Это не принято.
- Славная комната, - проворковала леди Монт. - Раньше она была ки-
тайской. А где "Обезьяна"?
- В кабинете у Майкла, мама. Она нам надоела, Хотите взглянуть до
обеда на Кита?
Когда Майкл остался наедине с отцом, они оба уставились на один и тот
же предмет - на табакерку эпохи Людовика Пятнадцатого, которую отыскал
где-то Сомс.
- Папа, вы реагировали бы на инсинуацию Мак-Гауна?
- Мак-Гаун - фамилия этого торгаша? Да, несомненно.
- Как?
- Уличил бы его во лжи.
- В частном разговоре, в прессе или в палате?
- И то, и другое, и третье. В разговоре я бы просто назвал его лже-
цом. В заметке я употребил бы слова: "Легкомысленное отношение к исти-
не". В парламенте я бы выразил сожаление, что "его плохо информировали".
Можно добавить, что людям случалось получать за такие вещи по физионо-
мии.
- Но неужели вы допускаете, что кто-нибудь поверит этой клевете? -
спросил Майкл.
- Поверят всему, что свидетельствует о развращении политических нра-
вов. Это так свойственно людям. Забота о честности общественных деятелей
была бы превосходной чертой, если бы ее обычно не проявляли люди, сами
столь мало честные, что и в других они вряд ли сумеют ее оценить. - Сэр
Лоренс поморщился, вспомнив ОГС. - А кстати, почему "Старого Форсайта"
не было сегодня в палате?
- Я ему предложил пропуск, но он сказал, что не был в палате с тех
пор, как Гладстон проводил билль о гомруле. Да и тогда пошел только по-
тому, что боялся, как бы его отца не хватил удар.
Сэр Лоренс вставил монокль.
- Я не совсем понимаю.
- У отца был пропуск, и он не хотел его терять.
- Понял. Очень благородно со стороны "Старого Форсайта".
- Он нашел, что Гладстон слишком многословен.
- А! В былые годы речи бывали и длиннее. Ты быстро справился со своим
делом, Майкл. Я бы сказал, что со временем из тебя выйдет толк. А у меня
есть новость Для "Старого Форсайта". Я знаю, почему Шропшир не разгова-
ривает с Чарли Ферраром. Старик только с этим условием и заплатил в тре-
тий раз его долги, чтобы спасти его от доски позора. Я надеялся на
что-нибудь более таинственное. В каком положении процесс?
- Последнее, что я слышал, это что проводят какие-то взаимные запросы
сторон.
- А, знаю. Отвечают такое, что ничего не разберешь, и притом вполне
беспристрастно. Потом задают тебе ряд вопросов, и ты отвечаешь точно так
же. Из всего этого адвокаты что-то извлекают. Что у вас сегодня на обед?
- Флер обещала заколоть жирного тельца, когда я произнесу мою первую
речь.
Сэр Лоренс вздохнул.
- Очень рад. Твоя мать снова увлекается витаминами, и теперь мы едим
главным образом морковь, обычно сырую. Хорошо, когда в жилах жены течет
французская кровь! По крайней мере не страдаешь от недоедания. А вот и
дамы!..
Не раз отмечалось, что люди, подчеркивающие свое презрение к отзывам
прессы, прочитывают за завтраком все газеты в те дни, когда отзыв должен
появиться. Майкл истратил на утренние газеты около шиллинга. Из тридцати
газет только в четырех упоминалось о его речи. "Тайме" изложила ее сжато
и точно. "Морнинг Пост" выхватила несколько фраз об империи, предпослав
им слова: "В не лишенной интереса речи". "Дэйли Телеграф" отметила:
"Среди других ораторов выступил мистер Майкл Монт". А "Манчестер Гарди-
эн" сообщила: "Депутат от Мид-Бэкса в своей первой речи ратовал за пере-
селение детей в доминионы".
Сэр Александр Мак-Гаун, несколько лет заседавший в парламенте, удос-
тоился большего внимания, но об инсинуации в газетах не было ни слова.
Майкл обратился к Хэнзарду [9].
Его собственная речь, сверх ожидания, показалась ему вполне связной.
Когда вошла Флер, он дочитывал речь Мак-Гауна.
- Налей мне кофе, старушка.
Флер подала ему кофе и прислонилась к его плечу.
- Этот Мак-Гаун ухаживает за Марджори Феррар, - сказала она. - Теперь
я припоминаю.
Майкл размешал сахар.
