)
Догадка укусила его на обратном пути.
Он опоздал на последний автобус, но ему посчастливилось удачно
поймать машину. Разговорчивый водитель жил неподалеку от студенческого
городка и согласился бесплатно подвезти домой усталого измученного ли-
цеиста:
- Я, конечно, все понимаю, парень... Сам таким был... Но по но-
чам, знаешь ли, пацану шляться неприлично и опасно, вообще-то...
- Мне уже семнадцать.
- Ну и что? Пацан пацаном...
Клав кивнул, соглашаясь. До общежития было сорок минут на автобу-
се - добрый и наставительный дядечка довезет его за четверть часа, и
как хорошо, что Митец все еще дуется и не надо будет отвечать на воп-
росы...
На этом его везение закончилось.
У поста дорожной инспекции, контролировавшего въезд и выезд с
центрального проспекта, машину остановили. Разговорчивый водитель, ни-
мало не смущаясь, завел с постовым пространный разговор о погоде и ка-
честве дорог на окраинах; тот кивал, изучая предложенные документы и
подсвечивая себе фонариком. Поодаль стояли двое; Клав вздрогнул, разг-
лядев короткие меховые безрукавки поверх кожаных курток.
- Будьте добры, откройте багажник...
- Ищут, что ли, кого? - беспечно поинтересовался говорливый шо-
фер.
- Плановая проверка, - негромко отозвался один из чугайстров. У
Клава заныло сердце.
Чугайстры встали по обе стороны от шофера; тот не обратил на них
ни малейшего внимания. Равнодушно оглядев содержимое багажника, оба
одновременно взглянули в лицо шоферу; тот, по-видимому, испытал мгно-
венное беспокойство.
- Извините за доставленное неудобство, - уронил тот из чугайс-
тров, что был повыше. - Счастливого пути.
Тот, что был пониже, искоса взглянул на стоящего рядом Клава. То-
му показалось, что его подбородка небрежно коснулась ледяная рука.
Жесть взрослого по отношению к ребенку, жест воспитателя по отношению
к воспитуемому - взять за подбородок, смотри, мол, в глаза...
- Парень контактный, - тихо сказал невысокий, оборачиваясь к на-
парнику. По спине у Клава продрал мороз.
Шофер, уже открывший было дверцу, нахмурился. Второй чугайстер
неторопливо подошел к Клаву и тоже заглянул ему в глаза. На плечо ему
неприятно, как-то хищно и одновременно вкрадчиво опустилась стянутая
перчаткой ладонь:
- С кем ты виделся сегодня вечером?
- Мое дело, - ответил Клав пересохшим ртом. - С чего мне вам док-
ладывать?
- Твое дело, - спокойно согласился высокий. - Но ты контактный по
НАВИ. Не хочу тебя пугать...
Я не пугливый, хотел сказать Клав, но промолчал. Стиснул зубы.
Пытать ведь не будут?! Откуда им узнать, где он прячет Дюнку?
- Не хочу тебя пугать, - продолжал высокий, - но навы, как прави-
ло, общаются с людьми затем, чтобы убить. Уровнять, так сказать, шан-
сы... Ты первый раз видел эту девушку? Нет?
- Какую девушку? - спросил Клав, упрямо притворяясь тупицей. Он
живет в свободной стране, этот тип в дурацкой безрукавке не в состоя-
нии причинить ему хоть сколько-нибудь ощутимого вреда.
- Девушку, с которой ты несколько часов назад имел интимную
связь, - бестрепетно объяснил высокий. - Переспал, иначе говоря. Или
ты это сделал с несколькими подряд?
Клав почувствовал, что краснеет. Это он-то, не без основания по-
лагавший, что у него железные нервы! А вот как все просто - несколько
небрежно брошенных слов, и вот он уже стоит голый посреди людной пло-
щади...
- Малыш, ты сегодня прошелся по бритве. Нечего теперь обижаться
на меня, который всего-только и хочет, что тебе помочь. В другой раз
везение может не повториться... вчера мы вытащили из ванной пятнадца-
тилетнего паренька. Вскрыл себе вены.
Ванна. Ванная. Какое противное слово...
Вот тут-то Клава и достала невозможная, отвратительная мысль. И
отразилась у него на лице таким непритворным ужасом, что рука, лежащая
у него на плече, ощутимо потяжелела:
- Тихо... Спокойно, все уже позади, ничего...
Включенный фен на краю хлипкой полочки. НО КАК ОН ТАМ ОКАЗАЛСЯ?!
Дюнка так плакала...
"Ты сегодня прошелся по бритве"...
