и Джаншах подивился их делам.
И они все время шли к берегу моря, и когда Джаншах увидел, что лодка,
в которой он ехал, потоплена, он обратился к везирям обезьян и спросил
их: "Где лодка, которая была здесь?" - "Знай, о царь, - ответили они, -
что, когда мы приехали к нашему острову, мы поняли, что ты будешь над
нами султаном, и побоялись, что вы от нас убежите, когда мы от вас уй-
дем, и сядете в лодку. Поэтому мы ее потопили". Услышав эти слова, Джан-
шах обратился к мамлюкам и сказал им: "Не осталось у нас хитрости, чтобы
уйти от этих обезьян! Будем же терпеть то, что предопределил Аллах вели-
кий".
И они пошли, и шли до тех пор, пока не дошли до берега какой-то реки,
а рядом с этой рекой стояла высокая гора. И Джаншах посмотрел на эту го-
ру и увидел на ней множество гулей. Он обернулся к обезьянам и спросил
их: "Что это за гули?" И обезьяны ответили: "Знай, о царь, что эти гули
- наши враги, и мы пришли, чтобы с ними сразиться". И Джаншах удивился
этим гулям, которые сидели на конях, и их огромному телу, а у некоторых
были головы коров, а у некоторых - головы верблюда. И когда гули увидели
войска обезьян, они бросились на них и, остановившись у берега реки,
стали кидать в них камнями, имевшими вид дубин, и начался между ними ве-
ликий бой.
И когда Джаншах увидал, что гули побеждают обезьян, он крикнул мамлю-
кам и сказал им: "Поднимайтесь с луками и стрелами и мечите в них стре-
лы, пока не перебьете их и не отгоните от нас". И мамлюки делали так,
как велел им Джаншах, пока не постигло гулей великое огорчение, и было
их перебито великое множество, и обратились они в бегство и бросились
бежать. И когда обезьяны увидели, что Джаншах сделал такое дело, они
спустились в реку и перешли ее, и Джаншах вместе с ними, и прогнали гу-
лей, так что те скрылись с глаз.
А Джаншах с обезьянами шли до тех пор, пока не достигли высокой горы,
и Джаншах посмотрел на эту гору и увидел на ней мраморную доску, на ко-
торой было написано: "О тот, кто вступил на эту землю, ты станешь султа-
ном над этими обезьянами, и тебе не удастся уйти от них, если ты не
пройдешь через восточный проход сбоку горы (а длиной он в три месяца пу-
ти). И будешь ты идти между диких зверей и гулей, и маридов, и ифритов,
а после этого ты придешь к морю, которое окружает весь мир. Или же прой-
дешь ты через западный проход, длиною в четыре месяца пути, и в начале
его долина муравьев.
И когда ты достигнешь долины муравьев и войдешь в нее, остерегайся
этих муравьев, пока не достигнешь высокой горы. Эта гора пылает как
огонь и идти по ней нужно десять дней", И когда увидал Джаншах эту дос-
ку..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Пятьсот четвертая ночь
Когда же настала пятьсот четвертая ночь, она сказала: "Дошло до меня,
о счастливый царь, что, увидав эту доску, Джаншах стал читать и увидел
на ней то, о чем мы упомянули, а в конце надписи он нашел слова: "И по-
том ты достигнешь большой, текучей реки, течение которой уносит с собой
взор, так оно стремительно, и эта река каждую субботу высыхает. А возле
реки есть город, все жители которого - евреи, отвергающие веру Мухамме-
да, и нет среди них ни одного мусульманина, и нет на той земле города,
кроме этого. А пока ты останешься у обезьян, они будут побеждать гулей.
И знай, что на этой доске писал господин наш Сулейман, сын Дауда (мир с
ними обоими!)".
И когда прочитал это Джаншах, он заплакал горьким плачем, а затем он
обратился к своим мамлюкам и осведомил их о том, что написано на доске.
А после этого он поехал, и воины обезьян тоже поехали, окружая его, и
они радовались победе над своими врагами. И все вернулись в крепость, и
Джаншах пробыл в крепости султаном над обезьянами полтора года. А затем
Джаншах велел войскам обезьян выезжать на охоту и ловлю, и они сели на
своих коней, и Джаншах сел вместе с ними, и мамлюки его также. И они по-
ехали по степям и пустыням и не переставая ездили с места на место, пока
Джаншах не узнал долины муравьев и не увидел знака, о котором было напи-
сано на мраморной доске. И, увидав его, он велел мамлюкам спешиться в
этом месте, и они спешились, и воины обезьян тоже спешились, и они про-
вели за едой и питьем десять дней.
