глазками брата.
- Что ж, отсюда девке уйти некуда. - Аристарх облегченно вздохнул. - Да и
мать Таифа у нас редкого благочестия, строга с белицами, ой как строга, не
сумлевайся, сестра, убережем.
- Спасибо, Аристархушка, - подобрев, сказала старуха. - Я бы сама
осталась, да Еремей Панфилыч дом новый для молодой жены хочет ставить - на
мне все заботы, оттого тороплюсь.
- Ну что ж, с богом тогда... - Аристарх зевнул и перекрестил рот. - А
когда за невестой ждать?
- По летнему пути думаю на карбасе, братец. А ежели и год у вас Наталья
посидит - ей на пользу. Рукомеслу какому научите, божественному пению, а
главное, в страхе божием держите девку, гордыню ей смирите... Пока прими,
братец. - Аграфена Петровна, развязав узелок платка, вынула пять золотых
червонцев.
- Спасибо, сестрица, - поклонился Аристарх, - все сделаем. Девка молодая
что воск: лепи из нее что хочешь. Приедешь не узнаешь - шелковая будет. -
Старик опустил глаза и молча стал поглаживать бороду. - Помаленьку,
полегоньку... исподволь и ольху согнешь, - добавил он, помолчав, - а
вкруте и вяз поломаешь.
На рассвете следующего дня, не попрощавшись с дочерью, Аграфена Петровна
выехала в обратный путь.
Глава двенадцатая
ТАЙНЫЙ СГОВОР
- Я сдаюсь, господин Бак. Ваш конь решил партию.
Директор конторы сального торга герр Вернизобер, с сожалением кинув
последний взгляд на доску, протянул руку к стакану. Отхлебнув глоток и
запив крепкий ром апельсиновым соком, он поднялся с кресла.
Это движение Вернизобера вывело из задумчивости хозяина.
- Куда вы, герр Вернизобер? Еще нет и десяти часов! - Бак почтительно
усадил гостя на место. - Я вспомнил, герр Вернизобер, вы мне что-то
рассказывали о вашей крестнице. Так почему же она не может выйти замуж?
- Ах, господин Бак, - вздохнул Вернизобер, - она полюбила честного, но
бедного человека. Родители Елизабет не могут согласиться на такой брак...
А она так страдает, бедняжка, ее юное сердце разрывается на части. -
Директор закатил глаза к потолку.
В это время Бак внимательно разглядывал своего гостя. Высокий, худой, с
маленькой головкой на длинной шее; бритый, с бледными отвислыми щеками;
на длинных ногах потрепанные башмаки. На нем, словно на вешалке, висел
кафтан табачного цвета с нечистыми кружевными манжетами. Видимо
удовлетворенный, хозяин отвел глаза и как бы в глубоком раздумье сказал:
- Ну, а если, герр Вернизобер, жених вашей крестницы получит место в нашей
фирме с солидным жалованьем, ну, хотя бы... - Бак помедлил и назвал сумму
годового жалованья, о котором и сам Вернизобер мог только мечтать.
- О господин Бак, - воскликнул удивленный директор, - без сомнения, это
решило бы дело положительно! Я восхищен вашей щедростью, но как я могу вас
отблагодарить?
- Не будем об этом говорить, дорогой герр Вернизобер, - прервал излияния
Бак. - Мы, иностранцы, должны поддерживать друг друга в чужой стране. Я с
удовольствием делаю эту маленькую радость для вашей Елизабет. Меня
интересует один вопрос, герр Вернизобер, - продолжал Бак, наливая себе и
гостю ром. - Я слышал, многие русские промышленники направляют в этом году
свои суда на Шпицберген. Вы, кажется, добились предварительной регистрации
всех судов, уходящих на промыслы. - Хозяин усиленно захрипел трубкой, а
потом долго выковыривал пепел. - Хотелось бы знать, сколько русских судов
будет промышлять на Шпицбергене и какими путями они пробираются к этой
земле... Понимаете, герр Вернизобер, я хочу заняться постройкой хороших
крепких судов для местных нужд... Мери, пожалуйста, трубку, - вежливо
попросил он, - принесите из столовой. Она лежит на моем кресле. - Очень
рад быть полезным вашей коммерции, господин Бак... - Вернизобер вынул
записную книжку. - В этом году около двухсот судов выходят из портов
Белого моря на Грумант; столько же, по-видимому, будет промышлять на Новой
Земле. - Он перевернул несколько страничек. - Несколько лет назад судов
выходило значительно меньше - тяжелые льды мешали работе... - Гость
спрятал книжку и опорожнил свой стакан. - Что касается пути на Грумант...
