дет опять обернуться человеком".
Пошел отец с конем на базар; пришел туда же и воровской мастер и ку-
пил коня за сто талеров, и отец, позабывшись, не снял с него узды.
Повел мастер коня домой, привел и поставил в стойло. Пришла в стойло
служанка и говорит ей конь: "Сними с меня узду, сними с меня узду!"
Остановилась служанка и удивляется: "Да ты говорить умеешь?" Подошла
к коню и сняла с него узду, а конь обернулся воробьем, и порх из дверей!
И воровской-то мастер тоже воробьем обернулся и полетел за ним вслед.
Нагнал он своего ученика и увидел, что тот его превзошел в искусстве
оборотничества, и чтобы не уронить себя перед ним, он бросился в воду и
обернулся рыбой. Юноша тоже обернулся рыбой, и вышло на поверку, что
мастер опять от своего ученика отстал. Тогда обернулся мастер петухом, а
ученик его - лисицей, и лисица петуху отгрызла голову.
Так воровской мастер и умер, и лежит, наверно, там еще и сегодня.
Иоринда и Зорингель
Жил некогда старый замок среди большого дремучего леса, и в том замке
жила старуха однаодинешенька, и была она древняя волшебница.
Днем оборачивалась она кошкою или совою, а под вечер опять принимала
обычный человеческий образ.
Она умела приманивать всякую дичь и всяких птиц, затем их убивала,
варила и жарила себе.
Если кто-нибудь подходил к ее замку на сто шагов, то вынужден был ос-
танавливаться и как бы замирал на месте, пока она не снимала с него зап-
рета.
Если же на это расстояние к ее замку приближалась невинная девушка,
то она обращала ее в птицу, затем сажала птицу в клетку и уносила клетку
в одну из комнат замка.
В ее замке было по крайней мере семьсот клеток с такими диковинными
птицами.
Жила в то же время и молодая девушка, по имени Иоринда; она была кра-
сивее всех других девушек, своих сверстниц. Она и один прекрасный юноша,
которого звали Иорингель, дали друг другу взаимное обещание соединиться
узами брака. Они переживали веселое предбрачное время и находили вели-
чайшее удовольствие в том, чтобы быть неразлучно вместе.
И вот для того, чтобы иметь возможность вместе наговориться по душам,
они пошли однажды в лес. "Берегись, Иоринда, - сказал Иорингель, - не
подходи слишком близко к замку волшебницы".
Вечер был чудный; солнце ярко светило между стволами, проникая лучами
своими в зеленую гущу леса; горлинки ворковали в старых ветвистых де-
ревьях.
Они сели на поляне, освещенной лучами солнца, и вдруг поддались
грустному настроению. Иоринда стала плакать, Иорингель тоже стал жало-
ваться.
Они были так растроганы, так взволнованы, как будто чувствовали себя
накануне смерти.
Когда же они опомнились и оглянулись кругом себя, то увидели, что они
в лесу заблудились и не могли уже найти дорогу к дому.
Солнце до половины уже скрылось за гору. Глянул Иорингель между кус-
тов и увидел ветхую стену замка близехонько от себя, он ужаснулся и оне-
мел от испуга.
А Иоринда запела:
Пичужечка, голубушка,
На горе мне поет;
Я чую - моя смертушка
Идет ко мне, идет.
Тии-вить, тии-вить...
Иорингель глянул на Иоринду и увидел, что та превратилась в соловья,
который напевал: "Тии-вить, тии-вить". Ночная сова с огненно-красными
глазами три раза облетела кругом ее и прокричала: "У-гу, у-гу, у-гу".
Иорингель не мог двинуться: он стоял там, словно окаменелый, не мог
ни говорить, ни плакать, ни рукою, ни ногою двинуть.
Вот наконец и солнце закатилось; сова порхнула в какой-то куст, и
тотчас же из него явилась горбатая старуха, желтая и худая; глаза у нее
были красные, большие, а нос крючком опускался к самому подбородку.
Она проворчала что-то, поймала соловейку и унесла к себе. Иорингель
ничего не мог сказать, не мог и с места сойти - и соловья как не бывали!
