Двое старших опять пошли на восток и на запад, а перо простака-коро-
левича полетело перед ним прямо и опять упало рядом с дверью в подзе-
мелье.
И опять сошел он туда и сказал толстой жабе, что ему надо бы разыс-
кать самое лучшее, самое дорогое кольцо.
Та тотчас приказала принести сундучок и оттуда вынула кольцо, и то
кольцо блистало драгоценными каменьями и было так прекрасно, что ни один
мастер на земле не мог бы смастерить такого кольца.
Оба старшие брата смеялись между тем над братомпростаком, который
взялся разыскать золотое кольцо, и не приложили никакого труда на поиски
кольца, а простонапросто взяли обод со старого колеса, выбили из него
гвозди и принесли его к королю.
Когда же простак показал отцу свое кольцо, отец опять повторил: "Ему
следует быть моим наследником!"
Однако же двое старших не переставали приставать к отцу до тех пор,
пока он не согласился на третий уговор и не высказал, что ему наследует
тот, кто привезет себе в замок невесту всех красивее.
Еще раз пустил он три перышка по воздуху, и они полетели точно так
же, как и прежде.
Вот и пришел простак-королевич прямехонько к толстой жабе и сказал
ей, что должен привезти домой красавицу себе в жены. "Эге, что задумал!
- сказала жаба. - Красавицу! Да ведь она не всегда под рукою найдется...
А впрочем, я тебе поищу".
И дала ему выдолбленную желтую репу, запряженную шестериком мышей.
Простак запечалился и спросил ее: "Куда мне это добро?" Жаба отвечала:
"А вот возьми да посади туда одну из моих маленьких жабочек".
Тогда он наудачу выхватил одну из маленьких жаб и посадил ее в желтую
повозочку из репы; и чуть только посадил, как жабочка превратилась в де-
вицу-красавицу, повозочка - в коляску, а шестерик мышей - в шестерик ло-
шадей. Простак-королевич поцеловал девицу, ударил по лошадям и привез
невесту к королю-отцу.
За ним пришли и его братья; те красавиц искать и не потрудились, а
просто прихватили первых встречных баб и привели их во дворец.
Как увидел их король, так и решил; "Младший сын должен мне наследо-
вать!"
Но двое старших тотчас завопили: "Можем ли мы допустить, чтобы прос-
так стал королем!" - и потребовали, чтобы тому было оказано предпочте-
ние, чья жена лучше прыгнет через кольцо, повешенное среди залы.
Они про себя думали, что их-то бабы легко это выполнят, потому что
они сильны, а эта слабосильная девицакрасавица, наверно, убьется, как
прыгнет.
Король и на эту просьбу согласился.
Тогда две бабы прыгнули через кольцо, но так тяжело и неловко, что
попадали наземь и поперешибали себе свои грубые руки и ноги. Вслед за
ними девица-красавица прыгнула легко и ловко, как серна, и никто уже не
стал ей перечить.
Так благодаря ей младший королевич получил венец королевский и правил
страною долгие-долгие годы мудро и справедливо.
Золотой гусь
Жил да был на свете человек, у которого было три сына, и самый млад-
ший из них звался Дурнем, и все его презирали и осмеивали и при каждом
удобном случае обижали.
Случилось однажды, что старший должен был идти в лес дрова рубить, и
мать дала ему про запас добрый пирог и бутылку вина, чтобы он не голодал
и жажды не знал.
Когда он пришел в лес, повстречался ему старый седенький человечек,
пожелал ему доброго утра и сказал: "Я голоден, и жажда меня мучит - дай
мне отведать кусочек твоего пирога и выпить глоток твоего вина".
Умный сын отвечал: "Коли я дам тебе отведать своего пирога да отхлеб-
нуть своего вина, так мне и самому ничего не останется. Проваливай!" -
и, не обращая на человечка внимания, пошел себе далее.
Когда же он стал обтесывать одно дерево, то вскоре ударил как-то то-
пором мимо да попал по своей же руке так неловко, что должен был уйти
домой и перевязать свою руку. Так отплатил ему маленький седенький чело-
вечек за его скупость.
