управитель в моем царстве, и я выше тебя лишь тем, что сижу на престоле.
Все, что ты делаешь, - для меня обязательно, и нет противника твоим сло-
вам, хотя ты и молод годами, ибо ты стар по разуму и много знаешь. Я
благодарю Аллаха, который послал тебя мне, и ты вывел меня на путь пря-
мой, после губительных поворотов".
"О счастливый царь, - сказал везирь, - знай, что нет у меня перед то-
бой заслуги в том, что я не жалею для тебя советов, ибо мои слова и
действия - лишь часть того, что для меня обязательно, так как я взращен
твоей милостью, и не только я один, но и мой отец, прежде меня, был за-
лит твоими обильными милостями. Мы все признаем твои благодеяния и ми-
лости, и как можем мы этого не признать? А ты, о царь, - наш пастух и
судья и воюешь за нас с нашими врагами; тебе поручено охранять нас, и ты
наш сторож и не жалеешь трудов для нашей безопасности. И если бы мы по-
жертвовали душою, повинуясь тебе, мы не совершили бы того, что обязаны
сделать в благодарность тебе, и мы умоляем Аллаха великого, который пос-
тавил тебя над нами и сделал тебя нашим судьей, и просим его, чтобы он
одарил тебя долгой жизнью и послал тебе успех во всех твоих делах, не
испытывая тебя бедствиями в твое время, привел бы тебя к исполнению же-
ланий и сделал бы тебя почитаемым до часа твоей смерти. Пусть он прост-
рет твои руки с милостью, чтобы ты вел за собой всех знающих и покорил
всех строптивых, и пусть приведет в твое царство всех ученых и доблест-
ных и удалит из него всех невежд и тросов. Да удалит Аллах от твоих под-
данных дороговизну и беду и да посеет между ними дружбу и любовь! Пусть
даст он тебе в сей жизни успех, а в последней жизни - праведность, по
милости своей и великодушию и по скрытой своей благости, аминь! Он ведь
властен во всякой вещи, и нет для него дела трудного, и к нему - возвра-
щение и конечный исход!"
И когда царь услышал от своего везиря это пожелание, его охватила
крайняя радость, и он склонился к нему полной склонностью и сказал:
"Знай, о везирь, что ты стал мне вместо брата, сына и отца, и не разде-
лит меня с тобой ничто, кроме смерти. Всем, чем владеет моя рука, ты мо-
жешь распоряжаться, и если не будет у меня потомства, ты воссядешь на
мой престол вместо меня, ибо ты достойней всех жителей моего царства, и
я вручу тебе мою власть в присутствии вельмож царства и сделаю тебя нас-
ледником после меня, если захочет Аллах великий..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Ночь, дополняющая до девятисот тридцати
Когда же настала ночь, дополняющая до девятисот тридцати, она сказа-
ла: "Дошло до меня, о счастливый царь, что царь Вирд-хан говорил сыну
Шимаса, везирю: "Я сделаю тебя моим преемником и назначу тебя наследни-
ком после меня, и засвидетельствуют это вельможи моего царства с помощью
Аллаха великого".
И затем он призвал своего писца, и когда тот предстал перед ним, при-
казал ему написать всем вельможам царства, чтобы они явились к нему, и
во всеуслышание провозгласил об этом в городе для тех, кто был там из
избранных и простых, и повелел собраться везирям, военачальникам, царед-
ворцам и всем обладателям слуг для присутствия у царя, а также ученым и
мудрецам. И царь устроил великий диван и трапезу, равной которой никто
не устраивал, и пригласил всех людей, избранных и простых, и все собра-
лись для веселья, и ели, и пили в течение месяца. А после этого царь
одел всех своих приближенных и бедняков в царстве и дал ученым обильные
подарки, и затем он выбрал нескольких ученых и мудрецов, с ведома сына
Шимаса, и, приказав им войти к себе, велел ему отобрать из них семерых и
сделать их везирями, подвластными его слову, а самому быть их начальни-
ком. И тогда мальчик, сын Шимаса, выбрал из них старших по годам, совер-
шеннейших по разуму, изобильнейших знаниями и быстрее всех запоминающих
и увидел, что людей с такими свойствами шесть человек. И он привел их к
царю, и тот облачил их в одежды везирей и обратился к ним, говоря: "Вы
будете моими везирями, в повиновении у сына Шимаса, и от того, что вам
скажет или прикажет этот мой везирь, ибн Шимас, не отступайте никогда.
