цена - слишком дорого!
- Хорошо, миштер Форшайт, вам я уштуплю дешть процентов.
- Уступите двадцать, и я покупаю.
Плечи "чумазого" поднялись вровень с его волосатыми ушами - нет, даже
выше! А улыбка-то, улыбка!
- Миштер Форшайт! Пятнадцать, шэр!
- Хорошо, уговорили; только пошлите картину на квартиру к моей доче-
ри, на Саут-сквер - вы знаете адрес? Когда у вас закрывается?
- Пошлежавтра, шэр.
Вот как! Значит, подделка под Вик перешла к этому "олдермену"?
Бикет яростно скрипнул зубами и выскользнул на улицу.
Он испытывал странное чувство. Не зря ли он так волнуется? Ведь в
конце концов это не она. Но знать, что другая женщина может так же улы-
баться, что у нее такие же черные кудри, те же изгибы тела! И он вгляды-
вался в лицо каждой встречной женщины - ну совсем иное, совсем не похоже
на Вик!
Когда он пришел домой, он увидел Вик посреди комнаты, с воздушным ша-
риком у губ. Вокруг нее на полу, на стульях, на столе, на камине лежали
надутые шары - весь его запас; один за другим они отлетали от ее губ и
садились, куда хотели, - пунцовые, оранжевые, зеленые, красные, синие, -
оживляя своей пестротой унылую комнату. Все его шары надуты! А Вик стоя-
ла среди них, в своем лучшем платье, улыбающаяся, странно возбужденная.
- Что за представление? - воскликнул Бикет.
Приподняв платье, она вынула из чулка пачку хрустящих бумажек и про-
тянула ему.
- Смотри! Шестьдесят четыре фунта. Тони! Я раздобыла все, что надо.
Можем ехать!
- Что?!
- Меня точно осенило - пошла к мистеру Монту, который нам тогда прис-
лал вещи, и он одолжил нам эти деньги. Когда-нибудь мы с ним расплатим-
ся. Ну, разве это не чудо?
Бикет впился испуганными, как у кролика, глазами в ее лицо. Эта улыб-
ка, этот взволнованный румянец! Странное чувство шевельнулось в нем - не
обман ли все это? Вик не похожа на Вик! Нет! И вдруг ее руки обвились
вокруг его шеи и влажные губы припали к его губам. Она прильнула к нему
так, что он не мог шевельнуться. Голова закружилась.
- Наконец! Наконец-то! Как чудесно! Поцелуй меня, Тони.
Бикет обнял ее; его страсть была неподдельна, но за ней, временно
заглушенное, вставало чувство какой-то нереальности...
Когда это случилось - вечером или уже ночью пришло первое сомнение -
призрачное, робкое, настойчивое, неотвязное, оно на рассвете вгрызлось
ему в душу, сковало его оцепенением. Деньги - картина - пропавшая газета
- и это чувство нереальности. То, что она ему рассказала... Разве так
бывает? Зачем мистер Монт станет давать в долг деньги? Она с ним виде-
лась - это несомненно: комната, секретарша - она так безошибочно описала
мисс Перрен. Откуда же это грызущее сомнение? Деньги - такая куча денег!
С мистером Монтом... нет, никогда! Он настоящий джентльмен. Ох, какая же
он свинья, что допускает такую мысль о Вик! Он повернулся к ней спиной,
попробовал уснуть. Но разве уснешь, когда заползет такое подозрение?
Нет! А ее лицо среди шаров - как она зацеловала его глаза, как замутила
ему голову так, что он ни подумать, ни спросить, ни сказать ничего не
мог. От смутных подозрений, от тоски и неизвестности, от трепетной на-
дежды и видений Австралии Бикет встал совсем измученный.
- Так, - сказал он за завтраком, запивая какао хлеб с маргарином. -
Я, во всяком случае, должен повидаться с мистером Монтом, - и вдруг он
добавил, глядя ей прямо в лицо: - Вик?
Она ответила на его взгляд так же твердо и прямо - да, прямо. Ох, и
свинья же он!..
Когда он ушел, Викторина остановилась посреди комнаты, прижав руки к
груди. Она спала еще меньше его. Лежа тихо, как мышь, она без конца ду-
мала одно и то же: поверил ли он? поверил ли он? А вдруг не поверил -
что тогда? Она вынула деньги, за которые было куплено - или продано? -
их счастье, и еще раз пересчитала их. Обида на его несправедливость жгла
ее. Разве ей хотелось стоять в таком виде перед мужчинами? Разве ей все
это легко досталось? Да ведь она могла получить эти шестьдесят фунтов
три месяца назад от того скульптора, который по ней с ума сходил, - так
он по крайней мере уверял ее. Но она выдержала испытание, да, выдержала.
