- Мы долетим, ребята, - проговорил Суит. Из левого внешнего
двигателя в этот момент вылетели искры. - Я держу самолет на кур-
се двести восемьдесят три.
- Компас не работает! - возмущенно крикнул Мерфи. - Мы идем
по кругу. Слева опять появляется цель. Рули деформированы. Само-
лет горит. Вы что, не видите, что ли?
Высота полета теперь уменьшилась, и пожары в Альтгартене ста-
ли казаться еще больше и интенсивнее. Большинство горящих объек-
тов были лимонного и светло-красного цвета, но вот начали появ-
ляться и темно-красные пятна - видимо, там, где огонь совершенно
вышел из-под контроля.
Гиммель развернулся еще для одного захода. Разрывы пушечных
снарядов отзывались внутри металлического фюзеляжа "ланкастера",
как удары крикетного мяча по жестяной коробке из-под галет. Мер-
фи слышал, как кто-то неистово завопил. В воздухе вокруг них зас-
вистели металлические осколки. Он постучал по указателям темпера-
туры масла - восемьдесят девять градусов. Не так уж плохо! Давле-
ние - семьдесят фунтов на квадратный дюйм. Это и вовсе нормально.
Последовало еще несколько ударов от разрыва снарядов. Мерфи чув-
ствовал, как каждый из них сотрясал металлический пол в самолете.
Он понимал, что положение безнадежное, но, как и всегда, цепенел
от страха при одной мысли о прыжке с парашютом.
Когда Гиммель вновь заходил на цель - так же устойчиво, как
грузовой состав по рельсам, - он наблюдал, как "ланкастер" стано-
вился все крупнее и крупнее в его пушечном прицеле. Бах! Бах!
Бах! В течение четырех секунд из его пушек вылетело сорок семь
фунтов стали и бризантного взрывчатого вещества, и большая их
часть попала в "ланкастер" Суита.
Находившиеся у выходного люка бортрадист и стрелок видели,
как "юнкерс" Гиммеля сближался с "ланкастером" во время третьего
захода сзади слева. Кит включил микрофон, чтобы предостеречь Суи-
та, но в следующее мгновение издал пронзительный вопль. Снаряд
ударил ему в живот и разметал в стороны ноги и верхнюю часть те-
ла. Кровью забрызгало все внутренние стены фюзеляжа до самого
заднего лонжерона. Бортрадист, который находился рядом с Китом,
на мгновение пришел в себя, лишь когда уже висел в воздухе под
куполом раскрывшегося парашюта. Он чувствовал озноб, и ему хоте-
лось спать. Его бедренная артерия была перебита, и он терял кровь
с такой скоростью, с какой бешено бьющееся сердце способно было
выталкивать ее в ночной воздух. Он умер на высоте четыре тысячи
футов над Альтгартеном.
"Ланкастер" круто накренился. До этого момента штурман Билли
Пэйс не испытывал страха, но, оставшись живым после третьего за-
хода Гиммеля, он отчаянно захотел почувствовать под ногами твер-
дую почву, какуюнибудь крепко сколоченную ровную и нешатающуюся
платформу. Пэйс предпринял попытку выбраться из самолета через
аварийный люк в потолке над главным лонжероном. Он прикрепил па-
рашют к металлическим кольцам подвесной системы, но не смог про-
лезть через маленький люк. Пэйс терпеливо втащил плечи назад в
самолет, отстегнул парашют и начал выбираться через люк, держа
парашют в руке. Воздушный поток ударил его, как кувалдой. Хлеста-
нув по лицу и груди со скоростью двести тридцать миль в час, он
намертво прижал ноги Пэйса к кромке люка. Дюйм за дюймом вытяги-
вал Пэйс свое тело из люка, подставляя его бешеной силе потока.
Удары воздуха мешали нормальному дыханию. Неожиданно воздушный
поток преодолел силу его рук и припечатал верхнюю часть тела к
фюзеляжу, перекрутив при этом ноги в коленях. Затем поток выдер-
нул его из люка.
Пламя на левом внешнем двигателе позволяло видеть все, как
днем. Пэйс хотел уцепиться за что-нибудь рукой, но ничего не на-
шел. Спутная струя потащила его по шероховатой поверхности и мет-
нула вверх. Парашют он крепко держал рукой.