Затем пошел второй сын в лес, и мать точно так же, как старшему, дала
и этому про запас пирог и бутылку вина. И ему тоже повстречался ста-
ренький, седенький человечек и стал у него просить кусочек пирога и гло-
ток вина.
Но и второй сын отвечал ему весьма разумно: "То, что я тебе отдам, у
меня убудет, проваливай!" - и, не оглядываясь на человечка, пошел своей
дорогой.
И он был также за это наказан: едва успел он сделать удар-другой по
дереву, как рубанул себе по ноге, да так, что его должны были снести до-
мой на руках.
Тогда сказал Дурень: "Батюшка, дозволь мне разочек в лес сходить,
дров порубить". - "Что ты в этом смыслишь?
Вот братья твои и поумнее тебя, да какого себе ущерба наделали! Не
ходи!"
Дурень однако же просил да просил до тех пор, пока отец не сказал:
"Да ну, ступай! Авось тебя твоя беда умуразуму научит!" А мать про запас
только и дала ему, что лепешку, на воде в золе выпеченную, да бутылку
прокисшего пива.
Пришел он в лес, и ему тоже повстречался старенький, седенький чело-
вечек и сказал: "Мне и есть и пить хочется, дай мне кусочек твоей лепеш-
ки и глоточек твоего питья".
Дурень и ответил ему: "Да у меня только и есть, что лепешка, на воде
замешанная, а в бутылке прокисшее пиво; коли это тебе любо, так сядем да
поедим вместе".
Вот и уселись они, и каково же было удивление Дурня, когда он полез
за пазуху за своею лепешкою, а вынул отличный пирог, откупорил бутылку,
а в бутылке вместо прокисшего пива оказалось доброе винцо!
Попили они, поели, и сказал человечек Дурню: "Сердце у тебя доброе, и
ты со мною охотно поделился всем, что у тебя было; за то и я хочу тебя
наделить счастьем. Вот стоит старое дерево; сруби его и в корневище най-
дешь подарок".
Затем человечек распрощался с Дурнем.
Пошел Дурень к дереву, подрубил его и, когда оно упало, увидел в кор-
невище дерева золотого гуся. Поднял он гуся, захватил с собою и зашел по
пути в гостиницу, где думал переночевать.
У хозяина той гостиницы было три дочери; как увидели они золотого гу-
ся, так и захотелось им посмотреть поближе, что это за диковинная птица,
и добыть себе хоть одно из ее золотых перышек.
Старшая подумала: "Уж я улучу такую минутку, когда мне можно будет
выхватить у него перышко", - и при первом случае, когда Дурень куда-то
отлучился, она и ухватила гуся за крыло...
Но увы! И пальцы, и вся рука девушки так и пристали к крылу, словно
припаянные!
Вскоре после того подошла и другая; она тоже только о том и думала,
как бы ей добыть себе золотое перышко, но едва только она коснулась сво-
ей сестры, как приклеилась к ней, так что и оторваться не могла.
Наконец подошла и третья с тем же намерением; и хоть сестры кричали
ей, чтобы она не подходила и не прикасалась, но она их не послушалась.
Она подумала, что коли они там при гусе, так отчего же и ей там тоже
не быть?
И подбежала, и чуть только коснулась своих сестер, как и прилипла к
ним.
Так должны были они всю ночь провести с гусем. На другое утро Дурень
подхватил гуся под мышку и пошел своею дорогою, нимало не тревожась о
том, что вслед за гусем волоклись и три девушки, которые к гусю приклеи-
лись.
Среди поля на дороге повстречался им пастор, и когда увидел это
странное шествие, то сказал: "Да постыдитесь же, дрянные девчонки! Как
вам не совестно бежать следом за этим молодым парнем? Разве так-то во-
дится?"
При этом он схватил младшую за руку и хотел отдернуть; но едва он
коснулся ее, как и прилип к ее руке, и сам был вынужден бежать за тремя
девушками.
Немного спустя повстречался им причетник и не без удивления увидел
господина пастора, который плелся следом за девушками. Он тотчас крик-
нул: "Э, господин пастор, куда это вы так поспешно изволите шествовать?
Не забудьте, что нам с вами еще придется крестить сегодня", - и он тоже
подбежал к пастору, и ухватил было его за рукав, но так и прилип к рука-
ву...