Наконец старуха снова вернулась и сказала глухим голосом: "Пташеч-
ка-то в клеточке, и ты теперь свободен - в час добрый!"
И Иорингель почувствовал себя свободным.
Он пал на колени перед старухой и умолял ее вернуть ему дорогую Ио-
ринду; но та отвечала, что он никогда более ее не увидит, и пошла прочь.
"О! Что же я теперь буду делать?" - сокрушаясь, думал он; пошел в
ближайшую деревню и нанялся пасти там овец.
Часто бродил он кругом замка, хотя и не решался к нему подойти близ-
ко.
Наконец однажды увидел он во сне, что случилось ему найти цветок,
красный, как кровь, а в середине того цветка увидел он большую превос-
ходную жемчужину.
Цветок он будто бы сорвал, пошел с ним к замку, и все, чего он касал-
ся цветком, тотчас избавлялось от силы чар.
Ему снилось даже, что и свою Иоринду он освободил посредством этого
же цветка.
Поутру, проснувшись, он пошел бродить по горам, по долам и всюду ис-
кать подобный цветок.
Девять дней сряду искал он его и наконец ранним утром нашел крова-
во-красный цветок. На нем держалась большая капля росы, словно крупная
жемчужина.
И он понес этот кроваво-красный цветок к замку и шел с ним день и
ночь, день и ночь.
Вот подошел он и на сто шагов к замку и, не чувствуя на себе влияния
колдовских чар, подошел к самым воротам.
Обрадованный, он коснулся ворот цветком, и ворота распахнулись сами
собою.
Он пошел прямо через двор, прислушиваясь, где именно слышно было пе-
ние и щебетанье птиц, и наконец услышал. Он пошел и отворил ту залу, в
которой сама волшебница кормила своих птичек в семистах клетках.
Когда она увидела Иорингеля, она страшно озлилась, стала осыпать его
бранью, стала плевать в него ядом и желчью, но не осмелилась подойти к
нему на два шага.
Не обращая на нее ни малейшего внимания, он шел кругом залы, осматри-
вая клетки с птицами; но оказалось, что там были целые сотни соловьев, и
он сам не знал, как ему найти среди них свою любимую девушку Иоринду.
Приглядываясь к птицам, он заметил, что старуха потихоньку сняла одну
из клеток и направилась с нею к дверям.
Мигом подскочил Иорингель к ней, коснулся клетки цветком, коснулся и
самой старухи, на время отняв у нее таким образом силу ее чар, и Иорин-
да, явившись перед ним, бросилась ему на шею, прекрасная, как и прежде.
Тогда он обратил и всех остальных птичек в девушек и направился со
своей Иориндой домой.
И они еще долго жили вместе в согласии и счастье.
Три счастливчика
У одного отца было трое сыновей. Однажды он позвал их к себе и раздал
им подарки: первому подарил петуха, второму - косу, третьему - кошку. "Я
уж стар, - сказал он, - смерть у меня за плечами; а потому я и хотел по-
заботиться о вас еще при жизни. Денег у меня нет; то, чем я вас теперь
наделил, по-видимому, не имеет большой цены, но дело-то все в том, чтобы
суметь эти вещи разумно применить: стоит вам только отыскать такую стра-
ну, в которой бы эти предметы были вовсе неизвестны, и тогда ваше
счастье вполне обеспечено".
После смерти отца старший сын пошел бродить по белу свету со своим
петухом; но куда ни приходил, петух везде уже был давно известен. Подхо-
дя к городу, он еще издали видел петуха в виде флюгера, по воле ветров
вращавшегося на остроконечных шпилях башен; в деревнях петухов тоже было
много, и все они кукарекали, и никого удивить петухом было невозможно.
По-видимому, мудрено было ему составить себе счастье с помощью этого пе-
туха.
Но вот наконец однажды случилось ему попасть на какой-то остров, на
котором жители никогда петуха не видывали, а потому не умели и время
свое делить, как следует. Они, конечно, умели различать утро от вечера;
но зато уж ночью, если кому случалось проснуться, никто не умел опреде-
ленно сказать, который час. "Смотрите, - сказал смышленый малый, указы-
вая этим чудакам на своего петуха, - смотрите, какое это прекрасное жи-
вотное! На голове у него венец, красный, словно рубиновый! На ногах -
шпоры, как у рыцаря! Каждую ночь он трижды взывает к вам в определенное
время, и когда прокричит в последний раз, то вы уж знаете, что восход
солнца близок. Если же он часто кричит среди бела дня, то этим предуп-
реждает вас о перемене погоды".
