была сдержанна, но такого непонятного поведения я еще не видел.
- Прокрути запись еще раз, Ку, - попросила Корделия. - И
останови, когда будет крупный план. - Она всмотрелась в застывшее
лицо принцессы. -Нет, она не кажется одурманенной. И не косит в
сторону, как лорд-протектор.
- Вам не кажется, что ей угрожают оружием? - спросил граф
Фортела.
- А может, ей просто все безразлично, - мрачно подсказала
Корделия.
- Она согласилась добровольно или ее заставили? - повторил
Форкосиган.
- Думаю, ни то, ни другое. Она варилась в этой бессмыслице
чуть ли не всю свою сознательную жизнь... Чего вы от нее хотите?
Она выдержала три года замужества за Зергом, прежде чем вмешался
Эзар. Уж она-то знает, когда, и что не следует говорить.
- Но согласиться на помолвку с человеком, которого она
считает виновным в смерти Грегора...
- Да что она может считать? Если она и правда думает, что ее
сын погиб - даже если она не верит, что его убил ты, - тогда ей
остается думать только о том, чтобы выжить самой. Зачем рисковать
жизнью ради какого-то эффектного жеста, если Грегору это не
поможет? Чем она, в конце концов, обязана тебе, нам? Насколько она
может судить, мы ничего для нее не сделали.
Форкосиган поморщился. Корделия продолжала:
- Фордариан наверняка ограничивает ее доступ к информации.
Возможно, ей кажется, что он вот-вот победит. Она из тех, кто
умеет выживать: она пережила и Зерга, и Эзара. Может, она надеется
пережить и вас с Фордарианом. Не удивлюсь, если она мечтает о
мести - хотя бы о такой, как возможность плюнуть на все ваши
могилы.
Кто-то из офицеров пробормотал:
- Но она же фор. Она не должна была ему уступать.
Корделия одарила его ледяной усмешкой.
- О, по тому, что говорит барраярская женщина в присутствии
мужчины, нельзя узнать, о чем она думает. Честность ведь не
вознаграждается, знаете ли.
Штабист неуверенно посмотрел на нее. Дру кисло улыбнулась.
Форкосиган вздохнул. Куделка моргнул.
- Итак, Фордариану надоело ждать, и он назначил себя
регентом, - пробормотал Фортела.
- И премьер-министром, - напомнил ему Форкосиган.
- Да, его понесло.
- А почему не императором? - спросил штабист.
- Проверяет обстановку, - сказал Канзиан.
- Это в сценарии идет позже, - высказал свое мнение Фортела.
- Или, возможно, раньше, если мы немного его подтолкнем, -
предположил Канзиан. - Последний и роковой шаг. Мы должны
подумать, как еще чуть-чуть его испугать.
- Осталось недолго, - твердо сказал Форкосиган.
Весь остаток дня Корделию преследовало воспоминание о
безжизненном лице принцессы. Что думает Карин? И если уж на то
пошло, что Карин чувствует? Может, она действительно махнула на
все рукой и погрузилась в апатию? Или просто выжидает? А вдруг она
все-таки любит Фордариана и присоединилась к нему по собственному
выбору, без принуждения?
"Если бы я знала, чего она хочет, я бы знала, что она
делает. Если бы я знала, что она делает, я бы знала, чего она
хочет".
В уравнении получалось слишком много неизвестных.
"Будь я на месте Карин..." Но правомерна ли такая аналогия?
У них немало общего: они примерно одного возраста, и обе - матери
сыновей, которым грозит опасность... Вытащив из шкафа уцелевшую
сандалию Грегора, Корделия задумалась.
"Мама тоже меня схватила, и у нее в руке осталась моя
сандалия. Мне надо было получше ее застегнуть..._
Да, сейчас разумнее всего довериться своим ощущениям.
Кажется, она точно знает, что думает Карин.
Когда раздался сигнал комм-устройства - примерно в то же
время, что и накануне, - Корделия кинулась к нему со всех ног.
Новая передача из столицы, новые сведения, что-то, что поможет
разбить эту безумную цепь? Но над пластиной возник не Куделка, а
незнакомый офицер со знаками службы безопасности на воротнике.
- Леди Форкосиган?
- Да...
- Говорит майор Сиркодж, начальник караула на главном входе.