Тони совершенно не за что на нее сердиться, даже если б он узнал все.
Ведь она это сделала ради него - главным образом ради него, - чтобы он
не продавал эти шары во всякую погоду! Если б не она, они так бы и сиде-
ли ни с чем, а впереди зима, и безработица, как пишут в газетах, все
растет! Опять сидеть в холоде, в тумане! Брр! Ведь у нее все еще иногда
побаливает грудь, а он вечно хрипит. И эта тесная комнатушка, эта кро-
вать, такая узкая, что невозможно повернуться, не разбудив его. Почему
Тони сомневается в ней? А ведь он сомневается. Она поняла это из его
робкого "Вик? ". Убедит ли его мистер Монт? Тони такой хитрый. Она опус-
тила голову. До чего все на свете несправедливо! У одних есть все, как у
хорошенькой жены мистера Монта. А когда пытаешься найти выход и попытать
заново счастья - вот что получается! Она тряхнула волосами. Тони должен
ей поверить, должен. Если нет - она ему покажет. Она ничего не сделала
стыдного. Ничего, совершенно ничего! И как будто стремясь пойти вперед и
повести за собой свое счастье, она вынула старый обитый жестью сундучок
и аккуратно стала складывать в него вещи.
V
МАЙКЛ ДАЕТ СОВЕТЫ
Майкл все еще сидел над корректурой "Подделок". Кроме "чертовых кули-
чек", у него не было никакого адреса, и послать корректору было некуда.
Восток велик, а Уилфрид не подавал признаков жизни. Вспоминает ли о нем
теперь Флер? Майклу казалось, что не вспоминает. А Уилфрид - ну, он, ве-
роятно, тоже начал ее забывать. Даже страсть не может жить, не питаясь.
- К вам мистер Форсайт, сэр.
Привидение в царстве книги!
- А, попросите его зайти.
Сомс вошел, неодобрительно оглядываясь.
- Это ваш кабинет? - спросил он. - Я зашел сообщить, что купил эту
картину Обри Грина. Найдется у вас, где ее повесить?
- Конечно, найдется, - сказал Майкл. - Превосходная вещь, сэр, не
правда ли?
- М-мда, - проворчал Сомс, - по нашим временам не плохо. Он далеко
пойдет.
- Он большой поклонник "Белой обезьяны", которую вы нам подарили.
- А-а! Я сейчас занялся китайской живописью. Если я буду и дальше по-
купать... - Сомс остановился.
- Да, они что-то вроде противоядия, сэр, не так ли? Помните "Земной
рай"? А гуси! У них перышки можно пересчитать.
Сомс не отвечал; он, очевидно, думал: "И как это я пропустил эти ве-
щи, когда они только что появились на рынке?" Он поднял зонтик и, словно
указывая на все издательское дело, спросил:
- А как Баттерфилд с этим справляется?
- Ах да, я как раз хотел вам сообщить, сэр. Он пришел вчера и расска-
зал, что видел на днях Элдерсона. Он зашел предложить ему экземпляр ну-
мерованного издания книги, которую написал мой отец. Элдерсон не сказал
ни слова и купил две штуки.
- Не может быть!
- Баттерфилду показалось, что его посещение здорово смутило Элдерсо-
на. Ведь он, наверно, знает, что я связан с этой фирмой и что я - ваш
зять.
Сомс нахмурился.
- Не знаю, стоит ли дразнить спящую собаку. Ну, во всяком случае, я
сейчас иду туда.
- Упомяните о книге, сэр, и посмотрите, как Элдерсон это примет. Не
возьмете ли и вы один экземпляр? Вы все равно состоите в списке. Баттер-
филд хотел сегодня к вам зайти. Я вас избавлю от отказа. Вот книга -
очень мило издана. Стоит гинею.
- "Дуэт", - прочел Сомс. - Это о чем же? Музыка?
- Не совсем. Кошачий концерт с участием призраков Гладстона и Дизраэ-
ли.
- Я мало читаю, - сказал Сомс. Он вынул бумажник. - Почему вы не бе-
рете за нее фунт? Вот вам еще шиллинг.
- Бесконечно благодарен, сэр. Я уверен, что отец будет страшно дово-
лен, когда узнает, что вы купили книгу.
- Вот как? - Сомс чуть заметно улыбнулся. - А вы здесь работаете ког-
да-нибудь?
