Бокко приветствовал прибывших низким поклоном.
- Капитан просит вас в свою резиденцию.
- Вы живы, Бокко, - мы так беспокоились за вас! - сказала Вивиана,
пожимая его руку.
- Что там произошло у вас на Острове ночью? - спросил Гатлинг.
Бокко улыбнулся с таинственным видом и повторил:
- Губернатор просит вас к себе. Он вам объяснит все.
С волнением Вивиана вступила вновь на Остров Погибших Кораблей. Она
шла по зыбким мосткам, перекинутым от корабля к кораблю, думая о том,
что так же шли они и в первый приезд. Но тогда они были потерпевшие ко-
раблекрушение, беззащитные пленники, которые шли навстречу неизвестному.
Теперь они были под защитой "Вызывающего".
Гатлинг просил Вивиану вернуться на корабль.
- Кто знает, может быть, Слейтон зазывает нас в ловушку?
Но Бокко успокоил:
- Не беспокойтесь, вы все в полной безопасности.
Путники двинулись дальше. Гатлинг давал объяснения Томсону, вспоминал
различные случаи из своего первого пребывания на Острове. Наконец путни-
ки подошли к резиденции. Здесь их уже ждали.
Негр сверкнул белыми зубами, раскрыв рот в широкой улыбке.
- Тоже один из бывших претендентов на руку Вивианы, - с улыбкой отре-
комендовал его Гатлинг.
- Губернатор просит вас к себе, - сказал негр.
Приезжие спустились по знакомой лесенке вниз и вошли в кабинет губер-
натора.
Он стоял у стола и приветливо кивнул головой.
- Милости просим.
- Флорес! - с изумлением воскликнула Вивиана.
- К вашим услугам, - ответил он, пожимая руку гостям, - прошу извине-
ния за свой вид.
Все лицо Флореса посинело, шея вспухла, а на виске виднелся большой
шрам, из которого еще сочилась кровь.
- Вы ранены? - спросила Вивиана. - Может быть, вам сделать перевязку?
- Нет, благодарю вас, - ответил Флорес, прикладывая к виску платок. -
Пустая царапина.
- Не томите, Флорес, скажите, где Слейтон? Он жив?.. - нетерпеливо
спросил Симпкинс.
Флорес развел руками.
- Позавчера он неожиданно появился на Острове и был арестован мною.
Ночью я пошел проверить караул. Около самого угольщика, куда был посажен
Слейтон, на меня вдруг набросился какой-то человек. Это и был Слейтон,
которому, очевидно, удалось выбраться из своей тюрьмы. Между нами завя-
залась борьба, насколько горячая, можете судить по моему костюму. Он ед-
ва не задушил меня моим шарфом. Потом... - Флорес запнулся, - потом
Слейтон бросил меня в каюту, где он был заключен, и запер. Что было
дальше, я узнал только тогда, когда Бокко освободил меня. Он сам расска-
жет вам о происшедшем.
- Мне удалось переговорить с островитянами и убедить их не повино-
ваться Слейтону, - сказал Бокко. - Перед утром Слейтон созвал всех и
приказал нам готовиться к бою с вами, - Бокко показал на Гатлинга. - Но
все, как один отказались. Слейтон кричал, топал ногами. "Убью", - гово-
рит. А я тут и говорю: "Что с ним церемониться? Давайте свяжем его!" Мы
к нему, - он от нас. Мы было следом побежали, да где там! Он бросился в
воду и пропал. Пошли разыскивать Флореса. Догадался я в угольщик загля-
нуть, а он там лежит. Выпустили его, и - вот он!
Симпкинс слушал с напряженным вниманием.
- Слейтон жив. Слейтон на Острове. Симпкинс на Острове. Значит, Слей-
тон будет пойман, - выпалил он неожиданно.
IX. "БОГИ МСТЯТ"
На другой день Томсон, его ассистенты, Гатлинг и Симпкинс получили
приглашение профессора Людерса побывать у него. Старый ученый жил на
краю Острова, на испанской каравелле. Она имела квадратную корму, башен-
ки на носу и корме, высокий борт, бушприт и четыре прямых мачты: фок,
грот и две бизани. Три задних мачты были с латинскими парусами, на пе-
редней - две реи.
Зыбкий мостик вел в это убежище старого ученого.
- Удивительно! - воскликнул Гатлинг, вступая на этот мостик. - Неуже-
ли даже паруса могли сохраниться? Ведь этому кораблю не менее двухсот
лет?