- Вернизобер, тарабаня пальцами по столу, на минуту задумался. - Я могу,
господин Бак, подарить вам карту, сочиненную русским кормщиком Амосом
Корниловым. Весьма хорошая карта...
Директор оживился.
- Корнилов исполнил ее с примерным старанием. Там есть все, что вас
интересует, господин Бак. Остров Грумант стал истинно русской землей. - И,
помолчав, он добавил: - Здешних моряков не страшат льды. Они прекрасные
мореходы, эти русские, смею вас уверить...
Вильямс Бак поморщился. Ему показалась неуместной похвала Вернизобера, но
все же он вежливо ответил:
- От души благодарю вас, герр Вернизобер. Значит, вы думаете, перспективы
для местного кораблестроения благоприятны?
- Да, господин Бак, промышленники жалуются на недостаток судов и
корабельного леса. Несомненно, ваше благое начинание поможет развитию
местного мореплавания. Если у вас еще в чем-нибудь встретится нужда,
господин Бак, я всегда к вашим услугам... - Гость опять поднялся со своего
места. - Но все же я решил идти домой. По дороге зайду к крестнице
порадовать ее вашим великодушием... Карта будет завтра у вас, ее утром
принесет мой Михель.
Вильямс Бак изобразил на лице сожаление.
- Мне жаль потерять такого приятного собеседника, но я понимаю ваши
чувства, они весьма похвальны, герр Вернизобер.
Бак проводил гостя до самого крыльца.
- До свиданья, герр Вернизобер! - еще раз вдогонку крикнул гостеприимный
хозяин.
Теперь Вильямсу Баку больше не нужно было скрывать свою радость. Потирая
руки, он вернулся в дом.
"Такая карта стоит побольше жалованья жениху-бездельнику, - думал купец. -
А старый дурак Вернизобер совсем сошел с ума от восторга".
Большой особняк Вильямса Бака совсем недавно появился в Архангельске. Дом
построили быстро, не считаясь с расходами. Комнаты купец обставил дорогой
мебелью, купленной в Англии. Богатая драпировка, роскошные ковры, картины
- все говорило о достатке хозяина.
Бак прошел в свой кабинет и уселся в глубокое удобное кресло.
Румяная молоденькая горничная внесла серебряный канделябр с двумя
зажженными свечами и молча поставила на заваленный бумагами письменный
стол. Окна, выходящие на улицу, она задернула тяжелыми бархатными шторами
- хозяин не любил любопытных глаз. Расправив угол завернувшегося ковра,
горничная вышла.
Но Бак не нашел успокоения в мягком кресле. Поднявшись, он стал
прохаживаться по кабинету, толстый ковер заглушал его легкие быстрые шаги.
Сказочно разбогатевший на своих махинациях с корабельным лесом, Вильяме
Бак был далек от патриотических чувств, о которых упоминал башкир. Эти
доводы казались ему пустыми. Купец понимал, что перегибать палку нельзя -
это могло повредить делу. А планы его шли далеко и были рассчитаны на
много лет. Да, много лет должен был Бак черпать золота, бесконтрольно
пользуясь богатством Севера. Черной ненасытной пиявкой он крепко впился в
тело страны, давшей ему приют.
Крутые меры, предложенные Бенджамином Вольфом, могли разрушить планы
купца. Если патриотизм вредил прибылям, Бак предпочитал о нем забывать. Но
королевское правительство никогда не забывало о своих интересах.
Новое поручение очень беспокоило купца. Больше того, он просто боялся. В
глубине души он надеялся, что шкипер Браун не появится и ему не придется
заниматься этим опасным делом. Только недавно с помощью графа Шувалова он
получил кредит от русского правительства в триста тысяч рублей на развитие
кораблестроения в Архангельске и спокойно положил их в свои карман, а
тут...
Вдруг Бак вздрогнул от резкого стука дверного молотка.
В кабинете неслышно появилась горничная.
- Мистер Томас Браун, шкипер брига "Два ангела", - доложила она, приседая.
- Просите, Мери. - Бак приосанился, готовясь встретить гостя.
- Ах, шалунья! Не бойся, старый Браун не обидит девушку. Хе-хе-хе! -
раздался неприятный смех.
В дверях кабинета появился грузный человек с полным сизым лицом.