- Да, пытаемся кое-что сделать.
- Сколько вы зарабатываете?
- Я лично около пятисот фунтов в год.
- И это все?
- Да, но я считаю, что больше трехсот я и не стою.
- Гм-м! Мне казалось, что вы отошли от своего увлечения социализмом?
- Кажется, да, сэр. Как-то он не вязался с моим положением.
- Да, - сказал Сомс. - Флер выглядит как будто хорошо.
- О, она молодцом. Она проделывает эти упражнения по Куэ, знаете?
Сомс прищурился.
- Это влияние матери, - проворчал он, - я в этом не разбираюсь. До
свидания!
Он пошел к двери. Его спина казалась очень положительной и реальной.
Он скрылся за дверью, и с ним как будто ушло чувство определенности.
Майкл взял корректуру и прочел два стихотворения. Горькие как хина!
Какое волнение, какая тоска в каждом слове! Вот уж где нет ничего ки-
тайского! В конце концов люди пожилые, вроде его отца и "Старого Форсай-
та", правда, по-разному, но все же имеют какую-то опору. "В чем дело? -
подумал Майкл. - Что у нас неладно? Мы активны, умны, самоуверенны - и
все же не удовлетворены. Если бы только что-нибудь нас увлекло или разо-
злило! Мы отрицаем религию, традицию, собственность, жалость; а что мы
ставим на их место? Красоту? Ерунда! С такими-то критериями, как Уолтер
Нэйзинг и кафе "Крильон"? И все же какая-то цель у нас должна быть. Тво-
рить лучшую жизнь? Что-то не похоже. Загробный мир? Наверно, мне надо
заняться спиритизмом, как сказал бы "Старый Форсайт". Но духи только и
делают, что болтаются между загробным миром и нашим, вряд ли они менее
взбалмошны, чем мы!"
Так куда же, куда мы идем?
"К черту, - подумал Майкл, вставая из-за стола, - попробую продикто-
вать объявление!"
- Мисс Перрен, пожалуйста, зайдите ко мне. Объявление о новой книжке
Дезерта для библиографических журналов: "Дэнби и Уинтер в скором времени
выпускают стихи "Подделки". Поэт - автор "Медяков", имевших непревзой-
денный успех в текущем году". Как по-вашему, мисс Перрен, сколько изда-
телей в нынешнем году так писало про свои книги? "В новых стихах - тот
же блеск и живость, та же изумительная техника, что и в первом сборнике
молодого автора".
- Блеск и живость, мистер Монт? Разве это так?
- Конечно нет. Но что сказать - все то же отчаяние и пессимизм?
- Нет, нет. Но, может быть, лучше сказать: "Та же блестящая певу-
честь, те же изменчивые и оригинальные настроения".
- Можно, только дороже будет стоить. Напишите: "Тот же оригинальный
блеск", на это они сразу клюнут. Мы обожаем все "оригинальное", но у нас
ничего не выходит: утрировка еще, пожалуй, выходит, а "оригинальное" -
никак.
- Вот у мистера Дезерта выходит.
- Да, изредка; но больше, пожалуй, ни у кого. Где уж им быть "ориги-
нальными", кишка тонка, - извините за выражение, мисс Перрен.
- Что вы, мистер Монт! Там вас ждет этот молодой человек, Бикет.
- Он пришел, да? - Майкл взял папироску. - Дайте мне собраться с ду-
хом, мисс Перрен, и зовите его сюда.
"Ложь во спасение, - подумал он. - Попробуем!"
Появление Бикета в комнате, где он был в последний раз по такому неп-
риятному поводу, было отмечено некоторой натянутостью. Майкл стоял у ка-
мина с папиросой, Бикет стал спиной к высокой стопке модного романа с
надписью: "Изумительный новый роман" на обложке. Майкл кивнул.
- Здорово, Бикет.
Бикет кивнул.
- Как вы поживаете, сэр?
- Замечательно, спасибо.
Наступило молчание.
- Вот что, - наконец проговорил Майкл. - Я предполагаю, что вы пришли
по поводу той небольшой суммы, которую я одолжил вашей жене. Вы не бес-
покойтесь, отдавать не к спеху.
И вдруг он заметил, что маленький человечек ужасно расстроен. И какое
странное выражение в этих огромных, как у креветки, глазах, которые как
будто хотят выскочить из орбит. Майкл поспешил добавить:
- Я сам верю в Австралию. Я считаю, что вы абсолютно правы, Бикет, и
чем скорее вы уедете, тем лучше. Ваша жена неважно выглядит.
