невинности.
- Я ведь все рассказала вам, мистер Мейсон!
Он потряс головой.
- Вы мне ничего не сказали.
- Вы обвиняете меня во лжи?
- Ради Бога, - вздохнул Мейсон, - прекратим эти игры и посмотрим фак-
там в глаза.
- Что вы, собственно, хотите сказать?
- Для кого вы так приоделись вечером?
- О чем вы говорите?
- Вы прекрасно знаете о чем. Вы были одеты, как на бал, в вечернее
платье с голыми плечами, в атласные туфельки и шелковые чулки.
- Да.
- А ваш муж принимал ванну.
- И что из этого?
- Вы нарядились для мужа.
- Конечно нет.
- Вы одеваетесь так каждый вечер?
- Иногда.
- Я не сомневаюсь в том, что вы выходили из дома и вернулись перед
тем, как ваш муж был убит. Вы не сможете мне возразить.
Она снова приняла высокомерно-ледяной вид и отрицательно покачала го-
ловой.
- Я была весь вечер дома.
Мейсон холодно посмотрел на свою клиентку и вздохнул.
- Я был на кухне, пил кофе и разговаривал с экономкой, - рискнул он.
- Она слышала, как горничная говорила вам о том, что кто-то звонил, со-
общая о каких-то туфлях.
Было заметно, что эти слова застали ее врасплох. Она с трудом взяла
себя в руки.
- Что в этом плохого?
- Вначале ответьте. Горничная передавала вам такое сообщение?
- Откуда я знаю, - уклончиво ответила она. - Может быть и было что-то
такое, я не помню. Мне очень нужны были одни туфли, припоминаю... Кажет-
ся, Мери звонили по этому поводу, она что-то мне говорила. Но я не пом-
ню. Подобные пустяки вылетели из головы из-за всех этих событий.
- Вы знаете, как вешают людей? - неожиданно спросил Мейсон.
- Что?
- Я вам сейчас расскажу, как вешают убийц. Экзекуция происходит обыч-
но на рассвете. Приходят в камеру и читают осужденному приговор. Потом
связывают ему руки, а к спине привязывают доску, чтобы он не упал, пото-
му что у него отказывают ноги. Начинается длинный марш по коридору. Под
виселицу поднимаются по тринадцати ступенькам. Ставят человека на крыше
люка. Вокруг стоят тюремные служащие, которые являются свидетелями каз-
ни, а сзади, за люком, в маленькой комнатке стоят наготове три заключен-
ных с острыми ножами, чтобы перерезать веревки, держащие люк. Палач нак-
ладывает петлю и черный мешок на голову, потом связывает ноги...
Она издала испуганный возглас и закрыла рот ладошкой.
- Именно это, - с нажимом сказал Мейсон, - ожидает вас, если вы не
скажите мне правды.
Лицо у нее было белым, губы синими и дрожащими, глаза стали черными
от ужаса.
- Я-я сказала правду.
Он покачал головой.
- Запомните раз и навсегда. Вы должны быть со мной честны и откровен-
ны, если хотите, чтобы я спас вас от смертного приговора. Вы знаете так-
же, как и я, что история с туфлями, это липа. Это условленный знак о
том, что Гаррисон Бурк хочет связаться с вами. Точно также, как я должен
был сказать горничной определенную вещь, если бы хотел с вами погово-
рить. Я прав, туфли - это условный знак для Бурка?
Ева Белтер все еще дрожала, она нашла в себе силы лишь утвердительно
кивнуть головой.
- Что ж, я рад, что вы наконец хоть в чем-то признались. Теперь расс-
кажите мне все, как было. Гаррисон Бурк хотел с вами увидеться. Вы дого-
ворились с ним, надели вечернее платье и вышли из дома. Так?
- Нет, он пришел ко мне.
- Что?
- Правда. Я говорила ему, чтобы он не приходил, но он пришел. Он хо-
тел обязательно поговорить со мной. Я сказала ему, что Джордж является
владельцем "Пикантных Известий". Вначале он не хотел поверить, потом по-
верил и обязательно хотел поговорить с Джорджем. Он считал, что отгово-
рит его. Он готов был идти на все, чтобы спасти свою репутацию.
- Вы не знали, что он придет?
- Нет.
Наступила тишина. Через минуту Ева Белтер спросила:
- Откуда вы обо всем узнали?
- Что?
- Об этих туфлях. Что это условный знак.
- Мне сказал Бурк.
- А потом экономка сказала вам, что был телефонный звонок. Интересно,
сказала ли она это полиции?
- Она не сказала ни мне, ни полиции, - улыбнулся Мейсон. - Я прибег-
нул к маленькому блефу, чтобы выжать из вас правду. Я знал, что вы долж-
ны были встретиться с Гаррисоном Бурком. Ясно было, что он встанет на
голову, чтобы увидеться с вами. Это человек, который ищет опоры в дру-
гих, когда у него случаются неприятности. Отсюда я сделал вывод, что он
должен был позвонить горничной.
Она приняла оскорбленный вид.
- Хорошо же вы ведете себя со мной. Вы считаете, что это честно?
- И у вас еще хватает наглость говорить о честности? - улыбнулся Мей-
сон.
Она надула губы.
- Мне это вовсе не нравится.
- Ничего другого я и не ожидал. Еще многое вам не понравится, прежде
чем дело закончится. Итак, Гаррисон Бурк пришел к вам?
- Да, - подтвердила она слабым голосом.
- И что дальше?
- Он настаивал на том, чтобы поговорить с Джорджем. Я говорила ему,
что это самоубийство. Он обещал, что не упомянет обо мне ни одним сло-
вом. Он считал, что если поговорит с Джорджем и пообещает сделать для
него все, когда станет сенатором, то Джордж прикажет Локку похоронить
все дело.
- Ну, наконец-то до чего-то добираемся. Итак, он хотел встретиться с
вашем мужем, а вы пытались его от этого отговорить?
- Да.
- А почему вы пытались его от этого отговорить? - поинтересовался
Мейсон.
- Я боялась, - медленно сказала она, - что он расскажет обо мне.
- И рассказал?
- Не знаю - ответила она и быстро поправилась: - То есть, конечно,
нет! Он вообще не видел Джорджа. Я убедила Гарри в том, что он не должен
с ним разговаривать. И Бурк ушел.
Мейсон захохотал.
- Немного поздновато вы заметили мою ловушку, дорогая миссис Белтер.
Так вы не знаете, что он сказал вашему мужу о вас?
- Говорю вам, что он с ним не виделся, - повторила она, надувшись.
- Да, вы говорите. Но фактом является то, что он виделся. Поднялся
наверх и разговаривал с ним.
- Откуда вы можете это знать?
- Имею на этот счет свою собственную теорию. Мне нужны доказа-
тельства, но я уже сейчас могу представить, как все было на самом деле.
- Как? - спросила она.
- Вы ведь сами знаете, - иронично улыбнулся адвокат
- Нет, я не знаю, клянусь вам! И... и как все произошло?
Не обращая внимания на ее вопрос, он продолжал все тем же спокойным
голосом:
- Итак, Гаррисон Бурк пошел наверх, поговорить с вашим мужем? Долго
он там был?
- Не знаю. Самое большее четверть часа.
- Теперь лучше. И вы не видели его, когда он спустился вниз?
- Нет.
- Хм, значит раздался выстрел, после чего Бурк сбежал по лестнице и
вылетел из дома, ничего вам не сказав?
Она резко встряхнула головой.
- Нет! Бурк вышел до того, как мой муж был застрелен.
- За сколько времени до этого?
- Не знаю, может быть за четверть часа, может быть меньше.
- После чего куда-то исчез, - заметил Мейсон.
- Что вы сказали? - не поняла она.
- То, что вы слышали. Его нигде нельзя найти. Он не берет трубку те-
лефона, его нет дома.
- Откуда вы это знаете?
- Я пытался ему дозвониться и, наконец, послал детективов.
- Зачем?
- Потому что я знаю, что он замешан в этом деле.
Она снова сделала большие глаза:
- Как это возможно? Никто кроме нас не знает, что он был у меня, а мы
конечно не скажем, потому что это только ухудшило бы наше положение. Он
вышел, прежде чем появился мужчина, который выстрелил.
Мейсон не отрывал от нее глаз.
- Но, выстрел был сделан из его револьвера Бурка, - медленно сказал
он.
Она удивленно посмотрела на него:
- Почему это пришло вам в голову?
- Потому что на орудии убийства есть номер, который позволяет просле-
дить его путь с фабрики до оптовика, от оптовика до магазина и из мага-
зина до покупателя. Им был некий Пит Митчелл, проживающий на Шестьдесят
Девятой Западной Улице, тринадцать двадцать два, близкий знакомый Гарри-
сона Бурка. Полиция ищет Митчелла, а когда найдет его, то ему придется
объяснить, что он сделал с револьвером. Это значит, что он скажет, что
отдал револьвер Бурку.
