лостыню, крадет булку с прилавки, но не является в пустой дом взламывать
секретер. А когда ювелир Жоаннес отсчитал вам сорок пять тысяч франков
за тот алмаз, который вы от меня получили, и вы убили его, чтобы завла-
деть и алмазом и деньгами, вы это тоже сделали из нужды?
- Простите меня, господин аббат, - сказал Кадрусс, - вы меня уже
спасли однажды, спасите меня еще раз.
- Не имею особого желания повторять этот опыт.
- Вы здесь один, господин аббат? - спросил Кадрусс, умоляюще склады-
вая руки. - Или у вас тут спрятаны жандармы, готовые схватить меня?
- Я совсем один, - сказал аббат, - и я готов сжалиться над вами, и,
хотя мое мягкосердечие может привести к новым бедам, я вас отпущу, если
вы мне во всем признаетесь.
- Господин аббат, - воскликнул Кадрусс, делая шаг к Монте-Кристо, -
вот уж поистине вы мой спаситель.
- Вы говорите, что вам помогли бежать с каторги?
- Это правда, верьте моему слову, господин аббат!
- Кто?
- Один англичанин.
- Как его звали?
- Лорд Уилмор.
- Я с ним знаком; я проверю, не лжете ли вы.
- Господин аббат, я говорю чистую правду.
- Так этот англичанин вам покровительствовал?
- Не мне, а молодому корсиканцу, с которым мы были скованы одной
цепью.
- Как звали этого молодого корсиканца?
- Бенедетто.
- Это только имя.
- У него не было фамилии, это найденыш.
- И этот молодой человек бежал вместе с вами?
- Да.
- Каким образом?
- Мы работали в Сен-Мандрие, около Тулона. Вы знаете Сен-Мандрие?
- Знаю.
- Ну так вот, пока все спали, от полудня до часу...
- Полуденный отдых у каторжников! Вот и жалей их после этого! - ска-
зал аббат.
- А как же, - заметил Кадрусс. - Нельзя все время работать, мы не со-
баки.
- К счастью для собак, - сказал Монте-Кристо.
- Пока остальные отдыхали, мы немного отошли в сторону, перепилили
наши кандалы напильником, который нам передал этот англичанин, и удрали
вплавь.
- А что сталось с этим Бенедетто?
- Не знаю.
- Вы должны это знать.
- Нет, право, не знаю. Мы с ним расстались в Гиере.
И чтобы придать больше весу своим уверениям, Кадрусс приблизился еще
на шаг к аббату, который продолжал стоять на месте с тем же спокойным и
вопрошающим видом.
- Вы лжете, - властно сказал аббат Бузони.
- Господин аббат!..
- Вы лжете! Этот человек по-прежнему ваш приятель, может быть, и со-
общник.
- Господин аббат!
- На какие средства вы жили с тех пор, как бежали из Тулона? Отвечай-
те.
- Как придется.
- Вы лжете! - в третий раз возразил аббат еще более властным тоном.
Кадрусс с ужасом посмотрел на графа.
- Вы жили, - продолжал тот, - на деньги, которые он вам давал.
- Да, правда, - сказал Кадрусс. - Бенедетто стал сыном знатного
вельможи.
- Как же он может быть сыном вельможи?
- Побочным сыном.
- А как зовут этого вельможу?
- Граф Монте-Кристо, хозяин этого дома.
- Бенедетто - сын графа? - сказал Монте-Кристо, в свою очередь изум-
ленный.
- Да, по всему так выходит. Граф нашел ему подставного отца, граф да-
ет ему четыре тысячи франков в месяц, граф оставил ему по завещанию
пятьсот тысяч франков.
- Вот оно что! - сказал мнимый аббат, начиная догадываться, в чем де-
ло. - А какое имя носит пока этот молодой человек?
- Андреа Кавальканти.
- Так это тот самый молодой человек, которого принимает у себя мой
друг граф Монте-Кристо и который собирается жениться на мадемуазель
Данглар?
- Вот именно.
- И вы это терпите, несчастный! Зная его жизнь и лежащее на нем клей-
мо?
- Ас какой стати я буду мешать товарищу? - спросил Кадрусс.
- Верно, это уж мое дело предупредить господина Данглара.
- Не делайте этого, господин аббат!
- Почему?
- Потому что вы этим лишили бы нас куска хлеба.
- И вы думаете, что для того, чтобы сохранить двум негодяям кусок
хлеба, я стану участником их плутней, сообщником их преступлений?
