облачался каждый день, отправляясь на службу. Теперь лорд Форкосиган
исполнял обязанности премьер-министра, а не регента, то есть он уже не был
главнокомандующим и, может быть, не имел права носить свою старую
адмиральскую форму. Или она к нему приросла?
- Ты знаешь, я... - начал лорд и остановился. Тихонько откашлявшись,
он продолжал: - Мне интересно, что ты думаешь насчет своего будущего.
Насчет каких-нибудь запасных вариантов.
Майлз передернул плечами.
- Да нет никаких запасных вариантов. У меня был единственный план:
добиться успеха. Глупо, конечно.
Лорд Форкосиган нахмурился, не соглашаясь.
- Если тебя это утешит, ты был очень близок к победе. Я сегодня
разговаривал с председателем экзаменационной комиссии. Хочешь узнать
результаты своих письменных экзаменов?
Майлз покачал головой.
- Не надо. Теперь это неважно. С самого начала не было надежды. Я
просто слишком упрям, чтобы признаться в этом.
- Извини, это не так. Мы все понимали, что будет трудно. Но я ни за
что не позволил бы тебе так выкладываться из-за того, что считаю
невозможным.
- Наверное, я унаследовал от тебя любовь к риску.
Отец усмехнулся и кивнул:
- Ну, не от матери же.
- Она как... не очень расстроилась?
- Да нет... Ты же знаешь, мама без энтузиазма относится к военной
службе и к военным. Когда-то она назвала нас наемными убийцами. Едва ли не
самое первое, что я от нее услышал. - При этом воспоминании лицо отца
посветлело.
Майлз невольно улыбнулся:
- Прямо так и сказала?
- Вот именно, слово в слово. Но все-таки вышла за меня замуж, так что
я допускаю, что она говорила не вполне искренне. - Он посерьезнел. - А
вообще-то она права. Если я в чем-то и сомневался насчет твоей пригодности
к военному делу...
Майлз внутренне сжался.
- ...так это в твоей способности убивать. Когда убиваешь человека,
надо сперва стереть его лицо. Это такой психологический трюк. Солдату он
необходим. Я не уверен, что ты сумел бы достичь нужного тупоумия. Ты
поневоле все видишь объемно. В этом смысле ты очень похож на маму: не
упускаешь из виду собственный затылок.
- Но и у вас я никогда не замечал особой узости взглядов, сэр.
- Да, я тоже разучился владеть этим приемом. Потому и пошел в
политику. - Лорд Форкосиган улыбнулся, но улыбка быстро погасла. - Боюсь,
из-за этого и ты пострадал.
Последняя фраза заставила Майлза вспомнить реплику Костолица.
- Сэр... - неуверенно начал он, - вы действительно... Вы из-за меня
не претендовали на императорскую власть? Ведь все этого от вас ждали.
Только потому, что ваш наследник... - Он неловко коснулся пальцем груди,
не решаясь употребить запретный термин "калека".
Лорд Форкосиган нахмурился. Голос его упал почти до шепота - так
резко, что сын вздрогнул.
- Кто это сказал?
- Да никто, - испуганно ответил юноша.
Отец вскочил и несколько раз прошелся по комнате.
- Никогда и никому не позволяй так говорить, - отчеканил он. - Это
оскорбление чести - твоей и моей. Я поклялся императору Эзару Форбарре,
когда он лежал на смертном одре, что буду верно служить его внуку, и я
выполнил клятву. И точка.
- Да я и не спорю, - поспешно заверил сын.
Лорд Форкосиган поглядел на него и коротко рассмеялся.
- Извини. Ты просто попал в больное место. Ты тут ни при чем, малыш.
- Он снова сел, уже вполне владея собой. - Ты знаешь, что я думаю о
верховной власти. Ведьмин подарок, будь он трижды проклят... Но вот
попробуй объясни это им.... - Он помотал головой.
- Но ведь Грегор никак не может подозревать тебя в честолюбии. Ты
сделал для него больше чем кто бы то ни было - и во времена бунта
Фордариана, и в третью цетагандийскую войну, и при подавлении восстания
Комарры... Да без тебя его давно бы скинули с трона.
Лорд Форкосиган поморщился.
- Сейчас Грегор способен на любую глупость. Он только что вкусил
власти, - а власти у него очень много, можешь мне поверить, - и теперь у
него руки чешутся выяснить, как далеко она простирается. У меня вовсе нет
желания делать из себя мишень.
- Ну что ты, папа! Грегора не назовешь вероломным.
- Нет, конечно нет, но теперь на него давят со всех сторон, а я не
могу защитить его... - Лорд оборвал себя, сжав кулаки. - Ладно. Поговорим
о другом. Я хотел бы обсудить с тобой твои планы.
Майлз устало потер лицо.
- Не знаю, сэр...
- Например, ты можешь подать прошение императору, - не очень уверенно
предложил лорд Форкосиган.
- Как это? Засунуть меня в армию по высочайшему указу, наперекор
правилам? Ты же сам всю жизнь воевал против института любимчиков. - Майлз
вздохнул. - Если бы я хотел попасть в академию таким путем, это надо было
делать с самого начала, до провала на испытаниях. А теперь... Нет.
- Но ты слишком талантлив и энергичен, чтобы бездельничать. Есть и
другие способы послужить родине. Я бы хотел подсказать тебе одну-две идеи.
Просто, чтобы ты о них подумал.
- Говори.
- Будешь ли ты офицером или нет, ты все равно когда-нибудь станешь
графом Форкосиганом. - Майлз раскрыл было рот, чтобы возразить, но отец
поднял руку. - Я говорю "когда-нибудь". Ты неизбежно получишь какое-то
место в правительстве - если, конечно, не произойдет революции или еще
какой-то социальной катастрофы. Ты будешь представлять область,
доставшуюся нам от наших предков. А она сейчас в постыдном запустении. И
не только потому, что твой дед болен. На меня навалилась груда другой
работы, а до этого мы оба отдали большую часть жизни военной службе...
Говори-говори, а то я ничего этого не знаю, устало подумал Майлз...
- В общем, получилось так, что там теперь скопилась масса дел,
которыми необходимо заняться. И если тебя немного подготовить в
юридическом плане...
- Юристом?! - в ужасе ахнул Майлз. - Ты хочешь, чтобы я стал юристом?
Но это же ничем не лучше профессии портного...
- Что-что? - удивился лорд. - При чем тут портной?
- Да это я так... Из разговора с дедушкой.
- Вообще-то я не хотел говорить об этом твоему деду. - Лорд
Форкосиган слегка откашлялся. - Но если бы ты получил кое-какую подготовку
по основам государственного управления, ты бы мог... Как бы это сказать...
Ты бы мог замещать дедушку в нашем округе. Знаешь, управление не всегда
исчерпывалось войной, даже в период Изоляции.
Похоже, ты давненько об этом подумываешь, с обидой отметил Майлз.
Вряд ли ты взаправду верил, что я смогу поступить в академию... Все
сомнения Майлза вновь вернулись к нему.
- Вы мне все говорите, сэр? Ничего не утаиваете? Ну, насчет вашего
здоровья или еще чего-то?
- Нет-нет, - заверил лорд. - Хотя с моей должностью никогда не
знаешь, что будет завтра.
- Интересно, что происходит между Грегором и моим отцом на самом
деле? У меня такое чувство, будто мне говорят процентов десять, не
больше...
Лорд устало вздохнул, потом улыбнулся.
- Ладно. Я мешаю тебе отдыхать, в этом ты нуждаешься сейчас больше
всего. - Он встал.
- Да мне и не хочется спать, отец.
- Принести тебе что-нибудь, чтобы скорее заснуть? - осторожно и нежно
предложил лорд Форкосиган.
- Нет, получил запас снадобий в лазарете. Пара таких таблеток, и я
поплыву, как в замедленной съемке. - Майлз изобразил руками ласты и
закатил глаза.
Лорд Форкосиган кивнул и удалился.
Майлз откинулся на подушки и попробовал снова вызвать образ Элен. Но
холод действительности, ворвавшийся вместе с отцом, не оставлял места для
иллюзий. Майлз спустил ноги на пол и зашаркал в ванную за своим средством
для замедленного плавания.
Две таблетки, глоток воды. А если принять все, прошептал вкрадчивый
голос откуда-то из глубины сознания. Он со стуком поставил почти полную
коробочку на полку. Глаза его сверкнули.
- Дед прав. Драться нужно до последнего.
Он вернулся в постель. Перед ним вновь и вновь мелькала картинка - он
сидит на стене, затем совершает свой роковой прыжок. Это было похоже на
замедленную съемку. Наконец к нему пришел сон, и все исчезло.
3
Майлза разбудил слуга, осторожно дотронувшийся до его плеча. Свет в
комнате был тусклый, темно-серый.
- Лорд Форкосиган... Лорд Форкосиган...
Майлз, одурманенный снотворным, с великим трудом разлепил веки.
Который час?.. И почему этот болван именует его отцовским титулом? Он что,
новенький? Вроде нет.
Но вот сознание вернулось к нему и Майлз похолодел: до него дошел
смысл сказанного. Он резко сел в постели, голова кружилась, сердце куда-то
проваливалось.
- Что?
- Ваш... Ваш отец просит вас одеться и сейчас же спуститься к нему. -
Слуга запинался, и это подтверждало его худшие опасения.
Рассвет еще не наступил. Когда Майлз вошел в библиотеку, там горели
лампы, а окна казались тусклыми синевато-серыми прямоугольниками. Отец,
полуодетый в форменных брюках, рубашке и ночных туфлях тихо беседовал о
чем-то с двумя мужчинами. Одного Майлз знал - это был их домашний врач,
другой - адъютант в придворном мундире. Отец поднял глаза и встретился со
взглядом Майлза.
- Что-то с дедом, сэр? - тихо спросил Майлз.
Новоиспеченный граф Форкосиган кивнул головой.
- Дедушка скончался во сне, часа два тому назад. Думаю, боли он не
испытывал. - Голос отца не дрожал, но лицо было старчески изможденным,
хотя на нем и застыла маска профессиональной невозмутимости. Глаза отца
показались Майлзу на какой-то миг глазами несчастного ребенка, и это
перепугало его больше, чем новая, глубокая складка у отцовского рта.
Взор юноши наполнился слезами, и он сердито смахнул их тыльной
стороной ладони.
- К черту! - пробормотал он прерывающимся голосом. Никогда в жизни
Майлз не чувствовал себя таким маленьким.
Отец как-то странно посмотрел на него.
- Я... - начал он и осекся. - Ты ведь знаешь, он уже несколько
месяцев был на волоске.
А вчера я этот волосок перерезал, подумал Майлз, чувствуя себя
совершенно несчастным. Моя вина. Но вслух он сказал:
- Да, сэр.
Похороны старого графа превратились прямо-таки в событие
государственной важности. Три дня пышных церемоний безмерно утомили
Майлза. Соболезнования. Надгробные речи. Процессия, для которой Грегор
Форбарра выделил императорский военный оркестр и отряд конной гвардии в
парадных мундирах. Погребение.
Майлз думал, что его дед - последний представитель эпохи имперского
величия. Теперь он убедился в своей ошибке. Из каких-то закоулков
повыползали древние служаки, из которых песок сыпался, и их дамы, все в
черном, как вороны, жуткое зрелище. Мрачно-вежливый, Майлз терпеливо
сносил шокированные и сочувствующие взгляды, когда его представляли как
внука Петера Форкосигана, и выслушивал бесконечные воспоминания о людях,
которые умерли задолго до его рождения и о которых он надеялся никогда
больше не услышать.
Даже после того, как была брошена последняя лопата земли на могильный
холм, конца нашествию не предвиделось. К вечеру дом Форкосиганов заполнила
куча народа - друзья, знакомые, общественные деятели, их жены, зеваки,
любители визитов и столько родственников, что Майлза пробрала дрожь.
Отец и мать стояли внизу, встречая гостей. Долг аристократа для отца
всегда был связан с политическим долгом; Майлз мужественно нес вахту рядом
с родителями. Но когда прибыли Форпатрилы, он не выдержал и решил удрать в
последнюю крепость, еще не занятую вражескими войсками. Майлз уже слышал,
