Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Классика - Бунин И.А. Весь текст 184.21 Kb

Тень птицы (рассказы)

Предыдущая страница Следующая страница
1 2 3 4 5  6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 16
пельно-смуглом лице, татуированном синеватыми полосками по бокам  подбо-
родка и звездочками на висках, покрывала не было. Не было и  библейского
кувшина на ее голове, прикрытой легким платком из черно-синей шерсти: на
голове она несла то, что теперь так ходко сменяет на Востоке  библейский
кувшин, - большую жестянку из-под керосина. А за феллашкой показался ос-
лик-иноходец, быстро и тупо семенивший копытцами, под красным  бархатным
седлом, на котором, почти задевая землю ботинками, сидел большой араб  в
пиджаке сверх длинного халата-подрясника, в  плоской  феске,  обмотанной
золотисто-пестрым платком...
   В отеле близ Площади Консулов мне отвели просторную комнату с  камен-
ным полом, покрытым тонкими коврами. В ней стояла постель  под  кисейным
балдахином, было полутемно и прохладно. Ставни балкона были закрыты.  За
ними стоял оглушительный гам Востока, говор и стук копыт,  гул  и  рожки
трамвая, вопли продавцов воды... А когда я раскрыл  ставни,  в  комнату,
вместе со всеми этими звуками, так и хлынул свет, жар африканского полд-
ня...
   В каком-то маленьком греческом ресторане я ел какую-то розовую  морс-
кую рыбу, щедро облитую лимонным соком, и пил какое-то густое вино.  По-
том побрел к морю, глядя на мелкую зыбь его сиреневого простора, на  ра-
ковины облаков, таявших над ним в бездонном шелковистом небе, на  кубики
палевых домов, терявшихся вдоль широкого изгиба песчаного побережья... И
вихры отдаленных пальм опять сладко напомнили: Африка!
   На Площади Консулов, вокруг сквера, в жидкой и легкой тени  подсыхаю-
щих деревьев, стояли коляски, дремали лошади. Смуглые, в белом, извозчи-
ки, вместе с прочей арабской толпой, занимавшей несметные столики  скве-
ра, пили воды, курили, болтали... Сидели два негра из Судана. Их  черные
скуластые лица и черные палки ног в огромных пыльных туфлях казались еще
чернее и страшнее от белых кидар; сверх рубашек на них были короткие ха-
латы цвета полосатых гиен. С раздувающимися ноздрями раздавленных носов,
с блестящими глазами, с нагло  вывороченными  губами  негры  радостно  и
удивленно осматривали проходящих женщин. А у женщин, закутанных в черный
шелк, только и видно было что глаза, странно  разделенные  металлическим
цилиндром, соединяющим чадры с покрывалами.
   Часам к четырем город снова ожил. Поливали мостовые, и косой блеск  с
запада ярко золотил и площадь, снова наполнившуюся народом, и всю  улицу
Шериф-Паша, по которой я поехал к каналу и которая  казалась  бы  совсем
европейской, если бы не ослики, не этот босоногий черноликий люд и шара-
баны с детьми и женщинами, очень нарядными, но уж чересчур смуглыми. Ка-
нал соединяет море с Нилом. Виллы и сады тянулись вдоль его правого  бе-
рега, на зеркальной воде его мирно дремали в низком блеске  еще  жаркого
солнца грубые косые паруса барок, и по-африкански желтели среди  пальмо-
вых рощ глиняные хижины на левом берегу...
   По-африкански бедно было и в кварталах, прилегающих к Старому  Порту,
к тому голому холмистому пространству, где когда-то были дворцы и  храмы
Птоломеев и где теперь, на месте Серапеума, стоит так называемая колонна
