- Во дворе - кадки с померанцевыми деревьями, лужайки, цветники.
- А капканов нет?
- Нет.
- А где конюшни?
- По обе стороны ворот, вот здесь и здесь.
И Андреа продолжал чертить.
- Нарисуй мне нижний этаж, - сказал Кадрусс.
- В нижнем этаже - столовая, две гостиных, бильярдная, прихожая, па-
радная лестница и внутренняя лестница.
- Окна?
- Окна великолепные, большие, широкие; я думаю, в каждое стекло мог
бы пролезть человек твоего роста.
- И на кой черт устраивают лестницы, когда в доме имеются такие окна.
- Что поделаешь? Роскошь!
- А ставни есть?
- Ставни есть, но их никогда не закрывают. Большой оригинал этот граф
Монте-Кристо, любит смотреть на небо даже по ночам.
- А где спят слуги?
- У них отдельный дом. Направо от входа есть сарай, где хранятся по-
жарные лестницы. А над этим сараем комнаты для слуг, у каждого своя, и
туда из дома проведены звонки.
- Звонки, черт возьми!
- Ты что?..
- Нет, ничего. Я говорю, звонки штука дорогая; и на что они, скажи на
милость?
- Прежде там была собака, которая всю ночь бродила по двору, но ее
отвезли в Отейль - знаешь, в тот дом, куда ты приходил?
- Да.
- Я ему вчера еще говорил: "Это очень неосторожно с вашей стороны,
граф; ведь когда вы уезжаете в Отейль и увозите с собой всех ваших слуг,
в доме никого нет".
"Ну и что же?" - спросил он.
"А то, что вас в один прекрасный день обокрадут".
- И что он ответил?
- Что он ответил?
- Да.
- Он ответил: "Ну и пускай обокрадут".
- Андреа, там, наверное, есть какая-нибудь конторка с западней.
- С какой западней?
- А вот с такой: схватит вора за руку, и тут же музыка начинает иг-
рать. Я слышал, что такую показывали на последней выставке.
- Там есть только секретер красного дерева, и в нем всегда торчит
ключ.
- И твоего графа не обкрадывают?
- Нет, все его слуги ему очень преданы.
- И какая должна быть прорва денег в этом секретере!
- Там, может быть... впрочем, кто его знает!
- А где он стоит?
- Во втором этаже.
- Нарисуй-ка мне, малыш, заодно примерный план второго этажа.
- Изволь.
И Андреа снова взялся за перо.
- Во втором, видишь ли, есть прихожая, гостиная; направо от гостиной
- библиотека и кабинет, налево от гостиной - спальня и будуар. В будуаре
и стоит этот самый секретер.
- А окно там есть?
- Два: тут и тут.
И Андреа нарисовал два окна в небольшой угловой комнате, которая при-
мыкала к более просторной спальне графа.
Кадрусс задумался.
- И часто он уезжает в Отейль? - спросил он.
- Раза два-три в неделю, завтра, например, он собирается туда на весь
день и будет там ночевать.
- Ты в этом уверен?
- Он пригласил меня туда обедать.
- Ну и жизнь! - сказал Кадрусс. - Дом в городе, дом за городом.
- На то он и богач.
- А ты поедешь к нему обедать?
- Наверно.
- Когда ты у него там обедаешь, ты и ночевать остаешься?
- Как вздумается. Я у графа, как у себя дома.
Кадрусс взглянул на молодого человека таким взглядом, словно хотел
вырвать истину из глубины его сердца. Но Андреа вынул из кармана портси-
гар, выбрал себе "гавану", спокойно закурил ее и стал небрежно пускать
кольца дыма.
- Когда тебе угодно получить свои пятьсот франков? - спросил он Кад-
русса.
- Да хоть сейчас, если они с тобой.
Андреа достал из кармана двадцать пять луидоров.
- Канареечки, - сказал Кадрусс, - нет, покорно благодарю!
- Ты ими брезгаешь?
- Напротив, я их очень уважаю, но я их не хочу.
- Да ведь ты наживешь на размене, болван: за золотой дают на пять су
больше.
- Знаю, а потом меняла велит выследить беднягу Кадрусса, а потом его
зацапают, а потом ему придется разъяснять, какие такие арендаторы вносят
ему платежи золотом. Не дури, малыш, - давай просто серебро, кругляшки с
портретом какого-нибудь монарха. Монета в пять франков у всякого найдет-
ся.
