своих личных достоинствах, смело скажите, что я ручаюсь за вас.
- Ваше высочество слишком добры.
- Нет, господин де Бражелон. Я помню, как мы ехали вместе, и заметила
вашу большую сдержанность рядом с безумствами, которые направо и налево
от вас совершали два величайших сумасброда - граф де Гиш и герцог Бекин-
гэм. Но не будем сейчас вспоминать их, поговорим о вас. Вы едете в Анг-
лию, чтобы получить там место? Простите меня за этот вопрос. Я задаю вам
его не из простого любопытства, а из желания быть чем-нибудь вам полез-
ной.
- Нет, принцесса. Я еду в Англию, чтобы исполнить поручение, которое
его величество изволил дать мне; вот и все.
- И вы рассчитываете вернуться во Францию?
- Как только выполню поручение, если его величество король Карл Вто-
рой не даст мне других приказаний.
- Я уверена, что он, во всяком случае, попросит вас остаться у него
подольше.
- Так как я не осмелюсь противоречить его величеству, я заранее прошу
вас, принцесса, напомнить французскому королю, что один из самых предан-
ных его слуг находится вдали от него.
- Берегитесь, чтобы в ту минуту, когда он вызовет вас во Францию, его
приказание не показалось вам злоупотреблением властью.
- Я не понимаю вас, принцесса.
- Французский двор несравненный, я знаю, - но и при английском дворе
есть хорошенькие женщины.
Рауль улыбнулся.
- Вот улыбка, - сказала принцесса, - которая не предвещает ничего хо-
рошего моим соотечественницам, Вы как будто говорите им, господин де
Бражелон: "Я приехал к вам, но сердце мое осталось по ту сторону проли-
ва". Ведь таково значение вашей улыбки?
- Ваше высочество обладаете даром читать в глубине сердец; и вы те-
перь понимаете, почему долгое пребывание при английском дворе было бы
мне тяжело.
- И мне незачем спрашивать, пользуется ли взаимностью такой элегант-
ный кавалер.
- Принцесса, я воспитывался с той, кого я люблю, и мне кажется, что
она питает ко мне те же чувства, что и я к ней.
- Поезжайте скорее, господин де Бражелон, и поскорее возвращайтесь;
по вашем приезде мы увидим двух счастливцев, ибо я надеюсь, что на пути
к вашему счастью нет препятствий.
- Увы, принцесса, есть большое препятствие.
- Какое же?
- Воля короля.
- Воля короля?.. Король противится вашему браку?
- Во всяком случае, откладывает его. Я просил согласия короля через
графа де Ла Фер, а его величество, не ответив, правда, категорическим
образом, сказал, однако же, что нужно подождать.
- Разве особа, которую вы любите, недостойна вас?
- Она достойна любви короля, принцесса.
- Я хочу сказать - может быть, ее происхождение ниже вашего?
- Она из знатной семьи.
- Молода, красива?
- Семнадцать лет, и для меня восхитительно хороша.
- Она в провинции или в Париже?
- Она в Фонтенбло, принцесса.
- При дворе?
- Да.
- Я ее знаю?
- Она имеет честь состоять фрейлиной вашего высочества.
- Ее имя? - с беспокойством в голосе спросила принцесса. - Если
только, - прибавила она, быстро овладев собой, - это имя не тайна.
- Нет, принцесса; моя любовь достаточно чиста для того, чтобы не де-
лать из нее тайны, тем более я не скрою ее от вашего высочества. Это ма-
демуазель Луиза де Лавальер.
Принцесса не могла удержаться от громкого восклицания, в котором было
нечто большее, чем удивление.
- Ах, Лавальер!.. Та самая, которая вчера...
Она помолчала.
- Почувствовала себя дурно, - продолжала принцесса.
- Да, принцесса. Я только сегодня утром узнал об этом случае.
- И вы видели ее сегодня?
- Я имел честь проститься с ней.
- И вы говорите, - снова заговорила принцесса, делая над собой уси-
лие, - что король... отсрочил вашу свадьбу с этой девочкой?
- Да, принцесса, отсрочил.
- И он чем-нибудь объяснил это?
- Ничем.
- Давно ли граф де Ла Фер просил у короля согласия на ваш брак?
- Уже больше месяца, принцесса.
- Странно.
И словно облачко затуманило ее глаза.
- Больше месяца, - повторила она.
- Да, уже больше месяца.
