Конечно, их сирены ревели, а револьверы стреляли, но я это предвидел.
Мы неслись, как профессиональные гонщики, оставляя позади весь транспорт.
У них не было времени подумать и понять, что, собственно, может произойти
в результате. Ситуация была очень смешной, и я боялся расхохотаться,
лавируя броневиком.
Конечно, сигналы тревоги должны быть слышны очень далеко, и дорога
впереди должна быть заблокирована, но эти полмили мы неслись на полной
скорости. Через несколько секунд я увидел въезд в аллею. Я повернул машину
туда, нажав одновременно кнопку моего карманного коротковолнового
передатчика.
По всей длине аллеи сработали мои дымовые бомбы. Они, конечно, как и
все мое оборудование, были самодельными, но создали прекрасное темное
облако дыма в этой узкой аллее. Я подал машину вправо, пока крыло не стало
скрестись по стене, и, немного снизив скорость, поехал таким способом.
Мотоциклисты, конечно, так сделать не могли, и перед ними стала дилемма:
либо остановиться, либо сломя голову ринуться в темноту. Я надеялся, что
они сделают правильный выбор и не станут подвергать себя опасности.
Предполагалось, что радиоимпульс, взорвавший бомбы, одновременно
откроет задние дверцы моего трейлера и опустит пандус. Все это прекрасно
работало во время испытаний, оставалось надеяться, что не подведет и
сейчас. Я попытался оценить расстояние по времени движения в аллее, но,
видимо, неудачно. Передние колеса автомобиля буквально врезались в пандус,
и броневик скорее впрыгнул, чем вкатился внутрь фургона. Меня сплющило,
ударило, и я вывалился из кабины, отскочил от борта и выпал наружу.
Из=за абсолютной темноты от дымовых бомб и сотрясения моих мозгов
чуть не погибла вся операция. Я ощупывал стену, пытаясь сориентироваться,
и терял драгоценные секунды. Прошло время, пока я в конце концов не
наткнулся на заднюю дверь. Послышались голоса охранников, бегающих взад и
вперед в дыму. Они услышали шум от удара, и мне, чтобы сбить их с толку,
пришлось выбросить еще две газовые бомбы.
Когда я добрался до кабины и завел фургон, дым начал рассеиваться, и
через несколько футов я выскочил на солнечный свет. Недалеко впереди аллея
вливалась в центральную улицу, на которой стояли две полицейские машины.
Достигнув ее, я остановился и внимательно изучил обстановку. Никто не
проявлял никакого интереса к фургону, видимо все следили за другим концом
аллеи. Я выехал на улицу и покатил в сторону от магазина, который ограбил.
Конечно, я проехал в этом направлении только несколько кварталов,
затем свернул в боковую улицу. На следующем углу я повернул еще раз и
направился к Морансу, месту моего последнего преступления. Холодный
воздух, врывающийся через стекло, окончательно привел меня в чувство, и я
начал насвистывать, ведя большой фургон по боковым дорогам.
У меня просто зудело выехать на проспект перед Морансом и взглянуть
на весь их переполох. Но не стоило рисковать. Да и времени на это не было.
Я аккуратно вел машину по разработанному маршруту, избегая улиц с большим
движением. Через несколько минут я выехал на погрузочную площадку,
расположенную на заднем дворе магазина. Здесь тоже чувствовалось небольшое
возбуждение, но оно терялось в обычной деловой суете. Пока роботы, не
занимавшиеся сплетнями, выполняли свою обычную работу, кучки водителей и
продавцов тут и там обсуждали свои точки зрения на происшедшее. Все они
были на столько увлечены беседой, что не обратили на меня никакого
внимания. Я припарковал свою машину рядом с другим фургоном, выключил
мотор и облегченно вздохнул.
Первая часть была закончена, но вторая была не менее важна. Я порылся
в своем набрюшнике, где хранил некоторое снаряжение. Я всегда был с ним на
работе, он был незаменим вот в таких ситуациях. Обычно я не доверял
стимуляторам, но сейчас потрясение от удара было все еще довольно сильным.