Полчаса назад сюда явился человек, который утверждает, что бежал
из столицы, но отказывается сообщить какие-либо подробности. К
сожалению, у него аллергия к суперпентоталу. Он все время просит -
даже требует, - чтобы ему позволили переговорить с вами. Но не
исключено, что он подослан.
У Корделии забилось сердце. Она подалась к комм-устройству,
словно пытаясь залезть в него.
- А он ничего с собой не принес? - взволнованно спросила
она. "Например, большой цилиндрический бак около полуметра высоты
со множеством мигающих лампочек и красной надписью: "Верх здесь"?
Выглядит чертовски таинственно - любого охранника доведет до
припадка..." - Его имя, майор!
- Он не принес ничего, кроме того, что на нем надето. Он в
плохом состоянии. Его зовут Вааген, капитан Вааген.
- Сейчас буду у вас.
- Нет, миледи! Этот человек чуть ли не бредит. Он может быть
опасен. Я не могу вам позволить... Она предоставила ему говорить с
пустой комнатой. Друшикко догнала ее на бегу. Корделия добралась
до караульного помещения у главного входа меньше чем за семь минут
и остановилась в коридоре немного успокоить дыхание. Утихомирить
сердце, готовое выскочить у нее из груди. Спокойнее. Спокойнее.
Истерика на службу безопасности не подействует.
Высоко подняв голову, она отворила дверь и шагнула через
порог.
- Скажите майору Сиркоджу, что леди Форкосиган желает его
видеть, -сказала она дежурному. Тот ошарашенно поднял брови и
послушно наклонился над комм-пультом.
После нескольких бесконечных минут ожидания появился
Сиркодж.
- Я должна видеть капитана Ваагена.
- Миледи, он может оказаться опасным, - невозмутимо повторил
Сиркодж. - Его могли запрограммировать самым неожиданным образом.
Она сделала глубокий вдох: "А не схватить ли Сиркоджа за
шиворот -может, тогда он образумится? Нет, не выйдет!_
- Могу я по крайней мере увидеть его на экране?
Сиркодж задумался.
- Ну что ж, это, пожалуй, не опасно. Заодно проверим, тот ли
он, за кого себя выдает. Хорошо.
Проведя ее в другую комнату, он включил экран. У нее
вырвался чуть слышный стон.
Запертый в изоляторе Вааген метался от стены к стене. Но кто
бы теперь узнал прежнего подтянутого и энергичного исследователя
из Императорского госпиталя в этом грязном, изможденном бродяге!
Оба глаза Ваагена украшали красно-лиловые синяки, один почти
совсем заплыл, а в щелке светилось что-то пугающе алое.
- Вызовите к нему врача!
По тому, как подскочил Сиркодж, Корделия поняла, что кричит.
- Ему оказана первая помощь, - заявил майор. - Мы начнем
лечить его, как только он пройдет проверку.
- Тогда дайте мне поговорить с ним, - сквозь зубы сказала
Корделия. -Дру, немедленно разыщи Эйрела и расскажи ему, что
происходит.
Друшикко торопливо вышла. Сиркодж недовольно нахмурился, но
все же распорядился проводить арестованного к ближайшему комм-
пульту.
Наконец их соединили. В искаженном лице капитана Ваагена
Корделия словно увидела отражение своего собственного состояния.
Наконец-то!
- Вааген! Что?
- Миледи! - вцепившись в край пульта, Вааген подался вперед.
Его била дрожь. - Идиоты, дебилы, невежды, тупицы... - Он
задохнулся бессильной руганью, потом перевел дух и снова заговорил
- быстро и четко, словно ее изображение могло в любую секунду
исчезнуть.
- Нам уже казалось, что все обойдется. Мы спрятали
репликатор в госпитале, и никто там не появлялся. Мы тоже не
высовывались, по очереди ночевали в лаборатории. Потом Генри
удалось вывезти жену из города, и мы оба поселились в лаборатории.
Пытались тайно продолжать лечение. Думали -нас вот-вот вызволят.
Ждали перелома хоть в какую-нибудь... Мы уже почти успокоились, но
они все-таки пришли. Этой... Нет, вчера. - Он автоматически
пригладил волосы, словно пытаясь уловить соответствие между
реальным временем и временем кошмаров, когда все часы сходят с
ума.
- Люди Фордариана. Пришли за репликатором. Мы заперлись в
лаборатории, они взломали дверь. Потребовали его. Мы отказались...
