надо спешить! Скорее, во имя бога!
Де Браси наскоро собрал своих людей и бросился вниз, к воротам, кото-
рые приказал распахнуть настежь. Как только это было исполнено, чудовищ-
ная сила Черного Рыцаря позволила ему ворваться внутрь, невзирая на соп-
ротивление де Браси и его воинов. Двое передовых тотчас упали мертвыми,
а остальные были оттеснены назад, как ни старался их начальник остано-
вить отступавших.
- Скоты! - кричал де Браси. - Неужели вы дадите двоим овладеть нашим
единственным средством к спасению?
- Да ведь это сам черт! - сказал один старый воин, сторонясь от уда-
ров Черного Рыцаря.
- А хоть бы и черт! - возразил де Браси. - В ад вы, что ли, хотите от
него бежать? Замок горит, негодяи! Пусть отчаяние придаст вам храбрости,
или пустите меня вперед - я сам разделаюсь с этим рыцарем!
И вправду, в этот день де Браси постоял за свою рыцарскую честь и по-
казал, что он достоин славы, завоеванной им в междоусобных войнах этого
ужасного времени. Сводчатый проход в стене, куда вели ворота, стал аре-
ной рукопашной схватки двух бойцов. Гулко отдавались под каменными сво-
дами яростные удары, которые наносили они друг другу: де Браси - мечом,
а Черный Рыцарь - тяжелым топором. Наконец де Браси получил такой удар,
отчасти отраженный щитом, что во весь рост растянулся на каменном полу.
- Сдавайся, де Браси, - сказал Черный Рыцарь, склонившись над ним и
занеся над решеткой его забрала роковой кинжал, которым рыцари приканчи-
вали поверженных врагов (оружие это называлось кинжалом милосердия), -
сдавайся, Морис де Браси, покорись без оглядки, не то сейчас тебе конец!
- Не хочу сдаваться неизвестному победителю, - отвечал де Браси сла-
бым голосом, - скажи мне свое имя или прикончи меня... Пусть никто не
сможет сказать, что Морис де Браси сдался в плен безымянному простолюди-
ну.
Черный Рыцарь прошептал несколько слов на ухо поверженному противни-
ку.
- Сдаюсь в плен, - отвечал норманн, переходя от упрямого и вызывающе-
го тона к полной, хотя и мрачной покорности.
- Ступай в передовую башню, - сказал победитель властно, - и там ожи-
дай моих приказаний.
- Сначала позволь доложить тебе, - сказал де Браси, - что Уилфред Ай-
венго, раненый и плененный, погибнет в горящем замке, если не оказать
ему немедленной помощи.
- Уилфред Айвенго, - воскликнул Черный Рыцарь, - в плену и погибает!
Если хоть один волос на его голове опалит огнем, все население замка от-
ветит мне за это жизнью. Укажи мне, в которой он комнате.
- Вон там витая лестница, - сказал де Браси. - Взойди наверх, она ве-
дет в его комнату... Если угодно, я провожу тебя, - прибавил он покорным
тоном.
- Нет, иди в передовую башню и жди моих распоряжений. Я тебе не дове-
ряю, де Браси.
В продолжение этой схватки и последовавшего за ней краткого разговора
Седрик во главе отряда, среди которого особенно видное место занимал от-
шельник, оттеснил растерявшихся и впавших в отчаяние воинов де Браси;
одни из них просили пощады, другие тщетно пытались сопротивляться, а
большая часть бросилась бежать ко внутреннему двору. Сам де Браси под-
нялся на ноги и печальным взглядом проводил своего победителя.
- Он мне не доверяет! - прошептал де Браси. - Но разве я заслужил его
доверие?
Он поднял меч, валявшийся на полу, снял шлем в знак покорности и, пе-
рейдя через ров, отдал свой меч иомену Локсли.
Пожар между тем разгорался все сильнее; отсветы его постепенно про-
никли в ту комнату, где Ревекка ухаживала за раненым Айвенго. Шум возоб-
новившейся битвы пробудил его от короткого сна. По его настоятельной
просьбе заботливая сиделка снова заняла место у окна, с тем чтобы наблю-
дать за ходом борьбы и сообщать ему, что делается под стенами; но неко-
торое время она ничего не могла разобрать, так как все заволокло какимто
смрадным туманом. Наконец дым черными клубами ворвался в комнату; затем,
невзирая на оглушительный шум сражения, послышались крики: "Воды, воды!"