Все это очень понравилось жителям острова, и они целую ночь не спали,
чтобы с величайшим удовольствием прослушать, как петух станет петь свою
песню в два, в четыре и шесть часов. Прослушав диковинную птицу, они
спросили у ее владельца, не продаст ли он им новинку, и сколько именно
за нее желает получить. "Да не много, не мало: столько золота, сколько
осел может снести", - отвечал он. "Ну, это цена совсем пустяшная за та-
кую дорогую птицу!" - воскликнули сообща все жители острова и весьма
охотно уплатили ему требуемую сумму.
Когда он с таким богатством вернулся домой, братья не могли нади-
виться его удаче, и второй брат сказал: "Дай-ка и я пойду с моею косою
поискать счастья. Авось, и я ее так же выгодно с рук сумею сбыть". Сна-
чала дело на лад не пошло, потому что всюду встречал средний брат на
своем пути мужиков с такими же косами на плече, как и у него самого; од-
нако ж под конец его странствований и ему посчастливилось с его косою на
одном острове, где жители понятия о косе не имели.
Там, когда поспевали хлеба на поле, жители вывозили в поле пушки и
пушечными выстрелами срезали хлеба до корня. Но это было и трудно, и не-
удобно: один стрелял поверх хлеба, другой попадал не в стебли, а в самые
колосья и широко их разметывал кругом; при этом много зерна пропадало,
да и шум был невыносимый.
А наш молодец со своей косой как пристал к полю, так втихомолку и
очень скоро скосил его чистехонько, и все жители острова надивиться не
могли его проворству.
Они готовы были дать ему за это драгоценное орудие все, чего бы он ни
потребовал.
И дали за косу коня, навьючив на него столько золота, сколько тот
снести мог.
Тут уж и третий захотел пристроить свою кошку к надлежащему месту.
И с ним то же случилось, что и с его братьями: пока он бродил по ма-
терику, кошка его никому не была нужна.
Везде кошек было столько, что новорожденных котят почти всюду топили
в воде.
Наконец задумал он переплыть на корабле на какой-то остров, и на его
счастье оказалось, что на том острове никто никогда еще кошки не виды-
вал, а мышей развелось там такое великое множество, что они во всех до-
мах и при хозяевах, и без хозяев сотнями бегали по скамьям и по столам.
Все жители острова жаловались на это бедствие, и сам король не мог от
мышей уберечься в своем королевском замке: мыши пищали и скреблись у не-
го во всех углах, и уничтожали все, что только им на зуб попадалось.
Вот кошка и принялась за свою охоту, и скорехонько очистила в замке
две залы от мышей. Само собою разумеется, что все подданные стали про-
сить короля приобрести такое драгоценное животное для блага государства.
Король охотно отдал за кошку то, что ее хозяин за этого зверя потре-
бовал, а именно - мула, навьюченного золотом. И третий брат вернулся до-
мой с наибольшим богатством. После его отъезда с острова кошка в замке
королевском стала всласть уничтожать мышей и столько их загрызла, что уж
и сосчитать их было невозможно.
Наконец она уж очень притомилась от этой работы, и стала ее сильная
жажда мучить, приостановилась она, подняла голову вверх и давай во всю
глотку мяукать.
Король и все его люди, как услыхали этот необычный для них звук,
смертельно перепугались и всей гурьбой пустились бежать из королевского
замка.
Затем собрались они все на совет и стали раздумывать, как им следует
поступить.
Напоследок было решено послать к кошке герольда и потребовать от нее,
чтобы она покинула замок, а в противном случае ее принудят к этому си-
лою.
Советники сказали королю: "Уж лучше пусть мы от мышей будем терпеть,
к этому злу мы привычны, нежели подвергать жизнь свою опасности от тако-
го чудовища".
Один из придворных пажей должен был немедленно отправиться в замок и
