рон Данглар окажет мне честь привезти с собой свою дочь? Графиня может
тогда меня возненавидеть, а я ни в коем случае не желал бы этого; наобо-
рот, - и прошу вас при случае ее в этом заверить, - я очень дорожу ее
хорошим мнением обо мне.
- Поверьте, граф, - отвечал Морсер, - я вам очень признателен за вашу
откровенность и согласен не присутствовать на вашем обеде. Вы говорите,
что дорожите мнением моей матери, - так ведь она прекрасно к вам отно-
сится.
- Вы так думаете? - с большим интересом спросил Монте-Кристо.
- Я в этом убежден. После того как вы у нас были, мы целый час о вас
беседовали; но вернемся к нашему разговору. Так вот, если бы моя мать
узнала о вашем внимании по отношению к ней, - а я возьму на себя сме-
лость ей об этом рассказать, - я уверен, она была бы вам чрезвычайно
признательна. Правда, отец пришел бы в ярость.
Граф рассмеялся.
- Ну вот, - сказал он Альберу, - теперь вы знаете, как обстоит дело.
Кстати, не только ваш отец будет взбешен: господин и госпожа Данглар бу-
дут смотреть на меня, как на крайне невоспитанного человека. Они знают,
что мы видимся с вами запросто, что в Париже вы мой самый старый знако-
мый, и вдруг вас не будет у меня на обеде; они меня спросят, почему я
вас не пригласил. Попытайтесь по крайней мере заручиться заранее
сколько-нибудь правдоподобным приглашением и предупредите меня об этом
запиской. Вы же знаете, для банкиров только письменные доказательства
имеют значение.
- Я сделаю лучше, граф, - сказал Альбер. - Моя мать хочет поехать ку-
да-нибудь подышать морским воздухом. На какой день назначен ваш обед?
- На субботу.
- Прекрасно. Сегодня у лас вторник. Мы уедем завтра вечером, а после-
завтра будем в Трепоре. Знаете, граф, это страшно мило с вашей стороны,
что вы позволяете людям не стесняться.
- Право, вы меня переоцениваете; мне просто хочется быть вам прият-
ным.
- Когда вы разослали ваши приглашения?
- Сегодня.
- Отлично! Я сейчас же отправлюсь к Данглару и сообщу ему, что мы с
матерью завтра покидаем Париж. Я с вами не видался, следовательно, ниче-
го не знаю о вашем обеде.
- Опомнитесь! А Дебрэ, который только что видел вас у меня!
- Да, правда.
- Напротив, я вас видел и здесь же, без всякой официальности, пригла-
сил, а вы мне чистосердечно ответили, что не можете быть моим гостем,
потому что уезжаете в Трепор.
- Ну вот, так и решим. Но, может быть, вы навестите мою мать до ее
отъезда?
- До ее отъезда это довольно трудно сделать; кроме того, я помешаю
вашим сборам.
- Ну, так сделайте еще лучше! До сих пор вы были только очарова-
тельным человеком, заслужите наше обожание.
- Что я должен сделать, чтобы достичь этого совершенства?
- Что вы должны сделать?
- Да, я хочу знать.
- Вы сегодня, кажется, свободны; поедем к нам обедать; мы будем сов-
сем одни, вы, матушка и я. Вы видели графиню только мельком; теперь вы
познакомитесь с ней ближе. Это удивительная женщина, и я жалею только о
том, что на свете не существует второй такой же, но моложе лет на двад-
цать; клянусь, что очень скоро, кроме графини де Морсер, появилась бы
еще и виконтесса де Морсер. Моего отца вы не увидите; у него сегодня ко-
миссия, и он обедает у референдария. Поедем, поговорим о путешествиях.
Вы видели весь мир, - расскажите нам о своих приключениях, расскажите
историю той красавицы албанки, которая была с вами в Опере и которую вы
называете вашей невольницей, а обращаетесь с ней, как с принцессой. Мы
будем говорить, по-итальянски, по-испански. Да соглашайтесь же! Графиня
будет вам признательна.
- Я вам очень благодарен, - отвечал граф, - предложение ваше как
нельзя более лестно для меня, и я очень сожалею, что не могу его при-
нять. Вы напрасно думаете, что я свободен: у меня, напротив, чрезвычайно
важное свидание.
- Берегитесь, вы только что научили меня, как можно избавиться от
неприятного обеда. Мне нужны доказательства. Я, к счастью, не банкир,
как Данглар, но предупреждаю вас: я так же недоверчив, как и он.
