ную передовую о чрезвычайной важности достойного поведения британцев на
Востоке. В номере был также помещен большой анонс: "Барс" и другие сти-
хотворения" Уилфрида Дезерта, издание Компсона Грайса; распродано 40 000
экземпляров; третий, расширенный тираж поступает в продажу".
Обсуждение вопроса о предании остракизму одного из сочленов, естест-
венно, должно было привлечь на заседание большинство остальных; поэтому
на правление явились лица, которые никогда на нем не бывали.
Джек Масхем поставил на обсуждение следующую формулировку:
"На основании 23-го параграфа устава предложить достопочтенному Уилф-
риду Дезерту отказаться от членства в Бэртон-клубе ввиду поведения, не
подобающего члену такового".
Он открыл заседание следующими словами:
- Каждый из вас получил по экземпляру поэмы Дезерта "Барс" и по номе-
ру "Дейли фейз" за прошлую неделю. Дело не вызывает сомнений. Дезерт
публично признался, что отрекся от своей религии под пистолетом, и я за-
являю, что он не вправе оставаться членом нашего клуба. Последний был
основан в честь великого путешественника, который не отступил бы даже
перед силами ада. Нам не нужны люди, презирающие английские традиции и
открыто хвастающиеся этим.
Наступило краткое молчание, после чего пятый из членов правления,
присутствовавших на прошлом заседании, возразил:
- А поэма все-таки чертовски хороша! Известный королевский адвокат,
который когда-то совершил поездку в Турцию, прибавил:
- Не следует ли пригласить его на заседание?
- Зачем? - спросил Джек Масхем. - Он не скажет больше, чем сказано в
поэме и письме его издателя.
Четвертый из членов правления, присутствовавших на прошлом заседании,
объявил:
- Я не собираюсь обращать внимание на "Дейли фейз".
- Не наша вина, что он выбрал именно эту газетенку, - отпарировал
Джек Масхем.
- Вмешиваться в вопросы совести - всегда противно, - продолжал чет-
вертый член правления. - Многие ли из нас решатся утверждать, что не
поступили бы так же на его месте?
Послышался звук, напоминающий шарканье ног, и сморщенный знаток ран-
нецейлокской цивилизации прохрипел:
- По-моему, Дезерт заслуживает нагоняя не за отступничество, а за
шум, поднятый им вокруг этого. Приличия ради он обязан был молчать, а не
рекламировать свою книгу! Она выходит уже третьим изданием, ее все чита-
ют. Делать из подобной истории деньги - это переходит всякие границы.
- Вряд ли он думал о деньгах, - возразил четвертый член. - Спрос на
книгу - следствие сенсации.
- Он мог изъять книгу из продажи.
- Смотря какой договор. Кроме того, такое решение могло быть истолко-
вано, как бегство от бури, которую он сам же поднял. По существу, откры-
то во всем признаться - очень порядочно с его стороны.
- Театральный жест! - бросил королевский адвокат.
- Будь это военный клуб, там не стали бы миндальничать, - заявил Джек
Масхем.
Один из присутствующих, автор книги "Второе открытие Мексики", сухо
отпарировал:
- Наш клуб не военный.
- Не знаю, можно ли мерить поэтов той же меркой, что и обычных людей,
- задумчиво произнес пятый член.
- В вопросах житейских - безусловно, - ответил знаток цейлонской ци-
вилизации.
Человечек, сидевший в конце стола, напротив председателя, поежился,
как от сквозняка, и прошипел:
- Ах, эта "Д-дейли ф-фейз"!
- Об этой истории говорит весь Лондон, - заметил королевский адвокат.
- Мои дети смеются над ней, - вмешался человек, до сих пор молчавший.
- Они заявляют: "Кому какое дело до его поступка!" - рассуждают о лице-
мерии, издеваются над поэмой Лайела и считают, что империи будет только
полезно, если с нее пособьют спесь.
- Именно так! - поддержал его Джек Масхем. - Вот их современный жар-
гон! Все нормы летят за борт. А мы будем терпеть?
- Знаком ли кто-нибудь из присутствующих с молодым Дезертом? - осве-
домился пятый член.
- Я. Но знакомство шапочное, - отозвался Джек Масхем.
Больше никто в знакомстве не сознался.