Отказались говорить, где он, и тогда они начали нас избивать.
Генри забили до смерти, словно какого-нибудь уличного бродягу. Ум,
образование, талант - все погибло, все разбито каким-то
косноязычным дебилом, размахивающим прикладом... По лицу Ваагена
бежали слезы.
Корделия оцепенела от ужаса. Она уже тысячи раз мысленно
проигрывала сцену в лаборатории, но никогда не видела на полу
мертвого доктора Генри и избитого до потери сознания Ваагена.
- Потом они разгромили лабораторию. Все... Все записи...
Все. Вся работа Генри по ожогам... Зачем им это понадобилось? Все
пропало... Зачем... Его охрипший от ярости голос сорвался.
- Они... Они нашли репликатор? Выбросили его?
Она ясно себе это представила: она уже видела это столько
раз -выплескивающуюся...
- В конце концов нашли. И унесли куда-то. А меня... Меня
отпустили, -он помотал головой, словно отказываясь верить
собственным словам.
- Унесли? - тупо повторила она. "Зачем? Какой смысл брать
сложнейшее устройство без тех, кто умеет с ним обращаться?" - И
отпустили вас. Чтобы вы пришли к нам, наверное. Рассказать.
- Вы правильно поняли, миледи.
- Куда, как вы думаете? Куда они его унесли?
- Скорее всего, во дворец, - произнес рядом с ней голос
Форкосигана. - Всех главных заложников держат именно там. Я сейчас
же поручу разведке этим заняться. - Эйрел говорил спокойно, но
лицо его было серым. - Похоже, не только мы усиливаем нажим.
Глава 15
Не прошло и двух минут после появления Форкосигана в
помещении контрольно-пропускного пункта, как Ваагена уже несли на
антигравитационной платформе в операционную, куда срочно вызвали
главного травматолога базы. Дальнейшие расспросы пришлось отложить
- пусть сначала его подлечат.
Форкосиган ушел сообщить новость Иллиану, а Корделия кружила
как заведенная по комнате ожидания в лазарете. Друшикко с
беспокойством молча наблюдала за ней - значит, достаточно умна,
чтобы предлагать бесполезные сейчас утешения.
Наконец из операционной вышел травматолог и объявил, что
Вааген в сознании и чувствует себя достаточно хорошо, чтобы его
можно было коротко - слово "коротко" он подчеркнул - допросить.
Вернулся Эйрел в сопровождении Куделки и Иллиана, и все вместе они
вошли к Ваагену, лежавшему в окружении капельниц и медтехников.
Измученный капитан прибавил еще несколько кошмарных
подробностей, но не сообщил ничего, что изменило бы первоначальную
картину.
Иллиан слушал очень внимательно.
- Наши люди во дворце это подтверждают, - доложил он, когда
Вааген безнадежно умолк. - Репликатор, судя по всему, принесли
вчера и установили где-то неподалеку от апартаментов принцессы.
Эта часть дворца охраняется лучше всего. Наши люди не знают, что
это такое - думают, это бомба, чтобы взорвать дворец в последнем
бою.
Вааген хмыкнул, закашлялся и сморщился от боли.
- Его кто-нибудь обслуживает? - Корделия задала вопрос,
который никому еще не пришел в голову. - Доктор, медтехник - кто-
нибудь?
Иллиан нахмурился:
- Не знаю, миледи. Могу попытаться узнать, но любой
дополнительный контакт подвергает наших агентов опасности.
- Угу.
- Все равно лечение прервано, - пробормотал Вааген, нервно
теребя край одеяла. - Пошло ко всем чертям...
- Я понимаю, что у вас пропали все записи, но вы могли бы...
Продолжать работу и без них? - робко спросила Корделия. - То есть
- если бы получили репликатор? Начать с того, на чем остановились?
- К тому времени, как мы его получим, начинать придется не с
того, на чем остановились. Да и помню я не все. Часть информации
погибла вместе с Генри.
Корделия сделала глубокий вдох.
- Если я не ошибаюсь, у эскобарских переносных репликаторов
двухнедельный рабочий цикл. Когда вы в последний раз меняли
аккумуляторы и фильтры и добавляли питательный раствор?
- Аккумуляторов хватит на несколько месяцев, - поправил ее
Вааген. -С фильтрами сложнее. Но быстрее всего подойдет к концу
питательный раствор. При таком усиленном обмене плод умрет от
