берт, увидев впереди побережье Голландии. Дальше небо было безоб-
лачным. Внизу навстречу им бежала бесконечная гладь освещаемого
луной, неподвижного, как густая черная патока, Северного моря.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Когда на Альтгартен начали сбрасывать смертоносный груз бом-
бардировщики второй, более мощной волны, страх был далеко не
главным чувством, сковавшим альтгартенцев. Лишь немногие просто
озлобились или чувствовали себя жертвами роковой судьбы. Большин-
ство же оказалось парализовано неврозом, тем самым, который
проявляется у людей, когда их заставляют делать что-то явно выхо-
дящее за пределы их сил и возможностей. Люди теряли контроль над
собой.
Симптомов такого невроза было много. Некоторые даже начали
терять рассудок. Кое-кто из пожарников стал разговаривать с ог-
нем, как с чем-то одушевленным, ругая его непристойными словами и
выражениями. Недалеко от школы квартальный надзиратель, предуп-
реждая людей, что опасно поливать водой горящую зажигательную
бомбу, неожиданно для всех вдруг поднял ее руками, будто это бы-
ла безобидная учебная болванка, и причинил себе страшные ожоги.
Когда вторая волна бомбардировщиков начала атаку, Герд Белль
и его друг Рейтер поняли, что этот налет будет намного интенсив-
нее первого. Англичане всегда так делали. Гул моторов их самоле-
тов был таким мощным, будто над городом кружил громадный осиный
рой. Бомбовые залпы приходились по уже бушевавшим пожарам. Взры-
вы как кувалдой били по барабанным перепонкам Белля и Рейтера, а
взрывной волной их отбрасывало в самых неожиданных направлениях.
Они оба понимали, что здравомыслящие люди давно укрылись бы в
убежище, а вот они. идут по Мёнхенштрассе к горящему госпиталю.
Им приходилось двигаться и прыжками, и перебежками и подолгу пе-
режидать.
Зарево над горевшей больницей, отраженное в мокрой мостовой,
они увидели еще до того, как повернули за угол, на Дорфштрассе.
При свете пожара вода в сточных канавах создавала впечатление,
будто главная улица проходит между двумя кроваво-красными ручья-
ми. Рейтер наступил на фосфористое пятно и попытался счистить
липкую массу с ботинка, но фосфор воспламенился. Это было отвра-
тительное, страшное вещество, которое прилипало ко всему, как
клей. Рейтер сунул ботинок в заполненную водой сточную канаву,
пламя на ноге погасло, но в воздухе тотчас же вспыхнуло вновь.
Наконец Герд догадался взять обломок кирпича и соскрести им фос-
фор с ботинка.
На своем коротком пути они увидели больше сотни горящих зда-
ний. Их не раз просили оказать помощь тем, кого завалило обломка-
ми, но Рейтер чувствовал себя обязанным прежде всего помочь лю-
дям в больнице, а Герд Бёлль хотел быть рядом с Рейтером.
Когда они наконец подошли к больнице, пожилой унтер-офицер
сообщил им, что около двух сотен больных и несколько медсестер
все еще находятся на верхних этажах больницы.
- А что это за звуки, как будто кто-то поет? - спросил Рей-
тер.
- Это вопли и визг, - объяснил унтер-офицер. - Когда рядом
раздается взрыв или когда они увидят зажигательную бомбу, то кри-
чат об этом друг другу. Паники там нет, но смотреть оттуда на все
происходящее в городе, да еще будучи прикованным к постели, сами
понимаете, нелегко. - Унтер-офицер мрачно улыбнулся.
- Как держится конструкция здания? - спросил Рейтер.
- Весь фасад рухнул вместе с металлоконструкциями. Верхний
этаж, по словам только что спустившегося оттуда больного, все
больше и больше наклоняется.
- Пойдемте наверх и посмотрим, как там. Возьмитека с собой
пару связных и пару здоровых парней с веревками и топориками.
Путь на четвертый этаж был длинным, окольным, но не опасным.
