предпосылке, что люди способны видеть на два дюйма дальше собственного
носа. Но верна ли эта предпосылка? А если верна, почему же тогда в Анг-
лии такое засилье городов и такое перенаселение? На одного человека,
способного здраво заглянуть в будущее и на том успокоиться, имеется де-
вять - а то и девяносто девять, - взгляды которых узки и пристрастны и
которые совсем не намерены успокоиться. Политика практиков! Вот ответ на
всякие умные мысли, сколько ни кричи о них. "А, да, молодой Монт - поли-
тик, но не практик!" такой ярлык равноценен общественной смерти. И
Майкл, сидя в вагоне и глядя на английскую траву, чувствовал, словно
горсти земли уже сыплются на крышку его гроба. Интересно, есть ли
чувство юмора у пеликанов, вопиющих в пустыне? Если нет, плохо им, бед-
ным, приходится: Трава, трава, трава! Трава и города! И скоро, опустив
подбородок в воротник теплого пальто, Майкл заснул еще крепче, чем сэр
Джемс Фоггарт.
V
ДЕЛО РАЗВЕРТЫВАЕТСЯ
Когда Сомс сказал: "Предоставьте это мне", он говорил то, что думал.
Но, право же, утомительно, что улаживать неприятности всегда приходится
ему одному!
Чтобы без помехи заняться этим делом, он на время переселился к своей
сестре Уинифрид Дарти на Грин-стрит. В первый же вечер к обеду пришел
его племянник Вэл, и Сомс воспользовался случаем и спросил его, известно
ли ему что-нибудь о лорде Чарльзе Ферраре.
- Что вы хотите знать, дядя Сомс?
- Все, что могло бы его опорочить. Я слышал, что его отец с ним не
разговаривает.
- Ходят слухи, - сказал Вэл, - что его лошадь, которая не выиграла
Кэмбриджширского кубка, возьмет Линкольнширский.
- При чем это?
Вэл Дарти посмотрел на него сквозь ресницы. Он не намерен был вмеши-
ваться в светские интриги.
- При том, что если он в ближайшее время не выиграет хороший куш, ему
крышка.
- И это все?
- Ну, а вообще он из тех субъектов, которые очень любезны, если вы им
нужны, и очень невежливы, если не могут вас использовать.
- Так я и думал, судя по его физиономии, - сказал Сомс. - Ты вел с
ним какие-нибудь дела?
- Да, как-то я ему продал однолетку от Торпеды и Бэнши.
- Он тебе заплатил?
- Да, - усмехнулся Вэл, - а лошадь оказалась никуда не годной.
- Гм! Должно быть, после этого он и перестал быть любезным. Больше ты
ничего не знаешь?
- Нет, ничего. - Он, конечно, знал кое-что еще, но то были сплетни; а
не все, - о чем, попыхивая сигарами, толкуют лошадники, годится для ушей
юристов.
Как это ни странно, но Сомс, старый и опытный, не подозревал, что в
так называемом "свете" изо дня в день клевещут на всех и каждого и все
обходится мирно; клеветники обедают со своими жертвами, играют у, ними в
карты, и все исполнены лучших чувств, и знают, что стоит расстаться - и
они с новыми силами будут порочить друг друга. До посторонних ушей такие
милые и убийственные вещи не доходят, и Сомс понятия не имел, с какого
конца приступить к делу.
- Не можешь ли ты пригласить к чаю этого мистера Кэрфью? - спросил он
Флер.
- Зачем, папа?
- Я хочу кое-что у него выведать.
- Мне кажется, для этого существуют сыщики.
Сомс изменился в лице. С тех пор, как двадцать с лишним лет назад
мистер Полтид накрыл его в Париже, когда он явился с визитом к собствен-
ной жене, от одного слова "сыщик" у него начиналась боль под ложечкой.
Он заговорил о другом. А между тем, что он мог сделать, не прибегая к
помощи сыщиков?