- Так я дам вам доказательства, - сказал граф.
И он позвонил.
- Однако вы уже второй раз отказываетесь пообедать у моей матери,
граф, - сказал Морсер. - Видимо, у вас есть на то основания.
Монте-Кристо вздрогнул.
- Я надеюсь, что вы этого не думаете, - сказал он, - кстати, вот идет
мое доказательство.
Вошел Батистен и остановился у двери.
- Ведь я не был предупрежден о вашем посещении.
- Как сказать! Вы такой необыкновенный человек, что я не поручусь.
- Во всяком случае я не мог предвидеть, что вы пригласите меня обе-
дать.
- Ну, это, пожалуй, верно.
- Прекрасно. Послушайте, Батистен, что я вам сказал сегодня утром,
когда позвал к себе в кабинет?
- Не принимать никого, кто приедет к вашему сиятельству после пяти
часов.
- А затем?
- Но, граф... - начал Альбер.
- Нет, нет, я во что бы то ни стало хочу избавиться от той таинствен-
ной репутации, которую вы мне создали, дорогой виконт. Слишком тягостно
всегда изображать Манфреда. Я хочу жить на виду у всех. Затем?.. Продол-
жайте, Батистен.
- Затем принять только господина майора Бартоломео Кавальканти с сы-
ном.
- Вы слышите: майора Бартоломео Кавальканти, отпрыска одного из древ-
нейших родов Италии, генеалогией которого соблаговолил заняться сам Дан-
те... как вы помните, а может быть, и не помните, в десятой песне "Ада";
и, кроме того, его сына, очень милого молодого человека ваших лет, ви-
конт, и носящего тот же титул; он вступает в парижское общество, опира-
ясь на миллионы своего отца. Майор приведет ко мне сегодня своего сына -
контино, как говорят у нас в Италии. Он мне его поручает. Я буду направ-
лять его, если он того стоит. Вы поможете мне, хорошо?
- Разумеется! Так этот майор Кавальканти ваш старый друг? - спросил
Альбер.
- Ничуть; это очень достойный господин, очень вежливый, очень скром-
ный, очень тактичный, таких в Италии великое множество, это потомки за-
хиревших старинных родов. Я несколько раз встречался с ним и во Флорен-
ции, и в Болонье, и в Лукке, и он известил меня о своем приезде сюда.
Дорожные знакомые очень требовательные люди: они повсюду ждут от вас то-
го дружелюбного отношения, которое вы к ним однажды случайно проявили,
как будто у культурного человека, который умеет со всяким провести при-
ятный час, не бывает скрытых побуждений! Добрейший майор Кавальканти со-
бирается снова взглянуть на Париж, который он видел только проездом, во
времена Империи, отправляясь замерзать в Москву. Я угощу его хорошим
обедом; он мне поручит своего сына, я пообещаю присмотреть за ним и пре-
доставлю ему развлекаться, как ему вздумается; таким образом, мы будем
квиты.
- Чудесно! - сказал Альбер. - Я вижу, вы неоценимый наставник. Итак,
до свидания; мы вернемся в воскресенье. Кстати, я получил письмо от
Франца.
- Вот как! - сказал Монте-Кристо. - Он по-прежнему доволен Италией?
- Мне кажется, да; но он жалеет о вашем отсутствии... Он говорит, что
вы были солнцем Рима и что без вас там пасмурно. Я даже не поручусь, не
утверждает ли он, что там идет дождь.
- Значит, ваш друг изменил свое мнение обо мне?
- Напротив, он продолжает утверждать, что вы прежде всего существо
фантастическое; поэтому он и жалеет о вашем отсутствии.
- Очень приятный человек! - сказал Монте-Кристо. - Я почувствовал к
нему живейшую симпатию в первый же вечер нашего знакомства, когда он был
занят поисками ужина и любезно согласился поужинать со мной. Если не
ошибаюсь, он сын генерала д'Эпине?
- Совершенно верно.
- Того самого, которого так подло убили в тысяча восемьсот пятнадца-
том году?
- Да, бонапартисты.
- Вот-вот! Право, он мне очень нравится. Не собираются ли женить и
его?
- Да, он женится на мадемуазель де Вильфор.
- Это решено?
- Так же, как моя женитьба на мадемуазель Данглар, - смеясь, ответил
Альбер.
- Вы смеетесь?..