На второй этаж они поднялись по служебной лестнице, и, хотя на
ней было очень темно и валялось много крупных обломков, сама лес-
тница осталась неповрежденной. Они прошли через переполненное
детское отделение на втором этаже и по коридору, где были разбро-
саны мокрые обгоревшие одеяла. Через открытую служебную дверь
слева они увидели оперирующего хирурга. Операционную освещали две
керосиновые лампы, карманный электрический фонарик и пять свечей.
Через выбитые двери Рейтер и Герд проникли в старое здание и под-
нялись по винтовой лестнице. Взбираться по ней было довольно
трудно, так как в некоторых местах консольные каменные ступеньки
обвалились и остался только их металлический каркас с зияющей под
ним страшной пустотой.
То в одном, то в другом месте их обдавали струи холодной во-
ды. Затем они терпеливо подождали, пока групна пожарных спускала
по лестничной шахте дверь. Когда дверь повернули, Герд увидел
бледное лицо пожилого мужчины, крепко привязанного к двери. Его
руки неестественно торчали в стороны, как у деревянного манекена.
Мужчина не издавал ни звука, но лицо его выражало ужас, глаза бы-
ли выпучены, рот широко открыт. Он, видимо, пытался кричать, но
силы оставили его.
- Держитесь вплотную к стене! - приказал Рейтер пробиравшим-
ся вместе с ним людям.
Пол под ногами шатался, кирпичные стены вспучивались от огня.
Металлические балки тоже прогибались: упираясь в потолок и ис-
кривляясь от жара, они выстреливали горячими заклепками, как пу-
лями.
- В каком темпе удается эвакуировать людей вниз?- спросил
Бодо.
- Одних выносят по лестнице, других опускают через шахту. На
каждого больного уходит около семи минут.
- Спустите всех сестер вниз, - распорядился Рейтер.
Унтер-офицер небрежно козырнул и обратился к своим подчинен-
ным:
- Спустите всех сестер на землю. Давайте начнем с этого эта-
жа.
Солдаты инженерных войск последовали за унтер-офицером, соб-
рали сестер и приказали им оставить больных и спуститься вниз. Те
начали было возражать, но им пришлось подчиниться строгому прика-
зу.
- Сколько, по-вашему, все это еще продержится, Рейтер?
- Не больше десяти минут, Герд. Никто из них не видел, как
вниз соскользнул первый ряд коек. Один связной громко выру-
гался, завизжала какая-то сестра, и за какую-нибудь секунду вся
дальняя часть отделения опустела. Пламя пожара осветило потолок -
стены уже не было. Вздувшись, она рухнула во двор вместе с койка-
ми и людьми. За ними со скрежетом поползли койки второго ряда,
но, столкнувшись, на какоето время остановились. Искалеченные
больные пытались ухватиться за что-нибудь, но лишь срывали себе
ногти. Одна из сестер проехалась сидя по хорошо натертому полу,
на всем пути стыдливо прикрывая юбкой обнаженные ноги, пока не
рухнула вместе с другими во двор.
Теперь все визжали и вопили. Это были истерические крики.
Никто уже не предупреждал об опасности и не взывал о помощи. Это
были пронзительные вопли обреченных на гибель людей, проклинаю-
щих столь несправедливый к ним мир.
Спасательные команды делали все, что было в их силах. Герд,
Рейтер и солдат, схватив по одному больному с койки и буквально
волоча прихрамывающих людей, стали пробираться с ними вдоль пышу-
щей жаром вспученной стены. Они чувствовали, как при каждом но-
вом взрыве бомбы здание качается, как карточный домик. Добрав-
шись до винтовой лестницы, они обвязали каждого больного верев-
кой и отправили двоих вниз для приема этих калек. В лестничном
колодце было темно. Жар поднимался по нему, как по печной трубе.
- Дайте мне умереть, - простонал пожилой, совершенно седой
человек, когда они обвязывали его веревкой.
- Замолчи ты, старый дурак! -закричал на него Рейтер.-При-
дет время - умрешь.
- Яволь, герр лейтенант, -покорно ответил старик солдат-
ской скороговоркой, какою он не говорил, наверное, с тысяча де-
вятьсот восемнадцатого года.
Всем сестрам с верхнего этажа помогли спуститься вниз по
лестничному колодцу, затем на веревках начали спускать больных.
Оставалось эвакуировать лишь несколько человек, но в этот момент
все старое здание больницы рухнуло. Койки и тела людей смешались
в одну огромную кучу на дворе.