Когда они все пятеро плелись таким образом вслед за гусем, повстреча-
лись им еще два мужика, которые возвращались с поля с заступами на пле-
че. Пастор подозвал их и попросил как-нибудь освободить его и причетника
из этой связки. Но едва только те коснулись причетника, как и они прис-
тали к связке, и таким образом их уже побежало семеро за Дурнем и его
гусем.
Так пришли они путем-дорогою в город, где правил король, у которого
дочь была такая задумчивая, что ее никто ничем рассмешить не мог. Вот и
издал король указ, по которому тот, кому удалось бы рассмешить королевс-
кую дочь, должен был и жениться на ней.
Дурень, прослышав о таком указе, тотчас пошел со своим гусем и всей
свитой к королевской дочке, и когда та увидела этих семерых человек, ко-
торые бежали за гусем, она разразилась громким смехом и долго не могла
уняться.
Тогда Дурень потребовал, чтобы она была выдана за него замуж, но бу-
дущий зять королю не понравился, он стал придумывать разные увертки, и
наконец сказал, что отдаст за него дочь только тогда, когда он приведет
ему такого опивалу, который бы мог один целый погреб выпить.
Дурень вспомнил о седеньком человечке, который, конечно, мог ему в
этой беде оказать помощь, пошел в тот же лес и на том месте, где он сру-
бил дерево, увидел того же самого человечка, и сидел он там очень груст-
ный.
Дурень спросил его, что у него за горе на сердце. Тот отвечал: "Меня
томит такая жажда, что я ее ничем утолить не могу; холодной воды у меня
желудок не переносит; а вот бочку вина я выпил; но что значит эта капля,
коли выплеснешь ее на раскаленный камень?" - "Ну, так я могу тебе в горе
пособить, - сказал Дурень, - пойдем со мною, и я утолю твою жажду".
Он привел человечка в королевский погреб, и тот набросился на большие
бочки вина, и пил-пил, так что у него и пятки от питья раздуло, и прежде
чем миновали сутки, успел уже осушить весь погреб.
Дурень вторично потребовал у короля свою невесту, но король рассер-
дился на то, что дрянной парнишка, которого каждый называл Дурнем, смел
думать о женитьбе на его дочери; поэтому король поставил новые условия:
прежде, чем жениться на королевне. Дурень должен был добыть ему такого
объедалу, который бы мог один съесть целую гору хлеба.
Дурень, недолго думая, прямо направился в лес, там увидел он на том
же месте человечка, который подтягивал себе что есть мочи живот ремнем и
корчил весьма печальную рожу, приговаривая: "Вот сейчас съел я полне-
хоньку печь ситного хлеба, но что может значить этот пустяк, когда такой
голод мучит! Желудок у меня пустехонек, и вот я должен стягивать себе
живот ремнем как можно туже, чтобы не околеть с голоду".
Дурень-то и обрадовался, услышав эти речи. "Пойдем со мною, - сказал
он, - я тебя накормлю досыта".
Он повел человечка ко двору короля, который велел свезти всю муку со
своего королевства и приказал испечь из той муки огромную хлебную гору;
но лесной человек как пристал к той горе, принялся есть, и горы в один
день как не бывало!
Тогда Дурень в третий раз стал требовать у короля свою невесту, а ко-
роль еще раз постарался увильнуть и потребовал, чтобы Дурень добыл такой
корабль, который и на воде, и на земле может одинаково двигаться: "Как
только ты ко мне на том корабле приплывешь, - сказал король, - так тот-
час и выдам за тебя мою дочь замуж".
Дурень прямехонько прошел в лес, увидел сидящего там седенького чело-
вечка, с которым он поделился своею лепешкою, и тот сказал ему: "Я за
тебя и пил, и ел, я же дам тебе и такой корабль, какой тебе нужен; все
это я делаю потому, что ты был ко мне жалостливым и сострадательным".
Тут и дал он ему такой корабль, который и по земле, и по воде мог
одинаково ходить, и когда король тот корабль увидел, он уж не мог Дурню
долее отказывать в руке своей дочери.
Свадьба была сыграна торжественно, а по смерти короля Дурень наследо-
вал все его королевство и долгое время жил со своею супругою в до-