Пэйс падал, все более и более отчаиваясь. Он видел, как над
ним прошел самолет, потом появилась луна. Хвостовое колесо про-
неслось буквально в ярде от его лица, и оттого, что в какое-то
мгновение его скорость была почти такой же, как и скорость само-
лета, Пэйсу показалось, что тот движется очень медленно. Пейс по-
нимал, что парашют не спасет, если его не пристегнуть к подвес-
ной системе, и вдруг расплакался от отчаяния и гнева, так как ни-
как не мог нащупать металлические кольца. Он уже находился на вы-
соте четыре тысячи пятьсот футов. Неожиданно ему в голову пришла
мысль, что он может посмотреть вниз на руки и тогда ему будет
легче найти кольца. Он без особого труда пристегнул один карабин,
но с другим это ему не удавалось. Тогда он решил, что будет дер-
жать второй строп рукой, и дернул за вытяжной трос парашюта, на-
деясь, что опустится на одном кольце. Его сильно рвануло в сторо-
ну, и он повис на одном стропе. Купол открылся с громким хлопком,
и Билли Пэйс целым и невредимым начал медленно спускаться в проз-
рачном воздухе над Альтгартеном.
Теперь живыми в самолете остались только Суит и Мерфи.
- Выбрасывайся! - приказал Суит. Мики Мерфи кивнул.
- Иди к носовому люку и жди моей команды, - добавил Суит.
Мерфи взял кислородный баллон и стал пробираться вперед. Он
схватился за нижнюю кромку приборной панели летчика и нырнул под
нее ногами вперед. Сначала он встал на ступеньку, а потом, широ-
ко раздвинув ноги,- у открытого люка. Включившись в переговорное
устройство, Мерфи доложил:
- Готов прыгать, сэр.
Суит проворчал что-то себе под нос.
- А вы не собираетесь прыгать, сэр? - спросил Мерфи.
- Я поднял самолет, я его и посажу.
- Одному вам не сделать этого. Суит усмехнулся:
- Ты можешь пригодиться, пожалуй. Мерфи боялся прыгать че-
рез люк. И хотя самолет горел, но он был почти домом для не-
го. Мерфи повернулся и подошел к ступеньке. Воздушный поток под-
толкнул его к месту бортинженера. Мерфи ухватился рукой за метал-
лическую балку.
- Пользуйтесь ручной балансировкой, - посоветовал он.
- Я как раз собирался это сделать, - сказал Суит.
- И увеличьте число оборотов. Топливо экономить незачем. Нас
осталось только двое.
- А как насчет ночного истребителя?-нервно спросил Суит.
- Э-э, я и забыл о нем,-сухо ответил Мерфи.- Да, пожалуй,
нас трое.
Гиммель подошел к ним совсем близко, со страхом и зачарован-
ностью наблюдая за пылающим бомбардировщиком.
- Бедные ребята, - заметил наблюдатель.
- Они сжигают наши города и заживо хоронят под обломками на-
ших людей, - возразил Гиммель. Он выбрал позицию для coup de
grace. (последний удар - франц.) В этот момент возле правого кры-
ла "ланкастера" взорвался зенитный снаряд. Оба самолета сильно
тряхануло.
- Зенитные снаряды прикончат его, - сказал наблюдатель.
- Они могут прикончить и нас,- проворчал Гиммель, но пока не
открывал огня по пылающему "ланкастеру". Гиммель убрал газ и нео-
жиданно увидел яркие сине-желтые вспышки из выхлопных патрубков
своего двигателя.
Даже еще не взглянув на прибор, Гиммель понял, что число обо-
ротов падает. Проклятый двигатель! Если бы механик сменил его,
вместо того чтобы в целях экономии средств подсовывать ему новый
комплект поршневых колец, то он наверняка сбил бы еще одного ан-
гличанина.
- Затяни потуже ремни, - сказал он наблюдателю и резко нак-
лонил нос "юнкерса" вниз, ибо теперь нужно было выжать из него
максимально возможную скорость, чтобы успеть посадить истреби-
тель на землю. Горящий "ланкастер" над ними медленно выровнялся и
вновь летел по прямой.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
- Налет кончился, - сказала телефонистка бургомистру. - Бом-
бардировщики улетели. - Она записала в журнал телефонограмму с
наблюдательного поста на шоссе Фенло. Сообщения, поступившие от
других наблюдателей, также подтверждали окончание налета.