- Черт возьми!-выругался Рейтер.- Еще пятнадцать минут-и мы
очистили бы все палаты.
.Ни Герд, ни Бодо не стали говорить о двух сотнях мужчин и
женщин, погибших в грудах развалин во дворе больницы.
- Пойдем отсюда,- сказал Герд. - У меня мороз по коже пробе-
гает.
В воздухе, как светящаяся саранча, кружилось множество искр
вперемежку с раскаленными угольками, долетавшими сюда от сосед-
них пожаров. При каждой вспышке фотобомб или когда взрывались
бомбы было видно, как взлетают в воздух обломки. Некоторые из
уцелевших альтгартенцев рассказывали позднее, что английские са-
молеты сбрасывали в эту ночь и листовки. Люди говорили, что лис-
товки зловеще предупреждали о еще более крупных налетах в буду-
щем. На самом же деле листовки были сброшены в эту ночь над Се-
верной Францией, а на Альтгартен сбрасывались только бомбы. В
воздухе над Альтгартеном действительно летало много обгоревшей
бумаги. Некоторые листочки поднимались на высоту до тысячи футов.
Однако вся эта бумага поднялась из самого Альтгартена. Тут были
счета, завещания, различного рода заявления, накладные, реклам-
ные листки, долговые расписки, акции, любовные письма, свиде-
тельства, ордера, гарантийные письма, копирка, этикетки, ярлыки,
квитанции, пропуска, договоры об аренде и многое другое. Обгорев-
шие по краям, они летали, гонимые теплым ветром, и черными
хлопьями падали на город.
К Рейтеру подъехал на мотоцикле полицейский и, ваяв под козы-
рек, вручил ему письменное распоряжение: "На ферму фрау Керстен
упал английский самолет. Очень важно, чтобы экипаж не успел унич-
тожить его до тщательного осмотра специалистами".
Рейтер кивнул. Он знал, что некоторые части и приборы самоле-
та необходимо немедленно направить в специальную электронную ла-
бораторию, созданную командованием люфтваффе с целью раскрыть
наиболее строго охраняемый секрет королевских военно-воздушных си
- магнетронную ампу сантиметровой радиолокационной установки.
- Немедленно, - подтвердил он, получив распоряжение.
- Я не пойду с тобой, - сказал Герд Белль. - Я нейду назад к
дому Фосса. Там в подвале сын моего двоюродного брата и его до-
машняя работница.
- Давай поезжай, - согласился Рейтер и, обратившись к поли-
цейскому, сказал: -Отвезите этого человека на Мёнхенштрассе.
Герд забрался в цеппелиноподобную коляску мотоцикла и вклю-
чил свой мощный электрический карманный фонарик, помогая водите-
лю объезжать груды бревен, кирпича и камня.
Невольная пленница подвала, Анна-Луиза не испытывала особого
страха. Она чувствовала себя обязанной успокоить ребенка и, зани-
маясь этим, успокаивала и себя. Подвал использовался когда-то в
качестве кухни, и рядом с лестницей она обнаружила небольшой слу-
жебный лифт. Шахта лифта была завалена кирпичом, но рядом с ней
на стене торчала переговорная труба. Анна-Луиза несколько раз
крикнула в нее, но ответа не последовало. Снаружи все еще доноси-
лись глухие удары взрывов, и она решила, что большинство людей,
видимо, укрывается в убежищах.
- Нам здесь безопаснее, чем наверху, Ганс, - сказала она ус-
покаивающим тоном. - Да и спешить нам с тобой некуда. - Она пот-
рогала пальцем тонкое серебро и замысловатые фигурки. - Я всегда
буду любить твоего папу, Ганс, - добавила она тихо.
Мальчик улыбнулся: все любят его папу.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Если бы Суит имел в тот момент возможность взглянуть на свое
лицо с близкого расстояния, он наверняка заметил бы, что оно ста-
ло иссиня-бледным - верный признак недостатка кислорода в крови.
Соединительный шланг его маски был поврежден, и кислород посту-
пал в маску в очень небольшом количестве. У него появились сим-
птомы кислородного голодания - приток кипучей энергии, чувство
