кий, винницкий (был женат на княжне Анастасии Рязанской).
4. Лигвень-Семен, князь новгородский, Мстиславский (был женат на
княжне Марии Московской).
5. Коригайло-Казимир, наместник Мстиславский.
6. Вигунт-Александр, князь керновский.
7. Свидригайло-Болеслав, князь подольский, черниговский, новгород-се-
верский, брянский, великий князь литовский, затем князь волынский.
8. Кенна-Иоанна - за князем Поморским, вассалом Польши.
9. Елена - за князем Владимиром Боровским и Серпуховским.
10. Мария - за литовским боярином Войдылой, потом за князем Давыдом
Городецким.
11. Вильгейда-Екатерина - за герцогом Мекленбургским.
12. Александра - за князем Мазовецким.
13. Ядвига - за князем Освенцимским.
(Здесь, как и на Руси в свое время, мы имеем дело с двойным именова-
нием: "мирское", обиходное имя и данное при крещении.)
Как видим, тогдашняя Литва - сложное переплетение семейных связей
польских, русских и белорусских князей. Славянское государство. И когда
Ольгерд или его потомки "ходили на Москву", это, увы, вовсе не было на-
шествием чужеземного супостата - это всего лишь жгли друг у друга города
славянские князья*.
* Дмитрий Рогозин, лидер Конгресса. Русских Общин, как его аттестуют
собратья по движению, "один из идеологов национально-государственной оп-
позиции, автор ряда философских и политологических трудов", в одной из
своих велеречивых книг, говоря о XVI веке, искренне полагает, что Литва
и Белоруссия - два разных государства. О том, что это было одно и то же,
"идеолог" и не подозревает...
Витовт, неофит-католик с 1382 г., вскоре перешел в православие (когда
получил от Ягайлы во владение православные уделы Берестьеи Городню), но
уже в 1385-м вернулся в католицизм. После избрания Ягайлы королем
польским, после Кревской (1385) и Городельской (1413) уний, тесно свя-
завших Литву и Польшу в некую федерацию, наступило размежевание. Пренеб-
режение Витовта к православным, прямое их притеснение Ягайлой (только
феодалы-католики могли получать гербы, занимать должности, заседать в
сейме, а впоследствии и выбирать короля) привело к тому, что часть пра-
вославных князей и бояр Литвы отдалась со своими уделами в подданство
Москвы. Другие приняли католичество, составив впоследствии значительную
часть польской шляхты (Чарторыйские, Сапеги, Радзивиллы). После Люблинс-
кой унии 1569 г., объединившей Польшу и Литву в одно государство, Жечь
Посполиту (именно так согласно грамматике и должно звучать правильное
название), "Литва" стала чисто географическим понятием. "Литвинами" себя
называли те, кто родился на сей земле - и великий польский поэт Адам
Мицкевич, и украинец Тарас Шевченко, и белорусы Янка Купала и Якуб Ко-
лас.
Необходимо заметить, что впоследствии, когда короля стали выбирать и
прав у него практически не было никаких, а развращенная вольностями
польская шляхта превратилась в толпу ни на что не способных гуляк, имен-
но "литвины" несли на своих плечах главную тяжесть войн за государство.
Во второй половине XVII столетия, в эпоху польско-казацких войн, армия
Жечи Посполитой упустила великолепный шанс полностью разгромить и взять
в плен Хмельницкого исключительно из-за дурости собственно польской
шляхты - после пары удачных сражений заскучавшей и отправившейся по до-
мам прямо с поля боя. При польском короле осталось лишь одиннадцать ты-
сяч литовцев - именно они лихим ударом взяли Киев, но Хмельницкого дог-
нать не успели.
Отголоски этой ситуации великолепно просматриваются в знаменитых кни-
гах Генрика Сенкевича. Нужно заметить, что его трилогия "Огнем и мечом",
"Потоп", "Пан Володыевский" до сих пор пользуется в Польше неимоверным
почитанием, именуясь в обиходе просто "Трилогия". Так вот, среди героев
этих произведений, среди витязей, рубившихся во славу Польши, чьи имена
заучивают дети еще в младших классах... почти нет собственно поляков,
"великополяков". Все эти витязи - либо литвины, либо "русская шляхта"
(как именовали себя украинские дворяне-католики)! Самое пикантное, что
это мало кто замечает даже теперь, и в свое время это мое литературовед-
ческое открытие вызвало сущий шок у моих знакомых поляков...
