можешь разыскать этого молодого человека?
- Немедленно, если разрешите позвонить, дядя, ин ночует в своем клу-
бе.
- Звони.
Динни вышла к телефону. Вскоре она вернулась и объявила, что Ален
Тесбери уже выезжает и обо всем известит Эдриена. Он представится как
старинный друг больного, сделает вид, будто не знает, что тот ушел из
лечебницы, и попросит в случае возвращения Ферза сообщить ему об этом,
чтобы он мог навестить его.
- Молодчина, - одобрил Эдриен. - У тебя есть голова на плечах, доро-
гая. А теперь отправляйся и присмотри за Дианой. Дай мне номер вашего
телефона в Кондафорде.
Он записал его и усадил женщин в такси.
- Дядя Эдриен - самый хороший человек на свете, - сказала Динни.
- Никто не знает этого лучше, чем я, Динни.
Вернувшись на Оукли-стрит, они поднялись наверх и уложили вещи. Динни
боялась, что в последнюю минуту Диана откажется ехать, но та дала Эдрие-
ну слово. Вскоре они уже были на вокзале. Полуторачасовой переезд прошел
в полном молчании. Обе они настолько обессилели, что забились по углам
купе и словно оцепенели. Только сейчас Динни поняла, какое напряжение
пришлось ей выдержать. А ведь, в сущности, ничего особенного не было -
ни грубостей, ни покушений, ни даже простой сцены. Какая жуткая вещь по-
мешательство, какой оно вселяет страх, как разрушает нервы! Теперь, ког-
да встреча с Ферзом больше не угрожала девушке, он опять вызывал в ней
одну жалость. Динни представляла себе, как он бродит по городу, теряя
рассудок, не зная, куда преклонить голову, на чью руку опереться, стоя
на грани - может быть, уже за гранью! О этот страх, вечный спутник самых
трагических несчастий! Преступники, прокаженные, безумцы - все, чья
судьба и недуг вселяют ужас в окружающих, безнадежно одиноки в напуган-
ном ими мире. Теперь, после вчерашней ночи, Динни гораздо лучше понима-
ла, почему Ферз с таким отчаянием говорил о порочном круге, в котором
мечется умалишенный. Теперь она знала, что не вынесла бы общения с поме-
шанным, - у нее недостаточно крепкие нервы и толстая кожа. Теперь ей
стало ясно, за что так жестоко обращались с сумасшедшими в старину. Здо-
ровые собаки кидаются на бешеную потому, что их собственные нервы не вы-
держивают. Презрение и грубость, которые обрушивались на слабоумных, бы-
ли просто самозащитой. Здоровые мстили больным за свои измотанные нервы.
Тем горше, тем мучительнее думать об этом! И по мере того как поезд под-
возил девушку все ближе к ее мирному дому, она все больше разрывалась
между желанием отбросить всякую мысль о несчастном отщепенце и жалостью
к нему. Она посмотрела на Диану, полулежащую с закрытыми глазами в про-
тивоположном углу купе. Что же перечувствовала она, связанная с Ферзом
воспоминаниями, узами закона, детьми? Лицо ее, прикрытое шляпкой, носило
следы долгих испытаний: его тонкие черты стали суровыми. Губы Дианы еле
заметно шевелились, - она не спала. "Какая же сила помогает ей дер-
жаться? - спрашивала себя Динни. - Она не религиозна, ни во что особенно
не верит. На ее месте я бы все бросила и убежала куда глаза глядят. Так
ли?" Видимо, в человеке живет сознание долга перед самим собой, и оно-то
не позволяет ему ни отступать, ни сгибаться.
На станции их никто не встретил, поэтому они сдали вещи на хранение и
двинулись в Кондафорд пешком по тропинке, ведущей через поле.
- Удивляюсь, - неожиданно заговорила Динни, - как плохо мы, современ-
ные люди, переносим волнение. Но была бы я счастлива, если бы провела
тут всю жизнь, как наши старые фермеры? Вот Клер - той здесь не нравит-
ся. Ей нужно все время быть в движении. Наверное, в каждом человеке обя-
зательно сидит какой-то чертик.
- Я не замечала, чтобы он выглядывал из вас, Динни.
- Жаль, что я была совсем маленькой во время войны. Когда она кончи-
лась, мне едва стукнуло четырнадцать.
- Вам повезло.
- Не знаю. Вы, должно быть, испытали тогда много волнующего, Диана.
- Когда она началась, я была в вашем теперешнем возрасте.
- Замужем?
- Только-только обвенчалась.
- Он, наверное, прошел всю войну?
- Да.
- Это и послужило причиной?
- Вернее, поводом.
- Дядя Эдриен упоминал о наследственности. Дело в ней?
- Да.
Динни указала на крытый соломой коттедж:
- В этом домике живут двое стариков - мои любимцы. Эта пара провела
здесь пятьдесят лет. Способны вы на такое, Диана?
- Теперь да. Я хочу покоя, Динни.
До поместья они дошли молча. Там их ожидало сообщение от Эдриена.
Ферз в лечебницу не вернулся, но они с Хилери полагают, что напали на
верный след.
Диана побыла с детьми и ушла к себе в комнату, а Динни отправилась в
гостиную к матери.
- Мама, я должна об этом рассказать. Я молилась, чтобы он умер.
- Динни!
- Ради него самого, ради Дианы, ради детей, ради всех, ради меня са-
мой, в конце концов.
- Конечно, если он безнадежен...
- Безнадежен он или нет - мне все равно. Это слишком страшно. Прови-
дение - пустой звук, мама.
- Дорогая!..
- До него слишком далеко. Наверно, у творца был план, когда он созда-
вал вселенную, но нам, как личностям, он уделил столько же внимания,
сколько комарам.
- Тебе нужно выспаться, родная.
- Да. Но я и потом буду думать так же.
- Не позволяй таким мыслям укореняться, Динни. Это портит характер.
- Не вижу связи между убеждениями и характером. Я не начну вести себя
хуже оттого, что перестану верить в провидение или загробную жизнь.
- Конечно, Динни, но...
- Нет, я начну вести себя даже лучше. Если я порядочная, то лишь по-
тому, что быть порядочным - хорошо, а не потому, что я на этом выигры-
ваю.
- Но чем же хороша порядочность, если бога нет?
- О дражайшая и нежная матушка, я ведь не сказала, что бога нет. Я
только сказала, что до него слишком далеко. Представь себе, как творец
вопрошает: "А что, этот шарик - Земля еще вертится?" И ангел ответству-
ет: "О да, сэр, и вполне исправно". - "Надо взглянуть, не заплесневел ли
он и не водятся ли на нем чрезвычайно беспокойные маленькие паразиты..."
- Динни!
- "Понятно, сэр. Вы имеете в виду людей?" - "Вот именно. Мне помнит-
ся, мы их так и назвали".
- Динни, это ужасно!
- Нет, мама, если я порядочна, то лишь потому, что порядочность заве-
щана людьми на благо людям, как красота завещана людьми на радость лю-
дям. Я ужасно выгляжу, правда, дорогая? У меня такое состояние, словно я
ослепла. Пойду прилягу. Не знаю, мама, почему меня все это так расстрои-
ло. Наверное, потому, что я видела его лицо.
Динни повернулась и вышла с подозрительной быстротой.
XXVII
Исчезновение Ферза было праздником для чувств того, кому его возвра-
щение причинило столько страданий. Даже мысль о том, что он положил ко-
нец этому празднику, взяв на себя поиски Ферза, не мешала Эдриену испы-
тывать облегчение. Он был исполнен почти энтузиазма, когда сел в такси и
направился к Хилери, раздумывая по дороге, как разрешить задачу. Боязнь
огласки закрывала для него такой прямой и естественный путь, как обраще-
ние к полиции, радио и прессе. Эти институты пролили бы чересчур яркий
свет на судьбу Ферза. Размышляя о средствах, остающихся в его распоряже-
нии, Эдриен чувствовал себя так, словно перед ним один из тех кроссвор-
дов-головоломок, которыми он, как и все люди с развитым интеллектом,
сильно увлекался в свое время. Рассказ Динни не позволял точно, в преде-
лах нескольких часов, установить, когда ушел Ферз. Чем дольше отклады-
вать опрос соседей по Оукли-стрит, тем меньше шансов наткнуться на тех,
кто его видел. Не повернуть ли обратно в Челси? Эдриен, продолжая ехать
к Лугам, подчинялся скорее инстинкту, чем разуму. Хилери был его вторым
"я", а когда на человека возлагается такая задача, две головы бесспорно
лучше одной. Он подъехал к дому священника, не наметив определенного
плана и решив просто порасспросить людей на набережной и Кингз-род. Еще
не было половины десятого, и Хилери сидел за своей корреспонденцией.
Выслушав новость, он позвал в кабинет жену и предложил:
- Давайте подумаем три минуты и обменяемся выводами.
Все трое стояли треугольником перед камином. Мужчины курили, женщина
нюхала октябрьскую розу.
- Ну, Мэй, надумала? - спросил наконец Хилери.
- Только одно, - ответила миссис Хилери, наморщив лоб. - Если бедняга
действительно был в таком состоянии, как описывает Динни, следует поис-
кать в больницах. Я позвоню в те, куда он мог скорее всего попасть, если
с ним что-нибудь стряслось. Таких немного - три или четыре. К тому же
сейчас так рано, что вряд ли туда успели многих понавезти.
- Очень мило с твоей стороны, дорогая. Полагаемся на тебя: ты сумеешь
скрыть его имя.
Миссис Хилери вышла.
- Эдриен?
- У меня есть одно соображение, но я лучше сперва послушаю тебя.
- Я вижу две возможности, - объявил Хилери. - Во-первых, нужно выяс-
нить в полиции, может быть, кого-нибудь вытащили из реки. Во-вторых, -
это вероятнее, - остается спиртное.
- Но где же он мог напиться так рано?
- А гостиницы? У него были деньги.
- Что ж, я готов попробовать, если не подойдет мой план.
- Какой?
- Я попытался поставить себя на место бедняги Ферза. Знаешь, Хилери,
дойди я сам до такой крайности, я бежал бы в Кондафорд - вернее, не само
поместье, а куда-нибудь поблизости, где мы играли мальчишками, - словом,
туда, где жил, пока судьба не обрушилась на меня. Раненое животное пол-
зет домой.
Хилери кивнул.
- Где был его дом?
- В западном Сэссексе, к северу от Меловых холмов, около станции Пе-
туэрт.
- Да ну! Эта местность мне знакома. До войны мы с Мэй частенько езди-
ли прогуляться в Богнор. Мы заглянем на вокзал Виктория и выясним, не
садился ли в поезд кто-нибудь похожий на Ферза. Но раньше я все-таки
справлюсь в полиции насчет реки. Скажу, что исчез один из моих прихожан.
Какого роста Ферз?
- Примерно пять футов десять дюймов, коренастый, крупная голова, ши-
рокие скулы, твердый подбородок, темные волосы, синевато-стальные глаза,
синие костюм и пальто.
- Понятно, - сказал Хилери. - Позвоню туда, как только Мэй кончит на-
водить справки.
Эдриен, оставшись один у огня, грустно задумался. Он был любителем
детективных романов и понимал, что решает задачу на французский манер -
индуктивным методом психологической догадки; Хилери с Мэй избрали анг-
лийский путь - метод последовательного исключения. Он, конечно, превос-
ходен, но до превосходства ли тут? Человек и без того теряется в Лондо-
не, как иголка в стогу сена, а они к тому же связаны необходимостью из-
бежать огласки. Эдриен с тревогой ждал, что сообщит Хилери. Какая ирония
судьбы - он, Эдриен, страшится, что несчастный Ферз утонул или попал под
колеса и Диана стала свободна!
На столе Хилери он нашел расписание. На Петуэрт был поезд в 8.50,
следующий в 9.56. Времени мало! И Эдриен, поглядывая на дверь, снова
стал ждать. Торопить Хилери бесполезно - тот мастер экономить минуты.
- Ну? - спросил он, когда дверь открылась.
Хилери покачал головой:
- Все впустую. Ни в больницы, ни в полицию никого не доставляли, там
ничего не знают.
- Тогда остается вокзал, - бросил Эдриен. - Поезд будет через двад-
цать минут. Можешь ты выехать немедленно?
Хилери взглянул на письменный стол:
- Не следовало бы, но поеду. Есть что-то греховное в том, как захва-
тывают человека поиски. Вот что, старина, я предупрежу Мэй и возьму шля-
пу, а ты покамест ищи такси. Иди по направлению к святому Панкратию. Я
догоню.
Эдриен крупными шагами пустился на розыски такси. Он поймал машину,
съезжавшую с Юстен-род, велел шоферу развернуться и стал ждать. Вскоре
он заметил худую темную фигуру бегущего к нему Хилери.
- Давно я не тренировался! - выдохнул тот и сел в автомобиль.
Эдриен заглянул в окно шоферской кабины:
- Вокзал Виктория. Гоните вовсю!