Очень смуглый человек с глубокими живыми глазами неожиданно восклик-
нул:
- Только бы это не дошло до Афганистана! Я через месяц еду туда.
- Почему вас это беспокоит? - спросил четвертый член.
- Просто потому, что это усугубит презрение, с которым там и без того
ко мне отнесутся.
Последнее замечание, исходившее от известного путешественника, произ-
вело большее впечатление, чем все ранее сказанное. Два члена правления,
которые, равно как и председатель, еще не брали слова, одновременно вы-
палили:
- Верно!
- Я не привык осуждать человека, не выслушав его, - заметил королевс-
кий адвокат.
- Ваше мнение, Бентуорт? - осведомился у председателя четвертый член.
Помещик, куривший трубку, вынул ее изо рта:
- Хочет еще кто-нибудь высказаться?
- Да, - откликнулся автор "Второго открытия Мексики". - Ему нужно вы-
нести порицание за то, что он опубликовал эту поэму.
- Нельзя, - проворчал Джек Масхем. - В этой истории все связано друг
с другом. Вопрос ясен: достоин он быть членом нашего клуба или нет? Про-
шу председателя поставить вопрос на голосование.
Но Помещик по-прежнему посасывал трубку. Опыт руководства многими и
различными комитетами подсказывал ему, что время голосовать еще не нас-
тупило. Пусть сначала люди выговорятся. Споры, конечно, ни к чему не
приведут, но зато убедят всех, что вопрос обсужден должным образом.
Джек Масхем сидел молча. Его длинное лицо было бесстрастно, длинные
ноги вытянуты. Дискуссия продолжалась.
- Ну, что же решим? - спросил наконец член правления, вторично отк-
рывший Мексику.
Помещик выколотил трубку и сказал:
- Я полагаю, следует попросить мистера Дезерта изложить нам причины,
побудившие его опубликовать поэму.
- Слушайте! Слушайте! - возгласил королевский адвокат.
- Верно! - поддержали два члена правления, уже сделавшие тот же вывод
несколько раньше.
- Согласен! - одобрил знаток Цейлона.
- Кто против? - осведомился Помещик.
- Считаю нецелесообразным, - бросил Джек Масхем. - Он струсил и соз-
нался в этом.
Поскольку других возражений не оказалось. Помещик продолжал:
- Секретарь предложит ему явиться и дать объяснения. Повестка дня ис-
черпана, джентльмены.
Хотя всем было ясно, что дело еще остается sub judice [6], три члена
правления, включая самого Джека Масхема, в тот же день подробно информи-
ровали сэра Лоренса, а он к обеду доставил эти сведения на Саут-сквер.
После опубликования поэмы и письма Компсона Грайса Майкл и Флер,
осаждаемые настоятельными расспросами всех своих знакомых, только и де-
лали, что говорили о Дезерте. Мнения их радикально расходились. Майкл,
который первоначально возражал против публикации поэмы, теперь, когда
она вышла, отважно превозносил честность и смелость Уилфрида, решившего-
ся на подобное признание. Флер не могла простить Дезерту того, что она
именовала "противоестественной глупостью". Если бы он сидел себе тихо да
поменьше носился со своей совестью и гордостью, все мгновенно забылось
бы, не наложив на него никакого пятна. Поступать так, как Уилфрид, ут-
верждала Флер, нечестно по отношению к Динни и бессмысленно с точки зре-
ния его собственных интересов, но ведь он всегда был такой. Флер и поны-
не помнила, как он не пошел на компромисс восемь лет назад, когда просил
ее стать его любовницей, и, получив отказ, бежал на Восток. Когда сэр
Лоренс сообщил Майклу и ей о заседании в "Бэртоне", она сказала только:
- А на что еще он мог надеяться?
Майкл удивился:
- Чем он так насолил Джеку Масхему?
- Одни собаки бросаются друг на друга с первого взгляда. Другие рас-
паляются постепенно. Здесь же, по-видимому, сочетались оба варианта. Мне
кажется, костью послужила Динни.
Флер расхохоталась.
- Джек Масхем и Динни!
- Подсознательно, дорогая. Нам не постичь ход мыслей женоненавистни-
ка. Это умеют только в Вене. Там все могут объяснить - даже, природу
икоты.