Как-то вечером Уинифрид ушла в театр, а Сомс закурил сигару и погру-
зился в размышления. Майкл снабдил его списком ультрасовременных книг и
пьес, которыми интересовались люди, строго следующие моде. Он даже дал
ему одну из таких книг - "Шпанская мушка" Персиваля Кэлвина. Сомс принес
книгу из спальни, зажег лампу и стал читать. Просмотрев первые страницы
и не найдя в них ничего предосудительного, он решил читать с конца. Дело
пошло на лад; вскоре он наткнулся на отрывок эротического содержания, от
него незаметно перешел к предшествующему отрывку и так добрался до сере-
дины книги. Тогда только он с изумлением обратился к титульному листу,
Чем объяснить, что и автор и издатель до сих пор на свободе? А! Книга
издана за границей! Сомс вздохнул с облегчением. Дожив до шестидесяти
девяти лет, не будучи ни судьей, ни присяжным, которым быть шокированны-
ми полагается по должности, он все же был потрясен. Если такие книги чи-
тают женщины, значит действительно стерлось все, что отличало женщину от
мужчины.
Он снова взялся за книгу и внимательно дочитал до самого начала. Ин-
тересовали его только эротические места. Все остальное производило впе-
чатление бессвязной болтовни. Немного погодя он опять задумался. Для че-
го написана эта книга) Конечно, автор хотел на ней заработать. Но, быть
может, он преследовал еще какую-нибудь цель? Видно, это один из тех, ко-
торые, желая дать в произведении "жизнь", считают необходимым подробно
описывать каждой визит в спальню. Кажется, у них это называется "реализ-
мом", "искусством ради искусства"? Убедившись на печальном опыте, что
"жизнь" - это не только визиты в спальню. Сомс не мог согласиться с тем,
что эта книга показывает жизнь как она есть. "Этот Кэлвин - оригинал,
сэр, - сказал Майкл, когда принес ему роман. - По его мнению, стать це-
ломудренным можно только путем крайнего разврата; вот он и показывает,
как его герои и героиня приходят к целомудрию". "Вернее, к бедламу", -
подумал Сомс. Ну что ж, посмотрим, что на это скажет английский суд. Но
как доказать, что эта женщина и ее друзья читали книгу не без удо-
вольствия? И тут его осенила мысль столь блестящая, что он должен был
подумать, раньше чем в нее уверовать. Эти "ультрасовременные" молодые
люди отличаются редкой самоуверенностью; считают "скучными" или "жеман-
ными" всех, кто не разделяет их убеждений. Не выскажутся ли они откро-
венно, если газеты откроют против этой книги кампанию? А если они выска-
жутся в печати, то нельзя ли это использовать как доказательство их ан-
тиморальных убеждений? Гм! К этому делу нужно подойти осторожно. А преж-
де всего - как доказать, что Марджори Феррар книгу прочла? Размышляя,
Сомс снова наткнулся на блестящую идею. Почему не использовать молодого
Баттерфилда, который помог ему доказать виновность Элдерсона в той исто-
рии с ОГС и получил место в издательстве Дэнби и Уинтера по его - Сомса
- рекомендации? Майкл всегда твердит, что молодой человек глубоко ему
благодарен. И, прижав книгу заглавием к боку, на случай встречи с
кем-нибудь из прислуги, Сомс пошел спать.
Засыпая, он подумал, как бы ставя диагноз:
"Когда я был молод, мы такие книги читали, если они нам попадались
под руку, но молчали об этом; а теперь люди считают своим долгом кри-
чать, что книгу они прочли и она принесла им пользу".
На следующее утро он позвонил из "Клуба знатоков" в издательство Дэн-
би и Уинтер и попросил к телефону мистера Баттерфилда.
- Да?
- Говорит мистер Форсайт. Вы меня помните?
- О да, сэр!
- Не можете ли вы сегодня зайти в "Клуб знатоков"?
- Конечно, сэр. Если вы ничего не имеете против, я зайду в половине
первого.
Сдержанный и щепетильный, когда речь заходила о вопросах пола, Сомс с
неудовольствием думал о том, что ему придется говорить с молодым челове-
ком о "непристойной" книге. Но делать было нечего, и когда Баттерфилд
явился. Сомс пожал ему руку и объявил:
- Разговор будет конфиденциальный, мистер Баттерфилд.
Баттерфилд посмотрел на него с собачьей преданностью и сказал:
- Да, сэр. Я помню, что вы для меня сделали.
Сомс показал ему книгу.
- Знаете вы этот роман?
Баттерфилд слегка улыбнулся.
- Да, сэр. Он напечатан в Брюсселе. Стоит пять фунтов.
- Вы его читали?
Молодой человек покачал головой.
- Не попадался мне, сэр.
Сомс почувствовал облегчение.