- и они поняли, что им угрожает новая опасность.
- Замок горит! - сказала Ревекка. - Пожар! Как нам спастись?
- Беги, Ревекка, спасай свою жизнь, - сказал Айвенго, - а мне уже нет
спасения.
- Я не уйду от тебя, - отвечала Ревекка. - Вместе спасемся или погиб-
нем. Но, великий боже, мой отец, отец! Какая судьба постигнет его?
В эту минуту дверь распахнулась настежь, и на пороге появился храмов-
ник. Вид его был ужасен: золоченые доспехи - проломлены и залиты кровью,
а перья на шлеме частью сорваны, частью обгорели.
- Наконец-то я нашел тебя, Ревекка! - сказал он. - Ты увидишь теперь,
как я сдержу свое обещание делить с тобой и горе и радости. Нам остался
один только путь к спасению. Я преодолел десятки препятствий, чтобы ука-
зать тебе этот путь, - вставай и немедля иди за мной.
- Одна я не пойду, - сказала Ревекка. - Если ты рожден от женщины,
если есть в тебе хоть капля милосердия, если твое сердце не так жестоко,
как твоя железная броня, - спаси моего старого отца, спаси этого ранено-
го рыцаря.
- Рыцарь, - отвечал храмовник со свойственным ему спокойствием, -
всякий рыцарь, Ревекка, должен покоряться своей участи, хотя бы ему
пришлось погибнуть от меча или огня. И какое мне дело до того, что ста-
нет с евреем?
- Свирепый воин, - воскликнула Ревекка, - я скорее погибну в пламени,
чем приму спасение от тебя!
- Тебе не придется выбирать, Ревекка, - один раз ты заставила меня
отступить, но ни один смертный не добьется от меня этого дважды.
С этими словами он схватил испуганно кричавшую девушку и унес ее вон
из комнаты, невзирая на ее отчаянные крики и на угрозы и проклятия, ко-
торые посылал ему вслед Айвенго:
- Храмовник, подлый пес, позор своего ордена! Отпусти сейчас же эту
девицу! Предатель Буагильбер! Это я, Айвенго, тебе приказываю! Негодяй!
Ты заплатишь мне за это своей кровью.
- Я бы, пожалуй, не нашел тебя, Уилфред, если бы не услышал твоих
криков, - сказал Черный Рыцарь, входя в эту минуту в комнату.
- Если ты настоящий рыцарь, - отвечал Уилфред, - не заботься обо мне,
а беги за тем похитителем, спаси леди Ровену и благородного Седрика.
- Всех по порядку, - сказал Рыцарь Висячего Замка, - но твоя очередь
первая.
И, схватив на руки Айвенго, он унес его так же легко, как храмовник
унес Ревекку, добежал с ним до ворот и, поручив свою ношу заботам двух
иоменов, сам бросился обратно в замок выручать остальных пленных.
Одна башня была вся объята пламенем; огонь стремительно вырывался изо
всех окон и бойниц. Но в других частях замка толщина стен и сводчатых
потолков еще противилась действию огня, и тут бушевала человеческая
ярость, едва ли не более страшная и разрушительная, чем пламя пожара.
Осаждающие преследовали защитников замка из одной комнаты в другую и,
проливая их кровь, удовлетворяли ту жажду мести, которая давно уже нако-
пилась у них против свирепых воинов тирана Фрон де Бефа. Большинство за-
щищалось до последнего вздоха; немногие просили пощады, но никто не по-
лучил ее. Воздух был наполнен стонами и звоном оружия, на полу было
скользко от крови умирающих и раненых.
Среди этого смятения Седрик бегал по всему замку, отыскивая Ровену, а
верный Гурт, поминутно рискуя жизнью, следовал за ним, чтобы отвратить
удары, направленные на его хозяина. Благородному Саксу посчастливилось
достигнуть комнаты его питомицы в ту минуту, когда она уже совершенно
отчаялась в возможности спасения и, крепко прижимая к груди распятие,
сидела в ожидании неминуемой смерти. Седрик поручил Ровену попечениям
Гурта, приказав проводить ее до передовой башни, куда путь был уже очи-
щен от врагов и еще не был прегражден пожаром. Покончив с этим делом,
честный Седрик поспешил на выручку своему другу Ательстану, твердо ре-
шившись любой ценой спасти последнего отпрыска саксонской королевской
фамилии. Но находчивость Вамбы уже обеспечила свободу ему самому и его
товарищу по злоключениям, прежде чем Седрик дошел до старинного зала.
Когда шум битвы возвестил, что сражение в самом разгаре, Вамба при-
нялся кричать изо всех сил: "Святой Георгий и дракон! Победоносец святой
Георгий, постой за родную Англию! Ура, наша взяла!" Чтобы эти крики были
страшнее, он стал грохотать ржавым оружием, находившися в зале, где они
были заключены.
Часовой, стоявший в смежной комнате, струсил, но еще больше испугался
он шума, производимого Вамбой, и, растворив настежь наружную дверь, по-
бежал доложить храмовнику, что неприятель ворвался в старый зал. Между
тем пленники без всяких затруднений вышли в эту смежную комнату, а отту-
да пробрались во двор замка, где разыгрывалась последняя схватка. Тут
был высокомерный Буагильбер, верхом на коне, окруженный горстью конных и
пеших защитников замка, сплотившихся вокруг своего знаменитого вождя, в
надежде под его руководством как-нибудь спастись отсюда. Подъемный мост
был по его распоряжению спущен, но осаждающие уже успели занять его.
Стрелки, которые до сих пор только издали обстреливали своими стрелами
эту часть замка, как только увидели пожар и заметили, что подъемный мост
спускают, кинулись к воротам, чтобы помешать бегству защитников и обес-
печить себе долю добычи, прежде чем замок успеет сгореть.
В то же время часть осаждающих, прорвавшаяся со стороны передового
укрепления, только что проникла во двор и яростно нападала на уцелевших
защитников, которые, таким образом, подверглись нападению и спереди и с
тыла.
Одушевленные отчаянием и ободренные примером своего бесстрашного вож-
дя, оставшиеся защитники замка дрались с величайшим мужеством; их было
немного, но они были хорошо вооружены, и им удалось несколько раз оттес-
нить напиравшую на них толпу осаждающих. Ревекка, посаженная на лошадь
одного из сарацинских невольников Буагильбера, находилась в самой сере-
дине его маленького отряда, и храмовник, невзирая на беспорядочный кро-
вавый бой, все время заботился о ее безопасности. Он беспрестанно возв-
ращался к ней и, не думая о том, как защитить самого себя, держал перед
ней свой треугольный, выложенный сталью щит. Время от времени он покидал
ее, выскакивал вперед, выкрикивая боевой клич, опрокидывал на землю нес-
кольких передовых бойцов из числа нападавших и тотчас снова возвращался
к Ревекке.
Ательстан, который, как известно читателю, был великий лентяй, но не
трус, увидев на коне женскую фигуру, так ревностно охраняемую рыцарем
Храма, вообразил, что это леди Ровена и что Буагильбер задумал ее похи-
тить, несмотря на ее отчаянное сопротивление.
- Клянусь душой святого Эдуарда, - воскликнул он, - я отниму ее у
этого зазнавшегося рыцаря, и он умрет от моей руки!
- Что вы делаете? - закричал Вамба. - Погодите! Поспешить - людей
насмешить. Клянусь моей погремушкой, что это вовсе не леди Ровена. Вы
посмотрите, какие у нее длинные черные волосы. Ну, раз вы не умеете от-
личать черного от белого, можете быть вождем, а я вам не свита. Не дам
ломать себе кости неведомо ради кого. Да на вас и панциря нет. Подумай-
те, да разве шелковая шапка устоит против стального меча? Ну, повадился
кувшин по воду ходить, тут ему и голову сломить! Deus vobiscum, доблест-
ный Ательстан! - заключил он свою речь, выпустив полу камзола, за кото-
рую старался удержать сакса.
Ательстан мигом схватил с земли палицу, выпавшую из рук умирающего
бойца, и, размахивая ею направо и налево, кинулся к отряду храмовника,
каждым ударом сбивая с ног то того, то другого из защитников замка, что
при его мощной силе, разжигаемой внезапным припадком ярости, было нет-
рудно. Очутившись вскоре в двух шагах от Буагильбера, он громко крикнул
ему:
- Поворачивай назад, вероломный храмовник! Отдавай сейчас ту, которой
ты недостоин коснуться! Поворачивай" говорят тебе, ты, разбойник и лице-
