таточно сил, чтобы двинуться на Йорк. Сперва нужно получить вести с юга
- от Солсбери да от Бошана из графства Уорикшир, а потом еще с севера -
от Малтона и Перси. Тем временем лорд-канцлер должен заручиться со-
действием Лондона. Внезапное мое появление может подвергнуть меня таким
опасностям, от которых не защитит меня и собственный добрый меч, даже в
союзе с меткими стрелами отважного Робина, дубинкой брата Тука и охот-
ничьим рогом моего мудрого Вамбы.
Уилфред поклонился с покорным видом. Он знал, что было совершенно
бесполезно бороться с духом удалого рыцарства, так часто вовлекавшим его
государя в опасности, которых тот легко мог избежать; искать же их, что
он делал, было совершенно непростительно в его положении.
Поэтому юный рыцарь вздохнул и промолчал, а Ричард, очень довольный,
что заставил его замолчать, хотя и чувствовал в душе справедливость его
укоров, завел разговор с Робин Гудом.
- А что, разбойничий король, - сказал Ричард, - не найдется ли у вас
чего-нибудь перекусить твоему брату королю? Эти предатели заставили меня
потрудиться, и я проголодался.
- По правде сказать, - отвечал Робин Гуд, - а лгать вашему величеству
я не стану, - наши съестные припасы состоят главным образом из... - Он
замялся и, видимо, находился в затруднении.
- Из дичи, вероятно? - весело подсказал Ричард. - Что же лучше такого
кушанья? Притом, если королю не сидится дома и он сам своей дичи не
стреляет, нечего ему шуметь, когда она попадает к нему в руки убитой.
- Если ваше величество, - сказал Робин, - еще раз удостоите своим
присутствием одно из сборных мест дружины Робина Гуда, в дичи недостатка
не будет. Найдутся и кружка доброго эля и кубок довольно порядочного ви-
на как приправа к еде.
Разбойник пошел вперед, указывая дорогу, а веселый король последовал
за ним, вероятно испытывая большее удовольствие от предстоящей трапезы с
Робином Гудом и его лесными товарищами, чем от пышного пира за королевс-
ким столом среди блестящей свиты. Ричард Львиное Сердце ничего так не
любил, как заводить новые знакомства и пускаться в неожиданные приключе-
ния; если при этом встречались серьезные опасности, для него было высшим
наслаждением преодолевать их. Король, наделенный львиным сердцем, был
образцом рыцаря, совершающего блестящие, но бесполезные подвиги, описы-
ваемые в романах того времени; слава, добытая собственной доблестью, бы-
ла для него гораздо дороже той, какую он мог бы приобрести мудростью и
правильной политикой своего правления. Поэтому его царствование было по-
добно полету стремительного и сверкающего метеора, который, проносясь по
небу, распространяет ненужный и ослепительный свет, а затем исчезает,
погружаясь в полную тьму. Его рыцарские подвиги послужили темой для бес-
численных песен бардов и менестрелей, но он не совершил никаких плодот-
ворных деяний из числа тех, о которых любят повествовать историки, ставя
их в пример потомству.
Зато теперь, в компании случайных спутников, Ричард чувствовал себя
как нельзя лучше. Он был весел, благодушен и приветлив к людям любого
звания и положения.
В тени огромного дуба наскоро приготовлена была незатейливая трапеза
для английского короля, окруженного людьми, нарушавшими законы его госу-
дарства, но в эту минуту служившими ему телохранителями и придворной
свитой. Когда пошла в ход бутыль с вином, грубые дети лесов быстро утра-
тили всякую боязнь перед королем. Начались песни, шутки, хвастливые
рассказы об удачных разбойничьих подвигах и успешных для них нарушениях
законов; собутыльники увлекались, и ни один и не вспоминал, что все это
говорится перед лицом законного властелина. Веселый монарх не более ос-
тальных придавал значение своему высокому титулу, смеялся, шутил и опро-
кидывал полные кубки. Однако врожденный здравый смысл Робина Гуда внушил
ему желание поскорее покончить с этой пирушкой, пока ничто еще не нару-
шило общего согласия, тем более что он видел, как начал хмуриться и вол-
новаться Уилфред Айвенго.
