при помощи ливрейных лакеев, от верхнего платья, я дошел до площадки где стоял
камердинер, докладывавший о прибытии гостей. Он, очевидно, знал меня, так как
тотчас же доложил торжественным голосом:
- Мистер Стюарт Норскотт!
Лорд Сангетт, который вместе с пожилой седой дамой приветствовал каждого гостя,
услышав мое имя, пошел мне навстречу.
Это был высокий мужчина, лет сорока пяти, с тяжелым бритым лицом и
жесткими голубыми глазами.
- Я рад, что вы пришли, Норскотт, - шепнул он, пожимая мне руку. - Вы
получили мою записку? Я должен с вами переговорить, как только кончу
эти глупости!
- Хорошо, - ответил я. - Где мы встретимся?
- Приходите ко мне в кабинет: я удеру от гостей в 11 часов, и вы меня
там найдете.
Поклонившись Сангетту, я вошел в зал для танцев, стараясь не показать
вида, что я здесь впервые, и это очень забавляло меня.
Зал был переполнен толпой, которая судорожно кружилась в каком-то танце.
Я стоял в дверях, ослепленный ярким светом, блеском бриллиантов и
красотой нарядов, мелькавших передо мною.
Внезапно я почувствовал, что кто-то стоит у меня за спиной, желая войти.
Я отошел в сторону, поднял глаза и сердце мое забилось так сильно,
словно собралось выпрыгнуть.
Напротив меня, под руку с пожилым господином, лицо которого было мне
очень знакомо, стояла Марчиа Солано!
10.
Я так обрадовался, увидев ее что чуть не подошел к ней и не обнаружил
нечаянно, что мы с нею знакомы. Но что-то в ее лице остановило меня...
Она сильно побледнела и я заметил, как задрожала ее рука, лежавшая
на руке спутника. Смущенная, она смотрела на меня, и глаза ее выражали
не то страдание, не то чувство облегчения.
Через мгновение она уже прошла мимо меня, увлекаемая своим спутником,
а в следующую минуту я услышал, что сзади кто-то произнес мое имя.
Обернувшись, я очутился лицом к лицу с лордом Ламмерсфильдом, который
накануне остановил меня в Парк-Лэйне.
- А, Норскотт! - произнес он, кивая мне. - Я как раз хотел узнать,
приехали ли вы? Встретить кого-нибудь в этом людском потоке - счастливая
случайность!
Он цинично улыбнулся.
- Если хотите, уделите мне десять минут для разговора о некоторых
делах! - прибавил он серьезно.
- Хорошо, - ответил я и мы вышли на площадку, на которой толпилось
множество людей.
Затем мы прошли длинную галерею, на стенах которой висели фамильные
портреты. Кабинет, в который ввел меня Ламмерсфильд, находился в
конце галереи. Когда мы вошли в него, он был пуст.
Первые же слова Ламмерсфильда сбили меня с толку.
- Стены лбом не прошибешь, Норскотт, заявил он спокойно. - Денег у меня
сейчас нет, и не имеется никакой возможности их достать!
Пораженный этими словами, я едва не воскликнул: "Какие деньги?" Но вовремя
удержался.
- Будем говорить откровенно, - продолжал он добродушно, - я в ваших
руках: если вы меня прижмете, мне придется продать Кренлэй и отказаться
от политики! Британцы могут простить своим политическим вождям все,
кроме банкротства! Последнее считается даже большим преступлением,
особенно, если это результат неудачной игры на скачках... Если вы
согласны подождать, то я уплачу вам при первой возможности, а с другой
стороны, если меня и впредь будет преследовать неудача, то Кренлэй,
вероятно, пойдет прахом, и вы ничего не получите!
Мне удалось настолько овладеть собой, что я мог, наконец, понять положение.
Было ясно, что Норскотт одолжил деньги лорду Ламмерсфильду, и это была,
очевидно, крупная сумма! Кроме того, из слов Ламмерсфильда было понятно,
что срок платежа приближается.
Разумеется, я не имел понятия о том, что хотел Норскотт, но нет ничего
приятнее, как быть великодушным за чужой счет, и я решил использовать
данный случай.
Ламмерсфильд, между прочим продолжал:
- Я сейчас живу только на пять тысяч в год, которые я получаю от
министерства внутренних дел. Если я выдержу до следующего года, то мои
дела немного поправятся. Весной я получу деньги по страховой премии,
кроме того, у меня есть пара годовалых скакунов по Брензелее, на которые
Мориц очень надеется! Но их все-таки нельзя считать верным обеспечением...