- Да.
- Почему?
- Потому что мне кажется, что в этом браке столько же обоюдной симпа-
тии, как в моем с мадемуазель Данглар. Но, право, граф, мы с вами болта-
ем о женщинах, совсем как женщины болтают о мужчинах; это непрости-
тельно!
Альбер встал.
- Вы уже уходите?
- Это мило! Уже два часа я вам надоедаю, и вы настолько любезны, что
спрашиваете меня, ухожу ли я. Поистине, граф, вы самый вежливый человек
на свете! А как вышколены ваши слуги! Особенно Батистен. Я никогда не
мог заполучить такого. У меня они всегда кик будто подражают лакеям из
Французского театра, которые именно потому, что им надо произнести одно
только слово, всякий раз подходят для этого к самой рампе. Так что, если
вы захотите расстаться с Батистеном, уступите его мне.
- Это решено, виконт.
- Подождите, это еще не все. Передайте, пожалуйста, мой привет вашему
скромному приезжему из Лукки, синьору Кавальканти де Кавальканти, и если
бы оказалось, что он не прочь женить своего сына, постарайтесь найти ему
жену, очень богатую, очень родовитую, хотя бы по женской линии, и баро-
нессу по отцу. Я вам в этом помогу.
- Однако, - воскликнул Монте-Кристо, - неужели дело обстоит так?
- Да.
- Не зарекайтесь, мало ли что может случиться.
- Ах, граф, - воскликнул Морсер, - какую бы вы мне оказали услугу! Я
в сто раз сильнее полюбил бы вас, если бы, благодаря вам, остался холос-
тым, хотя бы еще десять лет!
- Все возможно, - серьезно ответил Монте-Кристо.
И, простившись с Альбером, он вернулся к себе и три раза позвонил.
Вошел Бертуччо.
- Бертуччо, - сказал он, - имейте в виду, что я в субботу принимаю
гостей в моей вилле в Отейле.
Бертуччо слегка вздрогнул.
- Слушаю, ваше сиятельство, - сказал он.
- Вы мне необходимы, чтобы все как следует устроить, - продолжал
граф. - Это прекрасный дом или во всяком случае он может стать прекрас-
ным.
- Для этого его надо целиком обновить, ваше сиятельство; обивка стен
очень выцвела.
- Тогда перемените ее всюду, кроме спальни, обитой красным штофом; ее
вы оставите точно в таком же виде, как она есть.
Бертуччо поклонился.
- Точно так же ничего не трогайте в саду; зато со двором делайте все,
что хотите; мне было бы даже приятно, если бы он стал неузнаваем.
- Я сделаю все, что могу, чтобы угодить вашему сиятельству, по я был
бы спокойнее, если бы ваше сиятельство соблаговолили дать мне указания
относительно обеда.
- Право, дорогой Бертуччо, - сказал граф, - я нахожу, что с тех пор,
как мы в Париже, вы не в своей тарелке, вы полны сомнений; разве вы ра-
зучились понимать меня?
- Но, может быть, ваше сиятельство, хотя бы сообщите мне, кого вы
приглашаете?
- Я еще и сам не знаю, и вам тоже незачем знать. Лукулл обедает у Лу-
кулла, вот и все.
Бертуччо поклонился и вышел.
XVII. МАЙОР КАВАЛЬКАНТИ
Ни граф, ни Батистен не лгали, сообщая Альберу о визите луккского ма-
йора, из-за которого Монте-Кристо отклонил приглашение на обед.
Только что пробило семь часов и прошло уже два часа с тех пор, как
Бертуччо, исполняя приказание графа, уехал в Отейль, когда у ворот оста-
новился извозчик и, словно сконфуженный, немедленно отъехал, высадив че-
ловека лет пятидесяти двух, облаченного в один из тех зеленых сюртуков с
черными шнурами, которые, по-видимому, никогда не переведутся в Европе.
На приехавшем были также широкие синие суконные панталоны, высокие, еще
довольно новые, хоть и несколько тусклые сапоги на слишком, пожалуй,
толстой подошве, замшевые перчатки, шляпа, напоминающая головной убор
жандарма, и черный воротник с белой выпушкой, который можно было бы при-
нять за железный ошейник, если бы владелец не носил его по доброй воле.
Личность в таком живописном костюме позвонила у калитки, осведомилась,
живет ли в доме N 30 по авеню Елисейских Полей граф Монте-Кристо, и,