- Нам очень лестно, - сказал Робин вполголоса Уилфреду, - находиться
в обществе нашего доблестного монарха, но я не хотел бы, чтобы он терял
среди нас время, которое при данных обстоятельствах так дорого для госу-
дарства.
- Ты правильно рассудил, славный Робин Гуд, - сказал Уилфред так же
тихо. - К тому же надо тебе знать, что шутить с королями, хотя бы под
самую веселую руку, все равно что заигрывать со львенком, который каждую
минуту может выпустить когти и показать клыки.
- Этого-то я и боюсь, - сказал Робин Гуд. - У меня народ грубый и по
природе и по занятиям, а король благодушен, но вспыльчив. Нельзя даже
предвидеть, чем можно ему не угодить и как мои молодцы примут его гнев.
Пора бы как-нибудь прекратить эту пирушку.
- Так придумай, как это сделать, - сказал Айвенго, - потому что все
мои намеки побуждают его только затягивать ее.
- Значит, мне предстоит рисковать только что приобретенным прощением
и милостью короля, - задумчиво произнес Робин Гуд. - Но, клянусь святым
Христоформ, будь что будет. Я бы не стоил его милостей, если б не риско-
вал потерять их для его же пользы... Эй, Скетлок, поди стань вон там, за
кустами, и протруби мне норманский сигнал. Да проворнее у меня, иначе
берегись!
Скетлок повиновался распоряжению своего предводителя, и не прошло пя-
ти минут, как пирующие были подняты со своих мест звуком его рожка.
- Это сигнал Мальвуазена, - сказал Мельник, встрепенувшись и хватаясь
за свой лук.
Отшельник бросил бутыль и взялся за дубину. Вамба поперхнулся на ка-
кой-то прибаутке и стал разыскивать свой меч и щит. Все остальные тоже
взялись за оружие.
Людям, ведущим жизнь, полную опасностей, нередко случается сразу пе-
реходить от обеда к битве, а для Ричарда такой переход только усиливал
удовольствие. Он крикнул, чтобы ему подали его шлем и те доспехи, кото-
рые он было снял перед обедом, и пока Гурт помогал ему надеть их, он
усердно уговаривал Уилфреда, под страхом своего гнева, не принимать
участия в побоище, которое считал неизбежным.
- Ты за меня сто раз сражался, Уилфред, я сам был тому свидетелем.
Сделай мне удовольствие сегодня, сиди смирно и смотри, как Ричард будет
биться ради своего друга и вассала.
Между тем Робин Гуд разослал людей в разные стороны, будто бы на раз-
ведку, и когда убедился, что собеседники разошлись и трапеза окончена,
подошел к Ричарду, успевшему вооружиться с головы до ног, и, преклонив
перед ним колено, попросил короля простить его.
- За что еще? - с раздражением спросил Ричард. - Кажется, мы уже
объявили тебе прощение за все прошлые провинности. Или ты думаешь, что
наше слово - все равно что перо, летящее по ветру? Ведь ты, надеюсь, с
тех пор еще не успел ни в чем провиниться?
- В том-то и дело, что успел, - отвечал иомен, - если считать за грех
то, что я обманул своего государя для его же пользы. Тот рог, который мы
слышали, принадлежал не Мальвуазену: это я сам велел трубить с целью
прекратить пиршество, так как думал, что оно отнимет у вас драгоценные
часы, нужные для иных, более важных дел.
Сказав это, Робин поднялся на ноги, сложил руки на груди и с выраже-
нием скорее почтительным, чем покорным, ждал, что скажет ему король.
Видно было, что он сознает вину, но все-таки убежден в чистоте своих по-
буждений. Краска гнева залила щеки Ричарда, но это была лишь минутная
вспышка, и чувство справедливости тотчас одержало верх над нею.
- Шервудский король пожалел своей дичи и вина для короля Англии, -
сказал Ричард. - Ну ладно, смелый Робин! Когда приедешь ко мне в гости в
веселый Лондон, надеюсь, я окажусь менее скупым хозяином. А впрочем, ты
правильно поступил. Ну, так на коней и в путь! Уилфред и то уж целый час
в нетерпении. Скажика мне, добрый Робин, бывал ли у тебя в отряде такой
друг, который мало того, что подает советы, но еще хочет руководить каж-
дым твоим движением и прикидывается несчастным всякий раз, как ты взду-
маешь поступить по-своему?