Я засмеялся.
Мне хотелось взглянуть бы на какого-нибудь среднего либерала-выборщика,
который бы сейчас послушал своего уважаемого вождя. Воображаю, какое
интересное зрелище представило бы его лицо!
- Знаете, - сказал я, стряхивая пепел с кончика папиросы, - меня это
обеспечение вполне удовлетворяет! Мне так нравится спекулировать своим
капиталом!
Возможно, у моего собеседника не доставало некоторых способностей,
необходимых для британского общественного деятеля, но своими чувствами
он владел в совершенстве.
Он выслушал мои слова совершенно спокойно, и выражение его лица не изменилось.
- Может это звучит иронически, но я вам глубоко обязан, Норскотт! - ответил
он. - Откровенно говоря, я никак не ожидал, что вы примете мое заявление:
ваше последнее письмо по этому поводу...
- Ах, - перебил я его, - не будем говорить об этом письме! Я переменил
свою точку зрения с того времени!
Ламмерсфильд ответил на это вежливым поклоном.
- Как вам угодно, - сказал он. - Я бесконечно обязан вам и могу только
прибавить, что если у нас будет какое-либо дело, я всегда постараюь
быть вам полезным. И вы, не стесняясь, можете обращаться ко мне...
Министерство внутренних дел - отвратительное учреждение, но он имеет
то преимущество, что дает возможность иногда помогать друзьям.
Я улыбнулся.
Меня забавляли оригинальные взгляды его сиятельства на привилегии
министерского портфеля.
Бросив папиросу в камин, я встал со стула.
- Очень вам признателен, - заявил я, - но видите ли, у меня пока нет
надобности беспокоить такое высокое учреждение! Однако, я буду помнить
ваше любезное предложение: может быть, меня когда-нибудь арестуют за
слишком быструю езду по улицам...
Ламмерсфильд сухо рассмеялся.
- Хорошо, я буду готов к этому, - ответил он, поклонившись, - теперь
вернемся в зал! В минуту слабости, я обещал одной знакомой моей жены
представить ее некоторым государственным деятелям, и, хотя я не
разделяю вкуса этой молодой дамы, все же слово остается словом!
Первое лицо, которое мы увидели, возвратившись в бальный зал, была
Марчия. Она стояла у стены, едва слушая какого-то господина с длинными
седыми бакенбардами.
Я принял неожиданное решение и сказал, обращаясь к Ламмерсфильду:
- Вы, вероятно, знаете здесь почти всех! Скажите, кто та красивая девушка,
что стоит у стены?
Лорд посмотрел в сторону Марчии и ответил:
- Она прелестна, не правда ли? Это - мисс де-Розен! Хотите представлю!
В моей памяти было еще свежо воспоминание о бурной ночи, проведенной с
Френсисом, и упоминание о леди Трэгсток меня несколько ошеломило. Но
Ламмерсфильд не спускал с меня глаз, и я постарался подавить в себе всякие
знаки удивления.
- Пожалуйста, если это вас не затруднит!
Я последовал за Ламмерсфильдом через зал туда, где стояла Марчиа со своим
собеседником.
- Мисс де-Розен, - произнес лорд с вежливым поклоном, когда мы
подошли, - разрешите представить вам одного из моих друзей, мистера
Стюарта Норскотта!
Затем обращаясь к господину с бакенбардами, он шутливо заметил:
- А, Божан, мне как раз нужно вас видеть! Я думаю вы сможете его
отпустить на минутку, мисс де-Розен: это время вас будет занимать Норскотт!
Это было сделано так ловко, что не успел я оглянуться, как мы с Марчией
остались одни, а Ламмерсфильд уже удалялся, положив руки на плечо
недовольного Божана.
Я серьезно взглянул на Марчиа и сказал:
- Мне надо с вами поговорить! Пожалуйста, пойдемте и поищем более
удобное место.
Я предложил ей руку и она приняла ее.
От легкого прикосновения ее руки, мое сердце наполнилось чувством странной
радости...
Мы пересекли бальный зал, наполненный танцующими парами, и спустились
в вестибюль, направо от которого находился зимний сад - сказочный
уголок, украшенный тропическими и цветущими растениями.