А затем Джаншах остался ночью один со своими мамлюками и сказал им:
"Я хочу, чтобы мы убежали и ушли в долину муравьев. Мы пойдем в город
евреев, и, может быть, Аллах спасет нас от этих обезьян, и мы уйдем сво-
ей дорогой". И мамлюки сказали: "Слушаем и повинуемся!" И Джаншах выж-
дал, пока прошла малая часть ночи, и поднялся, и мамлюки поднялись вмес-
те с ним и надели оружие и повязали вокруг пояса мечи, кинжалы и тому;
подобные военные доспехи. И Джаншах вышел вместе с мамлюками, и они шли
с начала ночи до утра. И когда обезьяны пробудились от сна, они не уви-
дели ни Джаншаха, ни мамлюков и поняли, что те от них убежали. И поднял-
ся отряд обезьян, и они сели и поехали в сторону восточного прохода, а
другой отряд сел на коней и поехал в долину муравьев.
И когда обезьяны ехали, они вдруг увидели Джаншаха и его мамлюков,
которые приближались к долине муравьев, и, увидев их, они поспешили им
вслед. И когда Джаншах увидал обезьян, он побежал, и мамлюки тоже побе-
жали, и они вошли в долину муравьев, и не прошло часа, как обезьяны ри-
нулись на них и хотели убить Джаншаха с его мамлюками, но вдруг муравьи
выползли из земли, подобные кишащей саранче, и каждый муравей был вели-
чиной с собаку. И, увидев обезьян, муравьи бросились на них и съели из
них множество, и было убито много муравьев, но победа все же досталась
муравьям. И муравей подходил к обезьяне и ударял ее и разрубал пополам,
а десять обезьян садились на одного муравья, хватали его и разрывали по-
полам. И шел между ними великий бой до вечерней поры. А когда настало
время вечера, Джаншах и мамлюки убежали в глубь долины..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Пятьсот пятая ночь
Когда же настала пятьсот пятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о
счастливый царь, что, когда пришел вечер, Джаншах и мамлюки убежали в
глубь долины и бежали до утра. Когда же настало утро, обезьяны приблизи-
лись к Джаншаху, и, увидав их, Джаншах крикнул мамлюкам: "Бейте их меча-
ми!" И мамлюки вытащили мечи и стали бить обезьян направо и налево. И
выступила к ним большая обезьяна, у которой были клыки, как у слона, и,
подойдя к одному из мамлюков, ударила его и разрубила пополам. И
обезьяны во множестве напали на Джаншаха, и он бежал в конец долины и
увидел там большую реку, а возле нее большого муравья. И когда муравей
увидал приближающегося Джаншаха, он заступил ему дорогу. И вдруг один из
мамлюков ударил муравья мечом и разрубил его пополам. И, увидев это, во-
ины муравьев во множестве бросились на мамлюка и убили его, и когда они
были заняты этим делом, вдруг обезьяны сошли с горы и во множестве бро-
сились на Джаншаха.
И, увидав, что они бросились на него, Джаншах снял с себя одежду и
вошел в реку, и с ним вошел мамлюк, который остался жив. Они плыли в во-
де до середины реки, и затем Джаншах увидал на берегу реки, на другой
стороне, дерево. Он протянул руку к одной из его ветвей и схватил се,
взобрался по ней и вышел на сушу, что же касается мамлюка, то его осили-
ло течение и схватило его и разбило об гору. И Джаншах остался стоять на
суше один, выжимая свою одежду и суша ее на солнце, а у обезьян с му-
равьями возник великий бой, и затем обезьяны возвратились в свои земли.
Вот что было с обезьянами и муравьями. Что же касается Джаншаха, то
он плакал до вечера, а затем он вошел в пещеру и приютился в ней, и он
очень боялся и чувствовал себя одиноким, лишившись своих мамлюков. И он
проспал в этой пещере до утра, и потом пошел, и шел не переставая ночи и
дни, питаясь травами, пока не дошел до горы, которая горит как огонь. И,
прядя к этой горе, он пошел по ней и дошел до реки, которая высыхает
каждую субботу, а дойдя до этой реки, он увидел, что это река большая и
возле нее большой город, и это город евреев, о котором, как он видел,
было написано на доске.