- Черт возьми! В палате такими дрязгами не занимаются.
- Ошибаешься. Мне Элисон говорила. Вчера я просто не подумала. Отвра-
тительная речь, не правда ли?
- Могла быть хуже, - усмехнулся Майкл.
- "Как один из компаньонов фирмы, выпустившей это любопытное произве-
дение, он, несомненно, заинтересован его распространении; вот чем можно
объяснить энтузиазм Оратора". Неужели это тебя не приводит в бешенство?
Майкл пожал плечами.
- Ты когда-нибудь сердишься, Майкл?
- Дорогая моя, не забудь, что я проделал войну. Ну-с, напишем в "Тай-
ме". Как бы это сформулировать?
"Сэр, Разрешите мне через вашу уважаемую газету (этак спокойнее) и в
интересах публики (чтобы звучало не слишком лично)..." - Гм! А дальше?..
- "Сообщить, что сэр Александр Мак-Гаун солгал, намекнув в своей ре-
чи, что я заинтересован в распространении книги сэра Джемса Фоггарта".
- Прямолинейно, - сказал Майкл, - но они этого не поместят. Не лучше
ли так:
"... оповестить публику, что сэр Александр Мак-Гаун в своей речи нес-
колько исказил факты. Считаю долгом заявить, что еще до моего избрания в
парламент я перестал работать в издательстве, выпустившем книгу сэра
Джемса Фоггарта "Опасное положение Англии" и, вопреки тому, что говорил
сэр Александр Мак-Гаун, нимало не заинтересован в распространении этой
книги. Не смею утверждать, что он хочет затронуть мою честь (слово
"честь" нужно вставить), но его слова напрашиваются на такое истолкова-
ние. Книга меня интересует лишь постольку, поскольку я озабочен действи-
тельно опасным положением Англии Искренно преданный и т, д. ". - Ну как?
- Слишком мягко. А кроме того, я бы не стала говорить, что ты
действительно считаешь положение Англии опасным. Это, знаешь ли, вздор.
То есть я хочу сказать, что это преувеличено.
- Отлично, - сказал Майкл, - напишем вместо этого:
"Озабочен положением страны". В палате я попрошу слова в порядке ин-
формации, а в кулуарах - без всякого порядка. Интересно, как отзовется
"Ивнинг Сан", "Ивнинг Сан", которую Майкл купил по дороге в парламент,
угостила его передовой статьей, озаглавленной "Снова фоггартизм" и начи-
нающейся так: "Вчера депутат от Мид-Бэкса вызвал смех всей палаты, про-
изнеся речь в защиту сумасшедшей теории, именуемой фоггартизмом, о кото-
рой мы уже упоминали на страницах нашей газеты". За этим следовало двад-
цать строк, написанных в не менее оскорбительном тоне. Майкл отдал газе-
ту швейцару.
В палате, убедившись, что Мак-Гаун присутствует на заседании, Майкл
воспользовался первым удобным случаем и встал:
- Мистер спикер! Я хочу опровергнуть заявление, сделанное вчера во
время прений и затрагивающее мою честь. Почтенный депутат от Грингоу за-
явил в своей речи... - тут Майкл прочел абзац из Хэнзарда. - Правда, я
имел отношение к издательству, выпустившему в августе тысяча девятьсот
двадцать третьего года книгу сэра Джемса Фоггарта, но все связи с этим
издательством я порвал в октябре тысяча девятьсот двадцать третьего го-
да, задолго до того, как вошел в парламент. Поэтому я нимало не заинте-
ресован в распространении этой книги, хотя от души желаю, чтобы принципы
фоггартизма были проведены в жизнь.
Он сел под жидкие аплодисменты. Тогда поднялся сэр Александр Мак-Га-
ун. Это был тот самый человек с красной физиономией, который так не пон-
равился Майклу накануне.
- Мне кажется, - начал он, - что почтенный депутат от Мид-Бэкса был
недостаточно заинтересован своей собственной речью, ибо отсутствовал,
когда я на нее отвечал. Не могу согласиться с тем, что мои слова могут
быть истолкованы так, как он их истолковал. Я сказал тогда - и сейчас
повторяю, - что один из издателей несомненно был заинтересован в том,
чтобы выпущенная им книга завоевала симпатии публики. Почтенный депутат
принял на свой счет слова, к нему не относившиеся.
Он повернулся лицом к Майклу - мрачный, красный, вызывающий.
Майкл снова встал.
- Я рад, что почтенный депутат устранил возможность неправильного ис-
толкования его слов.
