человек со шрамом, дазывал миледи.
Не теряя из виду даму с красной подушкой, д'Артаньян продолжал сле-
дить за маневрами Портоса, очень заявлявшими его; он решил, что дама в
черном уборе и есть прокурорша с Медвежьей улицы, тем более что церковь
Сен-Ле находилась не особенно далеко оттуда.
Сделав дальнейшие выводы, он угадал, кроме того, то, что Портос пыта-
ется отомстить прокурорше за свое поражение в Шантильи, когда она прояв-
ляла такое упорство в отношении своего кошелька.
Однако д'Артаньян заметил также, что никто, решительно никто не отве-
чал на любезности Портоса. Все это были лишь химеры и иллюзии, но разве
для истинной любви, для подлинной ревности существует иная действи-
тельность, кроме иллюзий и химер!
Проповедь окончилась. Прокурорша направилась к наше со святой водой;
Портос опередил ее и, вместо того чтобы окунуть палец, погрузил в чашу
всю руку. Прокурорша улыбнулась, думая, что Портос старается для нее, но
ее ждало неожиданное и жестокое разочарование: когда она была от него не
более чем в трех шагах, он отвернулся и устремил взгляд на даму с крас-
ной подушкой, которая встала с места и теперь приближалась в сопровожде-
нии негритенка и горничной.
Когда дама с красной подушкой оказалась рядом с Портосом, он вынул из
чаши руку, окропленную святой водой; прекрасная богомолка коснулась сво-
ей тонкой ручкой огромной руки Портоса, улыбнулась, перекрестилась и
вышла из церкви.
Это было слишком; прокурорша больше не сомневалась, что между этой
дамой и Портосом существует любовная связь. Будь она знатной дамой, она
лишилась бы Чувств, но она была всего только прокурорша и удовольствова-
лась тем, что сказала мушкетеру, сдерживая ярость:
- Ах, вот как, господин Портос! Значит, мне вы уже не предлагаете
святой воды?
При звуке ее голоса Портос вздрогнул, словно человек, Пробудившийся
от столетнего сна.
- Су... сударыня! - вскричал он. - Вы ли это? Как поживает ваш суп-
руг, милейший господин Кокнар? Что он - все такой же скряга, как прежде?
Где это были мои глаза? Как я мог не заметить вас за те два часа" что
длилась проповедь?
- Я сидела в двух шагах от вас, сударь, - ответила прокурорша, - но
вы не заметили меня, так как не сводили глаз с красивой дамы, которой
только что подали святую воду.
Портос притворился смущенным.
- Ах, вот что... - сказал он. - Вы видели...
- Надо быть слепой, чтобы не видеть.
- Да, - небрежно сказал Портос, - это одна герцогиня, моя приятельни-
ца. Нам очень трудно встречаться изза ревности ее мужа, и вот она дала
мне знать, что придет сегодня в эту жалкую церковь, в эту глушь, затем
только, чтобы повидаться со мной.
- Господин Портос, - сказала прокурорша, - не будете ли вы так любез-
ны предложить мне руку на пять минут? Мне хотелось бы поговорить с вами.
- Охотно, сударыня, - ответил Портос, незаметно подмигнув самому се-
бе, точно игрок, который посмеивается, собираясь сделать ловкий ход.
В эту минуту мимо них прошел д'Артаньян, следовавший за миледи; он
оглянулся на Портоса и заметил его торжествующий взгляд.
"Эге! - подумал он про себя, делая вывод, находившийся в полном соот-
ветствии с легкими нравами этой легкомысленной эпохи. - Уж кто-кто, а
Портос непременно будет экипирован к назначенному сроку! "
Повинуясь нажиму руки своей прокурорши, как лодка рулю, Портос дошел
до двора монастыря Сен-Маглуар, уединенного места, загороженного турни-
кетами с обеих сторон. Днем там можно было видеть лишь нищих, которые
что-то жевали, да играющих детей.
- Ах, господин Портос! - вскричала прокурорша, убедившись, что никто,
кроме постоянных посетителей этого уголка, не может видеть и слышать их.
- Ах, господин Портос, вы, должно быть, ужасный сердцеед!
- Я, сударыня? - спросил Портос, выпячивая грудь. - Почему вы так ду-
маете?
- А знаки, которые вы делали только что, а святая вода? Кто же такая
эта дама с негритенком и горничной? По меньшей мере принцесса!