- Сомневаюсь, чтобы Уилфрид явился на правление, - мрачно вставил
Майкл.
- Конечно, не явится, Майкл, - подтвердила Флер.
- Что же тогда будет?
- Его почти наверняка исключат, подведя под любой параграф устава.
Майкл пожал плечами:
- Плевать ему на это. Одним клубом больше, одним меньше - велика раз-
ница!
- Ты не прав, - возразила Флер. - Делу дан ход, в городе лишь о нем и
говорят. Исключение из клуба будет означать, что Дезерт окончательно
осужден. Только это и нужно, чтобы общественное мнение высказалось про-
тив него.
- И за него.
- Да, и за него тоже. Но ведь нам заранее известно, кто за него всту-
пится - кучка недовольных, самое большее.
- Зря на него накинулись, - проворчал Майкл. - Я-то знаю, что мучит
Уилфрида. Его первым побуждением было не поддаваться арабу, и он горько
раскаивается, что уступил.
Сэр Лоренс кивнул:
- Динни спрашивала меня, как Дезерту публично доказать, что он не
трус. На первый взгляд, придумать что-нибудь такое легко, а на деле сов-
сем не просто. Люди упорно не желают подвергаться смертельной опасности
ради того, чтобы их спасителями занялись газеты. Ломовые лошади на Пика-
дилли тоже бесятся не часто. Конечно, можно сбросить кого-нибудь с Вест-
минстерского моста и прыгнуть вдогонку, но это расценят как убийство и
самоубийство. Странно! В мире так много героизма и так мало возможностей
проявить его, когда это тебе нужно.
- Он должен явиться на заседание и, надеюсь, явится, - сказал Майкл.
- Он мне признался в одной вещи, Звучит глупо, но, зная Уилфрида, нет-
рудно понять, что для него она существенно все меняла.
Флер поставила локти на полированный стол, подперла подбородок руками
и наклонилась вперед. В такой позе она выглядела совсем как та девочка,
которая разглядывает китайские тени на картине Альфреда Стевенса, дос-
тавшейся Флер от отца.
- Ну, в какой? - спросила она.
- Он сказал, что пожалел своего палача.
Ни жена Майкла, ни его отец не шелохнулись. У них только слегка при-
поднялись брови. Майкл с вызовом в голосе продолжал:
- Разумеется, это звучит абсурдно, но он сказал, что араб умолял не
принуждать его к выстрелу, - он дал обет обратить неверного.
- Рассказывать об этом членам правления - все равно, что угощать их
баснями, - с расстановкой произнес сэр Лоренс.
- Он и не подумает рассказывать, - заверила свекра Флер. - Он скорей
умрет, чем даст себя высмеять.
- Вот именно! Я упомянул об этом лишь с одной целью - показать, что с
Уилфридом все обстояло не так просто, как воображают настоящие саибы.
- Давно я не слышал ничего более парадоксального, - задумчиво вымол-
вил сэр Лоренс. - Но от этого Динни не легче.
- По-моему, я должен еще раз зайти к нему, - сказал Майкл.
- Самый простой выход для него - немедленно отказаться от членства, -
заключила Флер.
И на этом практичном выводе дискуссия оборвалась.
XXIII
Любящий обязан уметь одновременно и скрывать и выказывать сочувствие
любимому человеку, когда тот попадает в беду. Динни это давалось нелег-
ко. Она рысьими глазами следила, а возлюбленным, ловя случай смягчить
его душевную горечь, но он не давал ей возможности к тому, хотя встреча-
лись они по-прежнему ежедневно. - Если не считать выражения, появлявше-
гося у него на лице, когда он предполагал, что его не видят, Уилфрид ни-
как не реагировал на постигшую его трагедию. В течение двух недель, пос-
ледовавших за дерби, Динни приходила к нему домой, они ездили гулять в
сопровождении спаниеля Фоша, но Уилфрид ни разу не упомянул о том, о чем
говорил весь официальный и литературный Лондон. Тем не менее через сэра
Лоренса девушка узнала, что Уилфриду было предложено явиться на заседа-
ние правления Бэртон-клуба и что он ответил отказом от членства. А
Майкл, который снова зашел к другу, рассказал ей, что Дезерту известно,
какую роль сыграл в его исключении Джек Масхем. Поскольку Уилфрид так