Через несколько минут оба покинули зал.
В газетах нередко появляются отчеты о том, как мистер Суош, почтенный
депутат от Топклифа, обозвал мистера Бэклера, почтенного депутата от Пу-
тинга, именем не вполне подходящим к обстановке парламента. ("К порядку!
") И как мистер Бэклер в ответ выразился о мистере Суош еще менее лест-
но. ("Слушайте, слушайте! К порядку!") И как мистер Суош потрясал кула-
ками (шум), а мистер Бэклер взывал к спикеру или швырял бумаги. ("К по-
рядку, тише! ") И как последовало великое смятение, и мистер Суош или
мистер Бэклер был лишен права посещать заседания и вынужден был, громко
крича, покинуть Мать всех парламентов в сопровождении дежурного полисме-
на, и прочие поучительные подробности. Небольшое недоразумение между
Майклом и сэром Александром разрешилось поиному. Инстинктивно соблюдая
правила приличия, они направились в умывальную; по дороге в это мрамор-
ное убежище они не обращали друг на друга ни малейшего внимания. Остано-
вившись перед вешалкой для полотенец, Майкл сказал:
- Ну, сэр, можете вы мне объяснить, почему вы вели себя, как грязная
скотина? Вы прекрасно знали, как будут истолкованы ваши слова.
Сэр Александр отложил в сторону щетку.
- Получайте, - сказал он и со всего размаху дал Майклу по уху. Майкл
пошатнулся, затем, размахнувшись, угодил сэру Александру в нос. Оба
действовали энергично, сэр Александр был человек коренастый, а Майкл -
увертливый, но ни тот, ни другой не умели работать кулаками. Драку прер-
вал почтенный депутат от Уошбэзона, выходивший из уборной. Поспешно вой-
дя в умывальную, он тотчас же получил синяк под глазом и удар в диафраг-
му, отчего согнулся вдвое, а затем показал себя более красноречивым ора-
тором, чем могли бы ожидать люди, знавшие этого почтенного джентльмена.
- Простите, пожалуйста, сэр, - сказал Майкл. - Невиновные всегда
страдают больше, чем виновные.
- Я бы вас обоих запретил сюда пускать, - кипятился депутат от Уошбэ-
зона.
Майкл усмехнулся, а сэр Александр сказал:
- К черту!
- Вздорные забияки! - проворчал депутат от Уошбэзона. - Как же я те-
перь, черт возьми, буду выступать сегодня?
- Если вы явитесь с повязкой на глазу, - сказал Майкл, примачивая
подбитый глаз депутата холодной водой, - и объясните, что пострадали при
столкновении автомобилей, вашу речь выслушают с особым вниманием, и га-
зеты дадут хороший отзыв. Разрешите предложить вам для повязки подкладку
от галстука?
- Не троньте мой глаз, - зарычал депутат от Уошбэзона, - и убирайтесь
отсюда, пока я не вышел из терпения.
Майкл застегнул верхнюю пуговицу жилета, расстегнувшуюся во время
драки, и, посмотрев в зеркало, убедился, что ухо у него горит, манжета в
крови, а у противника кровь идет носом.
"Ну и скандал! - подумал он, выходя на свежий воздух. - Хорошо, что
мы столкнулись в умывальной! Дома я, пожалуй, умолчу".
Ухо у него ныло, настроение было скверное. Сияние фоггартизма потуск-
нело, свелось к драке в умывальной. Есть с чего охладеть к своему приз-
ванию! Но даже депутат от Уошбэзона оказался в смешном положении, так
что в газеты это дело едва ли попадет.
Переходя улицу к своему дому, он увидел Фрэнсиса Уилмота, направляю-
щегося на запад.
- Алло!
Фрэнсис Уилмот поднял голову и остановился. Он похудел, глаза ввали-
лись, он разучился улыбаться.
- Как поживает миссис Монт?
- Очень хорошо, благодарю вас. А вы?
- Прекрасно, - сказал Фрэнсис Уилмот. - Пожалуйста, передайте ей, что
я получил письмо от ее двоюродного брата Джона. Он очень рад, что я с
ней познакомился. Шлет ей привет.
- Благодарю, - сухо сказал Майкл. - Заходите к нам, выпьем чаю.
Молодой человек покачал головой.
- Вы поранили руку?
Майкл засмеялся.
- Нет, повредил одному субъекту нос.
Фрэнсис Уилмот слабо улыбнулся.