Две таблетки лимотена подействовали довольно быстро, шаг мой снова
приобрел упругость, когда я пошел к задней дверце фургона.
Помощник водителя и охранники были все еще без сознания и будут
пребывать в этом состоянии по крайней мере десять часов. Я отволок их в
чистенький закуток в передней части фургона и принялся за работу.
Поскольку, как мне было известно, броневик займет всю внутренность
трейлера, я укрепил коробки на стенах, разукрашенные надписями "Моранс". Я
аккуратно спер их заранее из склада магазина - это тоже было легко и
прошло незамеченным. Опустив коробки, я приготовил их для упаковки. Пот
лил с меня градом, пришлось снять рубашку.
Почти два часа я перекладывал деньги. Когда коробка заполнялась, я
закреплял ее лентой. Приблизительно каждые десять минут я посматривал в
глазок через дверь: снаружи все было спокойно. Полиция, конечно, закрыла
город, и прочесывала его улица за улицей, высматривая автомобиль. Я был
абсолютно уверен, что задний двор ограбленного магазина будет последним
местом, куда они заглянут.
Вместе с коробками я прихватил со склада и отгрузочные талоны, и
теперь лепил их по одному на коробку, вписывая в каждый разнообразные
адреса и стоимость. Работа подходила к концу.
Почти стемнело, но как я знал, отдел погрузок работал и ночью. Мотор
завелся с полоборота, я медленно выехал из ряда и стал аккуратно подавать
к платформе. Выбрав относительно спокойный участок, я подвел трейлер
вплотную к линии, отделяющей приемную площадку. Я не открывал заднюю дверь
до тех пор, пока все рабочие не занялись своими делами и не отвернулись.
Ведь даже самый тупой из них заинтересовался бы, почему из фургона
выгружают собственные фирменные коробки магазина. В течении нескольких
минут, произведя выгрузку и прикрыв коробки брезентом, я волновался, и
только закончив разгрузку, я скинул его и стал курить.
Ждать пришлось недолго. Сигарета еще дымилась, когда рядом появился
робот из отдела погрузки.
- Послушай! У М-10, куда были загружены коробки, полетела тормозная
лента. Позаботься о грузе.
В глазах робота мелькнуло чувство долга. Некоторые из этих моделей
М-типа относятся к работе с большой серьезностью. Я только успел
отскочить, как из дверей показался М-фургон. Быстрая суета сортировки и
погрузки, и платформа начала пустеть. Закурив сигареты, я наблюдал, как
мои коробки штемпелюются и грузятся на рейсовые фургоны и транспортеры.
Все, что мне теперь оставалось сделать, это отвести свой трейлер на
улицу и изменить внешность.
Садясь в трейлер, я в первый раз почувствовал, что что-то идет не
так. Я конечно, наблюдал за воротами, но близко к ним не подходил. Фургоны
въезжали и отъезжали. И тут меня словно молотом ударило по голове. Большой
красный междугородный трейлер только что выехал. Я слышал его рев, эхо
которого смещалось вниз по улице. Затихая, он перешел в слабое ворчанье.
Затем рев усилился и трейлер въехал обратно через вторые ворота. За этой
стеной стояли ждали полицейские машины.
МЕНЯ ЖДАЛИ.
3
В первый раз я почувствовал острый страх затравленного человека. В
первый раз на моем хвосте оказалась полиция, когда я ее не ждал. Деньги
были потеряны, это было очевидно, но не это сейчас меня заботило. Главное,
что будет дальше со мной.
Сперва думать - потом действовать. На какое-то время я был в
безопасности. Они, конечно, войдут, но дело пойдет медленно, так как они
не знают, где меня искать в таком хаосе, в этом гигантском дворе. Как они
меня найдут? Это было важным моментом. Местная полиция существовала в
мире, где почти нет преступлений. Поэтому они не смогут найти мой след
быстро. Но я и не оставлял следов. Однако же кто-то устроил мне ловушку
очень логично и технично.