- Вы правы, - сказала принцесса с улыбкой, в которой Бражелон мог за-
метить некоторую принужденность. - Мой брат не должен слишком долго за-
держивать вас у себя; поезжайте поскорей, и в первом же моем письме в
Англию я призову вас от имени короля.
Принцесса встала, чтобы вручить Бражелону письмо. Рауль понял, что
аудиенция окончена; он взял письмо, поклонился принцессе и вышел.
- Целый месяц! - шептала принцесса. - Неужели я была до такой степени
слепа? Неужели он уже целый месяц любит ее?
И, чтобы отвлечься, принцесса немедленно начала письмо к брату, при-
писка к которому должна была вызвать Бражелона во Францию.
Как мы видели, граф де Гиш уступил настояниям Маникана и дал увести
себя до конюшен, где они велели оседлать лошадей; потом по описанной на-
ми выше маленькой аллее они поехали навстречу принцу, который после ку-
панья, свежий и бодрый, возвращался в замок, закрыв лицо женской вуалью,
чтобы оно не загорело от лучей уже жаркого солнца.
Принц был в отличном настроении, вызванном созерцанием собственной
красоты. Он мог сравнить в воде белизну своего тела с цветом кожи прид-
ворных, и благодаря заботам его высочества о своей наружности никто не
мог соперничать с ним, даже шевалье де Лоррен. Кроме того, принц до-
вольно успешно плавал, и его нервы после пребывания в холодной воде под-
держивали его тело и дух в состоянии счастливого равновесия. Вот почему,
завидя де Гиша, галопом ехавшего навстречу на великолепной белой лошади,
принц не мог удержаться от радостного восклицания.
- Мне кажется, дело идет хорошо, - заметил Маникан, прочитав благоск-
лонность на лице его высочества.
- А, здравствуй, Гиш! Здравствуй, бедняга Гиш! - воскликнул принц.
- Приветствую вас, монсеньер! - отвечал де Гиш, ободренный тоном Фи-
липпа. - Желаю здоровья, радости, счастья и благоденствия вашему высо-
честву!
- Добро пожаловать, Гиш! Поезжай справа. Но придержи своего коня, по-
тому что я хочу ехать шагом под этим зеленым сводом.
- Слушаю, монсеньер.
И, последовав приглашению, де Гиш поехал справа от принца.
- Ну, дорогой де Гиш, - сказал принц, - расскажи, что новенького ты
знаешь о том ловеласе, которого я когда-то знал и который приударял за
моей женой?
Де Гиш покраснел как кумач, а принц покатился со смеху, точно слова
его были верхом остроумия. Окружающая принца свита сочла нужным последо-
вать его примеру, хотя не расслышала шутки; все разразились громким сме-
хом, который полетел до самых последних рядов кортежа.
Де Гиш хотя и покраснел, но не растерялся: Маникан смотрел на него.
- Ах, монсеньер, - отвечал де Гиш, - будьте милосердны к несчастному,
не отдавайте меня на растерзание шевалье де Лоррену!
- Как так?
- Если он услышит, что вы смеетесь надо мной, он тоже без всякой жа-
лости станет надо мной насмехаться.
- Над твоей любовью к принцессе?
- Пощадите, монсеньер!
- А все же, Гиш, сознайся, ты строил глазки принцессе?
- Никогда в жизни, монсеньер.
- Ну, признавайся, из уважения ко мне! Признавайся, я освобождаю тебя
от требований этикета, де Гиш. Будь откровенен, как если бы речь шла о
мадемуазель де Шале или мадемуазель де Лавальер.
Тут принц снова залился смехом.
"Да что же это я играю шпагой, отточенной с обеих сторон? Я раню сра-
зу и тебя, и моего брата: Шале и Лавальер - одна твоя невеста, а другая
его будущая любовница.
- Право, монсеньер, - сказал граф, - вы сегодня в отличном настрое-
нии.
- Да, я сегодня чувствую себя хорошо. Мне приятно видеть тебя.
- Благодарю, ваше высочество.
- Ты, значит, сердился на меня?
- Я, монсеньер?
- Да.
- За что же, боже мой!
- За то, что я помешал твоим сарабандам и испанским романсам.
- О, ваше высочество!
- Не отнекивайся. Ты вышел тогда от принцессы с бешеным взглядом; это
принесло тебе несчастье, дорогой мой, ты танцевал в балете прескверно.