- И все триста будут, - ответил Людерс, сопровождавший гостей. - Я
собственными руками реставрировал эту драгоценность. Признаюсь, она име-
ла довольно жалкий вид. Одного я не мог сделать: выпрямить посадку кара-
веллы, - соседние суда сдавили ее и сильно накренили. Это причиняет мне
некоторые житейские неудобства. Да вот вы сами увидите. Прошу следовать
за мной.
По узкой деревянной лесенке гости спустились вниз и вошли в большую
каюту. Деревянные скамьи с точеными ножками стояли у стен. Одну стену
занимал самодельный шкаф, на полках которого видны были старинные руко-
писи и судовые журналы.
- Будьте осторожнее - предупредил Людерс, - я уже привык ходить по
наклонному полу. - Здесь, в этой библиотеке, огромные богатства.
- Богатства? Какого рода? - спросил Симпкинс.
- Научного. Впрочем, пожалуй, и не только научного. Вот документы с
корабля "Сивилла". Некий Себастьяно Сапрозо, состоявший на испанской
службе, вез несколько бочек золота из Бразилии в Испанию. Себастьяно не
достиг берегов Испании. Корабль прибило к Острову.
- Вы достали этот документ с "Сивиллы", - значит, она и сейчас су-
ществует? - спросил Симпкинс.
- Да, за старым угольщиком, на юг от "Елизаветы".
- Ну, а золото вы не искали?
- Зачем оно мне? - просто ответил Людерс. - Возможно, что сохранилось
и золото. Оно, как говорится в документе, лежит в трюме. Но корабль нас-
только ветхий, что было бы безумием спускаться в трюм. В соседних каю-
тах, - продолжал Людерс, - у меня хранятся коллекции.
- Скажите, вы не исследовали подводную часть Острова? - спросил Том-
сон.
- Увы, нет, - со вздохом ответил Людерс. - У нас есть водолазные кос-
тюмы, но я не мог починить воздушные насосы. Драга, лоты - вот все, что
было мне доступно.
- Откуда взял Себастьяно столько золота? - заинтересовалась Вивиана.
- Это интересная история. Себастьяно Сапрозо был захвачен в плен ин-
дейцами племени бороро в лесах Центральной Бразилии. Воинственные бороро
решили убить Себастьяно и повели его к месту казни. Сапрозо удалось выр-
ваться из рук индейцев. Этот авантюрист, очевидно, прошел большую жиз-
ненную школу и, вероятно, был профессиональным ярмарочным акробатом и
жонглером. Он стал перепрыгивать через головы дикарей, переворачиваться
всем телом в воздухе и выделывать такие необычайные пируэты и
сальто-мортале, что привел своих поработителей в неистовый восторг. От
ненависти к чужеземцу индейцы перешли чуть ли не к его обожествлению.
Себастьяно оставили в живых, но не вернули ему свободы. Несколько меся-
цев он жил среди индейцев, изучил их несложный язык и нравы. Нередко ему
приходилось видеть, как индейцы приносили огромные куски золотых само-
родков и относили в глубь леса, в дар какому-то лесному божеству. Где
находилось это божество, Сапрозо не мог узнать, ибо местопребывание идо-
ла окружалось тайной. Однако случай помог Сапрозо. Вот как описывает сам
Себастьяно этот случай.
Людерс раскрыл старинную, в полуистлевшем кожаном переплете, рукопись
и, перелистав пожелтевшие от времени листы пергамента, украшенные затей-
ливо нарисованными заглавными буквами и наивными рисунками, прочел:
"Однажды утром, когда все мужчины были на охоте, а женщины занимались
растиранием корней маниока, из которого они делают опьяняющий напиток
кашири, я, проходя по окраине селения, услышал стоны из шалаша, стоявше-
го одиноко, у самой опушки леса. Я вошел в шалаш и увидел девушку, опу-
танную сетями. Большие черные муравьи нестерпимо кусали ее. Все тело
несчастной извивалось, лицо было перекошено от боли, на губах выступила
розовая пена, - она искусала себе губы, - мутные глаза закатились. Тро-
нутый видом этих мучений, я развязал сеть и стал выбирать муравьев, топ-
тать их ногой и выбрасывать из шалаша. Потом я взял сеть и опять прикрыл
ею девушку, которая в знак благодарности стала целовать мне руки. Тогда
я решил, что девушка может поблагодарить меня более существенным обра-
зом, и сказал ей:
- Сегодня ночью, когда шаман освободит тебя от сетей, ты придешь к
Голубому ручью и пойдешь со мной...