И Джаншах оставался там, пока не пришел день субботы и река не высох-
ла, а потом он пошел по реке и дошел до города евреев, но не увидел там
ни одного человека. И он шел по городу, пока не дошел до ворот одного
дома, и, открыв их, он вошел в дом и увидел, что его обитатели молчат и
совершенно не разговаривают. "Я чужеземец и голоден", - сказал им Джан-
шах, и они ответили ему знаком: "Ешь и пей, но не разговаривай!" И Джан-
шах остался у них и поел и попил и проспал эту ночь, а когда наступило
утро, хозяин дома приветствовал его и сказал: "Добро пожаловать! - и
спросил: - Откуда ты пришел и куда идешь?" И когда Джаншах услышал слова
этого еврея, он заплакал горьким плачем и рассказал ему свою историю и
поведал о городе своего отца. И еврей удивился этому и сказал: "Мы ни-
когда не слышали об этом городе, но мы слыхали от купцов с караванами,
что там есть страна, которая называется страна Йемен". - "Эта страна,
про которую тебе рассказывали купцы, недалеко от наших мест", - сказал
Джаншах еврею. И еврей молвил: "Купцы, приходившие с этими караванами,
утверждают, что срок путешествия из их страны сюда длится два года и три
месяца". - "А когда придет караван?" - спросил Джаншах, и еврей ответил:
"Он придет в будущем году..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Пятьсот шестая ночь
Когда же настала пятьсот шестая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о
счастливый царь, что, когда Джаншах спросил еврея о приходе каравана,
тот ответил ему: "Он придет в будущем году". И, услышав его слова, Джан-
шах заплакал горьким плачем и стал горевать о самом себе и мамлюках, и о
разлуке со своей матерью и отцом, и о том, что с ним случилось во время
путешествия. "Не плачь, о юноша, - сказал ему еврей, - и живи у нас, по-
ка не придет караван. Мы отошлем тебя с ним на твою родину". И, услышав
от еврея такие слова, Джаншах прожил у него два месяца, и каждый день он
выходил на улицы города и гулял по ним.
И случилось так, что он вышел однажды, по своему обычаю, и ходил по
улицам города направо и налево, и вдруг он услышал, как какой-то человек
зазывал и кричал: "Кто возьмет тысячу динаров и девушку, прекрасную,
редкостно красивую и прелестную, и будет делать для меня работу от утра
до полудня?" - но никто не отвечал ему. И когда Джаншах услышал слова
зазывателя, он сказал про себя: "Не будь эта работа опасной, наниматель
не дал бы тысячи динаров и прекрасной девушки за то, чтобы поработать от
утра до полудня". И он подошел к зазывателю и сказал ему: "Я сделаю эту
работу!" И когда зазыватель услышал от Джаншаха такие слова, он взял его
и привел к какому-то высокому дому. И они с Джаншахом вошли в этот дом,
и Джаншах увидел, что это большой дом, и он нашел там еврея-купца, кото-
рый сидел на скамеечке из эбенового дерева. И зазыватель остановился пе-
ред ним и сказал ему: "О купец, вот уже три месяца, как я кричу в горо-
де, и никто не отозвался, кроме этого юноши".
И, услышав слова зазывателя, купец сказал Джаншаху: "Добро пожало-
вать! - и, взяв его, вошел с ним в роскошное помещение и велел своим ра-
бам принести ему кушанья. И рабы поставили трапезу и принесли разные ку-
шанья, и купец с Джаншахом поели и вымыли руки, а потом принесли напит-
ки, и они попили, а затем купец поднялся и принес Джаншаху мешок, в ко-
тором была тысяча динаров, и привел ему на редкость прекрасную девушку и
сказал: "Возьми эту девушку и деньги за работу, которую ты сделаешь". И
Джаншах взял девушку и деньги и посадил девушку с собой рядом, и купец
сказал ему: "Завтра ты сделаешь нам работу".
И купец ушел от них, а Джаншах проспал с девушкой ночь, а когда нас-