- И не читайте! А теперь выслушайте меня внимательно. Можете вы ку-
пить десять экземпляров - за мой счет - и разослать их лицам, поимено-
ванным в списке, который я вам дам? Эти люди имеют некоторое отношение к
литературе. Можно вложить в книги рекомендательные записки, или как это
у вас называется. Никаких фамилий не упоминайте.
- Цена все время повышается, сэр, - предостерег Баттерфилд. - Вам это
будет стоить около шестидесяти фунтов.
- Неважно.
- Вы хотите сделать рекламу, сэр?
- О господи! Конечно нет! У меня есть основания, но это к делу не от-
носится.
- Понимаю, сэр. И вы хотите, чтобы книги, так сказать, с неба свали-
лись?
- Вот именно, - сказал Сомс. - Насколько мне известно, издатели часто
рассылают сомнительные книги людям, которым, по их мнению, такие книги
придутся по вкусу. Слушайте дальше: можете ли вы зайти через неделю к
одному из тех лиц, кому вы разошлете книги? Вы будете разыгрывать роль
агента и предложите купить еще экземпляр романа. Дело в том, что я хочу
наверно знать, действительно ли роман получен и прочтен этой особой.
Своей фамилии, вы, конечно, не называйте. Сделаете это для меня?
Глаза молодого человека загорелись.
- Конечно, сэр. Я многим вам обязан, сэр.
Сомс отвернулся. Он не любил, когда его благодарили.
- Вот список фамилий с адресами. Я подчеркнул фамилию той особы, к
которой вам придется зайти. Сейчас я вам выпишу чек. Если этих денег не
хватит, вы мне сообщите.
Пока он писал, Баттерфилд просматривал список.
- Я вижу, сэр, что особа, к которой я должен зайти, - женщина.
- Да, для вас это имеет значение?
- Никакого, сэр, современные романы предназначаются для женщин.
- Гм! - сказал Сомс. - Надеюсь, дела у вас идут хорошо?
- Прекрасно, сэр. Я так жалел, что мистер Монт ушел от нас; после его
ухода дела у нас пошли еще лучше.
Сомс поднял бровь. Эти слова подтвердили давнишние его подозрения.
Когда молодой человек ушел. Сомс начал перелистывать "Шпанскую муш-
ку". Не написать ли ему заметку в газету и подписаться "Pater familias"?
[11] Нет, для этого нужен человек, сведущий в такого рода делах. А кроме
того, не годится, чтобы заметка была анонимной. С Майклом советоваться
не стоит, но может быть, "Старый Монт" знает какую-нибудь влиятельную
персону из "Партенеума". Сомс потребовал оберточной бумаги, завернул в
нее книгу, сунул сверток в карман пальто и отправился в "Клуб шутников".
Сэр Лоренц собирался завтракать, и они вместе уселись за стол. Убе-
дившись, что лакей не подсматривает, Сомс показал книгу.
- Вы это читали?
Сэр Лоренс залился беззвучным смехом.
- Дорогой мой Форсайт, что за нездоровое любопытство? Все это читают
и говорят, что книга возмутительная.
- Значит, вы не читали? - настаивал Сомс.
- Нет еще, но если вы мне ее дадите, прочту. Мне надоело слушать, как
люди, читавшие ее взасос, пристают с вопросом, читал ли я эту "гнусную
вещь". Это несправедливо, Форсайт. А вам она понравилась?
- Я ее просмотрел, - ответил Сомс, созерцая свой собственный нос. - У
меня были причины для этого. Когда вы прочитаете, я вам объясню.
Два дня спустя сэр Лоренс принес ему книгу в "Клуб знатоков".
- Получайте, дорогой Форсайт! - сказал он. - Как я рад, что от нее
отделался! Все время я пребывал в страхе, как бы кто-нибудь не подгля-
дел, что я читаю! Персиваль Кэлвин - quel sale monsieur! [12]
- Именно! - сказал Сомс. - Так вот, я хочу открыть кампанию против
этой книги.
- Вы? Что за непонятное рвение?
- Это длинная история, - сказал Сомс, садясь на книгу.
Он объяснил свой план и закончил так:
- Ничего не говорите ни Майклу, ни Флер.
Сэр Лоренс выслушал его с улыбкой.
- Понимаю, - сказал он, - понимаю! Очень умно, Форсайт. Вы хотите,
чтобы я отыскал какого-нибудь человека, чья фамилия подействовала бы на
них, как красная тряпка на быка. Писатель для этой цели не годится; они