Хотя он моложе вас годами, он старше вас по разуму".
И затем царь усадил их на украшенные скамеечки, как обычно для вези-
рей, и назначил им выдачи и деньги на расходы, а потом он велел им выб-
рать среди вельмож царства, собравшихся у него на пиру, тех, кто годится
для службы в царстве среди воинов, чтобы назначить из них начальников
тысяч, начальников сотен и начальников десятков, и определил им оклады и
назначил выдачи, обычные для вельмож, и все это сделали в самое скорое
время.
И царь приказал также пожаловать остальным присутствующим обильные
награды и отпустить каждого в свою землю со славой и почетом, и велел
своим наместникам быть справедливыми к подданным, и приказал им иметь
попечение о бедных и богатых, повелев способствовать им из казны сооб-
разно их степеням, и везири пожелали ему вечной славы и долгого века. И
затем царь велел украсить город на три дня, в благодарность Аллаху вели-
кому за поддержку, которую он ему оказал.
И вот каковы были дела царя и его везиря ибн Шимаса в устроении госу-
дарства и назначении эмиров и должностных лиц. Что же касается жен-
щин-любимиц, из наложниц и других, которые были причиной убиения везирей
и порчи государства из-за своих хитростей и обманов, то когда все, кто
пришел в диван из городов и селений, отправились к своим местам и дела
их выправились, царь приказал везирю, малому по годам, большому по разу-
му, то есть сыну Шимаса, призвать прочих везирей, и они все явились к
царю, и тот уединился с ними и сказал: "Знайте, о везири, что я уклонял-
ся от прямого пути, был погружен в невежество, отвращался от добрых со-
ветов, нарушал обещания и клятвы и прекословил советчикам, и причиной
всего этого была забава с этими женщинами, и их обманы, и ложный блеск
их слов, и ложь, и мое согласие на это. Я думал, что их слова - искрен-
ний совет, так как они были нежны и мягки, а оказалось, что это яд
убийственный. Теперь же я утвердился в мнении, что они хотели для меня
лишь смерти и гибели, и заслужили они наказание и возмездие от меня по
справедливости, чтобы я сделал их назиданием для поучающихся. Но каков
будет правильный план, чтобы их погубить?"
И везирь, сын Шимаса, ответил: "О царь, великий саном, я говорил тебе
раньше, что вина падает не на одних только женщин, - ее разделяют с ними
и мужчины, которые их слушаются. Но женщины при всех обстоятельствах
заслуживают возмездия по двум причинам: во-первых, для исполнения твоего
слова, ибо ты есть величайший царь, а во-вторых, потому, что они осмели-
лись идти против тебя и обманули тебя и вмешались в то, что их не каса-
ется и о чем им не годится говорить. Они более всех достойны гибели, но
довольно с них того, что их теперь поражает. Поставь же их от сей поры
на место слуг, и тебе принадлежит власть в этом и во всем другом".
И некоторые из везирей посоветовали царю то же самое, что говорил ибн
Шимас, а один везирь выступил к царю, пал перед ним ниц и сказал: "Да
продлит Аллах дни царя! Если необходимо сделать с ними дело, которое их
погубит, сделай так, как я тебе скажу". - "А что ты мне скажешь?" -
спросил царь. И везирь сказал: "Самое правильное вот что: прикажи одной
из твоих любимиц, чтобы она взяла женщин, которые тебя обманули, и отве-
ла их в комнату, где произошло убийство везирей и мудрецов, и заточила
их там, и прикажи давать им немного пищи и питья - лишь в такой мере,
чтобы поддерживать их тело, и совершенно не позволять им выходить из
этого места. И пусть тех, кто помрут сами по себе, оставляют среди них,
как есть, пока все женщины не умрут до последней. Вот ничтожнейшее воз-
даяние им, ибо они были причиной этой великой смуты, - нет, корнем всех
бедствий и смут, которые были во все времена. И оправдались в них слова
сказавшего: "Кто выроет своему брату колодец, сам в него упадет, хотя бы
долго длилось его благополучие"
И царь принял мнение этого везиря и сделал так, как он говорил. Он
послал за четырьмя жестокосердым" наложницами и отдал им тех женщин,
приказав отвести их к месту убиения и заточить там, и назначил им немно-
го плохой пищи и немного скверного питья. И было дело их таково, что они
печалились великой печалью и клялись в том, что из-за них случилось, и
горевали великой горестью, и наделил их Аллах, в воздаяние, позором в
здешней жизни и уготовал им пытки в последней жизни, и они оставались в
том темном месте с зловонным запахом. И каждый день несколько из них
умирало, пока они не погибли до последней.