- Ошибаетесь, - ответил Портос. - Это всего лишь герцогиня.
- А скороход, ожидавший ее у выхода, а карета с кучером в парадной
ливрее, поджидавшим ее на козлах?
Портос не заметил ни лакея, ни кареты, но г-жа Кокнар ревнивым женс-
ким взглядом разглядела все.
Портос пожалел, что сразу не произвел даму с красной подушкой в прин-
цессы.
- Ах, господин Портос, - со вздохом продолжала прокурорша, - вы бало-
вень красивых женщин!
- Вы сами понимаете, - ответил Портос, - что при такой наружности,
какой меня одарила природа, у меня нет недостатка в любовных приключени-
ях.
- О, боже! Как забывчивы мужчины! - вскричала прокурорша, поднимая
глаза к небу.
- И все же не так забывчивы, как женщины, - отвечал Портос. - Вот
я... я смело могу сказать, что был вашей жертвой, сударыня, когда, ра-
ненный, умирающий, был покинут лекарями, когда я, отпрыск знатного рода,
поверивший в вашу дружбу, едва не умер - сначала от ран, а потом от го-
лода в убогой гостинице в Шантильи, между тем как вы не удостоили меня
ответом ни на одно из пламенных писем, которые я писал вам...
- Послушайте, господин Портос... - пробормотала прокурорша, чувствуя,
что по сравнению с тем, как вели себя в то время самые знатные дамы, она
действительно была виновата.
- Я, пожертвовавший ради вас баронессой де...
- Я знаю это.
- ...графиней де...
- О господин Портос, пощадите меня!
- ...герцогиней де...
- Господин Портос, будьте великодушны!
- Хорошо, сударыня, я умолкаю.
- Но ведь мой муж не хочет и слышать о ссуде.
- Госпожа Кокнар, - сказал Портос, - припомните первое письмо, кото-
рое вы мне написали и которое навсегда запечатлелось в моей памяти.
Прокурорша испустила глубокий вздох.
- Дело в том, что сумма, которую вы просили ссудить вам, право же,
была слишком велика.
- Госпожа Кокнар, я отдал предпочтение вам. Стоило мне написать гер-
цогине де... Я не назову ее имени, потому что всегда забочусь о репута-
ции женщины. Словом, стоило мне написать ей, и она тотчас прислала бы
мне полторы тысячи.
Прокурорша пролила слезу.
- Господин Портос, - сказала она, - клянусь вам, что я жестоко нака-
зана и что, если в будущем вы окажетесь в таком положении, вам стоит
только обратиться ко мне!
- Как вам не стыдно, сударыня! - сказал Портос с притворным негодова-
нием. - Прошу вас, не будем говорить о деньгах, это унизительно.
- Итак, вы больше не любите меня... - медленно и печально произнесла
прокурорша.
Портос хранил величественное молчание.
- Увы, это ваш ответ, я понимаю его.
- Вспомните об оскорблении, которое вы нанесли мне, сударыня. Оно по-
хоронено здесь, - сказал Портос, с силой прижимая руку к сердцу.
- Поверьте, я заглажу его, милый Портос!
- И о чем же я просил вас? - продолжал Портос, пожимая плечами с са-
мым простодушным видом. - О займе, всего лишь о займе. В конце концов, я
ведь не безрассуден, я знаю, что вы небогаты и что ваш муж выжимает из
своих бедных истцов их последние жалкие экю. Другое дело, если бы вы бы-
ли графиней, маркизой или герцогиней, - о, тогда ваш поступок был бы со-
вершенно непростителен!
Прокурорша обиделась.
- Знайте, господин Портос, - ответила она, - что мой денежный сундук,
хоть это всего лишь сундук прокурорши, быть может, набит гораздо туже,
чем сундуки всех ваших разорившихся жеманниц!
- В таком случае, госпожа Кокнар, вы вдвойне оскорбили меня, - сказал
Портос, высвободив свою руку из руки прокурорши, - ибо если вы богаты,
то ваш отказ не имеет никакого оправдания.
- Когда я говорю "богата", не следует понимать мои слова буквально, -
спохватилась прокурорша, видя, что слишком далеко зашла в пылу увлече-
ния. - Я не то чтобы богата, но у меня есть средства.
- Вот что, сударыня, - сказал Портос, - прекратим этот разговор, про-
шу вас. Вы отреклись от меня! Всякая дружба между нами кончена.