Не совсем еще веря всем этим сообщениям, бургомистр медленно,
как-то сразу, за одну ночь, состарившись, поднимался по сту-
пенькам лестницы командно-диспетчерского поста гражданской оборо-
ны. За ним поднялись и все остальные. Когда Они миновали обложен-
ный мешками с песком вход в убежище, ослепительное зарево от по-
жарищ заставило их прищуриться. Слабый ветерок медленно разгонял
разогретый пожарами воздух по. всей равнинной местности Альтгар-
тена и его окрестностей. Чем больше кислорода поглощали пожары в
нижних слоях атмосферы, тем выше поднималось их пламя.
Захватывало дух от вида полыхающего газопровода. Наиболее ин-
тенсивное и высокое пламя стояло над зданием учебного центра ме-
дицинских сестер. Людей из него, к счастью, удалось эвакуировать
без жертв. В воздухе ощущался жар от полыхающих зданий, слышался
гул бушующего огня, но рев моторов над Альтгартеном уже прекра-
тился. Неожиданно из района церкви Либефрау донесся оглуши-
тельный треск и грохот. В небо взвился гигантский огненный язык,
на крыши соседних домов брызнули раскаленные добела искры.
Пожарники знали, что это произойдет с секунды на секунду. Не-
полная кассета зажигательных бомб сделала свое дело. Расплавлен-
ный свинец капал в течение нескольких минут. Люди на крыше цер-
кви, увидев, что стропильные фермы начали прогибаться, поспешно
спустились на землю. Вскоре после этого с оглушительным гулом
рухнули колокола. Каменная кладка наружных стен под аккомпане-
мент каких-то невероятно гневных стонов начала вздуваться, а за-
тем лопалась с оглушительным треском. Корабль церкви был охвачен
пламенем, а ее огромные окна из цветного стекла никогда раньше не
светились так красиво, как в эти предсмертные минуты. Контрфорс
рухнул с ужасным грохотом. Каменные стены продолжали вспухать и
трескаться и наконец гулко рухнули. Лишенная опоры крыша скры-
лась в бушующем пламени внутри церкви. Искры взметнулись на высо-
ту тысячи футов, а окна вспыхнули кроваво-красным светом.
Запрестольный образ пятнадцатого века, резная кафедра пропо-
ведника и искусно выполненные маслом изображения великомучениц,
якобы принадлежавшие кисти самого ван дер Вейдена, - все это ка-
нуло в вечность. Отчаявшиеся что-либо спасти пожарные переключи-
лись на другой горящий объект.
Когда удалились бомбардировщики, в Альтгартене наступила от-
носительная тишина, о которой жители уже и не мечтали. По узким
улицам, как по трубам, гулял теплый ветер, раздувая пожары и уно-
ся крики раненых, умирающих и заваленных обломками людей. Большая
часть города, к счастью, не пострадала.
За двадцать восемь минут на Альтгартен сбросили свой смерто-
носный груз двести шестьдесят бомбардировщиков. Сто пятьдесят
шесть самолетов сбросили бомбы в Пределах трехмильной зоны от
точки прицеливания. И только восемь самолетов оставили Альтгар-
тен в покое на своем пути к Крефельду.
Теперь, когда бомбардировщики улетели, тишипа странным обра-
зом угнетала. И когда бургомистр наконец заговорил, его голос по-
казался без надобности громким.
- Слава богу! - произнес он.
Окружающие бросили на него удивленный взгляд: эти слова от-
нюдь не выражали национал-социалистских чувств. Бургомистру это,
видимо, было совершенно безразлично.
- Слава богу! - сказал он еще раз.
Луна на какое-то время спряталась за облаками, которые, ста-
новясь вое плотнее, так низко проплывали над городом, что окраши-
вались в ярко-красный цвет пожарища и напоминали танцующих в не-
бе чертей.
- Свиньи проклятые! - произнес Бодо Рейтер.
- Направьте всех ваших людей со шлангами на Мёнхенштрассе, -
распорядился бургомистр.
- Сейчас же направлю, герр бургомистр,- четко ответил Рейтер.
На освещенной заревом пожаров Дорфштрассе среди обломков на
тротуаре валялись разбитые взрывом витринные манекены. Однако в
тех местах, где пожары пылали особенно сильно, Рейтер увидел и
тела погибших людей.
Но не пожары и не вид погибших заставили Рейтера широко от-