Не хмурься, де Гиш; это тебе не идет, ты выглядишь медведем. Если прин-
цесса смотрела на тебя вчера, то я вполне уверен в том, что...
- В чем, монсеньер? Ваше высочество пугаете меня.
- Она совсем забраковала тебя.
И принц снова захохотал.
"Положительно, - подумал Маникан, - высокий сан не имеет никакого
значения, все они одинаковы".
Принц продолжал:
- Но ты наконец вернулся; есть надежда, что шевалье снова станет лю-
безен.
- Почему, монсеньер? Каким чудом я могу иметь влияние на господина де
Лоррена?
- Очень просто, он ревнует к тебе.
- Да неужели?
- Я говорю тебе правду.
- Он мне делает много чести.
- Понимаешь, когда ты возле меня, он меня ласкает? когда ты уехал, он
меня тиранил. И потом, ты знаешь, какая мысль пришла мне в голову?
- Нет, монсеньер.
- Когда ты был в изгнании, потому что ведь тебя изгнали, мой бедный
Гиш...
- Кто же был виновником этого, ваше высочество? спросил де Гиш, на-
пуская на себя недовольный вид.
- О, конечно, не я, дорогой граф! - отвечал его высочество. - Я не
просил короля удалять тебя, честное слово!
- Я знаю, что не вы, ваше высочество, но...
- Но принцесса! Я этого не буду отрицать. Чем, однако, ты провинился
перед ней?
- Право, ваше высочество...
- У женщин бывают причуды, я это знаю. Моя жена не составляет исклю-
чения. Но если тебя прогнали по ее желанию, то я не сержусь на тебя.
- В таком случае, монсеньер, - сказал де Гиш, - я несчастлив только
наполовину.
Маникан, который ехал позади де Гиша, не упуская ни одного слова
принца, наклонился к самой шее лошади, чтобы скрыть смех.
- Ты знаешь, твое изгнание внушило мне один план.
- Да?
- Когда шевалье де Лоррен, не видя тебя, преисполнился уверенности,
что он царит один, и стал дурно обращаться со мной, то я заметил, что
моя жена, в противоположность этому злому мальчишке, очень любезна я
добра ко мне, несмотря на то что я ею пренебрегаю; и вот я возымел мысль
сделаться образцовым мужем, такой редкостью, таким курьезом при дворе: я
вздумал полюбить свою жену.
Де Гиш посмотрел на принца с непритворным удивлением.
- Ах, ваше высочество, вы, должно быть, шутите? - пробормотал де Гиш
дрожащим голосом.
- Ей-богу, серьезно. У меня есть поместье, которое подарил мне брат
по случаю моей свадьбы; у жены есть деньги, и даже большие, потому что
она получает сразу и от своего брата, и от своего деверя, из Англии и из
Франции. Значит, мы могли бы покинуть двор. Я уехал бы в замок Вилье-Ко-
тере, расположенный среди лесов, и мы наслаждались бы безоблачною лю-
бовью в тех же местах, где мой дед Генрих Четвертый упивался счастьем с
красавицей Габриель... Что ты скажешь по поводу этого плана, де Гиш?
- Скажу, что он повергает меня в трепет, монсеньер, - отвечал де Гиш,
охваченный неподдельным волнением.
- Ага, я вижу, что ты не вынес бы вторичного изгнания.
- Я, монсеньер?
- В таком случае я не возьму тебя с собой, как я предполагал раньше.
- Как, не возьмете с собой, ваше высочество?
- Да, если случайно у меня выйдет размолвка с двором.
- О, монсеньер, все равно я поеду за вашим высочеством на край света!
- Глупец, - проворчал Маникан, наезжая своей лошадью на де Гиша и
чуть не выбив его из седла.
Затем, проехав мимо него с таким видом, точно ему не удалось сдержать
коня, шепнул ему:
- Да думайте же о том, что вы говорите!
- Значит, решено, - сказал принц, - если ты так предан мне, я тебя
увезу.
- Куда угодно, ваше высочество, - радостно отвечал де Гиш, - куда
угодно, хоть сейчас! Вы готовы?
И де Гиш со смехом опустил поводья; его лошадь рванулась вперед.
- Минуточку терпенья, - попросил принц, - заедем в замок.
- Зачем?
- За моей женой, черт возьми!
- Как так? - спросил де Гиш.
- Конечно, ведь я же говорю тебе, что это план супружеской любви; мне
