нее была длинная кавалерийская сабля!
На какое-то мгновение мне показалось, что выведенная из себя старушка
решила прекратить пальбу, отрубив Холмсу голову или по меньшей мере руки.
- Мистер Холмс, - невозмутимо сказала наша добрейшая миссис Хадсон, -
незадолго до прихода доктора Ватсона, когда вы кололи себе утреннюю порцию
кокаина, (*2) и я не решалась вас беспокоить, к вам приходили два
джентльмена со слугой-негром. Они забыли вот это...
Глаза Холмса засверкали. Он отложил трубку, бережно взял из рук
миссис Хадсон саблю, и принялся ее разглядывать. Потом повернулся ко мне:
- Ну, что вы можете сказать об этой сабле, Ватсон?
Его уныния как ни бывало. Обрадованный такой переменой в своем друге
я принял клинок из его рук.
- Во-первых, - сказал я, стараясь во всем следовать методу Холмса, -
это отличная кавалерийская сабля. С хорошим отвесом... острым клинком.
- Великолепно! - подбодрил меня Холмс.
- Во-вторых, - я задумался, - забыть саблю, боевое оружие, в чужом
доме - это неслыханно!
- Так.
- И в-третьих - сабля очень потертая, побывавшая не в одном бою.
Отсюда можно сделать вывод, ее владелец - пожилой отставной военный,
кавалерист, страдающий склерозом и чем-то глубоко озабоченный.
- Блестяще! Блестяще! - завопил Холмс. - Вы превзошли себя, доктор!
Я скромно улыбнулся. Миссис Хадсон раскрыла было рот, но Холмс строго
посмотрел на нее, и старушка промолчала. Тогда друг взял саблю обратно,
внимательно осмотрел ее и сказал:
- Ну что ж, я могу сказать о владельце этой сабли следующее: это
крепкий мужчина средних лет, служивший где-то в Индии, никогда не ездивший
на коне, абсолютно лысый, любящий колбасу с чесноком и старающийся
прочитать все попадающиеся на глаза книги и газеты. Сабля подарена ему
другом.
Меня эти бездоказательные построения несколько рассердили.
- Холмс, - мягко сказал я, - сегодня вы не в лучшей форме.
Шерлок Холмс вздохнул и протянул мне саблю.
- Глядите, доктор. Сабля очень тяжелая, старик не сумел бы ее долго
носить. А ножны изрядно потерты - но только не с правой стороны, как было
бы, езди он на коне, а внизу. Вывод: это крепкий нестарый человек, обычно
передвигающийся пешком.
- Но почему с кавалерийской саблей? - завопил я.
- Подарок, память о друге, - спокойно ответил Холмс. - Клинок сабли
выкован из дамасской стали, вывод: ее владелец служил в Индии. На клинке
остались крошечные кусочки колбасы с чесноком, похоже, саблю использовали
вместо столового прибора.
- Боевое оружие? Позор... - прошептал я.
- Это еще не все, - соболезнующе сказал Холмс. - На жирном лезвии
остались буквально микроскопические частички волос. Цвета их разглядеть не
могу, но вывод напрашивается сам собой: владелец сабли регулярно брил ей
голову.
Я схватил со стола бокал с шампанским и осушил его одним глотком.
- Ну и о книгах-газетах, - невозмутимо продолжил Холмс. - На тех же
жирных пятнах остались частицы бумаги - как газетной, так и книжной.
- Ужасно, - пробормотал я. - Неслыханно... К чему идет Англия?
- Самое интересное, что владелец сабли - не англичанин, - задумчиво
сказал Холмс, закуривая. - Но доказать это дедуктивно я не могу. Пока.
Некоторое время мы молча курили, глядя в камин. Потом я спросил у
миссис Хадсон:
- Холмс не прав, ведь верно?
- Прав, - кротко ответила старушка. - Лысый мужчина средних лет, от
него пахло чесноком, он читал "Таймс", разрезая страницы саблей. Очень
загорелый, вот как вы, когда только приехали из Афганистана. С ним еще
были...
- Молчать, Хадсон, молчать! - закричал Холмс. - Дедукция подсказывает
мне, что мы найдем в прихожей еще что-нибудь! И сделаем вывод о спутниках
офицера самостоятельно!