- Господин аббат! - умолял Кадрусс, еще ближе подступая к нему.
- Я все скажу.
- Кому?
- Господину Данглару.
- Черта с два! - воскликнул Кадрусс, выхватывая нож и ударяя графа в
грудь. - Ничего ты не скажешь, аббат!
К полному изумлению Кадрусса, лезвие не вонзилось в грудь, а отскочи-
ло.
В тот же миг граф схватил левой рукой кисть Кадрусса и сжал ее с та-
кой силой, что нож выпал из его онемевших пальцев и злодей вскрикнул от
боли.
Но граф, не обращая внимания на его крики, продолжал выворачивать ему
кисть до тех пор, пока он не упал сначала на колени, а затем ничком на
пол.
Граф поставил ногу ему на голову и сказал:
- Следовало бы размозжить тебе череп, негодяй.
- Пощадите, пощадите! - кричал Кадрусс.
Граф снял ногу.
- Вставай! - сказал он.
Кадрусс встал на ноги.
- Ну и хватка у вас, господин аббат! - сказал он, потирая онемевшую
руку. - Ну и силища!
- Молчи! Бог дает мне силу укротить такого кровожадного зверя, как ты
Я действую во имя его, помни это, негодяй. И если я щажу тебя в эту ми-
нуту, то только для того, чтобы содействовать промыслу божию.
- Уф! - пробормотал Кадрусс, с трудом приходя в себя.
- Вот тебе перо и бумага. Пиши то, что я тебе продиктую.
- Я не умею писать, господин аббат.
- Лжешь; бери перо и пиши.
Кадрусс покорно сел и написал:
"Милостивый государь, человек, которого вы принимаете у себя и за ко-
торого намереваетесь выдать вашу дочь, - беглый каторжник, бежавший
вместе со мной с Тулонской каторги; он значился под N 59, а я под N 58.
Его звали Бенедетто; своего настоящего имени он сам не знает, потому
что он никогда не знал своих родителей".
- Подпишись! - продолжал граф.
- Вы хотите погубить меня?
- Если бы я хотел погубить тебя, глупец, я бы отправил тебя в поли-
цию; к тому же, когда эта записка попадет по адресу, тебе, по всей веро-
ятности, уже нечего будет опасаться; подписывайся.
Кадрусс подписался.
- Пиши: Господину барону Данглару, банкиру, улица Шоссе-д'Антен.
Кадрусс надписал адрес.
Аббат взял записку в руки.
- Теперь уходи, - сказал он.
- Каким путем?
- Каким пришел.
- Вы хотите, чтобы я вылез в это окно?
- Ты же влез в него.
- Вы замышляете что-то против меня, господин аббат?
- Дурак, что же я могу замышлять?
- Почему вам не выпустить меня через ворота?
- Зачем будить привратника?
- Господин аббат, скажите мне, что вы не желаете моей смерти.
- Я хочу того, чего хочет господь.
- Но поклянитесь, что вы не убьете меня, пока я буду спускаться.
- Какой же ты трусливый дурак!
- Что вы со мной сделаете?
- Об этом тебя надо спросить. Я пытался сделать из тебя счастливого
человека, а ты стал убийцей!
- Господин аббат, - сказал Кадрусс, - попытайтесь в последний раз.
- Хорошо, - сказал граф - Ты знаешь, что я всегда держу свое слово?
- Да, - сказал Кадрусс.
- Если ты вернешься к себе домой цел и невредим...
- Кого же мне бояться, кроме вас?
- Если ты вернешься домой цел и невредим, покинь Париж, покинь Фран-
цию, и, где бы ты ни был, до тех пор, пока ты будешь вести честную
жизнь, ты будешь получать от меня небольшое содержание; ибо, если ты вер
нешься домой цел и невредим, то...
- То?.. - спросил дрожащий Кадрусс.
- То я буду считать, что господь простил тебя, и я тоже тебя прощу.
- Вы меня до смерти пугаете - пробормотал, отступая, Кадрусс.
- Теперь уходи! - сказал граф, указывая Кадруссу на окно.
Кадрусс, еще не вполне успокоенный этим обещанием, вылез в окно и
поставил ногу на приставную лестницу. Там он замер, весь дрожа.
- Теперь слезай, - сказал аббат, скрестив руки.
Кадрусс, наконец, уразумел, что с этой стороны ему ничего не грозит,
и стал спускаться.