И весть об этом событии разнеслась по всем странам и землям, и вот
чем кончилось дело царя, его везирей и подданных.
Хвала Аллаху, который губит народы и оживляет истлевшие кости, и дос-
тоин он прославления, и возвеличения, и восхваления во веки веков!
Сказка об Абу-Кире и Абу-Сире
Рассказывают также, что жили в городе Искандарии два человека, и один
из них был красильщик по имени Абу-Кир, а другой - цирюльник по имени
Абу-Сир. Они были друг другу соседями на рынке, и лавка цирюльника была
рядом с лавкой красильщика. А красильщик был плут и лгун, человек очень
злой, как будто висок его был высечен из твердой скалы или сделан из по-
рога еврейской молельни. Он не стыдился сделать с людьми позорное дело,
и было у него в обычае, когда кто-нибудь давал ему ткань, чтобы выкра-
сить ее, требовать сначала плату и намекать, что он купит на нее снадо-
бий для окраски. И заказчик давал ему плату вперед, и Абу-Кир брал ее и
тратил на еду и питье, а затем он продавал эту ткань, которую взял, пос-
ле того как уходил ее владелец, и тратил плату за нее на еду, питье и
прочее, и он ел лишь прекраснейшие из роскошнейших кушаний и пил лишь
самое лучшее из того, что прогоняет ум.
А когда приходил к нему владелец ткани, он говорил: "Завтра приходи
ко мне до восхода солнца и найдешь свою вещь выкрашенной". И владелец
вещи уходил и говорил про себя: "День от дня близко!" А затем он прихо-
дил на другой день, по условию, а Абу-Кир говорил ему: "Приходи завтра!
Я вчера не работал, так как у меня были гости и я заботился о том, что
им было нужно, пока они не ушли. А завтра, до восхода солнца, приходи и
бери твою ткань выкрашенной".
И заказчик уходил и приходил на третий день, и Абу-Кир говорил: "Вче-
ра мне было простительно, потому что моя жена ночью и весь день рожала,
а я исполнял все дела, но завтра уж непременно приходи, бери твою вещь
выкрашенной".
И заказчик приходил, по условию, и Абу-Кир являлся к нему оттуда, где
был, с другой хитростью и клялся ему...".
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Девятьсот тридцать первая ночь
Когда же настала девятьсот тридцать первая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что красильщик, всякий раз как к нему прихо-
дил владелец вещи, являлся оттуда, где был, с какой-нибудь хитростью и
клялся ему. И он все время обещал и клялся, когда заказчик приходил, по-
ка тот не начинал тревожиться и не говорил: "Сколько раз ты будешь мне
говорить "завтра"? Давай мою вещь, я не хочу ее красить".
И Абу-Кир говорил: "Клянусь Аллахом, о брат мой, мне перед тобой
стыдно, но я расскажу тебе правду, и Аллах пусть обидит всех, кто обижа-
ет людей". - "Расскажи мне, что случилось", - говорил заказчик. И
Абу-Кир отвечал: "Твою вещь я выкрасил в краску, которой нет подобной, и
развесил ее на веревке, и ее украли, и я не знаю, кто ее украл".
И если владелец вещи был из людей добрых, он говорил: "Аллах возмес-
тит мне", а если был из людей злых, то начинал поносить и позорить
Абу-Кира, но не получал с него ничего, хотя бы даже пожаловался судье.