Помпея. По-африкански горели против опускавшегося солнца стекла в желтых
домах разноплеменной александрийской бедноты. Женщины в туфлях и халати-
ках, похожие на евреек наших южных городов, с раскрытыми тощими грудями,
почерневшими от зноя, лениво сидели у порогов и держали на коленях полу-
голых детишек, лица которых сплошь облепляли мухи. Тут же шатались шелу-
дивые бездомные собаки. Ни кустика не было среди глиняных рогатых памят-
ников арабского кладбища, уже давно смешавшего свои кости  с  несметными
костями древних кладбищ и с мусором тысячелетних останков стократ  поги-
бавшей и вновь возрождавшейся Александрии. И надо всеми этими  братскими
могилами высилась колонна розового  ассуанского  мрамора.  Меланхоличес-
ки-прекрасен вид от колонны: на западе - вечернее солнце, опускающееся к
золотой полосе Средиземного моря, на востоке - рощи пальм, синяя пустын-
ная равнина Мареотиса и пески, пески...
   А на пути в Каир сперва мелькали стены Александрии. Потом вагоны оза-
рились золотистыми песчаными выемками, белыми виллами и яркой синью  ут-
реннего неба.
   Скоро их сменил Мареотис: водная сияющая гладь, острова камышей, нео-
бозримая зеркальность, на отмелях которой розовыми лилиями блистали  ты-
сячи длинноногих фламинго, ибисов и цапель. А за лагунами и поймами  на-
чали развертываться топи и равнины, возделанные, как огороды, изрезанные
каналами и плотинами, и стекловидные дали с чуть  видными  оазами  селе-
ний...
   Поезд уносил меня к югу, и все живее  чувствовал  я,  что  нигде  так
быстро не падаешь в глубь времен, как здесь.  Как  древен  этот  смуглый
люд, орошающий поля, едущий по плотинам на осликах, отдыхающий вместе  с
буйволами под жидкой тенью смоковниц!
   Вагон был переполнен женщинами, до глаз закутанными в черное и белое,
фесками, шляпами, халатами, табачным дымом, пылью и светом. Воздух, вею-
щий в окна с нив и каналов, становился все жарче и суше, - и вот  начали
хлопать поднимаемые рамы, а за ними - решетчатые ставни.  Воцарился  по-
лумрак, изрезанный полосами света и дыма, но духота стала уже дурманить.
Я вышел на площадку - и ослеп от белого блеска. Обдает  пламенем,  точно
стоишь возле огромного костра, удушает желтой пылью... Вижу сквозь пыль,
что под колесами с грохотом мелькает сквозной  мост  и  горячим  стеклом
блещет внизу река в илистых берегах. Это уже Нил. Мимо  поезда  начинают
мелькать белые яркие стены и высокие пальмы: Танта. С разлета  стал  по-
езд, и хлынувшая из вагонов толпа мгновенно смешалась с цветистой толпой
на раскаленной платформе. Но едва успел я схватить в буфете  апельсин  и
пачку папирос, как дверцы вагонов уже опять захлопали. И опять - равнины
зреющего хлеба, каналы и черные деревушки феллахов - полузвериные хижины
из ила, крытые дурро-вой соломой... И опять против меня - копт и феллах.
Копт - толстый, в черном халате, в черной туго завернутой чалме, с  тем-
но-оливковым круглым лицом, карими глазами  и  раздувающимися  ноздрями.
Феллах - в белой чалме и грубом балахоне, расстегнутом на груди. Это со-
вершенный бык, по своему нечеловеческому сложению, с бронзовой шеей изу-
мительной мощи. И сидит он так, как  и  подобает  ему,  прямому  потомку
древнего египетского человека: прямо, нечеловечески спокойно, с подняты-
ми плечами, ровно положивши ладони на колени...
   1907
 