- Как можно так точно узнать историю револьвера? - не поверила она.
- Очень просто, все подробно записывается, учет оружия строг и нару-
шений в записях практически не бывает.
- Я сразу же знала, что нужно было что-то сделать с этим револьвером!
- с ноткой истерики воскликнула она.
- Да и вы собственноручно надели бы себе петлю на шею. Вы должны ду-
мать прежде всего о себе, миссис Белтер. Ваша роль в этом деле не слиш-
ком ясна. Конечно, вы пытаетесь защищать Бурка. А я хотел бы убедить вас
в том, что если Бурк виновен, то вы должны сказать все. Если это возмож-
но, мы попробуем его спасти. Но я не хочу довести дело до такого положе-
ния, когда вы будете защищать Бурка, а прокуратура будет готовить обви-
нительный акт против вас.
Она начала ходить по комнате, теребя в руках платок.
- Боже мой! - причитала она. - Боже мой! Боже мой!
- Не знаю, подумали ли вы о том, что укрывательство преступления ради
собственной выгоды наказуемо. Точно также, как и просто укрывательство
преступника. Мы не можем на это идти, ни вы, ни я. Мы должны установить,
кто убил, установить до того, как это сделает полиции. Я не имею права
допустить, чтобы убийство свалили на вас или на меня. Если Бурк виноват,
мы должны быстро найти его и убедить, чтобы он добровольно сдался поли-
ции. Потом мы вынуждены будем стремиться как можно быстрее начать судеб-
ный процесс, до того, как прокурор соберет достаточно доказательств. Од-
новременно мы предпримем шаги, чтобы заткнуть рот Локку и не допустить
каких-либо публикаций, относительно вас или Бурка в "Пикантных Извести-
ях".
Она смотрела на него минуту, после чего спросила:
- Как вы это сделаете?
Он ответил ей улыбкой:
- Это мое дело. Чем меньше вы будете знать, тем лучше. Вы меньше вы-
болтаете.
- Вы можете мне довериться. Я умею хранить секреты.
- Вы хотели сказать, что умеете хорошо лгать, - трезво ответил он. -
Но, на этот раз вы не будете вынуждены лгать. Вы этого просто не будете
знать.
- Бурк не убивал Джорджа, - заявила она отчетливо.
Он бросил на нее быстрый взгляд.
- Это именно одна из причин, из-за которых я хотел с вами поговорить.
Если Бурк его не убивал, то кто это сделал?
Она отвела глаза...
- Я ведь сказала вам, что какой-то мужчина был у моего мужа. Я не
знаю, кто, думала, что это вы. Голос у него был совсем такой, как у вас.
Он поднялся с мрачным выражением на лице.
- Послушайте. Если вы намерены пробовать со мной такие штучки, то я
оставляю вас на произвол судьбы. Вы уже раз пробовали, достаточно.
Она расплакалась.
- Я н-ничего н-не м-могу с этим поделать. В-вы спрашиваете, нас здесь
н-никто не может услышать. Говорю вам, кто это был. Я слышала ваш голос.
Я не скажу полиции, даже если меня будут пытать.
Он взял ее за плечи и повалил на кровать. Оторвал ее руки от лица и
заглянул в глаза. В них не было ни следа слез.
- Хорошенько запомните, миссис Белтер: вы не слышали моего голоса,
потому что там меня не было. И кончайте цирк с рыданиями. А уж если вы
так хотите рыдать, то носите луковицу в платочке.
- Тогда это должен был быть кто-то с очень похожим на вас голосом, -
не уступала она.
- Вы влюбились в Гаррисона Бурка и хотите сделать из меня козла отпу-
щения, если я его из этого не вытащу? - зло спросил он.
- Нет. Вы хотели, чтобы я сказала правду, поэтому я вам ее говорю.
- Знаете что? Мне очень хочется встать, выйти и оставить вас со всем
этим паштетом.
- Тогда, - невинно заявила она, - я вынуждена была бы заявить поли-
ции, что слышала ваш голос.
- Такой у вас план?
- У меня нет никакого плана. Я говорю правду.
Голос у нее был сладкий, но она не смотрела ему в глаза. Мейсон