Девушка кивнула головой и сказала:
- Я исполню то, что ты приказываешь. Я исполню ради той милости, ко-
торую ты оказал мне, облегчив мои страдания.
Ночью она пришла к Голубому ручью, и мы углубились с ней в чащу леса.
К полночи пришли мы на лесную поляну, с высоким холмом посередине. Пол-
ная луна стояла над головой, ярко освещая большого деревянного идола на
вершине холма. Этот идол, до колен, которые стояли от земли выше роста
человеческого, - был засыпан сверкающими золотыми самородками. Я покло-
нился идолу до земли, незаметно взял с земли самородок величиною с гуси-
ное яйцо и, повернувшись к девушке, сказал:
- Теперь я пойду. Укажи мне путь к морю.
Девушка задумалась и сказала:
- Хорошо. Ты один не найдешь дороги. Скоро придут сюда жрецы с прино-
шениями. Бежим!..
И мы побежали. Двадцать раз я мог погибнуть без этой девушки. Она
предостерегала меня от капканов, отравленных колючек, глубоких ям, прик-
рытых листьями, охраняющих священное место; она умела находить ручьи и
съедобные ягоды. Она знала каждую "тропинку в лесу. Мы вышли к берегу в
тот момент, когда команда "Сивиллы", отчаявшись в моем возвращении, под-
нимала якорь и паруса, готовясь к отплытию. Меня увидали и послали шлюп-
ку. Я рассказал моим товарищам все, что было со мной, показал им слиток
и убеждал их пойти за золотом. Они согласились, и нам удалось перенести
на корабль столько золота, что мы наполнили им три бочки из-под солони-
ны".
- Вот откуда это золото, - закончил Людерс, опуская рукопись на коле-
ни.
- Что же стало с девушкой? - спросила Вивиана.
- Девушка сказала Себастьяно, что ее убьют, если она вернется домой,
и она уехала с ним. Дальше рукопись повествует о приключениях плавания,
о буре, о прибытии сюда, о гибели экипажа. Вот последние строки этого
дневника:
"Числа не знаю. Голова в огне. Руки дрожат. Кругом трупы. Нет сил
выбросить мертвых за борт. Сегодня перед восходом солнца умерла на моих
руках бедная девушка. Умерла спокойно, с улыбкой на губах. А вечером на-
кануне она в бреду со страхом говорила: "Боги мстят!.." - Бочки с золо-
том, - кому они..." Здесь рукопись обрывается.
Людерс окончил чтение, и все сидели некоторое время молча, под впе-
чатлением прослушанной истории.
- Да, - наконец, сказал Людерс, - таких историй у меня целая библио-
тека. Я собрал их едва ли не больше, чем Слейтон.
- Я вижу, что эта история взволновала вас, - продолжал Людерс, обра-
щаясь к Вивиане. - Если вы ничего против не имеете, я предложу вам ма-
ленькую экскурсию по Острову. Почти вся история кораблестроения пройдет
перед вашими глазами.
Все охотно согласились и поднялись наверх. Людерс как будто спешил
вознаградить себя за многолетнее молчание и говорил без умолку.
- Посмотрите на эту водную поверхность, - говорил он, указывая на
безграничную гладь океана. - Тихий и Атлантический океаны занимают двес-
ти пятьдесят пять миллионов квадратных километров - вдвое большую пло-
щадь, чем все пять частей света вместе. Недаром океан издавна служил
символом бесконечности, мощи, непокоренной воли. Он неистощим в своей
доброте и в гневе... Он бесконечно много дает, но может и отобрать все -
самое жизнь. Неудивительно, что в древности его обожествляли. Но и этот
"бог" был побежден в тот самый момент, когда первобытный человек, упав-
ший в воду, случайно ухватился за плавающий ствол дерева и убедился, что
этот ствол держит его на воде. С этого момента начинается история поко-
рения океана - история мореплавания. Придать куску дерева наибольшую ус-
тойчивость, научиться управлять им по желанию - вот к чему сводился
прогресс в области кораблестроения на протяжении многих тысячелетий. В
моем "музее" вы можете найти много таких первобытных судов. Вон там,