- Как же, есть у меня помощник, - отвечал Робин, - по прозвищу Ма-
ленький Джон. Его теперь нет с нами: он отправился в дальнюю экспедицию,
на границу Шотландии. Я признаюсь вашему величеству, его советы часто
меня тяготят. Однако, подумав, я не могу на него сердиться, зная, что он
в своем усердии думает только о моей пользе.
- А ты прав, честный иомен, - сказал Ричард. - Будь при мне с одной
стороны Айвенго, который дал бы мне нужный совет, сопроводив его своим
хмурым и печальным видом, а с другой стороны - ты, надувающий меня ради
моей же пользы, я бы ничего не мог решить по своей воле, впрочем как и
всякий король христианской или языческой страны... Ну что ж, господа, в
путь. Отправимся с легким сердцем в Конингсбург, а об этом забудем.
Робин Гуд сказал Ричарду, что послал в ту сторону отряд, который сей-
час же предупредит их, если по дороге окажется какая-либо засада. Но, по
всей вероятности, путь туда вполне безопасен. В противном случае они
вовремя будут оповещены об опасности и смогут отступить на соединение с
сильным отрядом стрелков, во главе которых он сам решил двинуться в том
же направлении.
Такое внимание к его безопасности тронуло Ричарда и рассеяло послед-
ние следы досады на хитрость, которой предводитель разбойников заставил
его тронуться в путь. Он еще раз протянул руку Робину Гуду, подтвердил
уверения в полном прощении за прошлое и в своем благоволении в будущем,
а также выразил твердую решимость ограничить произвол в применении лес-
ных законов, под давлением которых так много английских иоменов превра-
тилось в бунтовщиков.
Но благие намерения Ричарда не успели осуществиться из-за его безвре-
менной кончины. Новый уста" об охране лесов и охоты был вырван из рук
короля Джона, когда он вступил на престол после смерти своего братаге-
роя.
Что до Робина Гуда, его дальнейшей судьбы и смерти от руки предателя,
- рассказ обо всем этом можно найти в тех старинных песенках, отпечатан-
ных готическими буквами, которые когда-то продавались по полупенни за
штуку.
Теперь дороже золота они.
Предсказание разбойника сбылось: король в сопровождении Айвенго, Гур-
та и Вамбы без всякой помехи проехал по намеченной дороге и еще засветло
достиг замка Конингсбург.
Мало есть в Англии местностей более красивых, чем окрестности этой
древней твердыни. Среди холмов, расположенных амфитеатром, протекает ти-
хая, спокойная река Дон, обрамленная лесами вперемежку с возделанными
нивами. На горе, над самой рекой, возвышается окруженный крепкими стена-
ми и глубокими рвами древний замок, саксонское название которого показы-
вает, что до завоевания норманнами здесь была резиденция английских ко-
ролей. Наружные крепостные стены, по всей вероятности, были выстроены
норманнами, но главное здание носит следы глубокой древности. Оно стоит
на холме в одном из углов внутреннего двора и образует полный круг, не
более двадцати пяти футов в диаметре. Стены его чрезвычайно толсты и
подперты, или защищены, с внешней стороны шестью громадными устоями. Эти
массивные устои, широкие у основания, суживаются вверху; у вершины они
полые и образуют своего рода башенки, сообщающиеся с внутренней частью
строения. Эта тяжелая громада видна издалека, и ее странные формы и уди-
вительные устои так же интересны для любителей живописных видов, как
внутреннее устройство любопытно для любителя старины, перенося его вооб-
ражение к временам семицарствия. Вблизи замка есть курган, предполагае-
мая могила знаменитого Хенгиста, а на соседнем кладбище множество заме-
чательных памятников седой старины.
Когда Ричард и его свита достигли этого неуклюжего, но величественно-
го здания, вокруг него еще не было каменных стен. По-видимому, саксонс-
кий зодчий израсходовал все свое искусство на защиту главной твердыни,