Тогда граф подошел к окну со свечой в руке, так что с улицы можно бы-
ло видеть, как человек спускается из окна, а другой ему светит.
- Что вы делаете, господин аббат? - сказал Кадрусс. - А если пат-
руль...
И он задул свечу.
Затем он продолжал спускаться; но совершенно успокоился лишь тогда,
когда ступил на землю.
Монте-Кристо вернулся в свою спальню и, окинув быстрым взглядом сад и
улицу, увидел сначала Кадрусса, который, спустившись в сад, обошел его и
приставил лестницу в противоположном конце ограды, для того чтобы пере-
лезть не там, где он влезал.
Потом, взглянув опять на улицу, он увидал, как поджидавший человек
побежал по улице в ту же сторону, что и Кадрусс, и остановился как раз
за тем углом, где тот собрался перелезть.
Кадрусс медленно поднялся по лестнице и, добравшись до последних пе-
рекладин, посмотрел через ограду, чтобы убедиться в том, что улица без-
людна.
Не было видно ни души, не слышно было ни малейшего шума.
Часы Дома Инвалидов пробили час.
Тогда Кадрусс уселся верхом на ограду и, подтянув к себе лестницу,
перекинул ее через стену; затем принялся снова спускаться, или, вернее,
стал съезжать по продольным брусьям с ловкостью, доказывающей, что это
упражнение ему не внове.
Но, начав съезжать вниз, он не мог уже остановиться. Хоть он и уви-
дел, уже на полпути, как из-за темного угла выскочил человек; хоть он и
увидел, уже касаясь земли, как тот замахнулся на него рукой, - но
раньше, чем он успел принять оборонительное положение, эта рука с такой
яростью ударила его в спину, что он выпустил лестницу с криком:
- Помогите!
Тут же он получил новый удар в бок и упал.
- Убивают! - закричал он.
Противник вцепился ему в волосы и нанес ему третий удар в грудь.
На этот раз Кадрусс хотел снова крикнуть, но издал только стон, исте-
кая кровью, тремя потоками струившейся из трех ран.
Убийца, увидав, что жертва больше не кричит, приподнял его голову за
волосы; глаза Кадрусса были закрыты, рот перекошен. Убийца счел его
мертвым, отпустил его голову и исчез.
Тогда Кадрусс, поняв, что он ушел, приподнялся на локте и из послед-
них сил крикнул хриплым голосом:
- Убили! Я умираю! Помогите, господин аббат, помогите!
Этот жуткий крик прорезал ночную тьму. Открылась дверь потайной лест-
ницы, затем калитка сада, и Али и его хозяин подбежали с фонарями.
VI. ДЕСНИЦА ГОСПОДНЯ
Кадрусс все еще звал жалобным голосом:
- Господин аббат, помогите! помогите!
- Что случилось? - спросил Монте-Кристо.
- Помогите! - повторил Кадрусс. - Меня убили.
- Мы идем, потерпите.
- Все кончено! Поздно! Вы пришли смотреть, как я умираю. Какие удары!
Сколько крови!
И он потерял сознание.
Али и его хозяин подняли раненого и перенесли его в дом. Там Мон-
те-Кристо велел Али раздеть его и увидел три страшные раны.
- Боже, - сказал он, - иногда твое мщение медлит; но тогда оно еще
более грозным нисходит с неба.
Али посмотрел на своего господина, как бы спрашивая, что делать
дальше.
- Отправляйся в предместье Сент-Оноре к господину де Вильфор, коро-
левскому прокурору, и привези его сюда. По дороге разбуди привратника и
пошли его за доктором.
Али повиновался и оставил мнимого аббата наедине с Кадруссом, все еще
лежавшим без сознания.
Когда несчастный снова открыл глаза, граф, сидя в нескольких шагах от
него, смотрел на него с выражением угрюмого сострадания и, казалось,
беззвучно шептал молитву.
- Доктора, доктора, - простонал Кадрусс.
- За ним уже пошли, - ответил аббат.
- Я знаю, это бесполезно, меня не спасти, но, может быть, он подкре-
пит мои силы, и я успею сделать заявление.
- О чем?
- О моем убийце.
- Так вы его знаете?
- Еще бы не знать! Это Бенедетто.
- Тот самый молодой корсиканец?
- Он самый.
- Ваш товарищ?
- Да. Он дал мне план графского дома, надеясь, должно быть, что я
убью графа и он получит наследство или что граф меня убьет и тогда он от
меня избавится. А потом он подстерег меня на улице и убил.