- Неблагодарный!
- Ах, вы же еще и недовольны! - сказал Портос.
- Идите к вашей прекрасной герцогине! Я больше не держу вас.
- Что ж, она, по-моему, очень недурна!
- Послушайте, господин Портос, в последний раз: вы еще любите меня?
- Увы, сударыня, - сказал Портос самым печальным тоном, на какой он
был способен, - когда мы выступим в поход, в котором, если верить моим
предчувствиям, я буду убит...
- О, не говорите таких вещей! - вскричала прокурорша, разражаясь ры-
даниями.
- Что-то предсказывает мне это, - продолжал Портос, становясь все пе-
чальнее и печальнее.
- Скажите лучше, что у вас новое любовное приключение.
- Нет, нет, я говорю искренне! Никакой новый предмет не интересует
меня, и больше того - я чувствую, что здесь, в глубине моего сердца, ме-
ня все еще влечет к вам. Но, как вам известно, - а может быть, и неиз-
вестно, - через две недели мы выступаем в этот роковой поход, и я буду
страшно занят своей экипировкой. Придется мне съездить к моим родным, в
глубь Бретани, чтобы достать необходимую сумму... - Портос наблюдал пос-
ледний поединок между любовью и скупостью. - И так как поместья герцоги-
ни, которую вы только что видели в церкви, - продолжал он, - расположены
рядом с моими, то мы поедем вместе. Вы сами знаете, что путь всегда ка-
жется гораздо короче, когда путешествуешь вдвоем.
- У вас, значит, нет друзей в Париже, господин Портос? - спросила
прокурорша.
- Я думал, что есть, - ответил Портос, опять принимая грустный вид, -
но теперь понял, что ошибался.
- У вас есть, есть друзья, господин Портос! - вскричала прокурорша,
сама удивляясь своему порыву. - Приходите завтра к нам в дом. Вы сын мо-
ей тетки и, следовательно, мой кузен. Вы приехали из Нуайона, из Пикар-
дии. У вас в Париже несколько тяжб и нет стряпчего. Вы запомните все
это?
- Отлично запомню, сударыня.
- Приходите к обеду.
- Прекрасно!
- И смотрите не проболтайтесь, потому что мой муж очень проницателен,
несмотря на свои семьдесят шесть лет.
- Семьдесят шесть лет! Черт возьми, отличный возраст! - сказал Пор-
тос.
- Вы хотите сказать: "преклонный возраст". Да, господин Портос, мой
бедный муж может с минуты на минуту оставить меня вдовой, - продолжала
прокурорша, бросая на Портоса многозначительный взгляд. - К счастью,
согласно нашему брачному договору, все имущество переходит к пережившему
супругу.
- Полностью? - спросил Портос.
- Полностью.
- Вы, я вижу, предусмотрительная женщина, милая госпожа Кокнар! -
сказал Портос, нежно пожимая руку прокурорши.
- Так мы помирились, милый господин Портос? - спросила она, жеманясь.
- На всю жизнь! - ответил Портос в том же тоне.
- Итак, до свиданья, мой изменник!
- До свиданья, моя ветреница!
- До завтра, мой ангел!
- До завтра, свет моей жизни!
XXX
МИЛЕДИ
Д'Артаньян незаметно последовал за миледи; он видел, как она села в
карету, и слышал, как она приказала кучеру ехать в Сен-Жермен.
Бесполезно было бы пытаться пешком преследовать карету, уносимую па-
рой сильных лошадей. Поэтому д'Артаньян отправился на улицу Феру.
На улице Сены он встретил Планше; тот стоял перед витриной кондитерс-
кой, с восторгом разглядывая сдобную булку самого аппетитного вида.
Д'Артаньян приказал ему оседлать двух лошадей из конюшни г-на де Тре-
виля - одну для него, д'Артаньяна, другую для самого Планше - и заехать
за ним к Атосу.
Г-н де Тревиль раз навсегда предоставил свои конюшни к услугам д'Ар-
таньяна.
Планше направился на улицу Старой Голубятни, а д'Артаньян - на улицу
Феру. Атос сидел дома и печально допивал одну из бутылок того отличного
испанского вина, которое он привез с собой из Пикардии. Он знаком прика-
зал Гриме принести стакан для д'Артаньяна, и Гримо повиновался молча,
как обычно.
Д'Артаньян рассказал Атосу все, что произошло в церкви между Портосом