В отдаленном углу сала я увидел два удобных кресла, почти скрытых гигантскими
пальмами, и направился туда.
Марчиа показалась мне очень красивой в тот вечер, на котором произошло
наше оригинальное знакомство. Но здесь, при мягком свете, падающим на ее
обнаженные прелестные плечи, она казалась обворожительной.
- Я часто спрашивал себя, увижу ли я вас еще когда-нибудь? - произнес я,
опускаясь в кресло со вздохом удовлетворения.
Она посмотрела на меня и неожиданно покраснела от гнева.
- А теперь вы довольны, не правда ли? - спросила она надменно. - Но, если
бы вы знали, как я ненавижу себя и проклинаю! Неужели вы думаете, что я
могу спокойно смотреть на вас и не чувствовать, что изменила памяти моего
отца?
Она немного помолчала.
- Вы знаете, что я живу у Трэгстоков? - неожиданно спросила она.
- Мне только что сообщил об этом Ламмерсфильд, но... завтра я уеду в
Будфорд к Фернивеллу, так что в течение нескольких дней вам не угрожает
такая отчаянная неприятность, как новая встреча со мной! - с горечью
заметил я.
- Не думайте, что в Будфорде для вас будет безопасно!
- Во всяком случае, не более опасно, чем в городе! - засмеялся я. И,
кроме того, ведь Мориц - мой двоюродный брат.
- Ваш двоюродный брат?! - изумленно повторила она, и вдруг внезапно свет
озарил ее прелестное лицо.
- Не уезжайте! Я... - поспешно проговорила она, положив свою руку на мою.
В этот момент в вестибюле послышались шаги, и из-за пальмы показалась
фигура непрошенного Божана.
- А, мисс де-Розан! - произнес он напыщенно. - Я нахожу вас, как аравийскую
деву под пальмами! Почему вы удалились сюда?
- По той простой причине, - так же шутливо ответила ему Морчиа, - что
в бальном зале невыносимо жарко!
- С вашего разрешения, я вас все же уведу из этого оазиса, - продолжал
Божан, демонстративно не замечая меня и обращаясь только к Марчии. - По
дороге сюда, я встретил сэра Генри: он хочет поговорить с вами, и я
обещал привести вас к нему.
Он предложил ей руку.
Марчиа одно мгновение колебалась, затем грациозно встала, бросив на меня
быстрый взгляд.
- Вы еще расскажете мне, немного погодя, конец вашей занимательной
истории, - обратилась она ко мне уходя.
Я поклонился.
Я получил поразительные сведения о Марчии: оказалось, она живет у
Трэгстоков, и под чужим именем...
И все же, я не верил, что Марчиа была причастна к покушению! Это было
такого рода убийство, с которым я никак не мог связать имя Марчии.
Дело явно запутывалось.
А тут еще этот Мориц, роли которого во всей этой истории я никак не
мог определить. Очевидно, Марчиа что-то хотела сказать мне, или предупредить
насчет Морица, известного ей. Но приход Божана помешал этому, и я мог
только строить всякие догадки далекие от истины.
Я понял только, что Марчиа хотела, чтобы я не доверял Морицу, но
предупреждение Норскотта и мой собственный инстинкт уже раньше привели
меня к этому заключению...
Возможно, что он, как мой ближайший родственник, имел ввиду воспользоваться
после моей смерти моим состоянием...
Я продолжал ломать себе голову над всей этой путаницей, как вдруг послышались
быстрые шаги и, подняв глаза, я увидел Лорда Сангэтта, направляющегося
ко мне.
- Прекрасно! - произнес он. - Я так и знал, что найду вас в зимнем саду!
Пойдемте в кабинет, там будет удобно разговаривать.
Признаться, встреча и беседа с Марчией взволновали меня настолько, что
я совершенно забыл о предстоящем разговоре с Сангэттом. Вечер, как видно,
продолжал быть очень занимательным и интригующим.
Заперев дверь кабинета, Сангэтт начал с того, что налил два бокала
брэнди и залпом выпил один из них. Затем, перейдя комнату, он вынул из
ящика письменного стола несколько листиков, отпечатанных на машинке,
и протянул их мне.
- Я набросал это после последнего разговора с вами. Если желаете, возьмите
с собой, но лучше, если вы их просмотрите здесь! Может быть, вам придет
в голову какое-нибудь замечание...