Неожиданно в мозгу возникли слова.
СПЕЦИАЛЬНЫЙ КОРПУС.
Об этом нигде не писалось и не говорилось, только одни слухи ползли
по Галактике. Специальный корпус, отдел Лиги, который берется за решение
проблем, непосильных отдельным мирам. Предполагалось, что это он покончил
с остатками рейдеров Хескелла после заключения мира вывел из дела
подпольных торговцев T&P, поймал в конце концов Инскиппа. А теперь настал
мой черед.
Они идут, чтобы схватить меня, они продумали все пути моего отхода и,
наверное, блокировали их. Я должен соображать быстро и соображать
правильно.
Существует только два варианта: через ворота и через магазин. Ворота
слишком легко перекрыть, через них не прорваться, а в магазине должны быть
другие выходы. Я должен выбрать этот вариант.
Хотя я пришел к такому выводу, но понимал, что другие должны мыслить
точно так же, и двери, наверное, заблокированы. Возникло чувство страха, и
это вконец мены разозлило. Мысль, что кто-то предвосхитил мои действия,
была для меня невыносима. Они должны были все предусмотреть, но я тоже
должен им утереть нос на их деньги. У меня все еще оставалось в запасе
несколько хитростей.
Во-первых, сбить со следа. Я переключился на первую передачу и
направил фургон в ворота. Как только он достиг их, я поставил ведущие
колеса на тормоза и, выскочив из кабины с противоположной стороны,
помчался обратно. Позади меня раздалось несколько выстрелов, и наступила
тишина. Это мне больше понравилось.
На дверях, ведущих собственно в магазин, висели ночные замки.
Старомодные сигнализаторы, которые я мог открыть за несколько секунд.
Отмычка сработала безукоризненно, пинок ногой - и дверь открыта.
Сигнального звонка не последовало, но я знал, что где-то там внутри
индикатор показал, что дверь открыта. Насколько можно быстрее я побежал к
последней двери на противоположной стороне здания. По пути я проверял
отсутствие сигнальной сирены при открытии очередной двери и запирал ее за
собой.
Самое трудное на свете - это убегать и оставаться при этом спокойным.
Мои легкие разрывались, когда я достиг служебного хода. Несколько раз я
видел вспышки света впереди и прятался в различных закоулках, это была
большая удача, что меня никто не заметил. Перед дверью, через которую мне
надо было выйти, стояло двое мужчин в униформе. Держась поближе к стене, я
подкрался метров на двадцать и бросил газовую гранату. В первый момент мне
показалось, что они в противогазах и путь мой закончен, но через несколько
мгновений они упали. Один из них перегородил дверь, и, откатив его в
сторону, я приоткрыл ее на несколько дюймов.
Не более чем в тридцати шагах за дверью был установлен прожектор.
Когда он вспыхнул, то ослепил меня до боли в глазах. Я только успел
присесть, как автоматная очередь проделала в двери ряд блестящих
отверстий. Я буквально оглох от рева разрывных пуль, но сумел услышать
снаружи топот подкованных сапог. Я выхватил свой 75-й и влепил в дверь,
прямо через нее, целясь повыше, чтобы никого не задеть. Это вряд ли их
остановит, но залечь заставит.
Они открыли такой ответный огонь, что мне показалось, будто там
стояла целая батарея. Пули свистели по коридору, во все стороны летели
куски пластика. За себя я был спокоен, я знал, что никто не появится
позади меня. Буквально вжавшись в пол, я пополз в противоположном
направлении, уходя с линии огня. Я дважды свернул за угол и, наконец,
оказался достаточно далеко от стрельбы, чтобы рискнуть встать. Колени мои
подгибались, а глаза застилали прыгающие цветные пятна. Прожектор хорошо
поработал, все виделось в каком-то тумане.
Я двигался медленно, стараясь уйти как можно дальше. А ведь залп
последовал сразу же, как только я приоткрыл дверь, значит был отдан приказ