- Да не могу же я носить с собой пятьсот франков серебром; мне приш-
лось бы взять носильщика.
- Ну, так оставь их в гостинице, у швейцара, - он честный малый; я
схожу за ними.
- Сегодня?
- Нет, завтра; сегодня я занят.
- Ладно; завтра, отправляясь в Отейль, я оставлю их у него.
- Я могу рассчитывать на это?
- Вполне.
- Дело в том, что я заранее хочу сговориться со служанкой.
- Сговаривайся. Но на этом и конец? Ты не будешь больше приставать ко
мне?
- Никогда.
Кадрусс стал так мрачен, что Андреа боялся, не придется ли ему обра-
тить внимание на эту перемену. Поэтому он постарался казаться еще весе-
лее и беспечнее.
- С чего ты так развеселился, - сказал Кадрусс, - можно подумать, что
ты уже получил наследство!
- Нет еще, к сожалению!.. Но в тот день, когда я получу его...
- Что тогда?
- Одно тебе скажу: тогда я не забуду своих друзей.
- Ну, еще бы, с твоей-то памятью!
- Да, я думал, ты будешь с меня деньги тянуть.
- Это я-то! Скажешь тоже! Напротив, я дам тебе добрый совет.
- Какой?
- Оставь здесь это кольцо с бриллиантом. Ты что же хочешь, чтобы нас
поймали? Хочешь погубить нас обоих?
- А что такое? - спросил Андреа.
- Да как же? Ты надеваешь ливрею, выдаешь себя за слугу, а оставляешь
у себя на пальце бриллиант в пять тысяч франков.
- Черт побери! Ты угадал! Почему ты не поступишь в оценщики?
- Да, уж я знаю толк в бриллиантах; у меня у самого они бывали.
- Ты бы побольше этим хвастал! - сказал Андреа и, ничуть не сердясь,
вопреки опасениям Кадрусса, на это новое вымогательство, благодушно от-
дал ему кольцо.
Кадрусс близко поднес его к глазам, и Андреа понял, что он рассматри-
вает грани.
- Это фальшивый бриллиант, - сказал Кадрусс.
- Да ты шутишь, что ли? - сказал Андреа.
- Не сердись, сейчас проверим.
Кадрусс подошел к окну и провел камнем по стеклу; послышался скрип.
- Confiteor! [59] - сказал Кадрусс, надевая кольцо на мизинец. - Я
ошибся; но эти жулики ювелиры так ловко подделывают камни, что прямо
страшно забираться в ювелирные лавки. Вот еще одно отмирающее ремесло!
- Ну, что, - сказал Андреа, - теперь конец? Что тебе еще угодно? От-
дать тебе куртку, а может, заодно и фуражку? Не церемонься, пожалуйста.
- Нет, ты, в сущности, парень хороший. Я больше тебя не держу и пос-
тараюсь обуздать свое честолюбие.
- Но берегись, продавая бриллиант, не попади в такую передрягу, какой
ты опасался с золотыми монетами.
- Не беспокойся, я не собираюсь его продавать.
"Во всяком случае до послезавтра", - подумал Андреа.
- Счастливый ты, мошенник, - сказал Кадрусс. - Ты возвращаешься к
своим лакеям, к своим лошадям, экипажу и невесте!
- Конечно, - сказал Андреа.
- Я надеюсь, ты мне сделаешь хороший свадебный подарок в тот день,
когда женишься на дочери моего друга Данглара?
- Я уже говорил, что это просто твоя фантазия.
- Сколько за ней приданого?
- Да я же тебе говорю...
- Миллион?
Андреа пожал плечами.
- Будем считать миллион, - сказал Кадрусс, - но сколько бы у тебя ни
было, я желаю тебе еще больше.
- Спасибо, - сказал Андреа.
- Это от чистого сердца, - прибавил Кадрусс, расхохотавшись. - Пого-
ди, я провожу тебя.
- Не стоит трудиться.
- Очень даже стоит.
- Почему?
- Потому что у меня замок с маленьким секретом; мне пришло в голову
им обзавестись; замок системы Юре и Фише, просмотренный и исправленный
Гаспаром Кадруссом. Я тебе сделаю такой же, когда ты будешь капиталис-
том.
- Благодарю, - сказал Андреа, - я предупрежу тебя за неделю.