Через минуту мы уже были в прихожей. Зоркие глаза Холмса обежали
комнату, потом он вскрикнул и поднял стоящий у дверей ботинок.
- Это ваш? - с благоговейным ужасом спросил он.
- Нет, - с сожалением признался я. Ботинок был хороший, кожаный, но
без пары и слишком большого размера, чтобы стоило на него претендовать.
- Удивительно, - прошептал Холмс. - Потрясающе... Забыть трость -
естественно. Забыть саблю - возможно. Но забыть ботинок... Что вы о нем
скажете?
Наученный горьким опытом я изучал ботинок минут пять. Потом рискнул
сделать предположение:
- Его владелец - мужчина с ногами.
Несколько мгновений Холмс озадаченно смотрел на меня. Затем робко
спросил:
- Все?
- Все! - ехидно сказал я.
- Да, не поспоришь, - согласился Холмс. - Можно только добавить.
Владелец ботинка - молодой парень, худощавый, с большими руками и ногами.
А еще он притворяется шотландцем, солнечно-рыжий, в хороших отношениях со
своим слугой-негром, таскает с собой волынку, на которой не умеет играть,
регулярно бреет ноги и носит толстые шерстяные носки.
Я присел на тумбочку для зонтиков и спросил:
- Бог мой, но как? Как вы сумели понять это?
- Если бы вы читали мой трактат об обуви и характере ее владельцев,
то никогда бы не задали такого вопроса. - Холмс похлопал меня по плечу. -
Такие ботинки может носить лишь молодой и худощавый парень. Что касается
остального... На ботинке мелкие рыжие волосы - ботинконоситель брил ноги
уже после того, как обулся. Но как он мог это сделать в брюках? Вывод - он
носит шотландскую юбочку, кильт. Раз он ушел, забыв ботинок, в такую
прохладную погоду, значит на нем были толстые шерстяные носки. Но
шотландцы не носят носков!
- Да? - поразился я.
- Да, - подумав, сказал Холмс. - Мне так кажется. Если же владелец
ботинка носит шотландскую юбку, но при этом одет в носки - значит он лишь
притворяется шотландцем! А любой, выдающий себя за шотландца, будет
повсюду таскать волынку. Но играть на ней не сможет - это чисто
шотландский порок... Что там я еще говорил?
- Слуга-негр, - напомнил я, - в дружеских отношениях с
лже-шотландцем.
- Самое слабое звено моих предположений, - признал Шерлок. - Я делаю
этот вывод лишь на основании того, что ботинки хорошо начищены. Значит - у
слуги с якобы-шотландцем хорошие отношения. А что слуга - негр, нам
сказала миссис Хадсон. Придется поверить ей.
- Честное слово! - возмутилась миссис Хадсон.
- Ладно, поверим в вашу наблюдательность, - решил Холмс.
На несколько минут мы погрузились в раздумья. Потом Шерлок опустился
на колени и стал ползать по полу.
- Вы что-то нашли? - спросил я.
- Нет, но давайте поищем! - предложил Холмс. Я послушно опустился
рядом и мы принялись ползать по полу вместе.
- Вы уж извините, я тут давно не прибиралась, - созналась миссис
Хадсон.
- Да, я вижу, с прошлого вторника, - рассеянно ответил Холмс,
заползая под диванчик, на котором обычно сидели наши посетители. И тут же
оттуда донесся его вопль.
- Что случилось? - я попытался прийти к Холмсу на помощь, но вдвоем
мы под диваном не помещались.
- Дорогу, Ватсон! - кричал Холмс. - Шампанского, Хадсон! Это самая
удивительная находка в моей жизни! Мышь! Мышь!
- А!!! - завопила Хадсон, с неожиданной ловкостью запрыгивая на
тумбочку для зонтиков.
- Не бойтесь, она в клетке! - сообщил Холмс, выныривая из-под дивана.
- Тогда я пошла за шампанским, - успокоилась миссис Хадсон. - Снимите
меня, Ватсон!
- Для вас, Хадсон, все что угодно! - сказал я, галантно снял старушку
с тумбочки, отнес на кухню и вернулся к Холмсу. Мой гениальный друг сидел
на диванчике, поставив на колени небольшую металлическую клетку, вроде
тех, в каких обычно держат канареек. Он внимательно смотрел на маленькую
черную мышь, которая в свою очередь сердито смотрела на Холмса.
- Ничего не понимаю, - горестно признался Холмс. - Мышь! В клетке!
Если я не ошибаюсь - самочка, из вида Мус Минутус, мышь-малютка... Кто
посадил ее в клетку? Зачем? И почему носил с собой? Ничего не понимаю.
Миссис Хадсон принесла нам шампанское и строго напомнила:
- Мистер Холмс, уже девять часов. Вы пропускаете время вечерней
инъекции!
- Мне не до кокаина, - грустно сказал Холмс. - Я чувствую, что
столкнулся с совершенно удивительной загадкой. Сабля, башмак и мышь!
Ватсон, если вам еще не надоели ваши литературные опыты, можете назвать
это дело "Делом плененной мыши". Или "Делом шотландского ботинка".
- Я не столь оптимистически настроен, - признался я. - Даже если
удивительная троица вновь посетит нас, все равно, их дело может оказаться
вполне заурядным.
- Люди, пришедшие с заурядными делами, не забывают клеток с мышами, -
торжественно сказал Холмс. - Пройдемте в гостиную, выпьем чая, покурим
трубки, я сыграю на скрипке... Надо подумать об этом удивительном деле.
Мы вернулись в гостиную, но не успели еще набить трубки, как внизу
затренькал колокольчик.
- Бегу-бегу, - прошелестела миссис Хадсон, направляясь к двери.
- Я уверен, что это они, - сказал Шерлок. - Эх, сюда бы Лестрейда с
его револьвером... Ладно, возьмите с камина хлыст, а мне дайте кочергу.
Спрятав под креслами орудия самообороны, мы напряженно уставились на
дверь.
- Бегу-бегу, - доносился с лестницы голос миссис Хадсон. - Уже почти
открываю дверь!
- Вы думаете, будет драка? - спросил я.
- Надо быть готовым ко всему, - туманно ответил Холмс. - Мне не
внушают доверия наши гости, Ватсон. Что-то с ними нечисто...
Наконец, миссис Хадсон впустила посетителей. Мы услышали, как они
раздеваются в передней, потом по лестнице затопали тяжелые шаги.
- Дедукция подсказывает, - прошептал Холмс, - что это будет самое
удивительное и мистическое приключение в моей жизни!
- Удивительней собаки Баскервилей? - поразился я.
- Во сто крат! - уверенно сказал Холмс и громко крикнул: - Войдите!
Дверь медленно открылась и в гостиную вступила удивительная троица.
При виде ее у меня улетучились все сомнения в сложности предстоящего дела,
а рука сама полезла под кресло, за хлыстом.
Первым шел высокий мужчина, в жилах которого, судя по чертам лица,
текла и капля азиатской крови. Одет он был в военный мундир колониальной
армии. Был он абсолютно лыс, щеки и подбородок тоже казались выскобленными
до блеска. От незнакомца явственно несло чесноком. Из одного кармана
кителя торчала свернутая в трубку газета, из другого - маленький томик, в
котором я не без гордости узнал свои собственные "Записки о Шерлоке
Холмсе", любезно выпущенные полгода назад мистером Конан Дойлем.
Следующим шел молодой рыжий парень. Был он так рыж, что в печально
знаменитом "Клубе рыжих" достоин был бы занимать председательствующее
место. Под мышкой парень небрежно держал полуспущенную волынку. Клетчатый
кильт доставал ему до колен, далее тянулись голые ноги, слегка посиневшие
от холода и покрытые частыми порезами от регулярного бритья. Толстые
шерстяные носки на ногах разительно отличались друг от друга: один носок
был девственно-чист, и, если не считать заплатки на месте большого пальца,
- вполне приличен, зато другой оказался весь заляпанным жидкой уличной
грязью. В довершении картины на руках у парня были толстые кожаные
перчатки.
Третьим шел негр. Вид его немедленно напомнил мне о тяжком бремени
белого человека - ибо негр был из тех, что явно нуждаются в дрессировке.
Исполинского роста и телосложения, с копной курчавых волос на голове и в
цветастой набедренной повязке, негр походил на людоеда из детских сказок.
В носу его болталось огромное золотое кольцо, за пояс был заткнут длинный
кинжал.
- Мы имеем честь видеть мистера Шерлока Холмса? - вежливо осведомился
мужчина восточной наружности.