   СВЕТ ЗОДИАКА
 
   I
 
   Каир шумен, богат, многолюден.
   К вечеру улицы политы. Нежно и свежо пахнет цветами, тепло и пряно  -
влажной пылью и нагретыми за день мостовыми. Оживленнее  гудят  трамваи,
реками текут шарабаны, коляски, кареты и верховые к мосту через Нил,  на
катанье, гремят в садах оркестры... Но вот по людным широким  тротуарам,
никого и ничего не замечая, идут бедуины - худые, огнеглазые, высокие, -
и на их чугунных лицах - алый отблеск жаркого заката. Их тонкие,  сухие,
почти черные ноги голы от колен до больших жестких башмаков. Лица  гроз-
ны, головы женственны: на головы накинуты и  висят  по  плечам  кэфии  -
большие платки из черно-синей шерсти, а сверх платков лежит двойной  об-
руч, два черных шерстяных жгута. На теле рубаха до  колен,  подпоясанная
шалью, на рубахе - теплая безрукавка, а сверх всего  -  абая,  шерстяная
пегая хламида, грубая, тяжелая с короткими .рукавами, но такая  широкоп-
лечая, такая свободная, что рукава, спускаясь, достигают до  кистей  ма-
леньких лиловых рук. И царственно-гордо выгнуты тонкие  шеи,  обмотанные
шелковыми  платками,  и  небрежно  опирается  левая  рука  с  серебряным
перстнем на мизинце на рукоятку огромного ятагана, засунутого за пояс...
   Старый Каир, сарацинский, окружает Каир новый, европейский, со сторо-
ны желтого Мокатамского кряжа. Ему уже тысяча  триста  лет.  Он  основан
"милостью и велением Бога". Фостат - его первое имя - значит палатка.  У
подошвы Мокатама был Новый Вавилон, основанный еще при фараонах выходца-
ми из Вавилона Халдейского. Настало время, когда над миром восторжество-
вала грозная и дикая мощь Ислама. Амру, полководец Омара, пришел к  Нилу
и взял Вавилон. В его палатке свила гнездо голубка. Уходя, Амру  оставил
палатку, дабы не трогать гнезда. И на этом месте зачался "Победоносный",
Великий Каир.
   Его узкие, длинные и кривые улицы  переполнены  лавками,  цирюльнями,
кофейнями, столиками, табуретами, людьми, ослами, собаками и верблюдами.
Его сказочники и певцы, повествующие о подвигах Али, зятя  пророка,  из-
вестны всему миру. Его шахматисты и курильщики молчаливы  и  мудры.  Его
базары равны шумом и богатством базарам Стамбула и Дамаска. В нем полты-
сячи мечетей, а вокруг него, в пустыне, - сотни тысяч  могил.  Мечети  и
минареты царят надо всем. Мечети плечисты, полосаты, как абаи, все в ог-
ромных и пестрых куполах-тюрбанах. Минареты высоки, узорны и тонки,  как
пики. Это ли не старина? Стары и погосты его, стары и голы.  Там,  среди
усыпальниц халифов, среди усыпальниц мамелюков и вокруг  полуразрушенной
мечети Амру, похожей на громадную палатку, - вечное безмолвие  песков  и
несметных рогатых бугорков из глины, усыпляемое жалобною песнью  пустын-
ного жаворонка или пестрокрылых чекканок. Но вот  проходит  и  звонко  и
страстно кричит по узким и шумным коридорам  базаров  и  улиц  сожженная
нуждою и зноем женщина, со спутанными черными волосами, босая,  в  одной
полинявшей кубовой рубахе. Все достояние ее в козе, которую она ведет за
собою, - в старой козе с длинной шелковисто-черной шерстью,  с  длинными
колокольцами-ушами и горбатым носом. Женщина кричит,  предлагая  подоить
эту козу и за грош напоить "сладким молоком" всякого  желающего.  И  вся
старина сарацинского Каира тонет в аравийской древности этого  крика.  А
когда смотришь на мечети Каира и на его погосты, то думаешь о  том,  что
мечети его сложены из порфира мемфисских храмов  и  гранита  разрушенных
пирамид, что дорога мимо погостов ведет по пустыне к  обелиску  Гелиопо-
ля-Она. И тогда и от европейского Каира и от Каира мусульманского  мысль
уносится к древнему царству фараонов, видя  вдали  каменные  мощи  этого
царства - пирамиды Гизе и Саккара...
 
 
   II
 
   Солнце склонялось к Ливийской пустыне. Я смотрел со стен цитадели Ка-
ира, утвержденной на выступе скал Мокатама, на запад, на восток и на се-
вер, - на город, занявший необозримую долину под  цитаделью.  Подошел  и
предложил свои услуги какой-то милый и тихий человек в темном балахоне и
белой чалме. Он прежде всего показал мне колодец халифа Юсуфа. Но что же
это за старина? Колодец глубок, как преисподняя, и только. Камни цитаде-
ли постарше - они из малых пирамид Гизе!
   Я все глядел в пыль над долиною Нила и за Нил, где,  в  сухо-туманной
пустыне, рисовались фиолетовые конусы самых старых пирамид и среди них -
ступенчатая пирамида Аписов: Ко-Комех - "пирамида черного быка".  Внутри
она уже разрушается, а снаружи полузасыпана песками. Она даже не из кам-
ня, а из кирпичей нильского ила. Она на тысячу лет древнее великой пира-
миды Хуфу. А близ нее - Серапеум,  бесконечные  черностенные  катакомбы,
высеченные в скалах. И, взглянув в сторону Серапеума, я забыл на  минуту
все окружающее. Ах, как пышно-прекрасны были эти "земные воплощения бога
Нила", эти мощные траурные быки - черные, с белым ястребом на  спине,  с
белым треугольником на лбу! Как мрачно-торжественны были их погребальные
галереи и гигантские саркофаги из гранита!
   - Эль-Азхар, Гассан, - бормотал араб, перечисляя каирские  мечети  и,
бесшумно перебирая легкими босыми ногами, привел меня к северной  стене,
к другому обрыву, и опять стал указывать на море серого огромного  горо-
да, теряющегося в пыли под нами.
   Воздух был тепел и душен. Далеко на западе склонялось к слоистым пес-
кам горячее мутное солнце. Пирамиды Гизе были ближе  и  левей  его:  они
мягко и четко выделялись среди этих пепельных дюн фиолетовыми  конусами.
Предыдущая страница Следующая страница
1 2 3 4 5  6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 16
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама