колонне.
Улетая, маргарита видела только, что виртуоз-джазбандист,
борясь с полонезом, который дул маргарите в спину, бьет по го-
ловам джазбандистов своей тарелкой и те приседают в комическом
ужасе.
Наконец вылетели на площадку, где, как поняла маргарита, ее
во тьме встречал коровьев с лампадкой. Теперь на этой площадке
глаза слепли от света, льющегося из хрустальных виноградных
гроздьев. Маргариту установили на место, и под левой рукой у
нее оказалась низкая аметистовая колонка.
- Руку можно будет положить на нее, если станет очень труд-
но, - шептал коровьев.
Какой-то чернокожий подкинул под ноги маргарите подушку с
вышитым на ней золотым пуделем, и на нее она, повинуясь чьим-то
рукам, поставила, согнув в колене, свою правую ногу. Маргарита
попробовала оглядеться. Коровьев и азазелло стояли возле нее в
парадных позах. Рядом с азазелло - еще трое молодых людей,
смутно чем-то напомнивших маргарите абадонну. В спину веяло
холодом. Оглянувшись, маргарита увидела, что из мраморной стены
бьет шипящее вино и стекает в ледяной бассейн. У левой ноги она
чувствовала что-то теплое и мохнатое. Это был бегемот.
Маргарита была в высоте, и из-под ног ее вниз уходила гран-
диозная лестница, крытая ковром. Внизу, так далеко, как будто
бы маргарита смотрела обратным способом в бинокль, она видела
громаднейшую швейцарскую с необ"ятным камином, в холодную и
черную пасть которого мог свободно в"Ехать пятитонный грузовик.
Швейцарская и лестница, до боли в глазах залитая светом, были
пусты. Трубы теперь доносились до маргариты издалека. Так про-
стояли неподвижно около минуты.
- Где же гости?- Спрсила маргарита у коровьева.
- Будут, королева, сейчас будут. В них недостатка не будет.
И, право, я предпочел бы рубить дрова, вместо того чтобы при-
нимать их здесь на площадке.
- Что рубить дрова, - подхватил словоохотливый кот, - я
хотел бы служить кондуктором в трамвае, а уж хуже этой работы
нет ничего на свете.
- Все должно быть готово заранее, королева, - об"яснял ко-
ровьев, поблескивая взглядом сквозь испорченный монокль.- Ни-
чего не может быть гаже, чем когда приехавший первым гость мы-
кается, не зная, что ему предпринять, а его законная мегера
шепотом пилит его за то, что они приехали раньше всех. Такие
балы надо выбрасывать на помойку, королева.
- Определенно на помойку, - подтвердил кот.
- До полуночи не более десяти секунд, - добавил коровьев, -
сейчас начнется.
Эти десять секунд показались маргарите чрезвычайно длин-
ными. По-видимому, они истекли уже, и ровно ничего не про-
изошло. Но тут вдруг что-то грохнуло внизу в громадном камине,
и из него выскочила виселица с болтающимся на ней полурассыпав-
шимся прахом. Этот прах сорвался с веревки, ударился об пол, и
155
из него выскочил черноволосый красавец во фраке и в лакирован-
ных туфлях. Из камина выбежал полуистлевший небольшой гроб,
крышка его отскочила, и из него вывалился другой прах. Красавец
галантно подскочил к нему и подал руку калачиком, второй прах
сложился в нагую вертлявую женщину в черных туфельках и с чер-
ными перьями на голове, и тогда оба, и мужчина и женщина, за-
спешили вверх по лестниице.
- Первые!- Воскликнул коровьев, - господин жак с супругой.
Рекомендую вам, королева, один из интересных мужчин! Убежденный
фальшивомонетчик, государственный изменник, но очень недурной
алхимик. Прославился тем, - шепнул на ухо маргарите коровьев, -
что отравил королевскую любовницу. А ведь это не с каждым слу-
чается! Посмотрите, как красив!
Побледневшая маргарита, раскрыв рот, глядела вниз и видела,
как исчезают в каком-то боковом ходу швейцарской и виселица и
гроб.
- Я в восхищении, - заорал прямо в лицо поднявшемуся по
лестнице господину жаку кот.
В это время внизу из камина появился безголовый, с оторван-
ною рукою скелет, ударился оземь и превратился в мужчину во
фраке.
Супруга господина жака уже становилась перед маргаритою на
одно колено и, бледная от волнения, целовала колено маргариты.
- Королева, - бормотала супруга господина жака.
- Королева в восхищении, - кричал коровьев.
- Королева...- Тихо сказал красавец, господин жак.
- Мы в восхищении, - завывал кот.
Молодые люди, спутники азазелло, улыбаясь безжизненными, но
приветливыми улыбками, уже теснили господина жака с супругою в
сторону, к чашам с шампанским, которые негры держали в руках.
По лестнице поднимался вверх бегом одинокий фрачник.
- Граф роберт, - шепнул маргарите коровьев, - по-прежнему
интересен. Обратите внимание, как смешно, королева- обратный
случай: этот был любовником королевы и отравил свою жену.
- Мы рады, граф, - вскричал бегемот.
Из камина подряд один за другим вывалились, лопаясь и рас-
падаясь, три гроба, затем кто-то в черной мантии, которого сле-
дующий выбежавший из черной пасти ударил в спину ножом. Внизу
послышался сдавленный крик. Из камина выбежал почти совсем раз-
ложившийся труп. Маргарита зажмурилась, и чья-то рука поднесла
к ее носу флакон с белой солью. Маргаритее показалось, что это
рука наташи. Лестница стала заполняться. Теперь уже на каждой
ступеньке оказались, издали казавшиеся совершенно одинаковыми,
фрачники и нагие женщины с ними, отличавшиеся друг от друга
только цветом перьев на головах и туфель.
К маргарите приближалась, ковыляя, в странном деревянном
сапоге на левой ноге, дама с монашески опущенными глазами, ху-
денькая, скромная и почему-то с широкой зеленой повязкой на
шее.
- Какая зеленая?- Машинально спросила маргарита.
- Очаровательнейшая и солиднейшая дама, - шептал коровьев,
- рекомендую вам: госпожа тофана, была чрезвычайно популярна
среди молодых очаровательных неаполитанок, а также жительниц
палермо, и в особенности среди тех, которым надоели их мужья.
Ведь бывает же так, королева, чтобы надоел муж.
- Да, - глухо ответила маргарита, в то же время улыбаясь
двум фрачникам, которые один за другим склонялись перед нею,
целуя колено и руку.
- Ну вот, - ухитрялся шептать коровьев маргарите и в то же
время кричать кому-то:- герцог, бокал шампанского! Я восхищен!
Да, так вот-с, госпожа тофана входила в положение этих бедных
женщин и продавала им какую-то воду в пузырьках. Жена вливала
156
эту воду в суп супругу, тот его с"Едал, благодарил за ласку и
чувствовал себя превосходно. Правда, через несколько часов ему
начинало очень сильно хотеться пить, затем он ложился в по-
стель, и через день прекрасная неаполитанка, накормившая своего
мужа супом, была свободна, как весенний ветер.
- А что это у нее на ноге?- Спрашивала маргарита, не уста-
вая подавать руку гостям, обогнавшим ковыляющую госпожу тофану,
- и зачем эта зелень на шее? Блеклая шея?
- Я в восхищении, князь!- Кричал коровьев и в это же время
шептал маргарите:- прекрасная шея, но с ней неприятность случи-
лась в тюрьме. На ноге у нее, королева, испанский сапожок, а
лента вот отчего: когда тюремщики узнали, что около пятисот
неудачно выбранных мужей покинули неаполь и палермо навсегда,
они сгоряча удавили госпожу тофану в тюрьме.
- Как я счастлива, черная королева, что мне выпала высокая
честь, монашески шептала тофана, пытаясь опуститься на колено.
Испанский сапог мешал ей. Коровьев и бегемот помогли тофане
подняться.
- Я рада, - ответила ей маргарита, и в то же время подавая
руку другим.
Теперь по лестнице снизу вверх поднимался поток. Маргарита
перестала видеть то, что делается в швейцарской. Она механиче-
ски поднимала и опускала руку и, однообразно скалясь, улыбалась
гостям. В воздухе на площадке уже стоял гул, из покинутых мар-
гаритой бальных зал, как море, слышалась музыка.
- А вот это - скучная женщина, - уже не шептал, а громко
говорил коровьев, зная, что в гуле голосов его уже не рас-
слышат, - обожает балы, все мечтает пожаловаться на свой пла-
ток.
Маргарита поймала взглядом среди подымавшихся ту, на кото-
рую указывал коровьев. Это была молодая женщина лет двадцати,
необыкновенного по красоте сложения, но с какими-то беспокой-
ными и назойливыми глазами.
- Какой платок?- Спросила маргарита.
- К ней камеристка приставлена, - пояснил коровьев, - и
тридцать лет кладет ей на ночь на столик носовой платок. Как
она проснется, так он уже тут. Она уж и сжигала его в печи и
топила его в реке, но ничего не помогает.
- Какой платок?- Шептала маргарита, поднимая и опуская ру-
ку.
- С синей каемочкой платок. Дело в том, что, когда она слу-
жила в кафе, хозяин как-то ее зазвал в кладовую, а через девять
месяцев она родила мальчика, унесла его в лес и засунула ему в
рот платок, а потом закопала мальчика в земле. На суде она го-
ворила, что ей нечем кормить ребенка.
- А где же хозяин этого кафе?- Спросила маргарита.
- Королева, - вдруг заскрипел снизу кот, - разрешите мне
спросить вас: при чем же здесь хозяин? Ведь он не душил младен-
ца в лесу!
Маргарита, не переставая улыбаться и качать правой рукой,
острые ногти левой запустила в бегемотово ухо и зашептала ему:
- если ты, сволочь, еще раз позволишь себе впутаться в раз-
говор...
Бегемот как-то не по-бальному вспискнул и захрипел:
- королева... Ухо вспухнет... Зачем же портить бал вспухшим
ухом?.. Я говорил юридически... С юридической точки... Молчу,
молчу... Считайте, что я не кот, рыба, только оставьте ухо.
Маргарита выпустила ухо, и назойливые, мрачные глаза оказа-
лись перед ней.
- Я счастлива, королева-хозяйка, быть приглашенной на вели-
кий бал полнолуния.
157
- А я, - ответила ей маргарита, - рада вас видеть. Очень
рада. Любите ли вы шампанское?
- Что вы изволите делать, королева?!- Отчаянно, но беззвуч-
но вскричал на ухо маргарите коровьев, - получится затор!
- Я люблю, - моляще говорила женщина и вдруг механически
стала повторять:- фрида, фрида, фрида! Меня зовут фрида, о ко-
ролева!
- Так вы напейтесь сегодня пьяной, фрида, и ни о чем не
думайте, - сказала маргарита.
Фрида протянула обе руки к маргарите, но коровьев и бегемот
очень ловко подхватили ее под руки, и ее затерло в толпе.
Теперь снизу уже стеною шел народ, как бы штурмуя площадку,
на которой стояла маргарита. Голые женские тела поднимались
между фрачными мужчинами. На маргариту наплывали их смуглые, и
белые, и цвета кофейного зерна, и вовсе черные тела. В волосах
рыжих, черных, каштановых, светлых, как лен, - в ливне света
играли и плясали, рассыпали искры драгоценные камни. И как буд-
то кто-то окропил штурмующую колонну мужчин капельками света, -
с грудей брызгали светом бриллиантовые запонки. Теперь мар-