Но вернемся к Жечи Посполитой. В 1572 г., когда умер последний король
из династии Ягеллонов Зыгмунт II Август и впервые прозвучала идея об
"элекции", т.е. выборах короля, одним из кандидатов стал русский царь
Иван Грозный. Легко понять, почему - он был и Рюриковичем, и потомком
князей Глинских, то есть близкий родственник Ягеллонов (родоначальником
которых, как мы помним, был Рюрикович на три четверти Ягелло), а в те
времена такие вещи имели огромное значение - настолько огромное, что по-
ляков и литвинов не остановило даже различие в вероисповеданиях.
Увы, Иоанн Васильевич сам испортил все дело - по присущей ему несдер-
жанности и живости характера заявил прилюдно, что, став властелином Жечи
Посполитой, быстренько изведет под корень "латынские" храмы и заменит их
православными церквями. Шляхта ужаснулась - и, решив не рисковать, про-
голосовала за французского принца Генриха Валуа...
Впоследствии именно эта выборность королей, становившихся бесправными
марионетками, привела Жечь Посполитую к катастрофе - но разговор не об
этом...
Будь к тому времени Русь католической, избрание Ивана Грозного на
краковский престол* можно с уверенностью назвать делом практически ре-
шенным. Что в итоге? Над Европой нависла бы огромная славянская держава,
включавшая Московию, Великое Княжество Литовское и Польшу, объединенных
общей верой (тому, кто заинтересуется этой возможностью, не помешает са-
мому определить по карте пределы такого государства). Нет сомнений, что
Иван Грозный сумел бы и на новом престоле бороться со своевольными маг-
натами так, как привык это делать на Руси - а нужно отметить, что в Жечи
Посполитой была сила, способная стать ему в этом опорой: сильные и мно-
гочисленные города, по так называемому "магдебургскому" праву обладавшие
определенной независимостью от феодалов.
* Краков до 1569 г. был столицей Польши, в нашем варианте мог оста-
ваться ею и впредь.
Честно говоря, при мысли об упущенных возможностях меня охватывает
нешуточная грусть - чересчур заманчив этот вариант католической славянс-
кой сверхдержавы...
Ничуть не притягивая за уши высосанные из пальца аргументы, можно с
большой уверенностью говорить: в случае создания нашей виртуальной "Мос-
ковии Посполитой" (надо же ее как-то называть?) Германия надолго, быть
может, навсегда осталась бы скопищем карликовых государств - поскольку
Пруссию (сыгравшую в 1871 г. ту же роль, что некогда для русских земель
сыграла Москва) Краков несомненно подчинил бы своему влиянию...
Рассмотрим историю Пруссии подробно.
Мало кто помнит, к а к появились на славянских землях те, кого потом
стали называть "псами-рыцарями". В начале XII века означенных рыцарей
выгнали из Палестины - и германский император Фридрих I Барбаросса поп-
росил, чтобы изгнанников приютили его старые добрые друзья: князь Конрад
Мазовецкий и Всеволод Большое Гнездо (дед Александра Невского).
Оба князя, будучи в прекрасных отношениях с Фридрихом, выполнили его
просьбу. Так и появился на балтийском побережье Тевтонский орден, выпус-
тивший затем метастазы в виде ордена Ливонского.
Первое время немецкие рыцари старательно выполняли однажды взятые
обязательства, признавая себя вассалами мазовецкого и владимирского кня-
зей. Потом, набравшись сил, обнаглели - и события развивались в полном
соответствии с известной сказкой о лисе, зайце и лубяной избушке...
Хребет Тевтонскому ордену долго ломала главным образом Польша. После
Грюнвальда, где крестоносцев размолотили совместными усилиями поляки,
литовцы, русские, татары и чехи, Орден еще долго сопротивлялся, но в
1457 г. был вынужден сдать полякам свою столицу Мариенбург, в 1466-м
торжественно подтвердил, что остается вассалом Польши.
Войны, впрочем, продолжались - в одной из них, несмотря на духовный
сан, принимал участие и Николай Коперник, руководивший обороной замка
Фромборк. Однако в 1525 г. Орденское государство прекратило свое сущест-
вование, став светским владением - Прусским герцогством. До 1657 г. (по
крайней мере, формально), Пруссия оставалась вассалом польской короны, и
освободилась от этой зависимости исключительно благодаря слабости Жечи
Посполитой.
Ливонский орден был уничтожен Иваном Грозным в результате одноименной
войны 1553-1558 г. Магистр ордена Кетлер часть своих земель отдал под
власть Великого Княжества Литовского, а Ревель с Эстляндией признали над
собой власть Швеции.
Так обстояло дело в реальности. Ну, а как шли бы дела в нашем мире,
где возникла Московия Посполитая?
Несомненно, более жестче по отношению к немцам. Вряд ли Грозный и его
потомки церемонились бы с Пруссией - а у последней недостало бы сил соп-
ротивляться славянскому соседу. Вероятнее всего, Пруссия стала бы оче-
редной провинцией нового государства - и, быть может, не она одна.
Что автоматически влекло бы за собой долгую войну со Швецией. В ре-
альности Швеция долго воевала за балтийское побережье с Жечью Посполитой
- и последняя на протяжении XVII столетия (о чем у нас мало известно)
сумела нанести шведам несколько крупных поражений на суше и на море. В
виртуальности против Швеции всей мощью выступала бы объединенная сла-
вянская держава - и исход войны наверняка был бы для северного соседа
еще более тяжелым. Балтийское побережье наверняка было бы очищено от
шведов еще в начале XVII в.
Это столь автоматически влекло бы за собой господство военного флота
Московии на Балтике (у поляков к тому времени были солидные военно-морс-
кие силы, перешедшие бы "по наследству" к новому государству). И, как
следствие - упадок влияния немецких торговых союзов вроде Ганзы. Сама
логика событий ведет к тому, что Московия стала бы потихоньку прибирать
к рукам крохотные германские княжества.
И, без сомнения, играла бы огромную роль в европейских делах - нарав-
не с Францией и Священной Римской империей. Не исключено, что в нашей
виртуальности Англия вообще оказалась бы лишена того влияния на европей-
ские дела, какое имела в реальности.
Я не берусь наспех спрогнозировать позицию католической Московии Пос-
политой в конфликте меж папством и германскими императорами - вопрос
слишком сложный, требует долгих расчетов и потому останется за пределами
нашей книги. Однако с уверенностью можно сказать: став неотъемлемой
частью католической Европы, Русь очень рано оказалась бы активной участ-
ницей войн с мусульманским миром. Что не могло не повлиять на ситуацию в
Испании (где победа над маврами могла состояться гораздо раньше) и в
Восточном Средиземноморье - веке в XV турки-османы могли быть отброшены
от Константинополя (который, вполне вероятно, оказался бы в сфере влия-
ния Руси). Поражение Турции в войне с Европой почти автоматически приве-
ло бы к тому, что открытие Америки оказалось отложенным лет на сто -
полтораста. В нашей реальности европейцы отправили экспедицию к берегам
Индии как раз оттого, что турки перерезали торговые пути с Индией,
Юго-Восточной Азией и Китаем. Но в варианте с оставшимся в руках христи-
ан Константинополем и не возникшей Османской империей просто не было ни-
какой нужды заниматься поисками "обходных" путей в Индию, и Колумб ос-
тался бы невостребованным историей.
Необходимо подчеркнуть, что еще задолго до вступления Ивана Грозного
на престол объединенной державы Русь несколько веков развивалась бы, как
неотъемлемая часть Европы. Русские молодые люди обучались бы в испанс-
ких, французских и итальянских университетах. Кроме того, на Руси ис-
кусство могло бы развиваться столь же свободно и многогранно, как в За-