Они расстались. Кадрусс остался стоять на площадке лестницы, пока не
убедился собственными глазами, что Андреа не только спустился вниз, но и
пересек двор. Тогда он поспешно вернулся к себе, тщательно запер дверь
и, как опытный архитектор, принялся изучать план, оставленный ему Анд-
реа.
- Мне кажется, - сказал он, - что этот милый Бенедетто не прочь полу-
чить наследство; и тот, кто приблизит день, когда ему достанутся в руки
пятьсот тысяч франков, будет не худшим из его друзей.
V. ВЗЛОМ
На следующей день после того, как происходил переданный нами разгово-
ра граф Монте-Кристо уехал в Отейль вместе с Али, несколькими слугами и
лошадьми, которых он хотел испытать.
Еще накануне он и не думал, что поедет, так же как и Андреа. Эта по-
ездка была вызвана главным образом возвращением из Нормандии Бертуччо,
который привез новости о доме и о корвете. Дом был вполне готов, а кор-
вет уже неделю стоял на якоре в маленькой бухте со всем своим экипажем
из шести человек, исполнил все нужные формальности и мог в любое время
выйти в море. МонтеКристо похвалил Бертуччо за расторопность и предложил
ему быть готовым к скорому отъезду, так как намеревался покинуть Францию
не позже чем через месяц.
- А пока, - сказал он ему, - возможно, что мне понадобится проехать в
одну ночь из Парижа в Трепор; я хочу, чтобы мне были приготовлены на пу-
ти восемь подстав, так чтобы я мог сделать эти пятьдесят лье в десять
часов.
- Ваше сиятельство уже высказывали это желание, - отвечал Бертуччо, -
и лошади готовы. Я их купил и сам разместил в наиболее удобных пунктах,
то есть в таких деревнях, где никто обычно не останавливается.
- Отлично, - сказал Монте-Кристо, - я останусь здесь день-два, сооб-
разуйтесь с этим.
Как только Бертуччо вышел из комнаты, чтобы отдать нужные распоряже-
ния, на пороге показался Батистен; он нес письмо на золоченом подносе.
- Вы зачем явились? - спросил граф, увидя, что он весь в пыли. - Я
вас, кажется, не звал?
Батистен, не отвечая, подошел к графу и подал ему письмо.
- Очень важное и спешное, - сказал он.
Граф вскрыл письмо и прочел:
"Графа Монте-Кристо предупреждают, что сегодня ночью в его дом на
Елисейских Полях проникнет человек, чтобы выкрасть документы, которые он
считает спрятанными в конторке, стоящей в будуаре; граф Монте-Кристо
настолько отважный человек, что не станет вмешивать в это дело полицию,
каковое вмешательство могло бы сильно повредить тому, кто сообщает эти
сведения. Граф может сам разделаться со взломщиком или через отверстие в
стене, отделяющей спальню от будуара, или спрятавшись в самом будуаре.
Присутствие многих людей и принятие видимых мер предосторожности, несом-
ненно, остановят злоумышленника, и граф Монте-Кристо упустит возможность
узнать врага, случайно обнаруженного тем лицом, которое предупреждает об
этом графа и которое, быть может, окажется уже не в состоянии сделать
это вторично, если, при неудаче этой попытки, злоумышленник надумал бы
совершить новую".
Первой мыслью, мелькнувшей у графа, было подозрение, что это воровс-
кая уловка, грубая западня, что его извещают о небольшой опасности, что-
бы отвлечь его внимание от опасности более серьезной. Он уже собирался
отослать письмо полицейскому комиссару, невзирая на предупреждение, а
может быть, именно благодаря предупреждению своего анонимного доброжела-
теля, как вдруг у него мелькнула мысль: не встретится ли он действи-
тельно с каким-нибудь личным своим врагом, которого только он и может
узнать и который, в случае необходимости, только ему одному и может на
что-нибудь пригодиться, как случилось с Фиеско и тем мавром, который хо-
тел его убить.
Мы знаем графа; поэтому нам нечего говорить о том, что это был чело-
век отважный и сильный духом, бравшийся за невозможное с той энергией,
которая отличает людей высшего порядка. Вся его жизнь, принятое и неук-
лонно выполняемое им решение ни перед чем не отступать научили графа
черпать неизведанные наслаждения в его битвах против природы, которая
есть бог, и против мира, который можно было бы назвать дьяволом.
- Они вряд ли собираются красть у меня документы, - сказал Мон-
те-Кристо, - они хотят убить меня; это не воры, это убийцы. Я вовсе не