Длиннополый синий морской кафтан указывал на профессию гостя. В руках он
держал шляпу, обшитую галуном.
- Шкипер Томас Браун, сэр! Весь к вашим услугам. - Гость протянул свою
ручищу Баку. - Не прошло и часа, как я отдал якорь... прибыл из Лондона,
сэр. - Гость закашлялся.
- Добрый день, мистер Браун, прошу вас. - Бак показал на кресло. -
Поздравляю с благополучным прибытием, дорогой капитан. Разрешите узнать,
что привело вас в наши отдаленные места?
Вильяме Бак подошел к двери и плотно закрыл ее.
- Чем могу быть полезен своему дорогому соотечественнику?
Браун, порывшись в кармане, вынул объемистый пакет и молча подал его
хозяину.
- Простите меня, мистер Браун. Я отвлекусь только на одну минутку, -
разорвав конверт и быстро пробегая глазами письмо, говорил Бак.
Это было обыкновенное деловое письмо торгового дома "Вольф и сыновья",
клиентом которого состоял Бак. За длинным почтительным обращением следовал
перечень новых, полученных от Бака денежных вкладов. Выражалась
уверенность, что высокочтимый Вильямс Бак и в дальнейшем останется
клиентом торгового дома "Вольф и сыновья". Далее шли пожелания успешной
деятельности. В конце была сделана небольшая приписка: "Податель сего
письма будет вам весьма полезен в коммерческих делах. Можете ему вполне
довериться - его финансовое положение нам хорошо известно".
- Итак, мистер Браун, вы прибыли сюда для... - пряча письмо, начал было
Бак, но так и не мог придумать, как закончить фразу. Ему помог гость.
- Готов выполнить все ваши указания, сэр. С вашего позволения, сэр... - И
Браун протянул руку к бутылке с ромом.
- О, пожалуйста, дорогой капитан, угощайтесь. Это ямайский ром с
благословенных Карибских островов.
Браун поднес горлышко к своему мясистому носу и, с наслаждением вдохнув,
налил себе полный бокал.
- Божественный напиток, не правда ли, сэр? За нашего славного короля! -
вдруг рявкнул он. - За старуху Англию, за ваше здоровье, сэр!
Бак поспешно наполнил свой бокал. Новые знакомые выпили.
- Хорошая штука ром, - захрипел Браун. - При моей работе заменяет все - и
жену, и детей, и докторов, и даже всех королей и королев, ха-ха-ха! -
закончил он оглушительным смехом. - В проклятой Африке, - продолжал Браун,
- много пришлось поработать с черным товаром. Старый Браун давно бы был
богачом, если бы чернокожие были более живучи, сэр, но они плохо переносят
морские путешествия. Дьявол их раздери! А страховка невыгодна. Страховые
компании всегда норовят обсчитать честного человека... Да, поработали эти
руки, - хрипел старый шкипер.
Вильямс Бак старался придумать, как перейти к делу. Присутствие
соотечественника тяготило его.
- Дорогой капитан, надежны ли ваши матросы? - издалека начал Бак. - Дело,
о котором я собираюсь с вами говорить, очень серьезно. Нужны преданные
люди, умеющие молчать.
- О да, сэр! Экипаж надежен. Мои люди, они будут молчаливы как рыбы. Пусть
кто-нибудь из них посмеет открыть свою пасть! - Шкипер яростно потряс
кулаком. - Дьявол всех раздери! Каждый из них заслужил виселицу и знает,
что его голова стоит меньше, чем кокосовый орех.
- Так вот, мистер Браун, - перебил рассуждения шкипера хозяин, - нужно
постараться для старой Англии... - Бак опять замялся.
- Ваши слова о старой Англии, сэр, будут иметь гораздо большее значение,
если я увижу здесь на этом столе солидную сумму. - Шкипер хлопнул ладонью.
- А потом, сэр, говорите короче.
Вильямс Бак не обиделся на грубость шкипера. Он подошел к потайному шкафу
в стене, вынул небольшой мешочек с золотой монетой.
- Это вам, Браун, считайте задаток. Осенью вы сможете получить бочонок
золотых гиней.
Шкипер подбросил на ладони золото и, удовлетворенно буркнув, сунул монеты
в объемистый карман.
- Заранее согласен выполнять любую работу, сэр, - спокойно сказал он. -
Золото с детства убедительно действует на меня. Слушаю вас, сэр!
Вильямс Бак, вплотную приблизив свои губы к уху шкипера, стал тихо
